Владимир Мясоедов Ведьмак 23-го века Том двенадцатый "сложение сил"

— Мряуауу-ау! — Громкий гнусавый вопль, раздавшийся где-то за спиной, заставил чародея вздрогнуть, рефлекторно потянуться за оружием и выронить листы с заметками Доброславы, которые он сжимал в своих пальцах. Однако виновником его испуга оказалось не какое-нибудь жуткое чудовище, а всего лишь домашнее животное, вернее, целых два. Парочка серо-полосатых дворовых мурлык, явившихся не иначе как поклянчить рыбки у сидящих на берегу мальчишек, не нашли места лучше, чтобы выяснить отношения. Соперники стояли друг против друга набычившись, прижав уши, а также поджав хвосты и больше всего напоминали баранов, которые вот-вот начнут бодать друг друга лбами. Притом оба они были из тех, по кому не сразу поймешь, молодой ли это амурский тигр или все же особо крупный колорадский кот. Не то магический фон сказывался, не то в родословной обитателей сибирского поселения присутствовали манулы, мей-куны, а может быть даже и рыси. — Мряуауа!!!

— Пошли вон отсюда, жопы волосатые! — Рявкнул на них во всю глотку Олег, силой мысли заставляя водную гладь вспучиться и вернуть ему обратно разлетевшиеся бумаги. Прыснули во все стороны мальчишки, побросав и удочки, и улов. С визгом "Не надо, папа!" выронившая белье барышня ломанулась куда-то прямо через кусты, утащив на буксире и своего кавалера, и его незадачливого спутника. Возможно, слону в оставшемся после них проломе было бы тесновато, но вот лошадь прошла бы даже шкуру ветвями не оцарапав. Перепрыгивал через препятствия на своем пути старичок в линялом халате, не только умудряющийся двигаться с проворностью достойной чемпиона по бегу на пересеченной местности, но и не выпустивший из рук корзину, наполненную "трофеями". У старушки в наблюдательной вышке непонятно куда пропали спицы и почти довязанный носок, уступив место каске и стальному ростовому щиту с прорезью для ружья, а сама она словно прибавила в росте и вытянулась по стойке смирно, будто гвардеец перед императором. Два серо-полосатых соперника продолжали стоять друг напротив друга, меряясь угрожающими взглядами и грозно поводя пушистыми хвостами. Во всяком случае, до тех пор, пока частично перекинувшаяся Доброслава не испустила грозный рык, заставивший мышеловов живо вспомнить свое место в пищевой цепи и пуститься наутек от злого оборотня, способного проглотить их обоих в один присест. Причем прежние разногласия ничуть не помещали животным драпать бок о бок в одну и ту же сторону, а именно к стенам поселения, где они рассчитывали найти у людей спасение и защиту от страшного котоядного чудовища.

— Мда, дорогой, умеешь ты конечно на ровном месте устроить маленькую катастрофу, — с усмешкой заявила Анжела, оставшаяся на берегу у края мостков, куда магия не должна была достать даже в случае очередной ошибки. Вдобавок вокруг фигуры ведьмочки и удерживаемого ей на руках сына едва заметно мерцал серебром барьер, который она создала ну просто на всякий случай. — Я так понимаю, испытания заклятья отменяются?

— Да нет, справлюсь и без подсказок. Все-таки это совсем не первый раз, когда мы пытаемся создать липкого спрута, — вздохнул Олег, взирая на бумаги в своей руке. Повинуясь воле волшебника вся вода моментально покинула их, но ущерб записям сделанным при помощи дешевых чернил и карандаша уже был нанесен, а потому сделанные кащениткой-изгнанницей материалы оказались безнадежно испорчены. — Так что мы в прошлый раз сделали не так?

— Во-первых, не следовало смешивать силу разных чародеев, я думаю именно из-за этого конструкт и потерял стабильность, когда мы стали придавать ему липкость. Ну, просто я делала его чуть более вязким, ты чуть менее или наоборот, вот и получилось конфликт энергий. — Нахмурилась девушка, которой было неприятно вспоминать свой прошлый провал. — А во-вторых, тебе стоит сразу создавать его в финальной и липкой форме, а не подготавливать сначала сферу покорной твоей воле воды, чтобы потом заставить её приобрести нужные агрегатные свойства и отрастить щупальца. Ну, я так думаю, хотя в скопированной мной книге про этот нюанс ничего не сказано.

— Ну, значит, будем устанавливать истину методом тыка. Заклинание пятого ранга стоит того, чтобы тратить на него время, — печально вздохнул чародей, с тоской вспоминая иные книги из подземного города, которые наверняка тоже содержали множество интересней информации...И пропали вместе со всем содержимым камер хранения банка, когда Владивосток оказался оккупирован противник. — Так, отойди на всякий случай подальше, я начинаю.

— Да ладно, чего мне будет то? — Пренебрежительно отмахнулась Доброслава. — Это же не пламя или смерть, а я живучая и, вдобавок, сама не самый плохой в мире гидромант.

— И все равно отойди, — продолжал упорствовать чародей, расставляя пошире ноги, закрывая глаза и вытягивая вперед руки с растопыренными пальцами. В принципе, ни отсутствие зрения ни тем более какая-то особая поза для сотворения заклинания не требовалась...Но они заметно помогали сосредоточиться, а если какой-нибудь волшебный трюк получится однажды, то во второй раз его провернуть будет уже куда легче, ибо будет иметься твердая уверенность — это возможно. — Пусть после столь серьезного упрощения структуры чары представляют из себя скорее третий ранг, чем четвертый, но я как гидромант пока еще точно звания подмастерья не заслуживаю. И кто меня, если что, будет со дна доставать и на собственной спине в больницу потащит?

Управлять уже имеющейся водой Олег за последнее время наловчился достаточно неплохо. И даже с сотворением примитивных боевых заклинаний вроде текучего лезвия, ледяной сосульки или пары-тройки литров покорной его воле левитирующей жидкости, которая будет топить его врагов, обволакивая их головы, вполне неплохо справлялся. Вот только самому обычному огненному шару эти чары пока серьезно уступали в стабильности, скорости создания, дальнобойности и боевой мощи, а потому использовались исключительно против учебных мишеней. Вдобавок пламя имело и другие преимущества, благодаря чему прочно прописалось в арсенале чародея. Оно являлось крайне эффективным оружием против разного рода нежити, которая обычно крайне стойко переносила механические травмы своего и так находящегося не в лучшем состоянии тела. Животные и даже люди инстинктивно опасались этой жестокой стихии, поскольку знали, насколько болезненными могут оказаться ожоги от её прикосновения. Ну и конечно нельзя было забывать про возможность поджечь вражескую одежду, палубу и паруса чужого летучего корабля или просто заставить сдетонировать имеющийся у противника боеприпас. Конечно, у гидромантии при достаточном овладении данной школой магии тоже появлялись свои преимущества...Но пока Олегу было еще очень далеко до того, чтобы использовать их, пусть даже он и уверенно двигался в нужном направлении.

Речная вода вспучилась темным горбом, извергая из себя нечто вроде снабженного парой коротких шипов резинового мячика двухметрового диаметра, который заметно окружался от окружающей его жидкости. Он был стеклянно-прозрачным, не содержа в себе ни ила, ни тины, прочего плывущего по течению мусора, а кроме того трясся крупной дрожью, иногда даже подпрыгивая в воздух на несколько сантиметров.

— Мда, ну это не спрут, пусть даже требуемую консистенцию он вроде бы и имеет, — несколько расстроено пробормотала Доброслава, разглядывая результат усилий своего любовника. — Это скорее шар...Впрочем, он достаточно большой, а заклятие "липкий кегельбан" звучит тоже неплохо, главное только чтобы он не развалился, пока эта штука до цели не долетит или не докатится...

— Я как-то странно ощущаю эти чары, — пожаловался Олег, пальцы которого дрожали, словно удерживая нечто тяжелое и вместе с тем очень скользкое, так и норовящее вывернуться из рук. — И с каждой секундой все хуже и хуже...Причем не так, словно теряю над заклятием контроль и оно сейчас рассеется, а будто...Будто...Будто его кто-то у меня перехватывает?!

Короткие шипы, торчащие из прозрачного шара, внезапно стали стремительно увеличиваться свою длину и толщину, а также тянуться к чародею, замершему на мостках с закрытыми глазами. Вот только тот заранее почувствовал угрозу своей жизни и, использовав вшитые в его тело артефакты, полетел в сторону суши спиной вперед, причем на куда как большей скорости. И он не только отступал, но и мгновенно перешел в контратаку. Конус холода заставил водяные хлысты обратиться в сосульки, мгновенно потрескавшиеся под собственной тяжестью и упавшие в мутноватую речку, а ослепительно яркий солнечный луч врезался прямо в центр вдруг решившей начать своевольничать сферы жидкости, испаряя десятки литров. А следом ударила запущенная Анжелой стрела серебряного пламени и наколдованное Доброславой облачко какой-то мутной взвеси, загрязнившей собою изрядно уменьшившуюся в объеме прозрачную сферы. Не выдержав практически одновременных ударов такого количества боевых заклинаний разных школ, она оплыла теряющей стабильность каплей и без следа канула в речные воды.

— Ну, похоже, нас можно поздравить с неожиданным успехом, — пробормотал Олег, отплевываясь от песка. Левитационные артефакты двигались его сугубо по горизонтали, а берег постепенно повышался, и потому чародей пробороздил спиной немаленькую такую борозду. — Мы научились создавать из насыщенной магией жидкости вместилища, подходящие для воплощения в нашем слое реальности водяных элементалей...Доброслава, а среди тех частей заклинания, которые ты удалила, не было ведь никаких блоков защиты от подобного или же контроля явившейся сущности?

— Кажется, не было, — призадумалась оборотень, озадаченно чеша в затылке. — Возможно, взаимодействие отсутствующих частей каким-то образом само по себе предотвращало подобного рода случайности... Ну, или переводчик из меня сильно так себе.

Глава 10

О том, как герой бьет электричеством мертвое тело, сражается с гидрой и не может подобрать цензурные слова

— Итак, как мы уже говорили с вами на прошлом занятии, мышцы по цвету и особенностям своей работы делятся на три большие группы. Красные, которые нужны для разовых усилий и плохо приспособлены для длительных нагрузок. Белые, почти не подверженные утомлению и способные на длительные усилия, пусть и с меньшей эффективностью. А также розовые, являющиеся, по сути, сочетанием первых двух категорий. — Олег далеко не всегда вел уроки по биологии, естествознанию или медицине в школе "Буряного", однако и необычным его присутствие в учебном классе никто бы не назвал. И, надо сказать, возможность хотя бы в такой форме учиться у одного из сильнейших магов молодого города стимулировала посещаемость занятий и внимательность присутствующих на них людей как ничто другое. Вот и сейчас в просторной аудитории было нечем дышать, даже несмотря на высокие потолки и открытые настежь окна. Заняты были не только длинные парты, чьи задние ряды заметно возвышались над передними ради лучшего обзора, народ стоял на ступеньках, теснился вдоль стен, заглядывал во входную дверь и даже на улице кто-то маячил, несмотря на то, что лекция велась на втором и последнем этаже здания. Впрочем, росшая под самым окном старая раскидистая яблоня, чудом избежавшая выкорчевывания от рук строителей, действительно отрастила себя немало широких и удобных веток, по комфортности мало отличимых от грубых деревянных скамеек. — Но вне зависимости от того, какую именно природу имеет мышечная ткань, в движение она приводится одним и тем же. Электрическими импульсами, генерируемые нашей нервная система. Да-да, почти теми же разрядами, которые возникают, если хорошенько потереть шерсть или, если хотите, мельчайшими частичками молнии.

В качестве доказательства своих слов, Олег потер небольшую эбонитовую палочку об кусок шкуры какого-то зверя, при жизни отличавшегося повышенной мохнатостью, а после поднес её к лапке свежепрепарированной лягушки. Искра, слетевшая с кончика купленного в столице учебного приспособления, которым вообще-то изначально предполагалось размешивать какие-то редкие зелья, была отчетливо различима даже несмотря на довольно яркое освещение. Прошедший по мышцам разряд заставил конечность погибшего во имя науки земноводного конвульсивно дернуться. Учитывая, что при жизни отловленное кем-то из младших учеников у речки животное отличалось богатырскими размерами и могло поспорить по своей массе с молодым котом, а языком могла ловить не только мух и комаров, но и слишком близко подлетевших воробьев, судя по обнаружившимся в желудке косточкам и перьям, сей жест списать на сквозняк возможным ну никак не представлялось.

— Подчеркиваю, это не какая-то магия, а сугубо естественные процессы, которые протекают во всех живых организмах...На углеродной основе, во всяком случае, однако таковых в нашем мире подавляющее большинство. Те из вас, кто ходит на химию, уже должны понимать, о чем я говорю, а остальные могут потом поискать объяснение в учебниках или просто спросить у товарищей. — Олег внимательно оглядел слушающих его людей, выискивая тех из них, кого можно было бы поощрить участием в эксперименте. — Вот ты, ты и ты...Да-да, худой как щепка парень подпоясанный веревкой и с прической в стиле вороньего гнезда.

— Да итъ он же пастушонок! — Охнул какой-то из деревенских мужиков, сумевший отвоевать себе место на одной из передних парт то ли благодаря широким плечам, то ли благодаря каким-то заслугам, прежде чем соседи сунули ему под нос сразу четыре кулака, чтобы не нарушал тишину на уроке.

— И чё? — В общении с имеющейся аудиторией Олегу приходилось использовать аргументы, требующие для своего понимания минимальный уровень эрудиции. А еще старательно давить во многих своих учениках желание задвинуть подальше женщин или детей из тех семей, которые не могли похвастаться особым достатком. И дело было даже не столько в его убеждениях, сколько в сугубо практической выгоде. Те, кто не имеет почти ничего, а отчаянно хочет большего, будут действовать куда усерднее более благополучных членов общества, которые и раньше жили неплохо, и сейчас устроились весьма хорошо. А чародею требовалось как можно больше способных помощников, ведь как говорил один из величайших кризисных менеджеров в истории его родного мира: "Кадры решают все". И в данный момент люди, умеющие учиться новому и потому способные освоиться на любой сложной работе в рекордно короткие сроки, требовались растущему городу как бы не сильнее чем те, кто может оружие держать. — Перед наукой все равны, причем даже больше, чем перед законом. Хоть пополам порвись, но люди дышат воздухом, поглощая кислород и выделяя углекислый газ, температура их тел в нормальном состоянии близка к тридцати шести с половиной градусам Цельсия, а наши глаза видят не предметы, как они есть, а лишь только свет, отразившийся от каких-либо объектов. Исключения, существующие благодаря магии, лишь подтверждают правило.

— А как же эта нога двигается, ежели она не живая? — С каким-то детским любопытством поинтересовался другой ученик, у которого в доходящей до пояса бороде уже седина проскакивала. Однако черные глаза, с жадностью уставившиеся на первого из добровольцев, тыкающего наэлектризованной палочкой останки лягушки, так и горели от внутреннего азарта. — Квакша то уже отправилась ведь в свой болотный рай, ну или куда им там положено. Вон, у вас на столе голова её лежит!