| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— То есть, вам известно о том, что изменник Мадина сбежал к мятежникам?
— Нет. Просто предположил такую возможность, ибо это единственное здравое объяснение ваших вопросов.
— Надеюсь, вы понимаете всю щекотливость своего положения, Пиетт? Все вроде бы и логично. Но могу ли я поверить вам на слово в столь серьезном деле….
Театральная пауза, достойная сцены Императорской Оперы.
— Значит, допрос с применением спецсредств.
— Мне скрывать нечего, — Пиетт понял, что не справился с голосом.
— Правильно делаете, что боитесь. Наркотики — штука коварная. После них, бывает, и не просылаются. Аллергия, то-се. И что-то мне подсказывает, что это как раз ваш случай.
Вновь драматическая пауза. Пиетт понимал, от него ждут шага навстречу. Что-нибудь, типа «Что вы от меня хотите?» С виду, безобидно, а по сути — капитуляция. Только полную власть над собой он готов признать только за лордом Вейдером, а с остальными есть резон поспорить. Поэтому молчал. Айсарду пришлось заговорить первому.
— Но есть вариант. Вы под камеру рассказываете о том, как по заданию Дарта Вейдера клеились к моей дочери.
— А я клеился? … — растерялся от неожиданности поворота дела Пиетт.
— Материалы имеются.
Теперь ни яркий свет в глаза, ни полумрак остального помещения не способны скрыть раздражения директора СМБ. На стол перед задержанным легло несколько фото, на которых сидящий у костра капитан Пиетт крепко обнимает свернувшуюся у него на коленях клубочком Иссан, или все те же двое спят под плащом милорда, тесно прижавшись друг к другу.
— Что это?
— Съемка с дронов мандалорцев на Дагобе! — Айсарду все сложнее сдерживать ярость.
— Но ничего не было. Просто холодно.
— С вашей стороны, возможно, и не было. Но я достаточно хорошо знаю собственную дочь, чтобы понять, влюбилась дура — как кошка. В вас — как в мужчину, в Вейдера — как в начальника. Меня категорически не устраивает ни то, ни другое. Поэтому вы и поможете избавить ее от этого наваждения. Если жить хотите.
Вот теперь все понятно. Противно, но понятно. И еще противнее от того, что соглашаться придется. Потому что взбешенный Айсард-папа иначе его живым отсюда не выпустит. А умирать из-за семейных неурядиц отца и дочери Айсард — глупо. Хотя, согласиться — мерзко. Выходом могло бы стать появление милорда, но в чудесное избавление Пиетт не верил, а тянул с ответом, сам не зная, почему.
— Уж не отказаться ли вы собираетесь? — презрительно хмыкнул Арман.
Пиетт предпочел промолчать.
— Хм, противостоять и банке варенья, и корзине печенья, а бывает, и страху смерти способны разве что серьезные убеждения… Вами-то что движет?
— Не знаю... Как вы после этого с дочерью общаться будете?
— Не ваше дело. О себе лучше подумайте.
В дверь требовательно постучали. Айсард недовольно ругнулся, но кнопку дезактивации замка нажал и навстречу пришедшему поднялся. Надо отдать ему должное, яркость лампы он приглушил. В конце концов, наблюдать за лицом задержанного нужно лишь при допросе, а мучить человека светом просто так нужды не было. Беспричинным садизмом директор СИБ не страдал, спасибо и на этом.
Поначалу сибовец планировал пообщаться с визитером в дверях. Но Дарт Вейдер рассудил иначе. Его массивная фигура неспешно прошествовала к столу. Лорд по-хозяйски просмотрел имеющиеся материалы, хрюкнул и властно махнул рукой Пиетту.
— За мной, живо.
— По какому, собственно, праву?.. — вякнул, было, Айсард.
— Официальное обвинение капитану Пиетту предъявлено? Нет? Тогда, извините, но нам пора.
Расстегнувшиеся сами собой наручники звонко лязгнули об пол. И вот уже Пиетт трусит следом за размашисто шагающим в сторону мостика Вейдером.
— Ох, смотрите, капитан. Это вам не роман с адмиральской женой крутить. Если господин Айсард решит, что дочку лучше отправить в декретный отпуск, чем на оперативной работе держать, то вам придется на ней жениться. Разница в росте и социальном статусе значения иметь не будут.
Опешивший Фирмус едва ни споткнулся, не с ходу сообразив, что милорд просто шутит.
— Простите, милорд, есть информация от Иссан Айсард о том, что гранд-мофф Таркин пытается задержать ваше возвращение в столицу.
— Знаю.
— Прикажете приготовить ваш шатл к полету?
— Нет, капитан, в Центр Империи я полечу исключительно на «Опустошителе». Так что, делайте, что хотите, но через сутки корабль должен быть готов к гиперпрыжку.
— Тридцать часов, милорд. Раньше, хоть убейте, — никак.
— За тридцать-то управитесь? — скептически хмыкнул ситх.
— Если прекратить работы на восстановлении систем вооружения, а бросить все силы на навигацию и двигатели — успеем.
— Не угробимся?
— Никак нет, милорд. Но… может, вы все же отправитесь на шатле?...
— Я сказал что-то непонятное? — рыкнул Вейдер.
— Никак нет, сэр.
Почти материальное недовольство ситха заставило капитана отстать на несколько шагов. Вейдер удовлетворённо фыркнул, не объяснять же подчиненным, что не хочет оставлять кодлу во главе с Таркином у себя за спиной.
Часть девятая, придворная. Танцы с саблями
Императорский дворец встретил лорда Вейдера напряженной тишиной. Даже дроиды лишний раз из своих ниш норовили не высовываться. В вечно шумной приемной — пусто. Только взъерошенный, как воробей на морозе, секретарь, да уныло уставившийся в окно невидящим взглядом глава правительства Пестаж. Завидев Вейдера, оба заметно оживились.
— Как?
— Второй день никого не принимает.
Младший ситх кивнул и направился к дверям, намереваясь воспользоваться своей привилегией входить к его величеству в любой час без доклада. Только привилегией это сейчас едва ли кто-то сочтет. Вот и замерший у самого входа капитан алой гвардии чуть заметно складывает пальцы в условном знаке — предупреждении об опасности.
Такая игра в перемигивание сама по себе может стоить жизни обоим, узнай об этом подозрительный Палпатин. Но только риск оправдан. Потому что и Вейдер, и гвардеец слишком хорошо понимают, если младший ситх не сумеет погасить копящуюся ярость повелителя, то рванет так, что мало никому не покажется. Ходит же по дворцу байка про то, что на самом деле Алые следят не за тем, чтоб внутрь никто не вошел, а чтоб объект наружу не вырвался. Это просто байка: если Дарт Сидиус окончательно слетит с катушек, его никто не остановит…
Чуть заметный благодарный кивок, и Вейдер скрывается за массивными створками дверей. Размеры рабочего кабинета императора Палпатина таковы, что Дарт Вейдер посадил бы здесь истребитель и даже не вспотел. Несколько четко предписанных протоколом шагов, и лорд опускается на колени перед повелителем.
Что-то пошло не так. Два часа назад, едва «Опустошитель» замер на парковочной орбите, Дарт Вейдер отправил во дворец закованного Йоду. Надеялся, что расправа над гранд-магистром позволит старшему ситху спустить излишки нерастраченной ярости. Ярость ситха, как гной в ране, если вовремя не выпускать и не чистить, и до беды недалеко. Только как чистить-то, если официально ситхов как бы и не существует. Повелителю чтобы лишний раз на Коррибан смотаться, целую операцию прикрытия придумывать надо. Вот и перебивается то убиением очередного джедая, то дрессировкой единственного ученика. С джедаем нынче не задалось…
Приказа встать все не было. Волна глухого, капризного раздражения давила на плечи. Первая молния прилетела без лишних слов. Лорд опустился на второе колено, демонстрируя полную покорность повелителю, и сгруппировался. Пока удары Дарта Сидиуса жестоки, но расчётливы, ученик щиты не выставит. Защищаться придется, когда император потеряет контроль над собой и начнет лупить со всей дури.
— Ты чего приволок, гаденыш? — наконец, изволил прокомментиров
ать свои действия Сидиус.
— Магистра Йоду, повелитель, — решил, что толика клинического идиотизме сейчас самое то, Вейдер.
— И что мне делать с этим старым сморчком, когда он самым бессовестным образом в летаргию впал? — капризно поинтересовался Сидиус.
— Скотина зеленая, — поддакнул Вейдер.
Судя по очередной серии молний, верноподданническое подобострастие осталось неоцененным. Никто особо и не надеялся. Коли сука-Йода ухитрился уклониться от общения с повелителем, то всю тяжесть вспышки монаршего безумия принимать на себя его ученику. Только потом можно говорить о деле. Сейчас бесполезно: императору нужна только боль и кровь. Кажется, даже власть в такой момент его волнует лишь постольку, поскольку позволяет безнаказанно причинять страдания другим.
— И где же другие одаренные, которых ты насобирал на Татуине? — все так же капризно потребовал Сидиус.
— Оби-Ван Кеноби погиб в стычке.
— Не держи меня за идиота! Думаешь, я забыл про тех одаренных детей: Органу, фермера и джедая-недоучку?
— Нет, мой император, — Вейдеру осталось только зубами скрежетнуть, сетуя на чрезмерную осведомленность повелителя о наличии третьего мальчишки. Донес кто-то, или Сидиус прочел это в памяти самого лорда?
— Что, "нет"? — нетерпеливо заерзал на троне император.
— Я не привез их вам, повелитель.
— Это еще почему?!
Палпатин опешил. Удивление на миг оказалось даже сильнее безумия.
— Не счел это разумным, повелитель.
— Что-о-о?! Мыслитель, от сохи, политолог из народа.
Оторопь сменилась обидой, которая сорвала последние ограничители. Больше Сидиус не контролировал ни себя, ни силу своих ударов. Дарт Вейдер выставил щит. Теперь надо не дать себя убить, пока повелитель не перебесится и сам не успокоится. Что само по себе — задача не из простых. Оно и хорошо. Нет горделивого соблазна обнажить меч, что стало бы форменным безумием со стороны младшего ситха. Впрочем, сейчас эта тема для Вейдера слишком отвлеченная. Он успевает думать только о том, как уклониться от очередного удара, не слишком афишируя неповиновение учителю при этом.
Про имитацию норм приличия лорд скоро забыл. Не до них стало. Уж очень разошелся нынче повелитель. У Дарта Вейдера уже темнело в глазах, а поток монаршей ярости все не иссякал. Гаденький страх от понимания того, что эту аудиенцию он может и не пережить, мешал сознанию отключиться совсем.
Вдруг в рисунке Силы что-то изменилось. Несколько секунд полуживой лорд не давал себе поверить в реальность этого изменения. Но долго прятать голову в песок не в его правилах — иначе не выжил бы. Где-то совсем рядом, скорее всего — в императорской приемной, чувствовалась шайка малолетних одаренных, которую он оставил в своем замке.
Дарт Вейдер, конечно, подозревал, что, вернувшись, обнаружит башню замка в слегка скособоченном виде… Но чтоб детки сумели не только выбраться, но и оказаться в императорском дворце. Без посторонней помощи такое невозможно. Но это пока неважно. Потому что Дарт Сидиус тоже почувствовал присутствие молодой, бурлящей силы рядом и хищно потянулся к ней. Вейдер встал на его пути.
Несколько следующих секунд выпали из памяти.
«Вам больно, милорд?» — комаром запищал в мозгу девчачий голос.
«Это из-за нас, да?» — виновато уточнил голос мальчишечий.
Дарт Вейдер не ответил, потому что вокруг себя обнаружился некий совсем самопальный силовой кокон, который невесть как, но погасил пару последних ударов все никак не унимающегося Сидиуса. Больше, едва ли, но… Но тут что-то вновь изменилось. Теперь не вокруг, а внутри младшего ситха. Словно выключатель какой повернули. Он не имеет права умереть сейчас. Потому что в этом случае все еще не удовлетворивший жажду крови Сидиус вырвется сперва во дворец, потом в город. И дело не только в том, что погибнут те, кто рядом, и к кому Вейдер так опрометчиво привязался. Хотя, и в этом, наверное, тоже. Нет, вернее, страх за тех, кто стал дорог, позволил увидеть опасность куда шире. Безумие императора не удастся скрыть. Рухнет то, пусть очень хрупкое и почти иллюзорное, состояние мира и порядка, которое вроде бы начало вырисовываться в галактике. В общем, вариант погибнуть — сейчас совсем не вариант.
Под эти сумбурные мысли Дарт Вейдер развернул кокон своих самодеятельных защитников в стену, отгородившую часть зала с Палпатином внутри от прочего мира. Сделал, сам и не заметил, как. Просто, вдруг обнаружил, что уже не малолетние неучи, а он сам поддерживает устойчивость стены. И поток идущей на это Силы необыкновенно могуч и ровен.
Дарт Сидиус некоторое время с яростным рыком пытался пробить преграду. Сперва молниями, потом активировал меч. Все без толку.
— Что, ученик, нашел какой-то древний артефакт? Только не пойму, какой… — наконец прошипел Палпатин.
Дарт Вейдер не ответил. Он просто терпеливо наблюдал за тем, как в глазах учителя гаснет огонь расплавленного золота. Но совсем человеческими они еще не стали. Значит, неконтролируемая ярость еще плещется на дне души повелителя. Хотя, по меркам последних месяцев он уже вполне адекватен.
— Ну, чего ждешь? Придумал как убить, убивай!
Дарт Сидиус активировал меч и шагнул навстречу взбунтовавшемуся ученику. В глазах вновь заколыхались отсветы желтого огня. Но младший ситх не шелохнулся. Просто продолжал держать барьер. Несколько безответных наскоков на невидимую преграду, и Палпатин окончательно сдулся. Отключил меч и сварливо пыхтя и шаркая ногами направился к трону.
— Решил заморить меня в этой клетке голодом? — теперь серые глаза Шива Палпатина полны злой самоиронии.
— Нет, повелитель.
— Тогда чего ты намерен делать, ученик?
— Договариваться.
— Что?!
— Договариваться. Повелитель, много лет я не давал вам повода усомниться в моей преданности. Клянусь, я остаюсь верным вам и сейчас. Только с некоторого времени вы перестали делать разницу между верностью и покорностью. А быть бездумно покорным я не умею. Уж извините. В этом проблема. И ее надо решать. Только я не готов вас убить. Да, наверное, я плохой ситх. (я и джедаем был так себе). Будь я настоящим ситхом, я бы жаждал вашей смерти. А я не могу. И не только потому, что мне на фиг не сперся ваш трон. Хотя, и поэтому тоже. Но главное в том, что я не хочу убивать того, кого когда-то считал старшим другом, почти отцом…
— Что ты несешь, щенок?!
— Помните, мне было лет двенадцать. Вы несколько раз водили меня в летнюю кафешку в парке возле Сената. Там еще было фруктовое мороженое в виде разноцветных шариков. А молоденькие официантки шушукались, обсуждая, похож ли сын, то есть я, на отца, то есть вас. Мне их ошибка льстила, а вас забавляла. А еще вам было приятно. Вот только названия той кафешки я не помню. Странное что-то.
— «Зеленый огурец». Кафешка называлась «Зеленый огурец». Ты еще спрашивал, что такое огурец и бывает ли он зеленым, или это фигура речи.
— Вот видите, вы тоже про это помните.
— Вздор!
— А в пятнадцать я как-то в очередной раз поругался с Кеноби, ушел шляться по Корусканту и первый раз в жизни напился в хлам. Ох, и хреново мне было… Вы нашли меня блюющим в кустах. Сила Великая, как вы на меня тогда орали! На марионетку, которая нужна исключительно для дела, так не орут. А еще вы же в тот раз едва не спалились. Только похмельный синдром и юношеская самоуверенность помешали мне задуматься о том, откуда у ни разу не одаренного канцлера весьма специфическое умение выводить алкоголь из организма форсюзера. Вы меня тогда так почистили, что Оби-Ван и не учуял ничего. Зачем?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
