А если... да нет, не может быть. Но если... если это действительно так, можно будет отдать ему Анастасию. Кровного родства у них нет.
"Ты готова поставить на карту все?" — спросила сама себя княгиня. Это была шутка. Всего лишь глупая шутка — вместо ответа подумала Анна Николаевна.
Игра стоит свеч — после недолгого раздумья безоговорочно решила княгиня.
Сейчас, чтобы просто остаться на месте, ей надо бежать в два раза быстрее. Максимум, что у нее есть — еще десять, пусть даже пятнадцать лет. Не больше.
Николай и Александра, а тем более Анастасия, не справятся. Ни по отдельности, ни тем более вместе. Их просто сожрут — слишком много у рода Юсуповых-Штейнберг "союзников". Видеть как угасает, или даже исчезает собственный род — страшная пытка. Поэтому если есть хоть маленький шанс вырваться из безумной карусели, надо рискнуть и попробовать.
Если это была не шутка.
Пух! Дробный, не прекращающийся уже четверть часа перестук ударов пресек звонкий шлепок — сириец наконец атаковал, причем издевательски. Худое тело подростка после оплеухи сложилось, как потерявшая нити управления кукла и отправилось в полет.
Анна Николаевна даже поморщилась, когда прокатившийся по полу подросток, полностью потерявший ориентацию, врезался в гребной тренажер. Поморщилась, правда, княгиня от того, что в полете бледный юноша снес кадку с ее любым фикусом.
Несколько секунд подросток лежал на полу, после чего попробовал подняться. Для того, чтобы продолжить наблюдать за ним, Анна вынуждена была сделать небольшой шажок вперед. Ошеломленный юноша между тем подтянул под себя колено, со стоном — беззвучным, но Анна чувствовала его, подогнул локти и попытался встать. Почти получилось. Опорная рука поехала, и он упал, ударившись лицом о пол.
Княгиня было презрительно дернула уголком губ, но юнец после падения перекатился, и плавным движением поднялся — видимо вернув себе контроль над телом и ориентацию в пространстве. В этот момент он поднял взгляд, глядя прямо на княгиню.
Растрепанные светлые волосы, прищуренный взгляд, алые кляксы крови на щеке и подбородке. Внешне Анна сохранила невозмутимость. Но сердце словно попало в сжимающиеся щупальца тисков.
Перед ней стоял Петр — точь-в-точь, как двадцать лет назад, когда он дрался за нее на дуэли в первый раз. Год ненависти и три еще более ранящего безразличия не смогли убить воспоминания. Этот... этот, между тем, не отводя взгляда сделал пару шагов, и неожиданно поднял кадку с фикусом. Когда он отвернулся, разворачиваясь к сирийцу, княгиня вздрогнула — словно нить порвалась со звоном.
"Он эмпат" — поняла она вдруг со вспышкой ярости. Причем эмпат неопытный, сырой, но невероятно высокого уровня, а значит... значит... Порывисто отвернувшись, Анна Николаевна пошла, почти побежала прочь. Она даже не заметила, что на перилах остались оплавленные отметины от ее рук.
Покинув фитнесс-зал и миновав холл спортивного комплекса усадьбы, едва скрывающая ярость княгиня направилась через парк к главному зданию. Не обращая внимания на услужливого управляющего, она практически бегом поднялась по лестнице и направилась в свои покои. Туда, где находился ее второй, личный рабочий кабинет.
Проходя через гостиную, она уже шагала не так быстро. Прогулка по парку помогла собраться с мыслями и привести в порядок эмоции. Относительно — невозможно сразу укротить бурю, тем более пламенеющую — княгиня была мастером огненной стихии.
Жан-Поль — проверенный, и совсем недавно нанятый мальчик из эскортного агентства, эмпатом к его сожалению не был. А опыта общения с княгиней ему не доставало — потому что внешне она обуревающих ее чувств не выказывала. И еще он не видел ее пламенеющего взгляда, подойдя со спины.
— Ma cherie, когда же мы наконец...
Прочувственная фраза прервалась на полуслове — раздался дикий крик, и объятая пламенем фигура покатилась прочь, с силой ударившись в стену. Короткий взмах, и простейшим импульсом Анна потушила занявшиеся огнем гардины, под которыми корчилась в конвульсиях фигура. Несчастный умер быстро, от болевого шока — его правая рука уже превратилась в пепел, а одна сторона тела выглядела так, словно его долго жарили над костром, не переворачивая вертел.
Равномерные вдох-выдох, вдох-выдох — совсем как учили на первом курсе Академии, когда аколитки овладевали искусством контроля энергии. С последним выдохом Анна полностью взяла себя в руки, и внимательно посмотрела на обезображенное тело в углу. И поморщилась от запаха паленой ткани и горелого мяса.
Уже через минуту в ее покоях был начальник службы безопасности.
— Несчастный случай, — кивнула Анна на дымящееся тело. — Соболезнование, компенсация, прошу — сделайте все как полагается, Роман Игоревич. — Скажите... ну, в ванной с электроприборами обращался неосторожно, и...
— Я разберусь, ваше сиятельство, — спокойно кивнул начальник службы безопасности княжеского рода.
Убийство легального эскортника в родовой усадьбе — даже для славящейся жесткостью нравов английской аристократии поступок неординарный, не говоря уже о российской. Пусть и в Вольных княжествах, славящихся свободомыслием и широтой нравов. Но Роман Игоревич поступок хозяйки комментировать не стал, ожидая дальнейших распоряжений.
Анна же, глянув на безопасника, замерла. Она едва-едва вернула себе душевное равновесие, но сейчас почувствовала, как вновь перехватило дыхание. Перед ней стоял самый настоящий профессионал экстра-класса, служивший еще ее деду. И выбравший службу главе опального рода взамен блестящей карьеры, которую ему прочили после успешно проведенного десанта в Анкоридже.
— Роман Игоревич.
"Неужели это действительно правда?" — лег еще один камешек в фундамент казавшегося изначально бредовым предположения.
— Весь внимание, — когда пауза затянулась, скрестил руки за спиной безопасник.
Княгиня молчала. Если она действительно права в своей дикой догадке... После того, как она велит узнать все подробности и слухи о связях Петра пятнадцать лет назад — в предполагаемую дату рождения этого... этого, она может получить ответ. Если соратник и кровный брат ее деда действительно остался с ней из-за рождения этого.
Вот только добровольно ли он остался, или в приказном порядке? И настолько ли он ей верен, чтобы информация осталась только между ними двумя? И сможет ли он — при условии непоколебимой верности роду организовать поиск так, чтобы не привлечь ненужного внимания?
Никаких поспешных решений. Ей надо очень многое обдумать.
— Спасибо вам, Роман Игоревич, за все что делаете для рода и для меня лично. Организуйте уборку здесь как можно быстрее, а как закончите, вызовите ко мне господина Кальтенбруннера. Будьте любезны.
Развернувшись на каблуках, княгиня — провожаемая внимательным взглядом серо-стальных глаз с капельками неактивных армейских имплантов, зашла в свой кабинет. Присев в кресло, она активировала проекцию голо-экрана, и внимательно всмотрелась в изображение.
Здесь, в реальном времени, на объемной карте части Европы и Азии отображалось все, что есть у рода Юсуповых-Штейнберг. Двигались по карте машины транспортной компании, подсвечивались объекты недвижимости, торговые площади, складские терминалы, а также принадлежащие роду три завода, с отображением всего хода производства. При желании, можно было увеличить масштаб и посмотреть на работу любого исполнителя — от рядового оператора до управляющего.
Глядя на свой — созданный своими и только своими руками холдинг, Анна Николаевна думала об условиях сделки. Избавиться от проблем, но сохранив капитал и прибыль — непростая задача. Но вполне решаемая. Причем, судя по хватке, просто так этого... неожиданного гостя не объедешь, и придется прорабатывать сразу несколько вариантов.
Разных по исполнению, но одинаковых по результату — выбор без выбора. Скорее всего, пугающая догадка о происхождении ублюдка чепуха, но он и без этого сможет помочь роду, взяв на себя его проблемы. Забрать себе ненужные ей сейчас проблемы, обеспечив так нужную ей отсрочку.
Глава 11
"Бойся своих желаний" — говорили умные люди.
В детстве моим любимым героем был ведьмак Геральт. В школе я даже писал сочинения по аннотациям, а сам в это время зачитывался сагой про охотника на чудовищ. Не без того, конечно же, чтобы не мечтать попасть в похожий мир и овладеть подобными способностями.
Чуть погодя, уже повзрослев, в очередной раз перечитывая книги и уже играя в популярные игры, посмотрел на Геральта немного по-другому. Если отбросить все лишнее, то ведьмак — это созданная под конкретную цель машина, мутант на веществах. Профессиональный убийца на сильнейшем допинге. Впрочем, данное озарение моей любви к ведьмаку не поколебало.
Кроме этого долго — очень долго, я недоумевал. Сжившись с Геральтом и принимая его проблемы как свои, я никак не мог понять почему ведьмак — при всех открывающихся возможностях, совершенно, даже оскорбительно не амбициозен. У него было невероятно много возможностей, милость монарших и влиятельных особ, а он — раз за разом оказываясь в полушаге от влияния и власти, всегда возвращался на большак к упырям и утопцам.
Не сразу, но с годами я понял — Геральт понимал суть окружающего мира гораздо лучше юного меня.
Ганфайтера, каким бы он специалистом в своем деле не был, никто и никогда не пустит к настоящему влиянию и власти. Чем выше твои способности, тем чаще и хм, глубже, тебя банально будут использовать. Беловолосый убийца монстров просто не желал менять иллюзию свободы на самый настоящий короткий поводок.
Можно быть лучшим в мире (одним из), служить в сильнейшей армии мира, убивать десятки, сотни противников в любых уголках планеты, а потом бац — одна ошибка, или вовсе очередная реформа, и вот ты уже устраиваешься на работу в охрану. Пусть даже это охрана высших должностных лиц — но ты будешь ходить и молчать как дисциплинированный сторожевой пес, выполняя команды. Страдающий одышкой пожилой господин, или боящаяся мышей леди могут быть в сто, тысячу, миллионы раз опаснее для окружающих людей, чем охраняющий их профессиональный убийца, способный свернуть за доли секунды шею любому в зоне прямой видимости.
Примерно эти мысли промелькнули у меня в тот момент, когда я лицом встретился с фикусом — непонятно что делающим в спортивном зале, а после причинил механические повреждения гребному тренажеру.
Мустафа — мой Планшет, оказался самым настоящим демоном. Нет, демон — неверное определение. Иносказательная суть этого слова — в моем мире, здесь имеет вполне реальную основу. Стать самым настоящим демоном — это ветка развития, доступная лишь одержимым. Вернее, апофеоз развития и в то же время печальный конец пути.
Сириец ни одержимым, ни одаренным не был. Зато его психоматрица позволяла грузить организм имплантами практически на уровне неасапианта. Вероятно, именно поэтому его заметили в ФСБ — и сейчас бывший пустынный сокол, гроза британской колониальной армии, занимается тем, что извлекает из скучной рутины моих тренировок хоть какие-то для себя развлечения.
Не выходить из себя у меня получалось только размышляя о том, что истинным ганфайтерам настоящая власть недоступна. Весьма помогало сохранять душевное равновесие — даже получая обидные, болезненные и неотразимые плюхи. Как обычно, Мустафа ввалил мне показательно неторопливо — так, чтобы я успел понять, что и как он делает, но при этом не смог среагировать.
Может действительно демон в человеческом обличье?
Когда пытался подняться, оскользнулся. Окровавленная ладонь поехала, и я со всего маху влепился лицом в пол, после чего неожиданно вышел из боевого транса. И моментально ощутил направленное внимание княгини. Да, я уже и забыл, что она наблюдает за тренировкой — давно стоит, не ушла еще, надо же.
Поднявшись перекатом, запрокинул голову и посмотрел в глаза Анне Николаевне. Даже вздрогнул — настолько сильными оказались направленные на меня ее эмоции. Изумление, злость, тоска, страх, и... надежда?
Когда взгляды разошлись, я не удержался и крупно вздрогнул — нас на пару секунд словно связала невидимая нить, сейчас звонко лопнувшая. Анна Николаевна тоже что-то почувствовала — краем глаза я заметил, как она дернулась.
— Неплохо. Но ты можешь лучше, — подошел ко мне Мустафа.
— Если б я имел коня, это был бы номер... если б конь имел меня, я б, наверно, помер, — только и прошептал я выученный еще в детском садике стишок.
Последние восемь дней для меня превратились в настоящую карусель утомительного, упорного труда. Я так не крутился даже тогда, когда по молодости мне не хватало опыта, и приходилось тратить на работу по пятнадцать часов ежедневно, семь дней в неделю. А еще ведь необходимо было выкраивать время на развлечения — в ущерб сну.
Даже несмотря на подобный опыт, если бы не готовность доставшегося мне подросткового тела, я бы просто не вытянул такого ритма — ни физически, ни морально.
Только в процессе тренировок начал понимать, какую работу проделал опекун Олега. Парень с малых лет сражался на Арене — в виртуальности, после чего занимался в тренажерном центре, подтягивающем возможности тела под возможности персонажа. Кроме этого, Олег хорошо учился. Не зубрил ради оценок, а именно учился — опекун не только сумел мотивировать его на интерес, но и расширил программу вплоть до чтения Илиады в оригинале, еще и с последующим дискурсом.
Так вот, возвращаясь к мутантам на веществах. К моему ужасу, сбылись детские мечты. В несколько извращенном виде, конечно, но... распишитесь и получите, как говорится. Я, конечно, не мутант... но обладаю иными, отличными от человеческих способностями, и сейчас плотно сижу на сильном допинге.
Одаренным полагался магический дар. Само слово уже несло в себе теплый, положительный оттенок. Одержимость — даже на слух агрессивней, злее, опаснее.
Одаренные не только многократно превосходят обычного человека возможностями, но и защищены практически до неуязвимости — доспех духа, каменная кожа, стихийные щиты и защитные ауры — все это позволяет чувствовать себя в безопасности. Кроме того, у каждого одаренного — обладающего золотом любого ранга выше третьего, в наличии парашют телепорта. Это не считая еще уровней защиты последнего шанса, типа ледяной глыбы у адептов водной стихии.
В отличии от одаренных у одержимых нет никакой защиты. Только шкура демона, но ее создание — это лотерея, настоящая русская рулетка. И без прокачанной специализации демонолога русская рулетка лишь с одним отсутствующим патроном в револьвере, в отличии от оригинальной версии развлечения.
Одержимые отличались от одаренных так, как пилот вертолета отличается от пилота самолета. Даже далекие от авиации люди способны увидеть разницу между ними. Самолет хочет летать по своей природе, а их пилоты олицетворение ясноглазых рыцарей неба.
Вертолет — конфликт сил и средств управления, лишь тонкая грань равновесия между которыми позволяют этой адской машине подниматься в воздух. Пилотирование вертолета — это доли секунды на реакцию, когда малейшая ошибка или промедление оборачивается неминуемой катастрофой. Упрощенно, полет на самолете — это как поездка на велосипеде. Полет на вертолете — удержание равновесия на стоящем велосипеде, держа при этом ноги на педалях. Это еще если без маневров.
