| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я вижу его!! Он — огромен! И передо мной, как на ладони! Господи!.. И Мария-дева... Не может быть! Это — сказка! Это..."
Обломки ракетного самолета позже находили на земле, разбросанными на протяжении десятков километров. А человек, пославший Арин Ашадо на смерть, получил из Майи две телеграммы. В первой: его увольняли с должности по причине нервного срыва и настоятельно советовали лечиться. Во второй: адмирал Гелла благодарил за ценную информацию; выражал сожаление, что по вине идиота заместителя докладную записку он получил с опозданием; и поздравлял с повышением в звании на одну ступень. А также просил (читай: приказывал) оставаться в прежней должности начальника лагеря для военнопленных и перемещенных лиц.
Человек досадливо вздохнул, отряхнул видавший виды костюмчик, достал из кармана расческу и зеркальце, тщательно причесал жидкие волосы. Военного мундира он здесь не носил, считая нынешние свои обязанности не совсем подходящими для офицера. Ну, да ладно, большое благополучие строится из маленьких кирпичей. Зато не на фронте.
Об Арин Ашадо он больше не вспоминал.
В лагере ее тоже надолго не запомнят. У каждого там хватает своих страхов и забот.
2 декабря 1394 г. Эгваль. Майя. Офис Известного Видеомастера. Время по меридиану Норденка: 10:43 (местное 11:43).
Известный Видеомастер ворвался к себе в кабинет, швырнул в угол объемистый портфель, и грузно плюхнулся в широкое кресло. Полы его расстегнутого пиджака взметнулись.
На экране видео горел вызов от специального корреспондента в Суоре. Ив ткнул волосатым пальцем по клавише, на экране возник тот самый молодой, талантливый парень. Его недавние репортажи из стана мятежников произвели фурор, не меньший, чем прошлые похождения на орховых полях.
— Ну?! — рыкнул Ив.
— Даю ленту, шеф. Гляньте...
На экране побежали в ускоренном темпе кадры киносъемки. Натренированный взгляд Ива не упускал ни одной детали.
— Хватит!!
Изображение на экране застыло. Потом сменилось порядком растерянной физиономией спецкора.
— Э-э, шеф?..
— Ты что мне впариваешь?! В момент, когда решается судьба Мира... ты, дурак говномозглый... Суор-эгвальские потягушки больше несущественны! Ты понял?!! — Ив ревел, как разъяренный бык. Лицо его раскраснелось, галстук съехал набок. Он прервался на секунду, чтобы набрать в грудь воздуха.
— Ох, извините, шеф! Это я ленты перепутал. Вот правильная. Смотрите, как здорово смотрится в кровавых лучах заката!
— Давай, — буркнул Ив, внезапно остыв.
"...Неведомая сила держит его в воздухе! То неторопливо перемещаясь в пределах атмосферы, то взмывая в космические высоты, он плывет над нашей планетой!.. Как рыбки-прилипалы снуют вокруг акулы, будто не подчиняясь законам инерции, так..."
— Закадровку можно еще поправить...
— Оставь. Молодец. — довольно хрюкнул Ив. — Выглядит страшненько, но не до усрачки. Работай дальше.
Он прервал связь. Хмыкнул, задумчиво почесал буйную, черную с проседью, шевелюру. Лента что надо, выпуск новостей пройдет на ура. А первую — удалить, чтоб не засирала базу данных. Ив так и поступил, но по давней привычке, включил режим стирания с одновременной прокруткой изображения. Чтобы лишний раз убедиться в своей правоте.
Сюжет действительно оказался ерундовый! Мол, по давней традиции, высшие чиновники города Хонк, и прочие влиятельные граждане раз в год посещают знаменитый местный театр. Этим демонстрируется близость к народу. А население наглядно убеждается, что их руководители — культурные люди. В этот раз спектакль ознаменовался забавным происшествием...
Ив, презрительно морщась, наблюдал, как расходится довольная проведенным вечером публика. Вот оператор задержал объектив на троице "офицеров" — мятежники тоже заинтересованы выглядеть респектабельно. Вырядились, как настоящие военные в увольнении...
Известный Видеомастер глухо вскрикнул, ударил по клавише "Стоп". Поздно. Кадры исчезли, ушли в небытие, оставив после себя пустой экран.
2 декабря 1394 г. Эгваль. Майя. Дом власти. Время по меридиану Норденка: 10:59 (местное: 11:59).
— ...Готовыми к решительным действиям, когда настанет условленный час!
Адмирал Гелла закончил доклад.
— Все свободны.
Раздался стук отодвигаемых кресел. Цвет эгвальского генералитета потянулся к выходу. Заседания Военного совета ныне проводились в Доме власти. Повреждения на нескольких этажах от танкового обстрела давно ликвидировали и в роскошных интерьерах правительственного небоскреба ничто не напоминало о недавнем военном перевороте. Как будто адмирал Гелла был хозяином здесь всегда.
Андрей устало потер лицо ладонями и горько усмехнулся. Да, он оказался прав в своем решении идти до конца. Иначе страна давно развалилась бы. Мысленно прошелся по списку дел, оставшихся на сегодня. Заменить коменданта лагеря в Тире — сообщают, что нынешний не совсем здоров. Переутомился на нервной работе. Прислал на редкость нелепую радиограмму. И... Корман. Трус. Тряпка. Предатель? О нем Андрей перед членами ВС не обмолвился ни слова, но шила в мешке долго не утаить. Чертов дурак!..
Ничего. Операция "День гнева" вступила в завершающую фазу. Ее успех предрешен и мелкие огрехи роли не играют...
Паркетный, красного дерева, зеркально блестящий пол дрогнул под ногами. Пошел в сторону... потом обратно. Что такое?!
Андрей недоуменно тряхнул головой. Галлюцинация? Он, что, тоже заработался? Последнее время мало спал, не жалел себя — обстановка требовала. Вот и доигрался. Надо безотлагательно показаться врачу.
Раздался громкий скрип и паркетное покрытие пошло волнами. В мундироносной и золотопогонной толпе послышались испуганные возгласы; у дверей случилась небольшая давка.
Слегка вразвалку, как ходят моряки по палубе корабля, Андрей поспешил к дверям и ударом плеча распахнул вторую створку. Слышался скрип, треск, звон лопающихся в окнах стекол. Вместе со всеми Андрей выбрался из зала. Замер на миг, а его подчиненные заспешили к кабинам лифтов. Да они с ума сошли!
— Нет!! — заорал Андрей, — На лестницу! Пешком!!!
Лифты в страшно качающемся здании попросту застрянут в шахтах и превратятся в смертельные ловушки для находящихся в них людей. В центре Эгваль никогда не было сильных землетрясений, и вот, пожалуйста... Счастье, что ВС заседал всего лишь на четвертом этаже стоэтажного колосса.
Опередив всех, Андрей гигантскими прыжками помчался вниз по лестнице. Пусть думают, что хотят. На самом деле, он подает пример и указывает путь к спасению остальным.
Его не оставляло жуткое предчувствие, что сейчас сотни тысяч тонн железобетонных конструкций, составляющих скелет Дома власти, сложатся в гармошку и погребут всех под собой. Процесс будет проходить практически со скоростью свободного падения — это десять-двенадцать секунд.
Лестница кончилась. Андрей, с разгону, споткнулся и рухнул в вестибюле на отполированный мраморный пол. Проехался по инерции в недостойной позе, рыча вскочил на ноги и ринулся к выходу. И оказался на свободе!
Он не снижал темпа и далеко опередил остальных, беспорядочной толпой бегущих следом. Половина высоты небоскреба, плюс три метра!.. Пока он не одолеет это расстояние, он не может считать себя спасенным. За его спиной, со всех этажей Дома власти раздавался отчаянный, многоголосый вопль обреченных людей...
Андрей вдруг обнаружил, что некая странная, неодолимая сила мягко давит ему на плечи. Стало трудно бежать, но он бежал, бежал, пока окончательно не выбился из сил... Впереди на площади, у статуи Провозвестника вдруг отломились воздетые к небесам руки, а следом и сама статуя рухнула, разламываясь в падении на куски.
Глубокая тень легла на площадь и Андрей, сдерживая подступивший к горлу крик ужаса, поднял голову. Невозможная, отсвечивающая, словно черное зеркало, громада наползала на город. Именно наползала, неспешно и неумолимо. Нельзя было точно оценить высоту полета, а следовательно, и размеры объекта.
"Это не может быть космическим кораблем..." Судя по отбрасываемой тени, неведомый летающий объект, случись ему сесть, раздавил бы в Майе целый микрорайон. Эдак два на два километра...
Мысли беспорядочно метались в голове Андрея, пока он наблюдал за страшным явлением. Мягкое давление начало ослабевать, вокруг становилось светлее — объект набирал высоту. Андрей со всхлипом вздохнул. Дом власти устоял, раскачка здания прекратилась, но вниз еще сыпались осколки оконных стекол. Андрей поежился. Одним таким бронированным стеклянным "лезвием" запросто может снести голову.
Вокруг толпой собирались беглецы из Дома власти. Перепуганные, жалкие и счастливые лица. Андрею было неловко смотреть на них; при том он знал, что сам выглядит не лучше. Он опять воззрился в оскверненные небеса. Объект становился похож на черную кляксу в небе; из него словно сыпался мелкий мусор.
— Бинокль у кого есть? Дайте! — потребовал Андрей и ему повиновались.
Тонкая девичья рука протянула маленький театральный бинокль. Андрей кивком поблагодарил.
Увеличение недостаточное, чтобы разобрать детали. Новые объекты — по сравнению с основным — мелочь, козявки. Веретенообразные, такого же глубокого черного цвета, без люков и иллюминаторов. "Рабочие модули" — так назвал их для себя Андрей. Они быстро и прихотливо меняли положение, перестраиваясь в небе по непонятному закону.
Внезапно хаотичное движение обрело смысл. Сотни черных точек перестали беспорядочно сновать вокруг "материнского тела". Некоторые образовали правильный, простой узор — четкостью линий похожий на букву "N". Следом, одна за другой, "проявились" новые буквы, образовав плывущее в небесах гордое слово:
NOVTERA
В толпе послышался обреченный вздох... Кто-то слабо вскрикнул:
— Адмирал... Они пришли!
Андрей не ответил — комок застрял в горле. Обвел взглядом окруживших его людей. Они ждали его слова. Слова ободрения и надежды. Но он молчал. Заметил, как на многих лицах ожидание сменилось выражением тоски и отчаяния. Что же делать? То чего много лет боялись, во что жаждали не верить — свершилось.
День гнева — настал.
11. ЧТО ДЕЛАТЬ?
— Друзья! Только что мы получили сенсационную запись. Внимайте! — так традиционно начался выпуск новостей от Известного Видеомастера. Шестисотметровая башня телецентра главенствовала над Майей. Издали напоминающая тонкую иглу, она вонзалась в небо, источая в эфир сладкий телевизионный яд. Сотни развлекательных передач, от утонченных извращений до грубых оргий; чередовались с умело выстроенными рядами объективных репортажей.
Ив не лгал в своих передачах. Заявление главы оппозиционной Партии абсолютной свободы о том, что сегодня очень хорошая погода сопровождалось картинкой схода мощной лавины в Арктиде. И то и другое известие было правдой. Не вина Ива, что после этого лидер "абсолютников" воспринимался зрителями, как безответственный лжец.
Похвала же погоде из уст адмирала Геллы была бы иллюстрирована картиной заседания Конгресса, где депутаты аплодируют стоя. Чему, кому, когда и по какому поводу — это мелочи. Ив шутил: "Реальная жизнь — это стенка, на которую я вешаю свои картины".
— Внимайте!..
В ту же секунду, венчавшие иглу телебашни пятнадцать метров антенны, беззвучно исчезли, оставив после себя быстро развеявшееся облачко пара. Миллионы аппаратов видео, принимавшие передачи из столицы, разом замолчали, глядя на своих обмерших владельцев мерцающими бельмами экранов.
В течение следующего часа та же судьба постигла телецентры всех крупных городов. Свидетели часто показывали, что незадолго до "казни" очередного телевещателя, поблизости в небе ошивался один или несколько "рабочих модулей". Или черт его знает, как назвать эти дьявольские аппараты. Молодой, но уже очень известный журналист, выкормыш Ива, предложил короткое слово: "мобиль". А гигантский "корабль-матку" окрестили Скайтауном.
Сейчас Ив прилагал титанические усилия, чтобы связаться со своим питомцем. К его радости и облегчению, сотовая связь продолжала работать! Прижав фон к уху, он заорал:
— Срочно, немедленно, обе ноги там, свяжись с армейцами, мне нужны последние сведения о Скайтауне! Его маршруте и где он выбрасывает мобили!
— Сделаю, шеф! Но как вы собираетесь...
Спрашивать Ива о его намерениях было для вопрошающего чревато немедленным увольнением. Но тут Ив даже не заметил дерзости.
— Пресса, мальчик мой! Это слово происходит от глагола "печатать", если ты знаешь. А не знаешь, так я тебе объяснил. Я пустил в ход все ротационные машины — почтеннейшей публике придется заново осваивать подзабытое искусство чтения газет. Ты сам-то алфавит помнишь?
Ив заржал над собственной шуткой.
— Да шеф, примерно наполовину. Но я быстро вспомню остальные редкие буквы! — подыграл ему спецкор.
— Ладно. Работай...
Тут Ив спохватился. Спецкоров он знал по личным номерам — они же номера фонов; по голосам; а многих, как этого чудесного парня, и в лицо. Но вот такими мелочами, как их имена, он свою память не обременял.
— Подожди-ка секунду. Мальчик мой, как тебя зовут?
— Михаил Сонгер, шеф.
— Угу. Давай, Сонгер, работай. Конец связи.
Тяжело отдуваясь, сунул фон в карман пиджака. Мир, возможно, погибает. Но журналисты будут вести репортажи до последней минуты его существования.
— Это — передвижной радиолокатор, — толстощекий майор махнул рукой в сторону окрашенного в маскировочные цвета автомобиля-фургона. — В пределах досягаемости луча сейчас три мобиля, движутся переменным курсом.
— А это не опасно? Щупать их радарами.
— Молодой человек... — видно было, что майор уже позабыл услышанную минуту назад фамилию.
— Сонгер, господин майор.
— Да-да, я помню. Так вот, никаких мер противодействия мобили не предпринимают. Им, похоже, безразлично, что за ними наблюдают.
— Это о чем-то говорит?
— О двух вещах. Либо мобили не оснащены средствами антирадарной борьбы.
— Либо?
— Им глубоко плевать. Настолько новтеране уверены в своем превосходстве.
— Прошлый раз, десять лет назад, это им дорого обошлось.
— Нет. Нам тогда просто повезло. Вам известна теория надежности?
— Боюсь, что нет, господин майор...
— Так вот. Надежность конструкции складывается из надежностей составляющих ее элементов. Надежность — это вероятность безотказной работы в течение года. Понятно?
— Пока да.
— Как по вашему, надежность одного элемента в 0,999999 — это достаточно?
— Один отказ на миллион? Конечно. Переходить улицу — и то опаснее.
— А теперь представьте, что конструкция состоит из миллиона деталей с такой степенью надежности. Какова общая надежность всей системы?
— Боюсь, что не знаю.
— Очень просто. Надежности всех элементов надо перемножить. Например, если изделие состоит из двух частей, каждая с надежностью 1/2, то общая надежность будет 1/2 x 1/2 = 1/4.
— Хм... Интуитивно понятно. Из четырех комбинаций — только одна, когда оба элемента исправны. Вы очень доходчиво объясняете, господин майор.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
