— Ты это чего, дрищ? — опешила она. — Малохольный что ли?
— Большое спасибо, Диа, — улыбнулась я.
— Ой, рожа-то счастливая, — расплылась в ответном оскале гоблинка. — Иди уже, упыреныш. На ужин что-нибудь еще придумаю.
— Лорд Бриннэйн забирает меня с собой. Боюсь, какое-то время я не смогу посещать ваши замечательные завтраки, обеды и ужины, — сказала я, и кухарка нахмурилась.
— Куда дите тащит? Сам вечно где-то носится, теперь и тебя за собой тащит, — она покачала головой. — Ты там это, жри аккуратно, рожу мой, клыки чисти, уши тоже. И осторожней будь. Лорд наш отчаянный, за ним не лезь. По бабам ходить будет, пример с него не бери, мал еще, чтоб по бабам-то. А этим двум дурам я мозги вправила, так что не боись.
— Спасибо, Диа, — благодарно улыбнулась я.
— Целуй уже, дрищ, и беги, — не без смущения разрешила гоблинка.
Я от души обняла ее, снова поцеловала в щеку и побежала наверх, где меня должен был ждать мой хозяин. Но лорд Бриннэйн встретился мне еще внизу. Он вручил мне новый заплечный мешок, красивый кинжал и легкий меч.
— Держи, пригодится, — сказал он.
— Благодарю, — поклонилась я. — Но я не умею пользоваться оружием.
— Любой авардарец впитывает с молоком матери любовь к оружию и умение им пользоваться, — подмигнул мне мой хозяин.
Я смущенно потупилась, и он встрепал мне волосы.
— Не переживай, научу этим пользоваться. — Ответил лорд Ормис. — Порталом мы выйдем за неделю пути до места назначения. Прямо туда мы не можем перейти. Поупражняешься немного.
— Я буду стараться, — улыбнулась я и снова поклонилась.
Господин положил мне руку на плечо, и наверх мы так и поднялись, что вызвало у меня двоякие чувства. Я смущалась, но отчего-то очень не хотелось, чтобы он отпустил меня. Да и запах лорда... Мне совестно признаться, но я наслаждалась им, пока мы не дошли до моих комнат. Тут лорд Бриннэйн меня отпустил и велел собрать необходимое, и идти на конюшню.
Собиралась я быстро, кинула в сумку пару смен белья и одежды, а после, немного подумав, еще и платье, подарок портнихи. Не знаю, к чему оно мне, но вдруг очень захотелось его взять. Вздохнув, я прихватила меч и кинжал и отправилась вниз. Где находится конюшня, я уже отлично знала.
Лорд Бриннэйн уже был там. Он легко запрыгнул в седло и указал мне на дымчатого жеребца. Слава богам, уж что-что, а к верховой езде я, естественно, была приучена, и в седло взлетела не хуже хозяина. Он одобрительно хмыкнул и открыл портал. Кони послушно вошли в окно перехода, и особняк остался где-то далеко позади.
— Где мы, господин? — спросила я, оглядываясь.
— Домен Данрай-Варгор, — ответил он. — Цель, Анарсайские горы. — И искоса взглянул на меня.
Я кивнула, но через мгновение округлила глаза и охнула:
— Там же архи.
— Верно, — произнес мой лорд. — Географию и население доменов знаешь. Для простого паренька-сироты ты слишком образован, — отметил он, не глядя на меня, и я заткнулась, решив больше не демонстрировать свои знания.
— Мой лорд, мы едем к архам? — долго молчать я не смогла.
— Тебя они пугают? — лорд Ормис обернулся и с любопытством посмотрел на меня.
— А вас нет? — задала я ответный вопрос. — Архи давно стали именем нарицательным. Где и как только ими не пугают.
Мой лорд усмехнулся и отвернулся от меня.
— Они неприятны, — наконец, сказал он. — Все-таки даже для нашего мира эти существа несколько экзотичны. Говорят, их создавала Тьма, но это вранье, они порождения Мрака. Но, должно быть, Вечный был не в духе, когда слепил этих оборотней, которые даже в повседневной ипостаси слишком напоминают насекомых. Гигантских прожорливых насекомых. Но, в общем-то, они мало чем отличаются от остальных обитателей нашего мира.
— Они жрут представителей других рас, — возразила я.
— Нет, они пожирают врагов, такова их религия. У горгулов, например, есть обычай съедать сердце врага. Правда, эту традицию все больше забывают. А архи пожирают целиком. Зрелище малоприятное, конечно, но мы на это любоваться и не собираемся.
— Но, что мы у них вообще собираемся делать? — не удержалась я от вопроса.
— Забрать кое-что надо, — беспечно ответил лорд Бриннэйн. — Не переживай, мой маленький птиц, мы постараемся сделать все быстро и незаметно.
Я насупилась. С драконом и демоном я уже смирилась, но почему-то было неприятно услышать прозвище — птиц от моего хозяина. Лорд снова обернулся ко мне.
— И что мы скривились? — полюбопытствовал он. — Дари, в чем дело?
— Не называйте меня птицем, — ворчливо отозвалась я. — Согласен на птенчика.
— Ты смотри, какой избирательный, — засмеялся лорд Ормис. — Какие еще пожелания, юный дьер?
Я задумалась. Затем искоса взглянула на своего хозяина и поняла, что я его не боюсь, совсем не боюсь. Захотелось похулиганить.
— Будете загибать пальцы, или вам передать полным списком? — деловито полюбопытствовала я.
— Загну пальцы, — решил лорд после некоторых раздумий. — Потом полным списком, чтобы не забыть. Приступайте, дьер Дариан, в десять пальцев уложимся?
— Э-э, я постараюсь, — кивнула я.
— Уж будьте любезны, — усмехнулся лорд Ормис.
— Значит, так. — Я прикрыла глаза, жмурясь на ярком солнце. — Начнем с утра. Не будить, пока не изволю глазоньки свои открыть самостоятельно. С постели не сгонять, приветствовать только коленопреклоненно, называя эпитетами ласкательными, для самолюбия юного приятными.
— Уточните эпитеты, — попросил лорд Бриннэйн.
— Сиятельный, наиумнейший, наипрекраснейший, ликом солнце затмевающий и все в таком духе, — с готовностью отозвалась я.
— Ну, да, ну, да, как это я сам не сообразил... — с не меньшей готовностью отозвался мой хозяин.
— Так ведь не наиумнейший, — ответила я, не замечая, как вхожу в раж.
— И не поспоришь, — насмешливо произнес лорд, с интересом разглядывая меня. — Так, что там дальше?
— Дальше. Солнце в опочивальню не запускать, пока глазоньки не откроются, и юный дьер на ложе сядет. К тому моменту уже ждать на коленях, встречая мое пробуждение эпитетами. После же, когда эпитеты произнесены, и шторы раскинуты, подавать завтракать в постель. Не холодный, ибо замерзну. Не горячий, ибо обожгусь, а той температуры, при которой настроение мое не испортится, дабы день прошел легко и беззаботно.
Я уже открыла рот, чтобы продолжить вдохновенно вещать расписание на день, когда услышала хмыканье своего хозяина. Повернула голову и увидела, как он разглядывает свои руки. После вскинул на меня глаза и спросил:
— Ты мне руки не одолжишь? Я потом верну, мне ненадолго.
— А если не хватит? — поинтересовалась я.
— Еще у кого-нибудь займем, — беспечно ответил лорд Ормис и указал на меч.
— А вы и у меня так же? — осторожно спросила я, указывая подбородком на оружие.
— Ну а как? — удивился он. — Разложу перед собой одолженные руки. Ты называешь, я загибаю пальцы. Сколько рук нам понадобится?
— А давайте остановимся, — решила я. — Этого пока хватит.
— Уверен? — серьезно спросил лорд. — А то ведь, наверное, было в списке и колыбельная, и сказка на ночь, и эпитеты опять же. Да, на одни эпитеты еще сколько пальцев нужно.
— Не надо эпитетов, — поспешила заверить я. — Оставим все, как есть. Меня это вполне устраивает.
— Точно? Дари, мне же не сложно. Подумаешь, мелочь какая, лорд своего секретаря на коленях чествует, да еще ожидая, когда его глазоньки откроются. Могу и завтрак сам готовить. А что? В общую картину вписывается. А если перестужу или недостужу, то вот тебе кнут и секи меня нещадно. Только мне твои руки нужны, чтобы это запомнить, — и он снова за мечом потянулся.
— Оставьте, лорд Бриннэйн, это уже лишнее. Да я и сечь-то не умею, — отмахнулась я. — Так и быть, ничего менять не будем. Разгибайте свои пальцы и едем уже к архам. Надо, так надо. Если что, сожрем их сами.
Мой хозяин хмыкнул, а через мгновение и вовсе хохотал.
— Дари, птенчик, создание наинаглейшее, — говорил он, вытирая выступившие слезы. — Кто бы знал, что в этом хрупком, вечно краснеющем создании имеется столь бойкий язычок. Сработаемся.
Я улыбнулась и снова зажмурилась, потому что мы выехали из-под укрытия деревьев, и солнце поспешило накинуться на нас, обжигая кожу горячими лучами. Лорд Бриннэйн скинул дорожную куртку и теперь ехал, подставив лицо солнцу. Я ему очень завидовала, но куртку снять не могла. К тому же кожу начало пощипывать, очень неприятно. Когда пощипывание превратилось в жжение, я спрятала руки подмышками, бросив поводья. Но осталось лицо и шея, которые были открыты солнечным лучам, и, спустя еще некоторое время, я начала по-настоящему страдать. Сейчас я жалела об одном, у меня нет плаща с капюшоном.
Лорд Бриннэйн открыл глаза и взглянул на меня с некоторым удивлением.
— Дари, что ты вертишься, словно тебя поджаривают? — спросил он.
— Жжет, — тихо простонала я. — Очень жжет. Больно.
— Солнце? Тебе тяжело находиться на солнце? — тревожно спросил лорд.
— Жжет, — повторила я, накрывая голову руками.
Но вот еще мгновение, и жжение отступило. Кожа постепенно успокоилась, и тело покрылось испариной, как и всегда было, если в жару я была тепло одета. Совсем по-человечески. Тем временем мой хозяин достал плащ и протянул мне, но я замотала головой. Я изнывала от жары, хотелось снять с себя не только куртку, но даже кожу.
— Уже не жжет? — спросил лорд Бриннэйн, странно глядя на меня.
— Нет, душно, — пожаловалась я, оттягивая ворот куртки. — Очень пить хочется.
— Плащ возьми, вдруг снова жечь начнет, — все с тем же странным выражением в глазах, сказал лорд, перекинув свой плащ мне. — Воду мы с тобой не взяли. Так что придется потерпеть. И, да, сними куртку, что ты вцепился в нее?
— Нет, мне уже лучше, — замотала я головой. — Потерплю.
Какое-то время мы ехали молча. Я упорно делала вид, что у меня все хорошо, а лорд о чем-то думал, время от времени поглядывая на меня. Вскоре появилась маленькая рощица, за которой слышалось журчание воды, и мой хозяин свернул в ту сторону. Под сенью деревьев прохлады не было, но все-таки тень принесла некоторое облегчение.
Лорд Бриннэйн спешился и направился к неширокой реке, исчезавшей за огромным камнем, лежавшем на берегу. Я зашла за камень, здесь река становилась уже и сворачивала вправо. Присев, я опустила руки в прохладную воду и очень пожалела, что не могу раздеться и нырнуть. Зато ничего не помешало это сделать моему хозяину. Я выглянула из-за камня, когда послышался плеск воды. Река оказалась неширокой, но глубокой. Лорд Бриннэйн нырнул, и я ему отчаянно позавидовала. А когда он вынырнул и лег на поверхность, я покраснела и зажмурилась. Мой лорд был абсолютно голым.
— Дари, — позвал он, — где ты спрятался? Вода замечательная, искупайся.
— Нет, — голос прозвучал хрипло, — спасибо, я не люблю воду, — соврала я. — Мне и тут хорошо.
— Зря, — ответил лорд и, судя по звуку, снова нырнул.
Я решила воспользоваться ситуацией и скинула куртку, вдохнув полной грудью. После опять опустила ладони в воду, набрала полные пригоршни и омыла лицо и шею. Вода и, правда, была чудесной. Я бы с удовольствием искупалась. Э-эх...
— Дари, птенчик, — снова позвал лорд. — У меня в дорожной сумке лежит полотенце, принеси, я забыл взять.
— Хорошо, — отозвалась я, вздохнула, с сожалением глядя на поблескивающую водную поверхность, и направилась к лошадям, неся куртку в руке.
Все равно господин в воде и со спины не увидит предательские холмики моей груди. Достав полотенце, я взглянула на плащ, перекинутый через седло моего коня, и у меня мелькнула мысль сменить куртку на него. Плащ был легкий и свободный. Так и сделала. Плащ упал полами на траву, он был мне велик. Усмехнувшись, я подобрала полы и понесла лорду полотенце.
Он как раз выходил из воды... Я все более расширяющимися глазами смотрела, как лорд постепенно "вырастает". Вот показалась из воды мускулистая грудь, плоский рельефный живот, бедра... Тьма-а-а. Спешно опустив глаза, я теперь смотрела на полы плаща, пока рядом не остановились мужские ноги. Не глядя, я протянула полотенце, и он отошел. Едва не выдохнув в голос, я подняла взгляд и застыла, глядя на своего хозяина сзади.
"Отвернись, бесстыжая", — ругала я себя, — "Глаза сломаешь!" Но бесстыжая я продолжала пялиться на широкую спину, обрисовывая взглядом рельеф мышц. Проследила за влажными дорожками на смугловатой коже, и неожиданно поймала себя на мысли, что мне хочется потрогать его. Положить ладони на прохладные после купания плечи, огладить их и скользнуть на спину, провести вниз, вдоль позвоночника до упругих ягодиц... Ох, Тьма! К архам! К бесам! Что за мысли у порядочной девушки?.. Собрать разбегающиеся капли губами... Нет! Хватит!
Лорд Бриннэйн почувствовал мой взгляд и обернулся. Он недоуменно взглянул на меня, и я густо покраснела, пряча глаза.
— Простите, — сдавленно пискнула я.
Лорд ничего не ответил и снова отвернулся, продолжая вытираться, а я ринулась к коням. Спряталась за своим жеребцом, но не удержалась и снова выглянула. Лорд Бриннэйн уже одевался. Пока я пряталась, он успел натянуть брюки и теперь надевал рубашку. Он развернулся ко мне лицом, и я тяжело сглотнула, разглядывая красивое мужское тело, на которое скользнула белоснежная рубашка, оставив открытой грудь.
— Эли, ты дура, — зашипела я на себя. — Ты хуже сестер-вертихвосток, ты вообще та, про кого говорил покойный пьяница с ярмарки. Хватит пялиться, хватит!!!
— Дари, — позвал меня лорд.
— Я здесь, — я вышла из-за жеребца, отчаянно надеясь, что сейчас не похожа на бордовую вишню, и что голос мой звучит ровно.
— У тебя есть последний шанс искупаться, — сказал мой хозяин.
— Нет, спасибо, — мотнула я головой.
— Как хочешь, — пожал плечами мужчина и направился в мою сторону.
Он сел в седло, ожидая, когда я выпутаюсь из пол его плаща и тоже сяду на коня. Уже отъезжая, лорд немного насмешливо посмотрел на меня и сказал:
— Знаешь, о наинаглейший, мужчины могут не стесняться наготы, когда рядом есть еще мужчины. Но бесцеремонность вовсе не приветствуется. Пялиться на голого человека — дурной тон. Это вызывает, как минимум смущение и неловкость, как максимум — вызов на поединок. Будь осмотрительней в своем поведении.
— Простите, мой лорд, — прошептала я, пряча глаза. — У вас такое тело... Я бы хотел такое же когда-нибудь.
— Тогда стоит заняться физическими тренировками, птенчик. Перо тебе мускулатуру не нарастит, — усмехнулся лорд Бриннэйн.
У-у-уф. Кажется, поверил. Самой бы себе еще поверить. Перед глазами все еще бежали капли, оставляя длинный след на смуглой коже упругого мужского тела. Я покосилась на своего хозяина. С влажных волос, которые лорд закинул на спину, пригладив их ладонью, сорвалась капелька, скользнула на висок, пробежала по гладко выбритой щеке, нырнула на шею, и я опять сглотнула. Лорд резко обернулся, взгляд его остановился на моей шее, и глаза вдруг стремительно почернели. Мы встретились глазами, и я стремительно накинула на голову капюшон, полностью скрывая свое лицо, которое вновь пылало. Мой хозяин что-то глухо рыкнул, мотнул головой и уже ко мне не оборачивался.
