| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Попалась, — радостно обнял меня Одинцов.
— Мирослав Владимирович, а много украла? Вы что же получку дома храните? А я думала, пропиваете, а оказывается, она у вас все запасы вынесла. Ой, что же делается, батюшки, — причитала тетя Клава.
— Клавдия Петровна, это моя невеста. — Повернулся к сердобольной техничке Одинцов.
— Ах, батюшки, невеста-воровка! — сочувственное качание головой было подкреплено сложенными пухленькими ручками на груди.
— Пусти, я не невеста тебе. Слышал? Воровка! А ты ... — не могла подобрать слов и эпитетов к нему.
— А я, мой цветочек, слишком сильно тебя люблю, чтобы отпускать, — прижал к себе Одинцов.
— Ты с Сорокоумовой обнимайся! — выкрикнула ему.
— Рита, мы давно расстались. Очень давно, — пытался оправдаться Одинцов.
— Так вы, значит, и с Сорокоумовой встречались. А я говорила! — радостно воскликнула техничка. — Девок пол института перепортил, так еще с преподавательницами! Ой, что же делается!
— Клавдия Петровна! Что вы такое говорите? Кого я тут портил? — возмутился Одинцов, но хватку не ослабил.
— Так почитай они к вам по нескольку раз в день шастали. Я только полы, значит, притру, как одна за другой. И все вежливые такие: "Здрасть, теть Клав". Срамота!
— Клавдия Петровна, вы, что говорите при моей невесте? — грозно восспросил Одинцов.
— Так, а я что? Говорю, человек серьезный и положительный! Молодежь к нему за знаниями тянется. Всем бы такого зятя. Вот мой, прости нас духи светлые, пьет и дочку по огороду гоняет, значит. А вот вы бы, Мирослав Владимирович, поспособствовали, отучили бы пьянствовать. Такой хороший человек пропадет, — теперь тон технички уже был жалостливый.
— По дружескому тарифу, — фыркнула я в плечо Одинцова.
— А что можете по дружескому? Ой, как же хорошо-то! Я сейчас дочке позвоню, вы когда у нас будете? — техничка достала туек и начала набирать номер.
Я повисла на Одинцове от смеха.
— Рита, теперь поняла, откуда все эти сплетни? — смеялся рядом со мной Одинцов.
— Поняла. Так что там с Сорокоумовой? — посмотрела на него.
— Было дело, встречались. Знаешь же, что необходимо сбрасывать энергию. У нас были доверительные отношения и все. — Честно ответил Одинцов.
— Только с ней?
— Только с ней.
— Ну, это только в Академии только с ней, — раздался голос Демона сквозь скороговорку технички.
— Демон, сгинь! — воскликнули оба.
— Так Мирослав Владимирович, когда сможете? — влезла тетя Клава.
— Осенью, после каникул. А сейчас идите на свое рабочее место, — распорядился Мирослав, подхватил меня на руки и понес по лестнице наверх.
— Какой мужчина! — раздалось нам в след, — хоть и воровка, а на руках к себе понес. Наверное, теперь деньги вытряхивать будет.
— Рита, ты должна понять, что я жил до тебя своей жизнью и в ней были женщины. Но люблю я тебя и не собираюсь тебе изменять, — это мне сказал уже в квартире Одинцов.
— Много их было? — смотрю в его глаза и понимаю, что мне совсем не все равно.
— Давай так, были и на этом закончим. Я же не вспоминаю тебе Зотова и Демона, — мягко улыбнулся Одинцов.
— Сравнил, — возмутилась его словам. — Я же тебя тогда не любила.
— Я не мог тогда быть с тобой. Ты училась, я ректор. Это не этично. — Пояснял мне Одинцов.
— Этично спать с Сорокоумовой, а любить студентку? — ехидно прищурилась на него.
— Рита, перестань. Тогда вообще думал, что мы никогда больше не встретимся. Вручил тебе диплом и отпустил с Демоном, — махнул рукой на молчаливого свидетеля нашего разговора.
— А мог бы не отпустить? — удивилась я.
— Мог, но не стал. Думал, вы будете вместе.
— Вот правильно я АОМ никогда не любила. Один говорит парням, чтобы ко мне никто не подходил. Второй отпускает с дипломом, не сделав ни одной попытки удержать. — Рассердилась окончательно. — Мало в той табакерке выпила, надо было больше и всю Академию развеять к холерным дням!
Запиликал туек Одинцова.
— Слушаю, — помолчал немного, слушая собеседника, — Спасибо, очень приятно.
Потом мой лонг стал жалостливо петь.
— Доброе утро, бабушка, — угрюмо поздоровалась.
— Доброе, Риточка. А почему ты опять не одета? — вот глазастая. Все видит.
— В ванну собиралась, — буркнула, оправдываться все равно бесполезно.
— Вы когда собираетесь свадьбу играть? А то родственники у меня спрашивают, а я не в курсе. — Только я открыла рот, чтобы сказать, что свадьбы не будет, как лонг у бабушки забрали и имела радость лицезреть родню почти всю в сборе, по крайней мере женскую ее часть.
Одинцов принес халат и накинул на плечи, прикрывая полуголую меня.
— Риточка, мы так счастливы, что ты наконец-то смогла найти себе мужа. Мы так за тебя переживали, — заголосили мои тетки хором и каждая в отдельности. — Мы-то уж думали так в девках и останешься на всю жизнь. А ректор твой изверг, нет чтоб девчонку в контору какую направить, где парней молодых много, загнал нашу девочку в деревню, к бабкам старым.
Я косилась на парней, которые тихонечко сидели и покатывались над моими попытками вставить хоть слово.
— А Ниночка там как? — успела вклинится в поток.
— Ой, у Ниночки все хорошо, нашла себе красавчика столичного. Пашку своего прогнала, к тебе собирается выезжать. Говорит, что твой жених их познакомил. А нам расскажешь, кто он такой?
— Давайте вам про него мой жених расскажет. Знакомьтесь, ректор Одинцов Мирослав Владимирович — мой жених. — И повернула лонг на обоих веселящихся надо мною парней.
Тетушки сначала несколько секунд оценивали, потом затараторили на перебой. Вот теперь уже я веселилась над Одинцовым и Демоном. А нечего было смеяться, я может Демона не собиралась сдавать родственникам.
Всю огневую мощь вопросов взял на себя Одинцов. Ответы были четкими и по делу: "Да, он мой жених. Да, свадьба будет в ближайшем времени, как только мы тут закончим с подготовкой. Да, он всех приглашает. Да, ему только что звонил ювелир, кольца по нашему заказу готовы. Да, молодой человек, что сидит рядом с ним, был представлен Ниночке как несчастный жених, готовый жениться, но у которого все время срывается свадьба". Тетушки охали, ахали, сыпали уточняющими вопросами. Демон старался тихо слинять, но Одинцов его не отпускал.
Все, допрос родственниц закончился и лонг выключился.
— Рита, — начал закипевший от вопросов Демон.
— Я не причем! Если помнишь, это Мирослав на тебя Ниночку натравил.
— А на меня кто? — улыбнулся Одинцов.
— Ты сам! Не надо было бабушке говорить, что хочешь на мне жениться. Мог промолчать, я бы выслушала очередную речь о распущенности молодежи, а потом на неделю была бы свободна. — Укоризненно покачала головой. — А теперь я пошла. — Встала с дивана.
— Куда собралась? — удивился Одинцов.
— К себе в комнату, — спокойно ответила.
— Рита, я ведь серьезно. Ювелир звонил, кольца готовы. — И такая грусть в голосе Одинцова, что не выдержала и обернулась.
— Так мне все равно переодеться надо. Не буду же в халате твоем ходить все время. Как спланируете, так я сразу же с вами, — Постаралась смягчить свой уход.
А в комнате стало тоскливо, вот что я взъерепенилась? Были у него женщины — не были. Подумала и поняла, обидно стало, что из-за них ни с одним парнем нормальным не встречалась и три года в деревне просидела. Вот чего! А Демона жалко, что-то Кристина задурила совсем голову парню. Три года держит на расстоянии, и бриллиант требует. Демон уже высох весь с этими волнениями. Надо помочь парню. А с Одинцовым ... потом разберемся.
Уверенно ввернулась в квартиру Одинцова. Сидят оба насупленные, злые.
— Вы ели что-нибудь? — сочувственно спросила их. Покачали головами. — Мирослав, пойдем на кухню, посмотрим, что там у тебя в холодильнике.
Как только дверь за нами закрылась, обернулась к нему, посмотрела в его глаза, обняла за шею и поцеловала.
— Рита, — прошептал Одинцов, — что же ты мне душу рвешь?
— Это не я, ты сам бабушке сказал про свадьбу. — Новый поцелуй, я старалась так извинится, а получалось, опять ссоримся.
— Цветочек мой.
Так что завтрак неожиданно прошел, а обед готовить, еще не начинался. Одинцов не отпускал меня ни на шаг, даже после.
— Поможешь с обедом? — поправляла на себе одежду.
— Все что скажешь, — помогал мне заправляться Одинцов.
Никогда не думала, что так весело можно готовить на кухне, когда мужские руки что-то протягивают, помогают, обнимают за талию, а губы целуют. Я весело смеялась, а Одинцов снова целовал смеющуюся меня.
Демон не выдержал и постучал.
— Можно к вам? Вы вроде помирились. — Робко спросил за Дверью.
— Заходи. Чай будешь, пока готовится? — предложила расстроенному парню.
— Буду, но с колбасой и с хлебом и с сыром. — Уселся в дальний уголок Демон.
— Ух, как оголодал! — прокомментировала я.
Суп в кастрюльке аппетитно пах и старался как можно быстрее попасть к нам в тарелки. Сверху пучок зелени, непонятно откуда завалявшейся в холодильнике и готово! Засохший хлеб, неожиданно найденный на кухне, решил проблему в виде сухариков к супу. Получилось быстро, вкусно и сытно.
Я любовалась, как парни сметали тарелку за тарелкой и нахваливали. Вышла в гостиную за пиликающим туеком. Когда вернулась, застала странную картину — парни, распахнув окно, открыв рты, глубоко дышали на улицу. Заметив меня, с радостными лицами и со слезами на глазах вернулись к своим тарелкам. Заподозрив неладное, налила себе супа и попробовала.
— Мирослав, ты суп солил? — мягко спросила Одинцова.
— Солил, — робко сознался тот.
— И я солила, — расстроилась.
— Рита, я тоже посолил, — покаялся Демон.
— Холерные дни! Кто вас просил? — расстроилась окончательно.
— Вы все время целовались, я побоялся, что забыли посолить, — оправдывался Демон.
— Я не видел, что ты солила, — поднес мою руку к губам Мирослав.
— Вот дурики! А спросить никак? — выдернула руку от Одинцова.
Парни вяло ковыряли ложками в тарелках.
— А кто звонил? — прервал молчание Одинцов.
— Круз, говорит скоро подъедет, — ответила им расстроенная. Потом подошла к холодильнику, с подозрением понюхала сметану. — Я сейчас, — вышла из кухни.
Круз возник в дверях с банкой сметаны и удивленным видом.
— А сметана зачем? Это как-то в план ограбления входит? — подозрительно рассматривал банку у себя в руках, видимо, прикидывал, кого ей будут смазывать.
— Это в суп входит, — буркнула ему и отобрала продукт, — суп будешь?
— Буду, — не задумываясь, согласился Круз. Парни солидарно со мной молчали.
Круз положил сметаны и, не подозревая подвоха, сунул в рот первую ложку.
— Это что? — сипло спросил Круз, вытирая слезы на глазах, — Наказание?
— Это продукт совместного творчества, — горько просветила его.
— Они со своей любовью пересолили суп. Теперь мы знаем, кто тут у нас влюбился, — засмеялся Демон.
— Ты первый тут ... влюбился! — огрызнулась на него.— Из-за тебя все страдаем. Так не стало лучше? — повернулась к Крузу.
— Соль жуткая, но есть можно, — мужественно соврал парень, под моим, полный надежд, взглядом.
Когда суп был съеден до последней ложки, было заварено неимоверное количество чая. Разговор с боками по емкости равные в пол бочки, плавно переместился в гостиную.
— Главный вопрос: мы продолжаем добывать бриллиант? — повернулся к Демону Одинцов.
— Продолжаем, — угрюмо посмотрел на нас Демон.
— Демон, миленький, а может ну его? Вот зачем тебе Кристина? Найдешь себе девушку получше, и попроще, да еще мага в придачу, — обнимала свою бульонницу со сладким чаем в руках.
— Продолжаем, — уперся Демон.
— Демон, подумай, может это знак, что Аграши все время из рук ускользает? — проговорил Круз.
— В последний раз он ускользнул благодаря тебе! — вскинулся Демон.
— Если быть точным, то благодаря Ритке. Это она позвонила, а я бросил боевой заряд. — Перевел стрелки на меня Круз. А кто бы сомневался, что я снова окажусь крайней?
— Ругаться бессмысленно, — вмешался Одинцов. — Нам нужно определиться будем красть бриллиант или оставляем все это.
Все насуплено молчали. Я лично была за кражу, деньги лишними не бывают. Демон вроде тоже настроен решительно. Круз чувствует себя виноватым, готов искупить, так сказать. Одинцов как обычно спокоен и уверен в себе.
— Будем красть, — ответила за всех.
Одинцов осмотрел парней, те кивнули.
— У ювелира под магазином есть хранилище. Оно, конечно, не так защищено, как в банке, но тоже много чего накручено. — Стал вводить в курс дела Одинцов.
— Например, — вскинулся тут же Демон.
— Комната обшита бронированными листами. В ней стоят сейфы, в которых находятся все его имущество. На входной двери кодовый замок. В коридоре лазерная сигнализация. — Парни молчали. — И вот еще что. Не буду вас пугать заранее, но у него два добермана в доме по ночам свободно ходят. И да, есть так же мастерская. Так что откладывать надолго опять же нельзя, потому что ювелир может решиться на распиливание бриллианта.
— Доберманов может на себя взять крылан, — робко предложила.
— Интересно, — улыбаясь, задумался Одинцов. — Демон, вот что нам понадобится, — и стал быстро писать на листе бумаги, сверяясь со своим лонгом.
Глубокой ночью Круз приземлился за два поворота от ювелирного магазина и спрятал сапрон за углом. Крылан тихо приземлился рядом, весь его вид выражал радость от происходящего. Мы вышли из сапрона и направились вглубь двора, в конце там был поворот под углом в девяносто градусов. Проулок шел вдоль роскошных домов по фасаду и достаточно замызганных с задней части. Сюда выходили черные ходы из дворов для выноса мусора, потом здесь проезжал грузовик и собирал баки. Вот среди этих смердящих остатков, полчищ крыс, облезлых кошек мы пробирались к нужному нам дому ювелира. Крылан, шелестя крыльями, летел над нашими головами, хищно разглядывая копошащихся грызунов. А я все голову ломала, куда у нас мыши из хозяйственной части делись?
Одинцов шел первым, внимательно сверяясь с планом на лонге. Остановился перед одной из дверей, подал знак крылану. Тот тихо слетел во внутренний дворик, и снова наступила тишина.
Одинцов отмычками открыл не сложный замок на двери в высоком заборе. Вопрос откуда у него отмычки, я решила задать позже. Внутренний двор был чистым в отличие от переулка, где мы только что были, крылан уже нас ждал, переминаясь от нетерпения с ноги на ногу. Сориентировавшись по лонгу, Одинцов повернул за угол и направился к одному из окон. На нем была решетка.
Наступила моя очередь внести свой вклад. Собрала магию вокруг и выпустила огненный луч на металл. Тихое бзынь сообщило, что один из металлических прутов перерезан. Одинцов встал рядом и помогал разрезать решетку. Круз и Демон поддерживали ее, чтобы не упала с грохотом. И так проход открыт. Теперь стекло, так же вдвоем с Одинцовым срезаем петли у рамы, парни убирают в сторону. Тихо спускаемся в подвальное помещение, мастерскую ювелира. Решетку и рамы прислоняем на место.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
