Зеркало ошельника

Андрей уже несколько часов мерил шагами периметр пещеры, пытаясь найти выход. Весь в пыли и паутине, раз за разом обследовал самые дальние и темные углы. Дыра в своде была недоступна, без специального альпинистского снаряжения. Без него даже думать было нечего, туда забраться. Да и кто бы научил этим, если бы оно и было, пользоваться. Шутка ли, метров шесть над головой. — И как не убился, нахрен — подумал он. И, тут же поймал себя на мысли — а как же Вера, ведь ни одной царапины.

А Вера сидела все на том же месте, опустив голову и отрешившись от всего. Андрей пытался ее расшевелить, но получил лишь ненавидящий, страшный, холодный взгляд. От которого, только мурашки побежали по спине.

Прошло еще какое-то время и он, обессилев от усталости и усилившейся рези в груди, повалился на старое пыльное одеяло, покрывающее древний топчан. И отключился, провалился в омут беспамятства замешанного на впечатлениях такого длинного, длинного дня.

Очнулся от того, что стало трудно дышать. Задыхаясь, Андрей задергался, завертел головой, поймал глоток воздуха и открыл глаза.

Его голова опять покоилась на коленях жены, а Вера, крепко обхватив ее, спала, навалившись грудью.

В провал потолка лился серебристый лунный свет, углы пещеры заполнились непроглядной чернотой ночи. Андрей аккуратно, чтобы не разбудить, вывернулся из крепких объятий и осторожно положил жену целиком на узкую лежанку. Сам же сполз на пол и привалился спиной к топчану...

3

И вот мы вновь стояли на берегу, готовые переместится на землю, с нами не было только Любы. Несколькими минутами раньше я устроил ей и кикиморе не шуточный разнос. Руки до сих пор немного тряслись, как и в груди все клокотало. Мои вопли, наверное, слышали все лешевы зверушки на много миль вокруг. И забились, наверняка, в страхе, болезные, по своим норам и гнездам. Так как их сейчас не было ни слышно, ни видно. А все началось с того, что, Люба вдруг решила немного прилечь и отдохнуть. С чего бы, только несколько минут назад была полна сил и энтузиазма... И.... И выходили-то они с кикиморой всего на минутку пошептаться, как выразилась моя половинка. Естественно я занервничал и приступил к пристрастному допросу кикиморы, как только Люба исчезла из трапезной. Кикимора и не думала ничего скрывать и все выложила мне и лешему. Она сказала, что хозяйка приказала ей принять немного силы от нее, не лешевой, а ее настоящей, родной природной, болотной. И, не слушая возражений, схватила кикимору за руку и...

И меня понесло... Благо сын с бабушкой ушли гулять. Люба испуганно, в нашей комнате, хлопала глазами и клятвенно заверяла, по детски, оправдываясь, что не подумала и, больше такое не повториться.

Да-а, такого она от меня явно не ожидала. Впрочем, я и сам от себя не ожидал. С ума сойти... До сих пор не пойму, что на меня накатило? Хотя, что вы хотели... У нее под сердцем моя дочь. Святая простота. Или как говорили раньше — простота хуже воровства. Только здесь.... здесь от этой простоты зависит жизнь и здоровье человека, пусть и не родившегося еще... Фу... ну, ладно...

На месте вчерашней трагедии, все еще была примята трава и кое— где виднелись темные пятна пролитой колдовской крови. Прибраться-то леший прибрался, как и обещал, прогоняя нас. Но видно не очень добросовестно. А, впрочем, нашел о чем думать.

Никандр встал точно в том месте, где открывался портал и поманил меня.

— Ничего не чувствуешь?

— Нет — пожал я неопределенно плечами, хотя что-то такое все же было, но не говорить же лешему о своих фантазиях.

— А, ты напрягись, посмотри внимательно, плесни немного силы вокруг, постарайся сконцентри— ро -роваться, слово-то... и не выговоришь, уф.

Я прикрыл глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях. И... не чего. Перед глазами стояла только нелепая злая сцена первого моего скандала, устроенного жене. Да еще окровавленный комок плоти на траве, но это было уже на втором плане.

— Не о том думаешь... А ладно, я так понимаю сегодня тебе не до того. Да еще после вчерашней крови.

— А ты в голове у меня не копайся — огрызнулся я.

— Да, нужна мне твоя голова... У тебя же все на лице написано... — не остался в долгу мой дружище.

Пришлось прикусить язык, чтоб опять не сорваться и не наговорить чего лишнего. И так уж... Да-а, нервишки в последнее время ни к черту.

— И дался Юльке этот портал, Лежал бы сейчас дома и с Любой бы не поругался... А может ну его, этот портал, плюнуть на все и вернуться... — думалось мне.

Но вместо этого, сжав зубы, вновь прикрыл глаза, собирая путающиеся и разбегающиеся мысли. И вдруг ясно увидел разлитую некогда щедро, но истончающуюся с каждой минутой, сегодня, пелену волшебной силы. Вот моя — отблеск от файера и клинков, на душе даже потеплело. Вот волчья, зеленовато серая, неуловимая, так похожая на мою. Ах да, это же я им силы давал. Но моя все же другая, зелень с серебристым оттенком. Вот синяя с черными разводами — чья это? Так.. это же Монгола магия. Озарила мысль. Синяя от водяного, черная его собственная врожденная. И овал, затухающий у самой земли, тех же цветов.

...................................................................

— Чувствую, поймал — тихо вкрадчиво донеслись слова лешего в голове — теперь влей силы в портал и держи его не отпускай, а я подхвачу.

...............................................................................

По плечу легонько похлопали — всё, Коль, открывай глаза.

Это конечно была Юлька. Когда я вновь вернулся из мира магических красок, есть и такой, как оказалось. Она во все глаза, заворожено, смотрела в глубину ярко светящегося и весящего в нескольких сантиметрах от земли невероятного, волшебного и нереального, реального пробоя в пространственной метрике нашего мира.

— Я пошла — выкрикнула волчица и прыгнула в омут магического овала.

Следом за ней, почему-то даже, не задумавшись о возможных последствиях, нырнул и я. И в миг, оказался в сумерках плохо освещенного помещения. Глаза, после яркого дневного света видеть отказывались. И я слепо ими хлопал и бестолково водил вокруг руками. Под ладонь попалась чья-то густая и вздыбленная шерсть.

Рык, раздавшийся совсем рядом, вывел меня из состояния бездействия и я, спохватившись, переключился на магическое зрение. И вновь вокруг заиграли совершенно другие, как будто не взаправдашние краски.

Я стоял посредине каменной, толи тюрьмы, толи пещеры. Сверху лился яркий, но узкий солнечный лучик света, которого было явно недостаточно. Чуть впереди меня скалился и взрыкивал огромный мохнатый зверь, В холке которого и утопала моя ладонь. А перед нами стоял молодой мужчина с дубиной в руке. Только эта дубина почему-то или от чего-то, напоминала ножку стола. И из-за его плеча выглядывало заплаканное и испуганное лицо женщины.

Уловив черноту колдовской магии за спиной мужчины, я, уже на рефлексах выставил перед ними щиты и в руке опять, как-будто сам по себе, зажегся файер.

Мужчина, прикрывая собой женщину, сделал шаг назад и одним резким движением опрокинул хлипкую кушетку себе под ноги, туда же полетели и останки, такой же, совсем не внушающей опасения, по размерам, мебели.

Я переключился на нормальное, человеческое зрение, так как мой файер давал, не в пример узкому солнечному лучу, гораздо больше света. Так мне показалось. Краски погасли, но передо мной возникла совсем другая картина.

Прижав довольно симпатичную, молодую, трясущуюся от страха женщину, спиной к каменной стене, с дубинкой в одной руке и сжатым кулаком другой, молодой человек с решимостью защитить подругу, даже ценой своей жизни, что-то зло выкрикивал. Но его крик сливался с рыком зверя и, разобрать в этой сумбуре звуков, тем более отраженных от всех стен сразу, было ничего невозможно.

Я погасил файер и потрепал, успокаивая, по шее волчицу. Ведь это и понятно, была, конечно, Юля. И когда успела перекинуться?...

— А можно немного тишины — обратился я сразу к обоим, не повышая голоса, но довольно твердо. Научился, блин, у себя в офисе, разрешая пусть и редкие, но имеющие, как говориться , место, конфликты среди персонала. Коллектив-то в основном женский. Вот и приходиться иногда.

Когда смолкли крик и рычание, и установилась относительная тишина, не считая хриплого дыхания и частого икания за спиной нашего незнакомца, я, пытаясь говорить как можно спокойнее, спросил, не забывая представиться.

— Меня зовут Николай... а это... волчица... Э-э-э... по кличке Юля.

Волчица дернулась и подняла на меня свои совсем не звериные глаза. Я мысленно хохотнул, вот сказанул, так сказанул, а ей послал только вялую, виноватую улыбку, мол, прости, но как-то тебя надо было назвать.

Мужчина, угрожающе повел дубиной, стиснув зубы. Желваки на щеках вздулись.

— Ну, хорошо, хорошо — продолжил я миролюбиво, но щиты благоразумно не убрал, мало ли... — давайте не будем ссориться, ладно?

Молодой человек опять промолчал, в его глазах зримо плескалась наряду с решимостью к битве еще и растерянность.

— Я пришел с миром — вновь заговорил я и протянул руки ладонями вверх — Но если вы не хотите нас видеть, понимаю не прошеные гости. То мы сию же минуту уберемся восвояси.

— Пойдем Юля, похоже, нам здесь не рады.

Я потянул волчицу назад к полыхающему порталу.

— Постойте — выкрикнула из-за плеча молодого человека женщина.

Она робко высунула сначала голову, а потом и плечо — а вы кто?

— Мы? — переспросил я, улыбаясь — Мы... Я Николай, маг, а это Юля, волчица — оборотень.

— Как оборотень, но такого же... — Женщина стушевалась, не решаясь произнести простенькое слово 'не бывает'.

— Не бывает? — продолжил предложение я за нее.

— Ну-у... — прону-уклнула она... и снова замолкла.

— Бывает девушка, оказывается бывает... Еще совсем не так давно я тоже был того же мнения, но как оказалось, ошибался. Может, все-таки, поговорим? Если конечно ваш защитник опустит палку. Мне почему-то кажется, скорее я чувствую, что вы не хотите, чтобы мы ушли.

Я и в самом деле это почувствовал в ее напряженном голосе. Может не то, что озвучил, но что-то похожее.

Молодой человек нерешительно опустил дубину, но остался стоять на месте, закрывая собой женщину.

Я вновь улыбнулся как можно дружелюбнее.

В это время в голове раздались недовольный голос лешего:

.............................................................................................

— чего вы там возитесь? Ты думаешь так просто держать открытым портал, да еще и чужой. Сила то, она не бесконечна, даже для меня.

— Понял — ответил я мысленно — Уже поговорили, почти, сейчас уходим.

...........................................................................................

— Значит так — твердо и строго вновь обратился я к нашим незнакомцам — нам пора, если вы с нами... прошу, там и поговорим. Этот овал съедает слишком много энергии и, время на долгие уговоры нет. Решайтесь... Или досвидания.

— Пошли Юля — я потрепал мягкую шелковистую шерсть на затылке огромной головы волчицы — леший завет.

Мы развернулись к начинающему тускнеть порталу.

— Постойте — Снова вскрикнула женщина — мы с вами...

И подтолкнула замершего в нерешительности молодого человека. Потом схватила того за руку и потянула уже за собой, выскользнув из-за его спины.

Через несколько секунд, после того как я пересек границу портала и оказался рядом с побледневшим лешим из него вывалились, вот именно вывалились, в обнимку, наши незнакомцы и следом грозно рычащая волчица. Портал погас, оставив на несколько мгновений истаивающую серую тень— мираж. Обессиленный леший устало рухнул на колени. Я подхватил его, прижал к себе, активируя передачу силы. Леший, вдруг, встрепенулся и оттолкнул меня — нельзя прошептал он, на перенос не хватит. Нельзя делить. Твоя сила это моя, а мне сейчас пополнить ее нечем,.. Домой мне надо.

Все так же прижимая к себе лешего, я бегом кинулся вглубь лесополосы к кривой березе.

Леший исчез, а я, потоптавшись несколько минут рядом, встряхнулся и потопал назад, к волчице и нашим новым 'друзьям'.

Завидев меня, бодро вышагивающего среди деревьев, волчица, оставив еще не пришедшую в себя от всего происшедшего пару, схватила зубами сумку, мирно лежащую тут же в траве, с которой она не расставалась все время наших сегодняшних приключений, помчалась в недалекие кусты.

Недошагав несколько десятков метров до молодых людей, удивленно оглядывающих изменившийся, вдруг, пейзаж вокруг, я, не отдавая себе отчета, уселся на выросшую из недр нашей лесополосы, кочку. И жмурясь, от солнце, млея от чувства блаженства, наполнившее меня ни с того ни с сего, растянул губы в глупой улыбке. Таким и застала меня Юля, принявшая человеческий вид.

Несколько минут она смотрела на меня, округлив глаза. Затем потрясла за плечи и, не дождавшись от меня осмысленной реакции, схватила за шиворот и ощутимо встряхнула.

— А? Чего? — встрепенулся я, в голове все встало на свои места, но сладкая истома, сковавшая мое тело, никуда не ушла. Я продолжал сидеть, подавляя навязчивую блаженную улыбку.

— Что с тобой — тревожно спросила Юлька, покосившись на замерших в недоумении незнакомцев.

— Да, хрен его знает — передернул я плечами и связался с лешим.

......................................................................................

— Никандр, что это со мной?

— А, чо такое? — Донесся жизнерадостный голос.

— Да, черт его знает — замолчал я, подбирая нужное определение моего состояния, пришел на память рассказ кикиморы, каким она застала лешего в гостях у его родственника на Алатырь камне.

— как будто мухоморов объелся.

— О, блин... ЩЩас я ... Ну ты даешь, никогда бы не подумал....

— Чего не подумал?

— Так это... Я силу вбираю от леса моего, зверушек, птичек, землицы родной...

— И что? — Сила-то наполняет меня, радостно мне... Ну и по тебе ударило, не отгородился я, запамятовал...

......................................................................................................

Истома, схлынув, отступила, мысли, то и дела разбегавшиеся, вернулись в свое русло.

— Ффу -у — выдохнул я и глядя на Юльку — все в порядке Юля, леший чудит, шутник блин.

— Ну-у — недоверчиво протянула волчица, помолчала, вглядываясь в мои глаза... — А я уж думала крыша у тебя поехала... или... эти вот наколдовали...

— Не-е, теперь все нормально, леший это развлекается.

— Нашел время — проворчала она.

Я согласно кивнул.

-Юль — спросил я шепотом пока мы медленно подходили, ко все еще сидевшим на земле нашим 'друзьям' — вы вот постоянно перекидываетесь... Ну ладно, силы мы вам с лешим даем, когда полнолуния нет, а вещей вам не жалко, ведь постоянно новые надо?

— ДДа уж — горько улыбнулась она — а ты как думаешь... конечно жалко, вечно денег на шмотки не хватает, ладно сейчас лето, а если бы была зима... Так мать с отцом давно бы уж по миру пошли.

— Кстати, а теть Маша тоже оборотень, прости за такой вопрос, наверное, не положено об этом спрашивать?