По началу казалось, что Розетта не собиралась раскачивать лодку с преувеличенным публичным проявлением любви, но эта шарада закончилась. Малейший намек на подозрение заставил того человека и его приспешников окружить меня. Вся эта встреча была столь случайной, словно моя смерть — это просто забытое дело, которое они решили сделать этим утром. После того как я пережил их самый мощный и страшный инструмент в их распоряжении, Розетта, медленно начала возвращалась к своему обычному я. Особенно, когда она так небрежно упомянула, как рада, что я «непобедим». Все порезы, ушибы и, возможно, даже мелкие переломы костей, которые я вынес из прогулки по лесу, рассказывали другую историю. Если бы я случайно не привлек внимания Зерина, я мог бы встретить свою смерть более обычным и практичным методом.
Далеко в конце коридора, через двойные двери, Розетта протолкнулась в нашу комнату. Двери отскочили назад, закрываясь со зловещим хлопком и щелчком. К счастью, она наконец-то выпустила воротник моей рубашки и, бросив сумки, которые несла с собой, побежала к двум кроватям. Я сразу же почувствовал облегчение, увидев что их две. Я присоединился к Розетте, позволив двум рюкзакам соскользнуть с моих плеч и с глухим стуком упасть на пол. К тому времени Розетта уже запрыгнула на одну из кроватей и начала кататься по ней, хихикая и растягиваясь. Может быть, это роскошь, которой она не часто себя баловала? Учитывая прием и гостеприимство здесь, не было ничего удивительного в том, что она избегала посещение городов без необходимости.
Не обращая внимания на то, что я наблюдаю за ней, Розетта порылась в одном из мешков и принялась засовывать в рот пригоршни копченой говядины. Она яростно рвала и разрывала их своими острыми зубами. То, как она улыбалась до ушей... до плавников; она явно наслаждалась. Возможно, вяленая говядина или любое другое копченое мясо было ее любимым блюдом. Она была так поглощена своими мыслями, что я не осмеливался ее беспокоить. Другая кровать была так привлекательна, но я стоял на одном месте, я все еще был покрыт дневным потом, грязью и сажей. Я не совсем понимал, как Розетта умудрялась оставаться такой чистой. Я никогда не замечал ее пота. Возможно у него ее нет, или, вернее, в нем не было необходимости. Похоже, она могла приспособиться к любой температуре. Может быть, у нее не было ни одной потовой железы на всем теле? Она заметила, что я смотрю на нее, и я быстро отвел взгляд в панике и притворился, что меня что-то привлекло, что угодно, только не она.
Сама комната была довольно просторна; было ясно, что это был VIP номер гостиницы. Это комната пристыжала мою по размеру. Комната была размером не меньше шести на шесть метров, с двумя двуспальными кроватями, столом и стульями для застолья и набором других стульев и кушеток, расположенных в небольшой читальной зоне. Из-за окон, скрытых ставнями, лился красный сумеречный солнечный свет. Еще одна дверь находилась на полпути к дальней стене, за которой виднелась ванная, и снова ее размер заставил меня устыдиться. Я думаю, что это одно из самых роскошных удобств в этом мире. Свежий ночной горшок под хорошо сделанным деревянным стулом, высокая ванна, выкованная из бронзы, и подставка с ведром, поднятым высоко, с краном на дне, который выглядел как какой-то душ.
Я все еще слышал, как в соседней комнате рвет и жует мясо Розетт, поэтому я закрыл за собой дверь и разделся. Я присмотрелся к различным порезам, синякам и ранам, покрывающим мое тело. Положив руки на стойку перед большим зеркалом в ванной, я заглянула в него. Там я увидел лицо, смотревшее на меня, оно было избавлено от побоев, которые довели мое тело до предела. Мешки под глазами, растрепанные и спутанные каштановые волосы, создававшие беспорядок на моей голове, и грубая небритая щетина, которая только начала вырастать. Это лицо, смотревшее на меня, выглядело ужасно. Вдоль стены выстроились жестяные контейнеры с водой. Я позволил себе налить побольше воды в тазик под зеркалом и энергично сполоснулся. Мое лицо стало выглядеть на десять лет моложе, когда грязь смыло. Я посмотрел на бронзовую ванну и душ, и у меня не было никаких сомнений. Я вылил воду из канистры в ванну, зажег под ней миниатюрную печку и вошел в душ.
Каскад холодной воды обрушился на меня, и я почти пожалел о своем решении. Теплый душ был роскошью из дома, без которой мне, скорее всего, придется обойтись. И все же вода, хотя и холодная, была чистой, и, когда она пропитала мою голову, я смог снова запустить пальцы в свои волосы. Прозрачная вода становилась серо-коричневой, кружась у моих ног. Холодная вода также омыла и ужалила мои раны. Хотя это было приятное чувство. Мне казалось, будто суровые испытания последних дней медленно смываются. В конце концов я закрыл глаза, подставил лицо потоку воды и позволил ему течь по мне; мои раскрытые ладони указывали на небеса, словно я молил о дожде.
Все, что я слышал, — это стук воды по голове, поэтому я не заметил засаду, идущую сзади. Под мышками у меня возникла пара красных чешуйчатых предплечий и когти, скрещенные на груди. Чешуйчатые ладони легли мне на грудь, и к ним присоединилось чье-то тело. Два больших мясистых холмика прижались к моей спине, увенчанные твердыми сочными бугорками. Наконец, я почувствовала мягкую гладкую кожу щеки на своем плече. Я полностью замер, и мое тело стало жестким и напряженным. Я стоял, чувствуя, как острые когти скользят по моей груди.; их кончики останавливались на каждой ране, прежде чем двинуться дальше.
— Р-Розетт? В конце-концов произнес я дрожащим голосом.
Ответа не было, но эти руки и когти никак не могли принадлежать кому-то еще. Я так же не знаю никакого, с таким же бюстом, прижатым к моей спине. Все сомнения исчезли, когда ощущение холодной воды начало исчезать и тепло ее тела начало нагревать холодную воду с пугающей скоростью. Ее когти в конце концов отпустили мою грудь и вцепились в плечи. Розетт все еще опиралась на меня. Несмотря на силу, которой она обладала, меня всегда поражало, как мало она весила. Она определенно все еще была женщиной и меньше меня. Мое сердце теряло контроль и бешено колотилось.
Тихий, кроткий голосок, позвал меня сзади: — Прости меня.
— Я ... — мой голос надломился, заставляя меня начать бороться, чтобы взять себя в руки, — Я же сказал тебе ты не виновата..
— Почему нет? Ты попал в беду из-за меня. Я знала, что это может случиться.
Это предвидение-откровение. Я не был уверен, что понял, что именно она имела в виду, но, услышав это, не почувствовал никакой разницы.
— Нет, правда. Если кто и должен просить прощения, так это я. Я имею в виду, я остановил тебя от драки, а ты действительно ее хотела. Я сразу это понял. — Я пожал плечами. — Я не хотел рисковать. Если это касается тебя или кого-то еще. Кроме того, если ты нападешь на них, ты не потеряешь членство в гильдии? Возможно, это было частью их плана. Я не хочу, чтобы это случилось из-за меня.
Мои движения опередили мысли и я повернулся к ней лицом, положив руки на ее плечи, я держал ее крепко и смотрел прямо в глаза. Она смотрела на меня, внимательно слушая. Эти янтарные крокодильи глаза выглядели очень влажными, и я не думаю, что это было только из-за душа, все еще льющегося на наши головы.
— Я был жаден и хотел, чтобы все шло по-моему. Так что не вини себя за это. Если бы не ты, я бы до сих пор блуждал в лесу, мертвый или того хуже. Я не могу не быть благодарен даже после того... ну, инцидента.
Ее меланхоличное, напряженно слушающее лицо просветлело, и вместе с румянцем к ней медленно вернулась ее фирменная улыбка. Я вдруг осознал, что с моих губ сорвались неловкие слова, что мы стоим лицом друг к другу, прижавшись друг к другу, можно сказать практически обнимаясь, и сразу же разволновался.
— Э-это не говорит о том, что я-я одобряю все твои действия. Ты явно не произвела хорошее первое впечатление. Я все еще злюсь из-за этого. Не думай, что я одобряю все, что ты делаешь! Я едва успел отступить назад, спотыкаясь о собственный язык, пытаясь сделать это.
Последние слова, казалось, вошли в один плавник и вышли из другого. Она просто стояла с глупой улыбкой на лице и закрытыми глазами. Ее когтистые руки свисали по бокам. Ее темно-рыжие волосы были влажными, не связанными и свисали до ягодиц. Затем ее улыбка исчезла, и ее лицо приблизилось к моему, ее губы слегка сжались. Она стояла на "пальцах" своих когтистых лап и приближалась все ближе. Я инстинктивно посмотрел направо и налево, как загнанный в угол зверь, ищущий спасения. Я почувствовал, как меня бросает в жар. Я был так близко к Розетт. и теперь, когда я смотрел прямо на ее хвост, я видел как огонь медленно разгорался и раздувался в пылающий ад.
Я достиг критической точки и обогнул ее вдоль стены душевой кабины. Все еще горячий, я начал остывать и прыгнул в ближайшую ванную. Я все еще ощущал окружающее тепло, но чувствовал себя так, словно вышел из сауны и прыгнул в снежный сугроб. Потрясение вернуло меня в чувство, по крайней мере, на время, достаточное, чтобы осознать ошибку, которую я, вероятно, совершил.
Прежде чем я успел подумать об этом, вода подомной расплылась и раздался всплеск. На мне лежала тяжесть. Края ванны превратились в водопад, поскольку ее содержимое было вытеснено еще примерно на пятьдесят килограммов. Я уставился на чью-то спину и голову. Розетта уселась между моих ног. Сбоку свисал хвост Розетты, который все еще горел, хотя большая его часть была под водой. Она прислонилась спиной к моей груди, и я чувствовал, как хвост все еще дергается и хлещет взад и вперед.
Забросив когтистые лапы на край ванны, сцепив когтистые пальцы, с громким треском вытянув их наружу и со стоном расправив плечи, она навалилась на меня всем своим весом. Затем она захихикала и откинула голову мне на грудь. И снова до меня добрался запах костра, запах горящего кедра. С поверхности воды начал подниматься пар. Кое что другое тоже начало подниматься.
Я заметил, что мои руки, вцепившиеся в края ванны, поднялись и повисли в воздухе. Это выглядело так словно они приобрели собственный разум и молили о прощении: “Я не прикасался! Я не трогал!" Тогда я почувствовал, как Розетта схватила их когтями, и притянула их к себе. Она скрестила мои руки с одного плеча на другое, обнимая ее. После, она тут же застонала, изогнулась и еще глубже вжалась в меня.
Мое тело застыло. Я не смел пошевелить ни единым мускулом. Я медленно перемешал руки, пока они не легли ей на плечи. Я уже собрался оттолкнуть ее, чтобы не сойти с ума, когда случайно сжал ее плечо чуть сильнее чем нужно и из ее рта вырвался странный стон. Он был пронизан экстазом, и это полностью вывело меня из игры и посеяло хаос в моей голове.
Она тяжело дышала, — Лавен. Сделай это снова. — Я все еще был ошеломлен, когда она повторила, почти умоляя, — Эй, эй! Сделай это снова. Когда она заговорила в третий раз, я не выдержал. — Пожалуйста.
Это проклятое слово, я ничего не мог поделать, кроме как подчиниться. Я схватил ее за плечи обеими руками и начал медленно погружать свои пальцы в ее плоть и перекатывать мышцы. Розетт сначала была напряжена, но быстро расслабилась, когда я начал массировать ее плечи и шею. Это снова напомнило мне, какая она маленькая и женственная. Мои собственные руки были довольно большими по сравнению с ее плечами, но мышцы за этой загорелой кожей были определенно крепкими, с минимальным присутствие жира. Они практически состояли только из костей и мышц. Каждый раз, когда я погружал в нее свои большие пальцы, она извивалась и стонала в экстазе. В конце концов, она начала выгибать спину каждый раз, как только я становился немного грубым и повышал давление. Температура воды все это время неуклонно повышалась, и я начал потеть.
Через несколько минут мои руки начали уставать, и я начал замедляться. Внезапно Розетта отстранилась и развернулась в ванной лицом ко мне. Сидя на коленях, все еще зажатая между моих ног, она смотрела на меня хищным взглядом. Я невольно сглотнул.
— Лавен. Проворковала она
— Д-да? Нервно ответил я.
— Я хочу, чтобы ты помассировала кое-что еще. Кокетливо произнесла она.
Глава 12 (+18) (Часть 2)
Я дaже не уcпел oтветить, когда она нежно, но твеpдо схватила мою правую руку и поднесла к своей левой груди. Я почувствовал ее сосок между своим средним и безымянным пальцами, и моя рука погрузилась в плоть. Mоя шокированная ладонь сжалась без моего ведома. Я чувствовал как мои пальцы глубже погрузились в жировую ткань. Я даже не мог полностью поместить их в руке и они висели прямо перед моим лицом, упругие и твердые, бросающие вызов гравитации. Я уже не понимал, что делаю, когда моя левая рука потянулась к Pозетте и обхватила ее другую грудь. В правой руке я отчетливо ощущал биение ее сердца, оно бешено колотилось. Розетта встала передо мной, придвинулась поближе и села на голени, которые использовала, чтобы удерживать мою ногу. Я почувствовал что-то отчетливо-теплое на своем бедре; и пока мои руки сжимались, толкали, тянули и вращались сами по себе, она начала двигать бедрами вперед и назад, потирая пах о мою ногу.
Eе дыхание стало горячим и тяжелым, столь горячим и тяжелым, что я заметил кое-что еще. Вода в ванне начала булькать! Я не чувствовал боли, но заметил, что моя собственная кожа начала краснеть, как у варящегося в кастрюле омара. Я тут же запаниковал и попыталась отстраниться. Я встал и чуть не вывалился из ванны. Но я был недостаточно быстр. Два когтя обхватили мои ноги и потянули назад. Меня усадили на край ванны, мои ноги все еще находились в воде, а Розетта смотрела на меня хищными глазами и кокетливой улыбкой. Ее когти цеплялись за мои ноги, почти вгрызались в плоть, обхватывая и удерживая мои ноги вместе и надежно фиксируя меня на месте. Не имея поверхности с достаточно высоким трением, чтобы оттолкнуться, я мог только извиваться. Глаза Розетты скользнули вниз, к моей промежности; там, после аварийного выброса на поверхность, находился мой ничем не скрытый возбужденный член.
Я сразу же попытался ее остудить, — Розетт. Розетт, пожалуйста. Kонтролируй себя.
— Я всегда хотела это сделать. Cознательная Розетта исчезла. Она больше не разговаривала со мной, — Моя подруга сказала мне, что ее мужу очень понравилось, когда она это сделала.
— Розетта. Я старался говорить как можно серьезнее. — Пожалуйста, послушай. Прекрати дурачиться-
Я смотрел, как язык Розетты вывалился из ее рта и приблизился к моему члену. Ее язык был сантиметров на семь длиннее, чем у обычного человека. Я чувствовал ее дыхание через ноздри, когда она приблизилась, и ее лицо замерло рядом с ним. Затем она осторожно поднесла язык к моему члену и медленно провела им по нижней части, скользя вниз к основанию. Я почувствовал, как дрожь пробежала по моим бедрам и распространилась по всему телу. Эта реакция, которую она, похоже, заметила и подтолкнула ее вперед. Она вернула язык обратно и облизала мою пульсирующую головку, что вызвало взрыв удовольствия от моих бедер раза в два сильнее, чем в прошлый раз. Когда ее язык пробежал по нижней стороне гребня головки, я застонал, не в силах сдерживаться. Это был знак, которым она немедленно воспользовалась, и ее язык ловко обернулся вокруг нее. Мой разум затуманился, а зрение на краткий миг побелело.
