Короче, не мытьем, так катаньем, получил Великий информацию о своем местоположении. Плюк-планета, гнусом пораженная, воды нет, полезных ископаемых нет. Одни потомки недочеловеков, испытания коммунаров не прошедшия. Спускается иногда к ним шатл со Звезды Коммунаровой, дабы насладиться муками и принять последние выдохи. Женщины — не, такого существа не слышали. Да, бывает биороботы спрашивают, но все больше к фермам устремляются. Фермы какие, известно — святые жены то ПЖ, завезены во времена незапамятны с планеты Грязь именуемой. Генетика у них чистая, питаются только Плюка жителями, на эцих навечно осужденными.

Призадумался Великий, обобщая поток информации, стал концы сводить с концами и делать выводы. Повелел грузить бонбу квакающую в сарай летучий с аккуратностью, да самолет, слегка посадкой поврежденный, разложить по частям по ящикам — не гоже бросать достояние обчественное, с превиликим старанием наколенко сделанное. Дал указание везти к местному ПЖ. Нужно таки провести инспекцию на предмет выполнения Коммунарской Хартии.

Постенали недолюди горестно, что недостанется ни пыхнуть из трубки, ни кэце волшебное, да делать нечего. Раз малиновы штаны велять — весь искукукайся, извернись, а прояви уважение. Пока грузили в пепелац народное достояние, глядь, еще сарай летит, с мигалкою. Приземлился с шумом и пылями. Вылазит из него образина, лампочками увешанная и с нахальным видом верещать собирается. Ниц попадали носители штанов коричневых. Шепчут с земли Мудрейшему, чтоб покланился он в пояс уроду люминисцентному, потому как представитель власти то, эцилоп могущественный. Но не таков Учитель, коммунарами признаный. Не в первой ему сражаться с государевыми опричниками. Еще в деревне своей у деда в тайге сидючи демонстративно плевал он в пыль, когда речи слышал со съездов крохоборческих по местному радиву. Расправил плечи могутные, взор горит гневом праведным, а рука сама к нагану тянется. Коммунар — закон, кто против — труп. Эцилоп же, видя такое неповиновение, стал доставать какую-то штуковину. 'Трансклюкатор — оружие страшное', — прошептали ему ниц упавшие. Ну раз так, получи враг кару заслуженную. ПШиКа очередь, БЗДУнов посвисты. Как рассеялся кумар, поднятый грибным порохом — ничего не осталось от телеги эцилопа проклятого. Сам эцилоп в штанах прожженых и побитыми лампочками побежал в пустыню за бархан прятаться.

Тут и было низкорожденным веселие, признали они торжество морали коммунаровой. Подхватили в порыве страсти Учителя на руки да понесли в пепелац со всевозможным почитание. Да не представительского классу пепелац тот был, не карета ампиратора, с коей дамы выходют, не попортив прически модныя. Низок проход в телегу был, ударился Великийчелом о притолоку. И было тут ему просветление. Опять посетил его Великий коммунар божественный. Похвалил за сбережение обчественного имущества, повелел скорей завершить дела все тут скорбныя и лететь в общину родимую. Стонут члены коммуны осиротевшия. Зима на носу, а еды мало запасено. Да город надо кормить новозахваченный, да и еще много чего сделать надобно.

Раскрыл Учитель очи ясныя, глядь, жрут низкорожденные чего-то без его дозволения. Непорядок. Посерчал, что культ из еды делают. Сам все съел и спросил — че за гадость такую ел сейчас. Открылась такая история: эти двое, ущербной моралью порченные, отломили кусок крыла от самолета Великого, в синтезатор пепелаца сунули, а тот им хлеб да кашу с того выцедил. Даже гнев погас тут у Мудрейшего. Поражен он мыселью был неожиданной. Как так, ведь в тайге дубов немеряно, а комунары на полях горбатятся, все руки постирали плетками, заставля ленивых аборигенов выращивать овощи. Да еще корми дармоедов тех, да еще и девки у них тощие. И профсоюзный босс мира подводного обленился весь, осетров зажимаючи, и поляна с грибами (так отставить на святое кощунствовать)... Ведь помнил же, что из чурок спирт идет с дерева. А чем хлеб плох в таком случае. С него тоже спирт добывают — знают все. Дятел дуб клюет всю жисть и радуется, потому как еды у него предостаточно. Нет забот про еду — довольны все, до небес взлятят потенциалы творческие. А отходы опять же брекетировать можно же. Расспросил он неполноценных ласково, в чем процесс состоит сего действия, пять раз пнул всего по рожам наглым, дабы узнать технологическия подробности.

Ну да долго, аль коротко, прилетел пепелац в поселение главное. Сразу видно — гнездо непотребства всякого, никаких тебе коммунарских Заповедей на стенах не написано, нигде нет портрета Учителя. Занимаются все непонятно чем, ни у кого наганов нет (да откуда быть — отребье разное, Учение великое принять не смогшее). Недочеловеки сразу объяснять начали, что для входа чатлы требуются. Но нет таких терминалов, что не прошли бы комми. Чугунева пуля с нагана чудеса делает — открылись ворота с поспешностью, а из будки оператора ценным сырьем пованивает. Прошествовал Учитель степенно сквозь врата в город развратников, кои устои забыли, дедами завещанные. Патруль эцилопов прибежал, отозвавшись на стенания привратника. Но, узрев штаны с золотыми лампасами, сделали вид, что просто прогуливаются. Чуют, твари, кто тут настоящий закон — закон подлинный.

Восхотелось Мудрейшему посетить ряды торговыя, разузнать обстаконовку в поселении, да решить — глубока ли скверна здесь, не пройтись ли святым очищением. Вот палатки стоят купеческие, сидят там алименты антинародныя, да лабуду всякую народу впаривают. Слыхано ль дело, за тапки резиновыя много тыщ чатлов местных спрашивают. Вот коммунар — дитя природное. Иль в лаптях иль в сапогах сафьяновых. Никогда не наденет тапки мерзкия, не знамо с чего сделанные. Вот в поход, например ты отправишься, а застигнет тебя беда неминучая. Отрезан будешь от баз вещественных. Что поможет тебе — сухпаек? Вранье. Обувь верная. Костерок с лаптей налаживай (а по мысли последней Великого и частично в порошок сотри, дабы хлебы соорудить и пряники). С онучей силок делай ловительный. Портяночкой опять же лицо прикрой — все комары разлетятся от запахаю Про сапог не говорю ужо — и суп из него и жаркое деется. В обчем, тапки не коммунарская обувка, а обман правителями трудящихся. Так, разобрался Мудрейший с обувками, что тут продается из платья носильного? И тут обман и скверна ампериалистическая. Ни паранжи тебе розовой с зайчиками, что ласкает так взор коммунаровый, ни куртки кожаной. А все какие-то лохмотья с веревочек — савсем обнаглели на економии матерьялов мироеды проклятыя. А еще узрел он коррупцию — торгуют штанами разноцветными. Да развеж можно торговать постами коммунарскими, их кровью и потом рабов зарабатывать надобно. (Не таких рабов, как все тут неправильно подумали. Так сокращенно принято у коммунаров называть телепузиков, недостойных коммунарского звания. Работают они не за идею, а за пищу, потому и зовутся рабами своего тупого желания.)

Вот еще палатка. И тут непотребство всякое — продаются священныя животные, да не натуральные, а резиновые. Вот так вырождается награда высшая. Из Великой становится дутою. Делать нечего, взял себе десяток за пару спичек всего — уликой будут на суде ПЖ презренного.

Подскочил тут к Великому мужичек один с бутылкою. Предлагает испить жидкости, что доставляет радости организьму всякому. Ну и деньги за это требует, мол без денег нет полного удовлетворения. Пыхнул на него Учитель с трубочки, тот сам все отдал от такого обалдения. Пригубил стаканчик путешественник, и тут терпенье его лопнуло. Видано ль дело — за воду деньги просят, охальники. Как правительство прям ненавистное. Отоварил продовца той бутылкою и направил стопы в кабинеты представительския. Удалась инспекция Великому, обнаружил он скверну пакостную. Хоть и недочеловеки тут все, но ведь были в яслях коммунаровых. Как посмели так выродиться.

Вот и жилище вождя местного. У ворот стоят сыкьюрики. Че то значит, не ведаю, но лбы здоровенныя. Охраняют, значит, покой руководителя. Опять же непорядок: открыта дорога должна быть к телу Вождя мудрого, дабы не трудил он ног, бегая и раздавая указания. Как увидели те сыкьюрики штаны Великого Учителя, так подломились у них суставы коленные. Таких штанов нет даже у ПЖ местного. И у крыши его, лорда Шлема темного, тоже нет — потому как ранги у них низкие. Но вход все равно загораживают, мол занят ПЖ, записывайтесь на прием загодя. Закон суров, но это закон. Два нагана выстрела — два рикошета от лбов пуль чугуниевых. Сыкьюрики в нирвану отправлены, а Учитель — закона воплощение — дальше идет не останавливаяь. Коммунар — закон, за вранье — смерть. Что может быть важнее визита Великого.

За дверью же открылась картина странная — яма, водой наполненная, сидят в ней два мужика и звеят друг у друга бубенчиками. Нет не по мошне друг друга стукают, как вы тут комментируете. А всего лишь колокольчиками, в ноздрях закрепленными. Как увидали Учителья, не потонули чуть. Развыступались — кто впустил, да кто такой. Ни на штаны не глядят ни на амуницию. Снизошел Великий до объяснения — мол инспекция, аль бахрому на штанах не видите. А те в ответ — какой такой кошелек, тьфу, инспекция, аль не видишь мы государственными делами занимаемся. Звуками колокольчиков поверяем гармонию мира окружающего, а всякие варвары в штанах цвета неопределнного ходют тут, отвлекают безмерянно. Раз ты крут аж до 89 степени, то делом докажи свои притязания. А штаны мол у тебя потдельныя, сами на базаре такие за чатл купить могут все. Видишь, мол, вон пузырь с последним нашим выхлопом. Всем доказывает правоту нашу и величие. Как надуешь больше его объема ты, то поверим, что легендарный Основатель ты и Учитель одновременно в одном обличии.

Понял хитрый замысел Учитель телепузиков — сами те вдвоем выхлоп делали, да еще нажравшись гороху синтетического. Умалить они хотят достоинство Великого, не в одном бою с ... кто сказал с пивом и рыбою... замеченное. Ну погодите же, не знаете вы возможности Вождя Великого. Отхлебнул с четка, пыхнул трубочкой, приспустил штаны статусныя и как дунул в пузырь подставленный, что превзошел по объему раза в три предыдущее достяжение. И еще раз дунул Великий в тот пузырь, вымело мужиков с ямы с водами. Сопли, слюни, слезы у них выступили, лица налились малиновым. В третий дунул раз Учитель могущественно — разорвало тот пузырь к ебеням качественно, отлетели куски штукатурки от стен кабинета начальственного да ударили в генератор електрический (даже здесь все неправильно у телепузиков, не по коммунарски енергия добывается). Заблистали вокруг молнии, разлилося серебряное покрывало зеркалом и накрыло опять Учителя. Слышит голос он почтительный, проснись, мол, Вождь, пугаешь ты громкими народ звуками, думают вельми гневаешься. Приоткрыл Великий очи мудрыя — вот чудеса, опять он на аеродроме в городе захваченном. Присел погадить на бочку с под топлива, да закемарил на теплом солнышке. А все же есть польза от сна на свежем воздухе. Раскрыл он секрет диетического питания, будет щастье всем, пока есть хоть одно дерево.

123 ... 161718

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓