— Ого, Гарри, вот это ты даешь! Да уж память у тебя... — великан вздохнул и огляделся по сторонам. — Так, вначале тогда котел и флаконы, они как раз в одном месте продаются и ближе всех.
* * *
Несколько часов спустя Поттеры сидели в "Макдоналдсе", в ожидании Хагрида, улетевшего к кассам, чтобы купить перекус на всех троих. Данная сеть ресторанов быстрого питания резко и беспощадно ворвалась на британский рынок, значительно потеснив конкурентов из общепита и предоставив уникальный товар: вкусную и удобную еду, которую можно есть на ходу. Расположение одной из точек рядом с Паддингтонским вокзалом, однозначно, стало удачным стратегическим решением: пассажиры в ожидании поездов заходили сюда, чтобы купить кофе или гамбургер, а также те, кто делал пересадку, заглядывали, чтобы с комфортом и, возможно, десертом переждать нужные часы. Помещение было большим, с множеством столов разного типа: и для двух человек, и для шести, и даже для одного — в виде барной стойки с высокими стульями. Посетителей хватало — и семей с детьми, и одиноких джентльменов и леди, и веселящихся компаний подростков — но свободные места еще оставались, заполненность была где-то на две трети.
Огромный — кажется, туда могли поместиться оба Поттера одновременно — чемодан, частично заполненный магическими вещами, стоял рядом со столиком, за который устроились дети. А клетка с подаренной чудищем совой находилась на сидении дивана рядом. Оглушено оглядываясь вокруг и поворачивая шею чуть ли не на все сто восемьдесят градусов, птица сидела смирно, иногда моргала большими желтыми глазами и не предпринимала ни одной попытки возмутиться или взбунтоваться.
Хезер сочла этот момент за удачную возможность прояснить основной животрепещущий вопрос:
— Зачем тебе тот мажор?
Не переставая глупо улыбаться, Гарри коротко рассмеялся и кинул серьезный взгляд на сестру — выглядело подобное сочетание, на самом деле, не очень.
— Связи, сестренка, нам нужны связи. Школа магии одна во всей Британии.
Глаза Хезер расширились от понимания. Действительно, в этой школе мешались все: элита, средний слой, бедные и нищие — больше негде обучаться. И практичный брат, как всегда, смог разглядеть для себя возможность; и тут же реализовал выпавший шанс, заложив фундамент для дальнейшего общения с одним из богатой верхушки. Сестра покачала головой, безмолвно говоря, мол, ну ты даешь! Не отрываясь от разглядывания семьи, устроившейся через проход за большим столом, Гарри фыркнул. Они и вправду стоили внимания, и сама Хезер подневольно наблюдала за их общением.
Юная светловолосая мисс в белом сарафане — примерно их с братом возраста — громко уговаривала папу купить на один "Хэппи Мил" больше, чем обычно, аргументируя тем, что хочет найти в нем игрушку для своей коллекции. А ее младший брат — вероятно, лет пяти — одетый в голубую футболку и коричневые свободные шорты, дергал отца за брючину, явно желая присоединить к сестре, но, видимо, стесняясь просить так же открыто. Их мама — высокая, стройная и темноволосая красавица в легком платье пастельно-розового оттенка — тепло улыбалась, глядя на детей, и при этом что-то тихо отвечала мужу — было совсем не разобрать. Светловолосый тучный джентльмен — явно частый гость подобных заведений — возвышался над семьей и смотрел на дочь то ли с укоризной, то ли со смирением, ничего не отвечая, на ее громкий нудеж. Эти люди как будто сошли с плаката об идеальной семье — такие же эстетично одетые, ухоженные, с теплыми и дружескими отношениями и беспощадно счастливые.
— С чего взъелась на него?.. — продолжая их рассматривать, спросил Гарри.
В ласковом жесте потрепав дочь по голове, тучный джентльмен, наконец, ей ответил — за царящим вокруг гулом Хезер не смогла расслышать слова. Тут же надувшись, юная мисс отвернулась к окну, смотря на прохожих за стеклом. Ее очаровательная мама что-то тихо сказала, вероятно, успокаивающее, и погладила по волосам. А мальчик, дождавшись внимания отца, неразборчиво залепетал на своем совершенно непонятном языке.
Вздохнув, Хезер поморщилась; сейчас вспышка гнева не казалась оправданной. Тот мажор — как же его имя? Что-то, вроде, связанное с драконом? Эти дурные маги, назовут как попало ребенка, и сам черт потом не разберет! — ничего не сделал для того, чтобы иметь свои блага — только удачно родился. И, вероятно, никогда не боролся за место, вещи, еду — никогда не знал несправедливости. И, по факту, основой всего негатива к нему была только...
— Зависть, — коротко бросила Хезер, уводя взгляд на поверхность стола.
В этот момент сестре стало стыдно за свое поведение. Пусть тот богач и находился выше, а жизнь ему благоволила, но на самом деле он не был виноват в том, что Поттерам не повезло; как и они в том, что являлись отбросами. Так сложилось — "талис эст фатум"11. И выплескивать негодование на человека, полностью нейтрального в позиции по отношению к ней и брату — гадко и неправильно. Со стороны нового знакомого не было ни единого негативного слова или действия в сторону детей. Хезер действительно вела себя отвратительно — стала такой же, как ебанутая семейка — и это осознание качественно отрезвляло.
Провел рукой по волосам сестры, Гарри мягко сказал:
— Мы выберемся, Хеззи, обязательно выберемся.
Удрученно кивнув в ответ, она подняла взгляд на семью напротив. Отцепив сына и кивнув жене, отец семейства направился в сторону касс. Улыбнувшись ему, красивая леди перевела взгляд на расстроившегося мальчика. Видимо, вид сына растрогал ее, поскольку, она притянула его ближе и мягко потрепала за щеки, что-то ласково говоря. А юная мисс продолжала сидеть с обиженным видом, и делать вид, будто она здесь одна, но то и дело украдкой поглядывала на воркование мамы с братом. Повернув голову в ее сторону, леди снова что-то сказала, но дочь только дернула плечом и снова отвернулась.
В этот момент, держа в руках поднос, с находящимися на нем тремя большими стаканами с Пепси, одним огромным и двумя средними гамбургерами, а еще тремя порциями картофеля фри, вернулся Хагрид. Поставив ношу на стол, великан громко отодвинул стул и устроился напротив детей.
— Ох уж эта еда маглов! Люблю ей иногда побаловаться, но все эти новинки, эти ап-па-ра-ты, — по слогам протянул он, — сводят меня с ума! Придумают же!
Передавая один из гамбургеров сестре и беря другой, Гарри рассмеялся. Хезер, развернув бумагу, тут же вцепилась в него зубами — за всеми прогулками она успела дико проголодаться. Стоило поблагодарить провожатого в мир магии за то, что он выделил время для еды, перед отправкой детей в Литтл Уингинг.
Чудище село как раз так, что полностью загородило счастливую семью и те, наконец, пропали из поля зрения; очень удачно. Теперь можно перестать размышлять над теми вопросами, которым лучше бы вообще не появляться в голове. Стоило бы помнить главное: в жизни Поттеров никогда не было справедливости — и не будет.
Глава 06. Шаги к независимости
Литтл Уингинг встретил Поттеров закрывшими небо тучами, прохладным, отдающим влажностью ветром и предчувствием надвигающейся грозы. И не только в прямом, но еще и в переносном смысле. За время поездки между разглядыванием учебников по магическим дисциплинам дети также успели переговорить об ебанутой семейке и о том, что воспитанников должно ожидать при встрече. Хезер склонялась к диким крикам, угрозам и возможному, но необязательному, возвращению в чулан. Гарри же, задумчиво потирая подбородок и прищурившись, говорил, что как раз таки более вероятно, что Поттеров начнут игнорировать и оставят в покое. Типичная реакция четы Дурсль на то, что вызывало страх и, когда нет возможности от этого избавиться — делать вид, будто проблемы не существовало. Так происходило в моменты выброса спонтанной магии у приемных детей, и случилось и на острове, когда ебанутая семейка забаррикадировалась во второй комнате и, казалось, даже дышала осторожно и через раз.
Выгрузившись из поезда, Поттеры переглянулись — маленький и смешной вокзал — скорее даже станция, с тремя небольшими зданиями и двумя платформами — после "Чаринг-Кросса" и "Паддингтона" воспринимать всерьез было проблематично; он выглядел игрушечным и нелепым.
Подталкиваемые в спину прохладным ветром дети двинулись в дом номер четыре на Тисовой улице. Нацепив любимую маску, Гарри уверенно пер чемодан, необъятных размеров — почти с него. Как брату удавалось тащить эту ношу с десятком книг — это уже ни много ни мало около двух стоунов! — и с другими, отнюдь не легкими вещами, оставалось загадкой. Быть может, чемодан был заколдован, и волшебство частично облегчало вес? Должна же существовать и от магии хоть какая-то польза! А Хезер несла клетку с белой совой, периодически на нее поглядывая и улыбаясь. Заиметь домашнее животное — да еще и такое необычное! — стало интересным ощущением. Хотелось как можно скорее поставить клетку и отпустить птицу полетать, а заодно — чего уж греха таить! — погладить ее по перышкам.
После Лондона родной городок с однотипными домами казался... как книжки для пятилеток после мира Агаты Кристи. Да, родной, знакомый до каждого куста, газона и автомобиля, но такой унылый, скучный и... пустой.
Открыто улыбаясь всем редким прохожим, Гарри первым вежливо здоровался, не забывая в конце добавить чужую фамилию. Для сестры, обладающей плохой памятью на лица и — прости Господи! — имена, это сродни чуду. Вот так, сходу припомнить, что стройная леди является миссис Бакер и ее сын учится на том же потоке, что и Хезер — было невероятно. А после ответного приветствия и взаимных реверансов о погоде брат ненавязчиво обозначал, как будто случайно заметив заинтересованный взгляд собеседника на чемодан или сову:
— В этом году я поступаю в школу-пансион "Хогвартс", у них строгий регламент вплоть до чемодана. Вот, закупились в Лондоне и несем домой. А еще, представляете, там обязательно иметь домашнее животное: птицу, кошку или земноводное — школа использует такой подход, чтобы развивать чувство ответственности.
И когда собеседник понимающе, а в некоторых случаях и удивленно, кивал, приговаривая при этом: "Как странно!" или "Как необычно!", — то Гарри улыбался еще шире и добавлял весомое:
— Правила есть правила, мэм!
И если вдруг второй участник диалога вспоминал про чету Дурсль, то брат по-прежнему доброжелательно пояснял:
— Тетушка прививает мне самостоятельность, мэм. Учит быть независимым и смотрит, насколько я ответственен. На самом деле, она ждет дома, так что если позволите...
Не очень понимая всех этих словесных танцев и объяснений, а также необходимости говорить с каждым встречным, Хезер только мотала головой, помалкивая за спиной брата. Впрочем, первым Гарри не лез, и только если его собеседник начинал говорить о погоде, то охотно соглашался и принимал приглашение к беседе. А если все ограничивалось ответным приветствием, то, вежливо кивнув, дети продолжали свой путь.
— Зачем ты это делаешь? — поинтересовалась сестра, когда с горизонта исчезли все прохожие.
Ничего не ответив, брат только усмехнулся; подуставшая от отложенных объяснений и его молчания Хезер, поджав губы, резко спросила:
— Какого черта?
Протяжно вздохнув, Гарри посмотрел на сестру тяжелым взглядом и отрезал:
— Учись думать самостоятельно.
Зло выдохнув, Хезер отвернулась и больше вопросов не задавала. Иногда брат становился невероятно упертым и проще свернуть ему шею, чем заставить отступить от выбранной позиции.
К моменту, когда Поттеры достигли дома Дурслей, то младшая уже отошла от обиды, а старший немного запыхался. Чистенький "Опель Вектра" — дядюшка Морж успел подсуетиться и отмыть! — стоял на своем месте, и это означало, что ебанутая семейка таки смогла благополучно выбраться с острова. Что, безусловно, заслуживало уважения — Хезер даже отдаленно не могла представить, как приемные родители справились с такой сложной задачей — воспитанники, возглавляемые чудищем, угнали единственную лодку! Без еды, средств коммуникации и в достаточном отдалении от людей ебанутая семейка нашла выход и спаслась — поразительные люди!
Остановившись у лужайки, дети, не сговариваясь, скривились, и, переглянувшись, с новыми силами двинулись дальше. Предстояло проверить: кто из них прав в предположениях, а кто ошибался. Натянув на лицо фирменное глупое выражение, Гарри поставил чемодан и позвонил в дверь. Хезер держалась чуть позади, пряча клетку с совой за спиной брата. Здесь можно не сомневаться — никто из четы Дурсль точно не ожидает такого странного питомца и их радость, вероятно, будет безмерной и громкой — однозначно, на отраду соседям!
Послышались шаги, и входная дверь открылась. Стоящая на пороге Петунья выглядела немного схуднувшей и уставшей — с темными кругами под глазами, чуть впалыми щеками и потухшим взглядом.
— Добрый вечер, мэм! — улыбаясь, произнес брат.
— Добрый вечер, — с опозданием присоединилась к нему сестра.
— Мы ра...
Не успел воспитанник закончить фразу, как приемная мать быстро захлопнула дверь. Вероятно, и не осознавая собственных действий — исключительно машинально, как только первые эмоции отпустили.
— ...ды вас... — на волне продолжил Гарри и замолк, не закончив фразу.
Поттеры обменялись понимающими взглядами — тетушка Кляча пребывала в своем репертуаре! — пожав плечами, старший открыл дверь. За ней уже никого не было — Петунья сочла за лучшее сбежать подальше от воспитанников. Видимо, миссис Дурсль хватило нескольких секунд, чтобы понять, что дальнейшее взаимодействие с детьми находится уже за пределами ее сил. Не сговариваясь, брат и сестра снова переглянусь и Гарри тихо фыркнул:
— Вот об этом я и говорил.
Покачав головой, Хезер только цыкнула. И зачем спорила с ним? Давно уже ясно — в прогнозировании чужих реакций с братом ей не сравниться!
Осторожно войдя в дом, Поттеры огляделись — гостиная оказалась пуста, видимо, приемная мать спряталась на кухне. А дядюшка Морж, скорее всего, зависал в гараже — он обожал там поковыряться; это была его личная зона, почти полностью изолированная от внимания жены. Вернон организовал в ней штаб и любил зависнуть с олд фешеном, наполненным виски на два пальца, и почесать языком в вечер пятницы с мистером Болдуином. Соседом из дома справа, с семьей которого у четы сложились на удивление хорошие взаимоотношения, в отличие от Уордов — из дома слева, чей кот повадился гадить в саду Петуньи, что, безусловно, сразу сделало их врагами. Миссис Дурсль в эту зону со своими законами и правилами не совалась, хотя, конечно, и без ее присутствия там царил идеальный порядок — приемному отцу на самом деле близка педантичная натура жены, и в целом он одобрял выбранный ей курс. В гараже существовали секции, разделенные дядюшкой Моржом достаточно удобно: в одной месте хранились инструменты, в другом находилось рабочее пространство, третье служило для отдыха, а в четвертом распложен садовый инвентарь — единственный уголок, доступный Петунье.
Только когда закрылась дверь их комнаты, Хезер почувствовала облегчение и, опустив клетку с совой на комод, упала на кровать — слишком много событий и эмоций за столь короткий промежуток. Гарри, поставив чемодан рядом со шкафом и открыв дверцу клетки, тут же направился к окну, чтобы впустить в помещение свежий воздух. На самом деле подарок Хагрида был ему безразличен — если судить по мимолетному прищуру, брат оценил его возможную пользу, как и искренний порыв великана. Но дело в том, что он не очень переносил животных и в основе радость была вызвана именно самим фактом подарка, а не его содержанием.
