Роман Пастырь. Ветер бури

— Да. Хочу увидеть, какие навыки ты возьмешь. — честно признался я.

— Ну пойдем смотреть. Только металлическое надо что-то найти.

К этому времени на базе остался только я, Иван, да Герман. Но воин ушел медитировать со словами, что ему надо продумать план действий на завтра. Лидер же увез Алису к её ребенку, так что вернуться они только утром.

Для экспериментов Ваня избрал обрезок металлической трубы, который нашел где-то в кладовке. В ней пылилась куча хлама, так что я не удивлен, что и такое там обнаружилось. А дальше началось шоу. Кусок в руках мага превратился в пыль, а потом собрался в шар.

— Это свободная способность? — спросил я его.

— Нет. Это отдельный навык, который пришлось взять. Расщепление называется. Тебе в этом вопрос проще, не надо добывать материал, ветер всегда с тобой. Пятьдесят маны на эту трубу ушло, зараза. Четверть моего резерва.

— Как-то не густо у тебя с маной.

— А ты что хотел? Я её редко использую, анализ развит хорошо и крохи забирает.

— Теперь придется дух качать.

— Да, кэп.

— Ой, всё, — хмыкнул я, — Давай показывай, что ещё умеешь.

— Пойдем тогда духов пугать, а то силы быстро кончатся.

Добрались до грани, Иван выбрал ближайшую цель и с его рук сорвалась металлическая спица. Летела она достаточно быстро, прошила духа насквозь, от чего тот завопил и бросился к нам.

— Я сам! — азартно крикнул маг и спица вернулась обратно, пробила духа ещё раз и тот наконец-то сдох. Сам же кусок металла прыгнул в ладонь мужчине. — Как тебе?

— Ты могуч. — сказал я с максимальной серьезностью, на которую был способен.

— Гоняю стаи туч, ёпт. Знаю, что пока слабо. Два удара и треть резерва, чтобы какую-то мелочь завалить. Нужно уровни навыка поднимать, да очки вкладывать.

— А у тебя большой запас сохранился?

— Не очень. Но штук двадцать найдется.

— А навыки сразу все доступны или будцт постепенно открываться?

— Не все, — на лицо мужчины набежала хмурость, — Нужно кое-какие характеристики подтянуть, тогда настоящая мощь откроется. Ты со мной тут будешь, смотреть на мои жалкие потуги, или пойдешь?

— Могу посидеть, если хочешь. А то ещё сожрут тебя, когда увлечешься.

— Не переживай, если что, я буду громко кричать и звать тебя на помощь.

— Как-то это совсем не мужественно.

— Зато весело, — рассмеялся Иван и пошел косить духов.

Я пробыл с ним полчаса, а потом свалил в дом тренироваться с помощью моделирования. Ведь можно выставить ситуацию, где противником будет уже сформировавшийся маг, а не новичок. Для этого я увидел достаточно, задел есть, так что часа три можно этому посвятить. Вернулся к Ивану под самый вечер, когда на улице было темно и холодно. Дул пронизывающий ветер, но я перехватывал особо неприятные потоки, которые так и норовили залезть за шиворот.

— А ты на месте не стоишь, — прокомментировал я увиденное.

За это время Иван освоил ещё пару навыков. Он показал щит и металлическое копье, наносящее повышенный урон. Причем он его мог как метать, так и драться в рукопашную. Устроили дружеский спарринг. Мой воздушный клинок против его копья. Которое он мог наращивать, менять или наоборот, разбивать на две части. Очень интересная способность.

К тому же, эта способность умножалась на мощный аналитический ум. Поэтому Иван, даже не смотря на низкие навыки, смог удивить и достойно себя проявил. А у меня появился ещё один задел, чтобы прогнать десяток другой боев через моделирование. Приходил Герман. Тоже сразился на мечах с Иванов, в итоге сохранил первенство за собой. Ну да кто бы сомневался. Страшно представить, в какую машину смерти превратится воин, когда все испытания пройдет.

* * *

Утром впятером стояли в полной боевой готовности. Герман так особенно. Некоторые испытания могли затянуться на несколько суток, так что загрузили его по полной. Рюкзак доверху набит. Ещё и у Марты несколько десятков различных готовых зелий закупили, чтоб наверняка. Я вспомнил, как сам действовал наобум и выживал благодаря везению, и чуть слезу ностальгии не пустил.

Михаил явился вовремя, строго по расписанию, передал упаковку с покупками и открыл переход до грани боя, где нас должны встретить чужие искатели.

Лидер шагнул на ту сторону первым, за ним Герман, ну и мы подтянулись. Первым делом я огляделся вокруг и оценил, что здесь совсем иная погода. Теплее, солнце греет и не скажешь, что осень на дворе. Хотя видны деревья, которые сбрасывают листву, так что мы попали в царство оранжевого и красного. Что это за место такое то?

Впереди раздались приветствия, я вышел чуть вперед, чтобы рассмотреть новых знакомых.

Взгляд зацепился за мужчину, что стоял ближе остальных и жал руку лидеру. Они перекидывались дежурными фразами, а я пытался понять, что же меня так зацепило. Обычный мужчина, фигура крепкая, но у последователя боя другую ждать глупо. На лице давняя щетина. Можно сказать, что дядька походит на лесоруба. Руку крепкие, мозолистые, одежда простая. Что меня в нем так зацепило то?

Задумавшись, я пропустил, о чем был разговор и, наверное, смотрел слишком пристально, потому что воин почувствовал взгляд и наши глаза встретились. Секунда, улыбка сходит с его лица, смотрит пристально и... С недоверием?

— Эрнест? — раздается удивленный вопрос.

Вспышка. Словно молотом по голове, меня простреливает осознание.

— Отец?!

Мир пошатнулся. Сделал кульбит и обрушился мне на голову. Ну судьба, такого поворота я от тебя не ожидал.

Глава 13. Воссоединение

В детстве я как-то видел, как мать, да и сестра тоже, смотрели любовные фильмы и сериалы. Никогда не понимал вот этих вот странных поворотов, когда откуда не возьмись, появляются родственники, братья близнецы и большие любови с большой буквы б. Мне всегда это казалось показухой. А сейчас я чувствовал себя полностью разбитым, растерянным и незнающим, что делать. Исчез маг ветра, исчез молодой мужчина, что прошел через десятки сражений и видел реки крови. Явился маленький мальчик, что встретил внезапно отца, который бросил его в детстве.

Вокруг повисла звенящая тишина. Та тишина, которая полна напряжения, неловкости и черт знает какого ещё эмоционального буйства. Если бы кто-то меня спросил, что я в тот момент чувствую, я бы никогда не смог ответить.

Тишину разбил... Отец.

— Сын, это правда ты?! Но что ты здесь делаешь?! Ты что, искатель?!

Мужик, который до этого выглядел спокойным и даже немного суровым, совсем забыл, ради чего мы здесь собрались, подошел ко мне и стал ощупывать. Словно не верил, что это я.

— Да, искатель, — не нашелся, что сказать кроме этого.

— Глазам своим не верю. Какого хрена?! Это же риск! Как твоя мать это допустила? — удивление сменило возмущение, а следом и негодование.

— Она мертва.

— Что?!

Эмоции схлынули, стекли с лица мужчины. Его взгляд закаменел.

— А... Дочь?

— Тоже мертва. Они обе погибли.

Я никогда не думал, что увижу слезы отца. Вообще не думал, что увижу его. Думал, что он нас давно бросил и забыл, но почему... Почему по лицу этого сурового человека текут слезы?

— Как? — выдавил он из себя единственное слово.

Раздалось покашливание. Не знаю, кто из присутствующих это сделал, но отец мгновенно подобрался, выпрямился и сказал.

— Прошу прощения. Нам надо поговорить. Отойдем?

— Да, конечно, — не стал я отнекиваться.

— Марк, — повернулся отец к одному из своих людей, — Проведи их к грани и дай полный доступ. Я позже подойду.

Отец пошел в сторону, я за ним. Прошли через поле, по тропинке, там спустились с холма, через маленький лесок, за ним был виноградник, а дальше виднелся дом. Но до него не добрались. Отец остановился, повернулся резко и попросил рассказать. Я рассказал. Вспоминать больно, но нашел в себе силы, чтобы сделать это.

Неожиданного для самого себя из меня полилось. Я рассказал про мать и сестру, что с ними случилось, как оказался один, сломленный. Как уцепился за искательские возможности, как охотился вместе с другом, как он погиб. Отец слушал внимательно, кивал и не перебивал. Я говорил и говорил, но какая-то часть моего сознания отслеживала его реакцию. Видел в глазах боль, как он морщится, как текут скупые слезы. Разве ему не всё равно?

Наконец, поток слов иссяк. Я выдохся, ощутил, что во рту пересохло, а в горле першит. Что со мной? Почему так эмоционально реагирую на эту встречу? Запоздало мелькнула мысль, что я сейчас вывалил значимую часть своей жизни на, по сути, незнакомого человека. Да, отец, я узнал его, но... Кто знает, что он за человек? Слишком давно мы не общаемся, чтобы вот так душу распахивать.

— Как тебя жизнь потрепала. Дочка... Какой же я дурак.

Отец стоял передо мной, и я видел уставшего человека. Как будто на него разом навалился тяжкий груз. Плечи поникли, смотрит куда-то вдаль, мысленно находится явно не здесь.

— А тебе разве не всё равно? — вырвалось из меня. От этих слов он дернулся, как от пощечины.

— Жесткие слова. Но справедливые. Признаю. Как видишь, не всё равно.

— Тогда почему ты нас бросил?

— Бросил? — его брови взметнулись вверх. — Хотя да, можно и так сказать. Сложно объяснить, Эрнест. Молодым был, глупым. Мы с твоей матерью... А, не важно сейчас, — махнул он рукой. — Пойдем. Хочу тебе кое-что показать. Не знаю, насколько это уместно, но почему-то кажется, что так будет правильно.

Он развернулся и пошел в сторону дома. Живет здесь? Сад, по которому шагаем, заметно ухожен. Чья-то хозяйская рука следит за каждым деревом и растением. Прибывая в душевном раздрае и всё ещё не зная, как себя вести, я шел молча. Напади на меня сейчас кто, даже и бровью не поведу. Настолько опустошенным давно себя не ощущал. Мозг фиксировал какие-то детали, но так, скорее по привычке, чем по сознательному умыслу. Прошли к дому. Два этажа, собран из дерева. Не скажу, что выглядит богато, но добротно. На пороге женщина стоит. Взгляд настороженный и недобрый. Мне предназначается. Но отец лишь кивнул раз и мимо прошел. Я тоже задерживаться не стал.

Обошли дом, а там качели. На них девочка. Лет четырех. Волосы светлые, как у той женщины, что я сейчас видел. Новая вспышка осознания совпала со словами отца.

— Знакомься, сын. Это твоя сестра сводная. Моя дочь. Настей зовут.

Иногда ты думаешь, что тебя уже ничего не может пошатнуть. Но жизнь доказывает, как сильно ты ошибаешься.

Внутри что-то оборвалось, взорвалось, надломилось и вывернулось наружу. Не знаю почему, но теперь уже не только по щекам отца текли слезы. Во мне что-то умерло и родилось.

* * *

За окном вечер. Я сижу на стуле, передо мной пустая стопка. Рядом закуски, на которые не забываю налегать. Напротив отец сидит, в соседней комнате сестра и её мать, новая жена отца, которую зовут Надеждой.

Общаемся третий час. Отец о себе рассказывает, ну а я о себе. Так странно... Смотрю на него и узнаю свои черты лица. Как так? Судьба играется людьми, как ей захочется.

У отца типичная история для большинства искателей. Никого не трогал, рядом грань открылась, а с ней способности и проблемы появились.

— Я долго бизнесом занимался. Успеха добился. Матери твоей деньги посылал, хоть и не общались мы. А потом прогорел сильно, ну и решил, что к черту этот большой город и постоянную нервотрепку. Лет шесть назад сюда переехал. Землю себе купил, накопления были. Дом построил, женился. Вот дочка родилась. А потом эта хрень случилась. Сначала думал, что с ума сошел, представляешь? Нечисть лезет, угроза нешуточная. Мы тогда с парой мужиков собрались, и земли с семьями защищали. Так и получили уровни, навыки, силу набрали небольшую. Втянулись. Кому-то в голову пришла идея грань сохранить. Сохранили. Стали дальше подниматься в уровнях. А в мире чудеса происходят. Вперемешку с бедами. Тут и тупой догадается, что вскоре жди ещё больших проблем. Как-то так всё и завертелось.

Я оценил уровень отца. Двадцать пятый. Как успел заметить, самый большой из его компании. И судя по тому, что он не удивляется моему уровню, то видеть их не умеет. Что взять с воина.

— У тебя, как понимаю, стихия боя?

— Правильно понимаешь. Ну а ты кто?

— Маг ветра.

— Чудны дела твои, господи. Кто бы знал, что пришедшая в мир напасть сведет отца и сына вместе спустя столько лет? — горько усмехнулся он.

— Я всё понять не могу. Почему ты ушел? Почему не появлялся?

— Тебе правду или как? Не хочу прошлое ворошить, но ты уже второй раз это спрашиваешь. Сложно объяснить. Ведь в отношениях как? Каждый одеяло на себя тянет. Чем больше глупости в башке, тем больше тянут. Уж поверь, у нас с твоей матерью по молодости не то, что глупости, а дури хватало. Ругались много. Дома ад был. Не хотелось туда возвращаться. То сё, пятое десятое, в общем, ушел я. Съехал, решил жить начать заново. Не хотел вас с сестрой бросать. Думал, помогать буду, заходить иногда. Честно пытался это. Но мать твоя обиду сильную затаила. Каждый раз мозг выносила так, что хоть вешайся. Я её не виню. Сейчас понимаю. А тогда психанул и решил, что проще вовсе исчезнуть, нежели в постоянных разборках участвовать. А потом... Как-то неловко было приходить.

Вот значит как. Версия, которую я слышал от матери, если кратко — отец козел, бросил нас. Других объяснений не было. Тогда я это принимал, как данность, но сейчас, анализируя ситуацию и обе позиции, понимаю, что оба хороши. Не могу сказать, что кто-то из них был прав, а кто-то нет. Не мне их судить. Больше другое волнует. Как быть-то теперь? Я до сих пор в себя прийти не могу. Отец познакомил со сводной сестрой. Та общительная оказалась. Первые минуты недоверчиво смотрела, а потом подбежала и на руки забралась. Ползать по мне начала. Вот тут-то меня и накрыло.

Я думал, что теперь полностью один. А оказалось, что вроде как нет. Да, с отцом мы близки за один вечер не стали, но кто знает, как будет дальше? Само это чувство, что у тебя есть кто-то... Пусть вы даже с ним не общаетесь... Это дорого стоит. Ели удержался, чтобы при сестренке не разрыдаться. Боялся напугать её бурной реакцией. В тот момент жена отца вышла, Надежда. Он нас тоже познакомил и не то, чтобы женщина обрадовалась появлению блудного сына. Одним своим присутствуем, я рушил их устоявшийся мирок. Это было понятно, так что не обижаюсь, что эта женщина встретила меня холодно.

До вечера успели обсудить многое. Информации и эмоций было столько, что я спросил, где туалет, вышел и ушел там в моделирование. Три часа обдумывал ситуацию и приводил чувства в порядок. Какая-то часть меня отвалилась. Мысли о ненужности, брошенности, вся эта детская инфантильность вывалилась из меня, как лишний хлам, которому больше не было места в моей душе. Я увидел родителей, как двоих отдельных людей, со своей судьбой. Их отношения — это их отношения. Да, они не смогли их сохранить, семья была разрушена, ну и что? Копить обиды? Зачем мне это?

Разбираясь в своих чувствах, я понял, что раньше избегал обдумывать эту тему. Как будто внутри отсутствовал кусок меня, чего я старательно не замечал. Сейчас этот кусок встал на место. Не побоюсь этих слов, но за сегодняшний день я повзрослел. За что был благодарен жизни, что привела меня сюда. Вышел из туалета совсем другим человеком, как бы иронично это не звучало. Определенно, мне повезло, что есть такая возможность, когда можно привести чувства в порядок и разложить хаотичные мысли по полочкам.