Глава 6
Когда ее вытолкали на арену, толпа разочарованно засвистела. Губы Ллойс перекосила злая усмешка. Наемница знала, как сейчас выглядит. Покрытая синяками, в разодранной, так и норовящей распахнутся при неловком движении кожаной жилетке, в подвязанных, данным ей одним из конвоиров, видимо, сжалившихся над с трудом держащейся на ногах девушкой, куском ржавой проволоки штанах, пропитанных в паху свежей кровью, она была совсем не похожа на бойца. Это было хорошо. Это увеличивало шансы. Чувствуя, как медленно пробуждаются, казалось бы, прочно забытые ухватки, Элеум прикрыв глаза, окинула взглядом арену. Установленная на великанских размеров плоту, видимо, являющимся в городе рейдеров чем-то вроде главной площади, клетка из сетки-рабицы, щетинилась ржавым железом. Несмотря на обилие зловеще торчащих гвоздей и колючей проволоки, она не выглядела особо прочной, но инстинкт подсказывал девушке, что не все так просто. Через некоторое время Элеум поняла суть подвоха: от одной из поддерживающих полукруглый купол стоек тянулся толстый кабель, заканчивающийся, стоящим неподалеку, украшенным рубильником столбом. К столбу, лениво наблюдая за происходящим, привалился однорукий тощий мутант с перекошенной, будто выкрученной, словно мокрая простыня, грудной клеткой. Дощатый пол клетки покрывал слой прелых, пахнущих гнилью опилок. "Двадцать метров от столба до столба. Опилки. Почти классика. Дань традиции, или так, действительно, проще убирать кровь?" — Удивившись лезущим в голову перед боем мыслям, Ллойс обратила внимание на трибуны. Рейдеры постарались. Наверняка, на то, чтобы выстроить амфитеатр ушло немало сил и времени. Конструкция из траченного временем бруса, стального профиля, потрескавшихся пеноблоков, кусков пластиковых щитов, фанеры, проржавевшей почти насквозь жести и другого хлама, наверняка, могла вместить в себя не меньше пяти тысяч человек. Через каждый десяток метров — вышка с вооруженным автоматом, а то и ручным пулеметом, охранником. О побеге можно забыть. Равнодушно скользнув взглядом по визжащей и воющей массе разгоряченных лиц, покрытых жирным налетом ожидания, перекошенным от жажды насилия и убийства, наемница остановила свой взгляд на боссе рейдеров, что лениво развалился в кожаном диване, расположенном посреди "ложи", поставленной на возвышение кабины грузового электроподъемника. Гратц, склонив голову набок, со скучающим видом смотрел на арену. Вокруг дивана, скривив лицо в жалостливой гримасе, бурно жестикулируя, приплясывал Штуцер. Неожиданно лидер банды, не поворачивая головы, отвесил помощнику оплеуху. Нелепо взмахнув руками, карлик отлетел к жалобно задребезжавшим перилам и, не удержавшись на краю, рухнул в беснующуюся внизу толпу. Ллойс невольно улыбнулась и поняла, что дрожит. Рука девушки легла на живот, туда☺, где на исцарапанной коже улыбалась искусно вытатуированная с крылышками стрекозы девушка в коротеньком зеленом платье. От раскинутых в стороны рук феи по талии наемницы растекалась цепочка маленьких, чуть заметно переливающихся звездочек. "Теперь, ты рабыня, сопля, но поверь, будь ты свободной, у такой, как ты, все равно, было бы только два выхода. Драться или трахаться. И даже, если ты выиграешь этот бой, раздвинуть ноги тебе однозначно придется. Помни, что твое место в грязи". Отгоняя непрошенные воспоминания, наемница с усилием затрясла головой. Осторожно коснулась кончиками пальцев улыбающегося лица феечки. Хищно оскалилась:
— Эти уроды жаждут зрелища, Тинки. Они его получат...
Словно почувствовав перемену настроения девушки, Гратц, оторвавшись от созерцания собственных ногтей, лениво взглянув на арену, встал и тожественно воздел руки:
— Жители свободного города! — Сильный, уверенный голос лидера без труда разнесся над бурлящей толпой. — Сегодня мы празднуем великий День, день, когда много лет назад наши отцы, признав слабость плоти, шагнули на новый путь! Путь электричества и железа! Мы — дети радиации, нас в этот мир выпустили не матери, а огненные горнила! Мы — мертвы, но восстав из могилы, стали лишь сильнее и крепче! Мы — новые хозяева в этом гниющем заживо мире! Мы чума и лекарство. Мы разрушители и творцы! Мы — дети Ржавчины!
— А-а-а! — Толпа внизу колыхнулась. К боссу рейдеров потянулись сотни рук. Ллойс хмыкнула. Какой бы ни был мразью самопровозглашенный хозяин города, но его здесь любили. И заводить толпу он умел.
— Сегодня День посвящения! Сегодня мы проверим крепость железа наших братьев, ощутим жар и пламя их сердец! Сегодня, вернувшиеся из боевых походов ветераны покажут нам свою силу! Силу железа, силу ржавчины! В честном бою! Они сойдутся в смертельном поединке со зверями, исчадьями болот, шпионами, преступниками, убийцами!! — Обвиняющий перст Гратца прошел по ряду находящихся в отдалении ржавых морских контейнеров и остановился на стоящей на арене девушке.
— А-А-А-А!!! — Смерть чистым ублюдкам!!
— Нет! — Лидер рейдеров сделал отвращающий жест. — Мы не звери из Стаи! Не хладнокровные убийцы Операторов. Не кровожадные палачи еретиков Легиона! Да, наш путь остер, словно ножи хирурга, болезнен, словно удары электричества, что заменяет нам кровь, но он справедлив. Взгляните на нее. Посмотрите, сколь слаба ее плоть. Сколь вялы ее мускулы, сколь трусливо ее сердце. Ее преступления велики, но мы не убийцы! Дадим ей шанс! Если этот жалкий кусок мяса переживет бой, я дарую ей жизнь! Она оденет ошейник! Искупит свои преступления на мясной ферме днем и в Доме удовольствий ночью! Но мы не хотим, чтобы бой был бесчестным! Это будет оскорблением для наших воинов. Пусть всё решит Ржавчина! — Театральным жестом подняв стоящий у одного из подлокотников сиденья какой-то продолговатый предмет, Гратц метко метнул его через, видимо, специально прорезанную для таких случаев прореху в куполе. Прямо под ноги наемницы звонко бренча, даже несмотря на покрывающие арену опилки, подкатилась деревянная бита.
Ллойс нагнулась, протянула руку. Бита была еще старой, довоенной, но пропитанное олифой и покрытое лаком дерево прекрасно перенесло испытание временем. Несмотря на прошедшие годы, дерево все еще сияло мягким внутренним светом, пропитанная эпоксидным клеем ткань рукояти слега царапала ладонь. Оружие было живым. Ощущая, казалось бы, давно и прочно изгнанное, являющееся только в редких ночных кошмарах, чувство баланса и тяжести разлилось от руки к плечу Ллойс. Ледяная волна, сдавив стальным обручем грудь, водопадом обрушилась на наемницу, придавила, слилась с пульсирующей в низу живота болью и, отскочив, ударила в затылок. Сердце дало сбой. Ноги на мгновенье стали ватными. Дрожь усилилась, стиснутая в ладони дубинка заходила ходуном, будто наемницу снова ударили шокером. Глаза начала застилать багровая пелена ярости. — "Давай, мясо, покажи, что ты можешь! Или хочешь вернуться обратно в клетку?..". Из горла девушки вырвался короткий звериный рык.
— Да-А-А!
— Итак!! — Торжествующе воздев руки, возвысил голос Гратц. — Первый Бой!! Человек, смеющий называть себя чистым! Рабыня! Подстилка шпиона Железного легиона!! Убийца по кличке Нежить!!! Против ветерана северного похода! Героя битвы на границах Сломанных холмов!! Победителя серокожих!! Претендента на звание командира боевого звена — Пилы!!!
Решетка ворот лязгнула, пропуская на арену второго бойца.
— Да-А-А!
— Начали!!! — Не дожидаясь даже, пока один из охранников закроет ворота на тяжелый висячий замок, рявкнул Гратц. Предвкушающие кровопролитие трибуны яростно взвыли.
Доски под ногами наемницы угрожающе затряслись. Двадцать метров. На самом-то деле не так уж и мало. Качнув дубинкой, Ллойс принялась внимательно изучать несущегося на нее противника. Арена не прощает торопыг. Рейдеру вряд ли было больше тридцати, но судя по количеству механизированных протезов, он либо успел несколько раз подорваться на минах, либо был ярым сторонником кибернетических имплантатов. Довольно крупный и до киборгизации, после вживления в свое тело кучи железа бандит превратился в почти не уступающего ростом среднему серокожему великана. Поблескивающие усеянной короткими тупыми шипами броней, подвывающие от перегрузки сервоприводами стальные тумбы ног выбивали из арены щепу при каждом шаге. Правую руку заменял зловещего вида манипулятор. Охватывающий большую часть черепа стальной броневой купол соединялся с превратившей лицо в отвратительную маску, ощетинившуюся кривыми лезвиями механизированной нижней челюстью. По коже голого, бугрящегося гипертрофированными мускулами торса, вдоль мышечных волокон шли еле заметные стального цвета нити.
— "Джаггернаут" — прокомментировала наемница и скользящим движением отступила в сторону. Лицо Ллойс невольно перекосилось в ухмылке. Прошлое возвращалось в виде фарса. У Пилы была неплохая реакция. Рейдер даже успел вытянуть живую руку в попытке вцепится Элеум в полу распахнувшейся жилетки, но девушка, изогнувшись и выгнув спину, словно кошка, избежала захвата. Увлекаемый силой инерции, собственной массой и приданным ему точными ударами опустившейся на затылок, крестец и внутреннюю часть механического колена дубинки ускорением киборг раздраженно зарычав, покатился по жалобно затрещавшим доскам. — Ты идиот, парень. Так профукать редчайший бланк... "Джаггернаут" дает великолепную защиту и экстра силу, но не терпит избытка лишнего веса. — С любопытством разглядывая оставшиеся на своем оружие вмятины, прокомментировала наемница. — Сотня килограмм собственной массы — уже предел. В тебе со всеми твоими железками, минимум, четыреста. Оставь ты себе руки-ноги, у меня бы и шансов не было. А сейчас тебя тормозит собственная кривая тушка. — Закинув на плечо биту, Элеум с усмешкой наблюдала, как грузно, но, все же, довольно шустро вскочивший на ноги бандит хищно щелкнув зазубренной клешней, видимо, снятого с какого-то строительного робота, манипулятора, снова пригибается для броска. Прыжок киборга сотряс арену. Несомненно, останься наемница на месте, огромные ребристые ступни роботизированных ног моментально превратили бы ее в кровавый фарш. Только вот Ллойс уже ушла с траектории удара. Крутанувшись, словно танцовщица из показанного ей однажды полубезумным стариком, называвшим себя "Великим хранителем знаний", странного довоенного кино, наемница опустила дубинку на ягодицы бандита. Раздался звук, словно кто-то с размаху ударил палкой по металлической трубе. — Сладенький, у тебя, что, и задница железная? — Сочувственно поморщившись Элеум, ткнув концом дубинки в густо усеянные заклепками брезентовые шорты — единственную одежду рейдера, неожиданно захохотала. — Парень, ты точно дебил... А по девкам тогда как? Или ты к мочеотводу палку привязываешь? А вместо бубенцов у тебя что? Гайки? Ну и дурак же ты... не знаю, уж как даже тебя назвать.
Судя по всему, заявление Элеум попало в цель. Заревев, словно раненый зверь, рейдер молнией метнулся к девушке. Продолжая хохотать, Ллойс опять крутанулась в каком то невероятном акробатическом кульбите, взмахнула битой и, сломанной куклой отлетев в сторону, с треском и звоном впечаталась в проволочное ограждение. Иногда двадцать метров — это очень мало. Громко застонав, девушка сползла на пол и, не удержав равновесие, упала лицом в опилки. Толпа взорвалась радостными криками.
Ллойс сплюнула кровь и позволила себе чуть повернуть голову. На губах наемницы появилась еле заметная улыбка. Арена терпеть не может позеров, но самоуверенные доверчивые дураки умирают еще быстрее.
— Гидроусилители, — забормотала она чуть слышно, искоса наблюдая, как втянув обратно выдвинувшуюся на добрых полметра клешню, рейдер грузно топает в ее сторону. — Под кожей баллистическая броня третьего класса, катушки выработки ионизированного водорода для защиты от радиации и энергетического оружия. Большая часть скелета заменена. Армированный позвоночник. Наносталь[29]? Нет, вряд ли, скорее всего, обычные титановые имплантаты. Возможно, противоосколочное бронирование хрящевой ткани. В надпочечниках дополнительные адреналиновые синтезаторы. Суставы укреплены полимерными нитями. Хорошая начинка, дорогая. А вот систем ускорителей проводимости синаптических связей у тебя нет, и вестибулярный аппарат тебе тоже не доработали. Большой, сильный, тупой и неуклюжий. Медленный ты, парень. Идешь напролом, а значит, анализаторов реакций и фильтра частиц у тебя нет. Ты даже силу своих ударов не ощущаешь, зато есть гироскоп — вон к черепушке прикручен, чтобы тяжелой пулей голову не оторвало. Дебил. — От забившихся в нос опилок хотелось чихнуть, жилетка задралась и перекрутилась, небрежно обструганные доски немилосердно царапали живот. На лицо девушки упала тень. Радостно хрюкнув, киборг поднял ногу, готовясь опустить ее на череп наемницы. Дождавшись, когда стальная нога на мгновенье зависнет в вышей точке, Элеум, откатившись в сторону, с хриплым криком рванулась вверх. Лицо Ллойс на секунду превратившись в хищную звериную маску, исказилось от напряжения, на руках, плечах и животе проступили жилы. Прогудевшая в воздухе дубинка с громким звоном и треском врубилась в покрытый сталью подбородок рейдера. В лицо Элеум брызнула слюна, куски пластика и осколки зубов. На грудь невольно потянувшегося к наполовину вырванной из крепления шипастой челюсти киборга полился черно-багровый водопад из дикой смеси крови и машинного масла. В опилки упало вырванное из разбитого черепа чудовищным ударом глазное яблоко. Отступив на несколько шагов, рейдер недоуменно выпучил на наемницу побелевший от боли сохранившийся глаз, бестолково взмахнул манипулятором и, покачнувшись, рухнул лицом вниз.
— Слабак! — Голос Элеум без труда разнесся над притихшими трибунами. — Я даже не успела разогреться, Гратц! Ты прав — я рабыня! Меня продали, когда мне не было и семи! Я получила свое первое клеймо, — рука девушки коснулась вытатуированного между ключиц бриллианта, — в десять! Вышла на арену в двенадцать! И даже тогда мне достался противник покрепче этого куска металлолома! Я Ллойс — Нежить, Фурия — чемпион арены Сити! Что ты будешь делать, Гратц?! — Описав треснувшей, покрытой потеками крови дубинкой в воздухе замысловатую петлю, наемница громко расхохоталась. — Натравишь на меня очередного своего щенка? Или десяток? Однажды я продержалась сотню боев подряд! Прикажешь меня застрелить?! Это, ведь, тоже выход! Выход труса! Не дрейфь, Гратц! Спускайся! Покажи, что ты мужчина! Что достоин быть боссом! Вести за собой людей! Испытай собственную веру! Мы станцуем замечательный танец! — Еще раз взмахнув битой, Ллойс оскалила зубы в недоброй усмешке...
Толпа загудела. То тут, то там начали раздаваться выкрики.
— А ты — наглая, девчонка. — Не торопясь, встав с потрепанного дивана, лидер рейдеров лениво оперся на ограждение. — Смелая или глупая, но ты заслужила жизнь. И смогла меня удивить. Чемпион арены, надо же. В мои силки угодила редкая птичка. Может быть, мы бы и станцевали. — Манипулятор Гратца сжался в подобие кулака и, изогнувшись совершенно невообразимым для живой руки образом, вытащил откуда-то из-за спины рейдера длинный и тонкий тесак. — Но я не люблю, когда такие бойцы умирают зря... Предлагаю тебе место среди нас, девчонка. Что скажешь? Хочешь ли ты пропасть в безвестности или присоединишься к новому миру! Хочешь ли слиться с Ржавчиной!?
