Вопреки всему

Официальная версия его проживания там, а вот правдивая...

— Мисс Радмар, — в голосе "Котика" была... угроза? А это он зря, оторвала взгляд от блокнота и с вызовом посмотрела на него.

— Лекси, ты не меняешься, — голос Рика болью отозвался в сердце. Мы росли вместе, а потом... Потом умерли родители, и мы оказались никому не нужны. — Никакого подчинения.

— Есть то, что нельзя терять, — я обернулась и посмотрела на него. Сколько уже прошло? Почти три года, как состоялся мой бой с ним. Два с половиной года.

— Например? — от него не исходила агрессия, но я никогда его не прощу. Нет, не за метку, которую он попытался оставить, а за слабость, за согласие унизить меня, за предательство.

— Свобода, честь, достоинство, уважение к самому себе... — я замолчала, но, думаю, все поняли, что я имела в виду. У Рика этого уже не осталось.

— Не простила? — он ухмыльнулся, а в глазах застыл лёд.

— Такое разве прощают? — продолжать разговор не видела смысла и поэтому пошла на выход. Больно? Уже нет, просто противно.

Конечно, мне не позволили уйти, у выхода меня перехватил Энтан. Тьфу. Попросил подождать Кристиана в его кабинете, даже провожать не стал. Это что, я тут своя стала? Еще чего не хватало. Но и до пункта назначения я не добралась, стоило мне повернуть в коридор, как на меня налетела Катарина. Не специально, она словно убегала от кого-то сломя голову и просто не заметила меня.

— Помоги, — прошептала она одними губами.

Я внимательно всмотрелась в её лицо: по лбу и вискам девушки катились крупные капли пота, руки дрожали, её трясло, будто только что ударили электрошокером. Быстро схватила её за руку и пихнула за ближайшую дверь. Не прошло и минуты, как послышались уверенные быстрые шаги, кто-то спешил к лестнице. Особо не удивил показавшийся мистер Кингзман. Сделала вид, что не узнала его, вернее, что изучаю что-то в своем фотоаппарате.

— Привет, — он остановился возле меня. Я медленно подняла на него взгляд. — Почему мне кажется твое лицо знакомым?

Я открыто усмехнулась. Кого он пытается обмануть, меня или себя? Никогда не поверю в то, что из его амбара многие ушли живыми. Да и не так много времени прошло с того момента, для оборотней два года совсем не срок.

— Не поверила, — он приблизился, но рук протягивать не стал. — Умная полукровка, — а вот это прозвучало как ругательство, зло прищурившись, продолжила ожидать развития событий. Неужели сейчас у меня выпадет шанс отомстить? — Жаль, что тогда ты сбежала.

— Мне интересно, откуда моя помощница сбежала и откуда вы знакомы? — голос "Котика" проникал прямо под кожу и заставлял замерзать кровь в венах. Вот, значит, как он умеет разговаривать, когда у него не получается чего-то узнать.

— Театр, мы познакомились в театре, — выпалила первое, что пришло на ум. Нет, милый "Котик", в мои дела я тебя не пущу. Меня одарили взглядом, пронизанным синим холодом. Я невинно захлопала ресничками.

— Мистер Баловски, Вы не уделите мне несколько минут? — Кингзман прервал поединок наших взглядов.

— Да, конечно, — Кристиан нехотя кивнул и снова посмотрел на меня. — Мисс Радмар, подождите меня среди гостей, пожалуйста, нам есть, что обсудить.

Я дождалась, когда мужчины скроются из вида, и зашла в комнату, где была спрятана Катарина.

— Всё, можешь идти, твой отец ушел с мистером Баловски, — она сидела на кровати, это оказалась чья-то спальня, гостевая, а не принадлежащая кому-то из дома. В комнате витал запах чистящих средств и всё, никаких живых существ. Видно, что ею уже давно не пользуются.

— Спасибо, — прошептала она и посмотрела на меня с неприкрытой мольбой в глазах. Девушку продолжала сотрясать крупная дрожь. Не могу понять, Кингзман применил к ней силу альфы?

— Не за что, — неуверенно протянула я и подошла к ней, желая хоть как-то помочь. — Что он хотел от тебя?

— Ничего хорошего, — она показала, что не желает говорить об этом. Я пожала плечами и присела рядом.

— Поговори с мистером Баловски. Пусть тебя примут в стаю, тогда избавишься от проблем, — предложила выход из ситуации, который вижу я.

— Нельзя, — она горько улыбнулась, и мне показалось, что "Волчица" очень сильно устала. — В контракте предусмотрен пункт, что я вступлю в стаю своего мужа только после свадьбы.

— Ситуация... Так зачем вам тянуть с ней?

— Это для интервью? — в её взгляде была неприкрытая боль. Да что же он с ней сделал, что она до сих пор не может вернуть контроль над эмоциями? Я отрицательно покачала головой.

— Может я и блондинка, но далеко не дура, — выносить на общее обозрение дела стай не то чтобы глупо, скорее, самоубийственно, а я суицидальными наклонностями не страдаю.

— Я заметила, — она опустила голову и... э... Вот только плакать не нужно. Что мне с ней делать? — Мне так стыдно...

— Чшш... — я притянула девушку к себе и обняла за плечи. Она старалась сдержать слёзы, но те непроизвольно катились по её щекам. — Не говори глупостей.

— Он... Я... — она вскинула голову и посмотрела мне прямо в глаза. — Тебе больно?

— Ты о чем? — искренне удивилась я.

— О тебе и Крисе. Тебе больно от того, что он не с тобой? — наверное, если бы она ударила меня, это не так поразило.

— А... С чего ты это взяла? — разбираться в своих чувствах, притом при ней, я не собиралась. Сделаю это, когда у меня не будет проблем, а пока: есть цель — не вижу препятствий.

— Я вижу, как вы смотрите друг на друга, — что-то мне кажется, что мы разговариваем на разных языках.

— Мисс Кингзман, Вы перепутали меня с девицами, которые бегают за Вашим женихом. Поверьте, была бы возможность, я и на расстояние километра не подошла к нему, — сейчас я говорила правду. Слишком много противоречивых эмоций вызывает у меня "Котик". — Не беспокойтесь, я не претендую на него.

Она тяжело вздохнула, но спорить не стала. Я посидела с ней еще немного и подошла к двери, чтобы прислушаться к происходящему за ней. Словно там мог кто-то поджидать. Странно это как-то. Тишина подсказала, что проход сейчас пуст. Дождалась, пока Катарина подойдет ко мне, и неодобрительно покачала головой.

— На лицо улыбку натяни, — беззлобно посоветовала ей. Как будущая жена вожака, она не имеет права показывать слабость.

Я посмотрела на её жалкую попытку и опять покивала. Она же дочь Кингзмана, неужели играть на публику не умет? Больше ничего не стала просить у неё. Толка от этого нет. Пропустила её вперед и сама шагнула в коридор. Нет, что за невезение у меня в этом доме? Возле противоположной стены стоял Барт.

На моем лице, помимо воли, растянулась зловещая улыбка, почти оскал. Брюнетка застыла, чувствуя силу, идущую от моего дяди.

— Мы можем поговорить? — он проигнорировал её, даже взглядом не удостоил. Меня это немного удивило, но виду не показала. Какая-то странная роль у невесты "Котика".

— Думаешь, стоит? — я смотрела прямо в его глаза, и плевать, что его зверь расценит это как попытку угрозы. С ним мне играть в смиренную овечку не нужно. Он хорошо знает мои способности, скольких я уже убрала его наемников? И не вспомнить так сразу.

— Нам есть что... — он выразительно посмотрел на Катарину, давая понять, что она лишняя в нашем разговоре. Девушка задрожала, но уходить не стала. — Обсудить.

— Мисс Кингзман, — я прикоснулась к её плечу и ощутила дрожь, сотрясающую её тело. Очень слабая волчица, против ментального приказа альфы ей устоять невероятно трудно. — Может, Вы подождёте меня среди гостей?

Обратно в комнату отпускать её было страшно, а если она, выйдя из неё, сразу столкнется со своим отцом?

— Вы уверены? — она посмотрела на меня затравленным взглядом, в ответ я тепло улыбнулась.

— Да, не переживайте, — я, незаметно, подтолкнула её в сторону выхода из коридора.

Девушка ушла быстро, ясное дело, что ей было очень сложно оставаться среди нас. Вообще, я могла бы прикрыть её от потока силы Барта, но возникает несколько сложностей. Первое — я не пробовала этого делать, второе — тогда дядя сразу узнает о моей сущности, что приведёт к новым покушениям с удвоенной силой.

— Ты повзрослела, — по-родственному заметил он.

— Не твоими усилиями, — спокойно ответила и оперлась спиной на стену, чтобы иметь возможность просматривать весь проход. Да и привычка прикрывать спину, в бою такие нападения чреваты плохими последствиями. — О чем хотел поговорить?

— Я хотел сказать, что был не прав, — выдавил, именно выдавил, а не произнес он.

— Альфа извиняется, — с сарказмом протянула я, не зная, что мне сейчас сделать, уйти или рассмеяться ему в лицо. — Это что-то новое.

— Я признаю свою ошибку, — ага, другая интерпретация слов, но суть-то не меняется.

— Чего ты хочешь? — как же он мне надоел. Эх... Вызвать бы его на бой, да нельзя, по крайней мере, пока. — Я не верю твоим словам. Скажи, что тебе нужно, я тебя пошлю, и мы разойдемся.

— Ты хочешь сказать, что посмеешь мне опять отказать? — резко вспылил он. Угу. Пару лет назад я бы испугалась его глаз налитых кровью и злобного рычания, наверное, но сейчас... Это всё жалко.

— Да, — спокойно ответила я.

— Ты, ущербный выродок, захотела новых проблем? — он приблизился ко мне, пытаясь надавить своими формами. — Если думаешь, что до этого твоя жизнь была адом...

Я не дала ему закончить и заливисто расхохоталась. Адом? Нет, было трудно, но не ад. Боров вздрогнул, не ожидая такой реакции от меня. Замах его руки меня моментально остудил, и я приготовилась к бою. Если он нападет, имею полное право защищаться. Давай же... Дай мне только шанс.

Ладонь мужчины медленно опустилась, и он сделал пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— Я слышал, что нашли несколько трупов детей, — злобно прошипел он, смотря прямо в мои глаза. — Ты не задумывалась, кто они? Может, они на твоей совести?

Я напряглась, вслушиваясь в каждое слово этой мрази.

— Ты не спрашивала у Тима, что произошло с его новыми знакомыми? Куда так внезапно пропали волки, с которыми он так весело играл в канун полнолуния?

Перед моими глазами встала кровавая пелена, кончики пальцев неистово зачесались, словно из них должны появиться когти. Осознание сломало все барьеры. Эта тварь убила детей, чтобы подставить нас. Сволочь! Но как? Я избавилась от наёмников, которых он прислал. Кто? Если бы появились новые личности, то люди Баловски их бы уже проверили. Для меня набатом было собственное биение сердца, которое я слышала в ушах. Перед глазами никак не прояснялось.

— Так что, — звук его голоса стал спусковым крючком для моей агрессии, которая волнами начала исходить от меня. Ненавижу, как же я его ненавижу. Во мне билось желание подчинить эту тварь и... Нет, не убить, слишком просто для него, а посадить в клетку и издеваться годами. Скольких он уже погубил? Скольким сломал жизнь?

— Дрянь!

Оскорбление с его стороны заставило кинуться в атаку, видят боги, я держалась до последнего.

Резкий захват поперёк тела вышиб воздух из моих легких. Зрение начало медленно возвращаться. Первое, что увидела, это был Барт, согнувшийся пополам. Он тяжело дышал и боролся с тем, чтобы не стать на колени. Вид этого гада пробудил во мне только одно — убить.

— Мисс Радмар, — голос "Котика" звенел от злости. Кстати, это он меня и перехватил. — Может, Вы объяснитесь?

— Думаю, это лучше сделает мистер Радмар, — мой голос свистел от сдерживаемой ярости.

— Не уверен, — я вцепилась в его руку, удерживающую меня, но разжать её сил не хватало.

— А Вы спросите у него, откуда возле Вашего участка взялись тела трёх убитых детей, — я не кричала, но от звуков моего голоса вздрагивали все, кроме мистера Баловски. А были здесь еще Рич, Энтан и... Рик.

Не опуская на пол, "Котик" транспортировал меня в свой кабинет. Он что, спустит это Барту? Альфы...

— Ты что творишь? — он усадил меня в кресло, я тут же вскочила на ноги, не желая позволять ему нависать надо мной.

— Я? — возмутилась, борясь с желание разнести вдребезги всю мебель. — Это ты отпускаешь убийцу, который орудует на твоих землях!

— Да с чего ты это взяла? — он всплеснул руками и отвернул лицо от меня, будто ему неприятно меня созерцать.

— Эта тварь только что признался в этом! Он хочет подставить Тима. По-твоему, я таким буду шутить? — разделяя слова, чтобы не сорваться на крик, произнесла я, все больше закипая.

— И что я могу сделать? Он мой гость, а гости неприкосновенны.

— Ты чтишь законы оборотней только в том, что удобно тебе, — я словно сдулась и почувствовала страшную усталость. Адреналин отступил, и пришло дикое чувство разочарования.

— Поясни, — он повернулся и попытался прожечь синевой своего взгляда. Попытка не удалась.

— За убийство детей ты должен вызвать его на бой по всем правилам. Это защита территории, но тебе это невыгодно сейчас, поэтому ты и закрываешь глаза, — я развернулась, чтобы уйти, приняв для себя решение, что в следующим выпуске местной газеты появится огромная статья про умерших.

— У меня нет ни одного доказательства, — он схватил меня за плечи и сжал руки, не давая мне вырваться.

— Он признался, — с ледяным спокойствием ответила я, чувствуя, как горечь несправедливости затапливает меня. Обидно, что слова полукровки ничего не значат.

— Тебе, — он прижал меня к себе, проигнорировав моё сопротивление. — На совете никто не воспримет твои слова серьёзно. У вас личные счеты, что заставит остальных альф считать, что ты пытаешься его оклеветать, а меня выставит так, что я просто посягаю на его территорию, пытаясь воспользоваться ситуацией с выгодой для себя, — он заключил меня в капкан своих надежных рук. — Мы найдем способ решить это, но правильно, чтобы не создать новых проблем.

— Скольких детей он должен убить, чтобы заставить вас двигаться быстрее? — обида за тех ребят, за несправедливость, случившуюся с ними, не давала мне закрыть рот. Господин мэр развернул меня к себе лицом, но не отпустил.

— Слышишь, я верю тебе, и мы решим эту проблему, но нужно время, — я горько усмехнулась. — Ты сегодня чуть не подчинила его, он теперь будет осторожнее и опаснее. Ты слышишь меня? Он устроит охоту на тебя.

— Ты не сказал ничего нового, — отрезала я. — Я справлюсь, а вот тебе стоит присмотреться к своим, потому что убили детей точно перевёртыши из твоей стаи.

Он сверлил меня взглядом, в котором разгоралось пламя. И так сразу не понять, причиной тому являлась ярость или желание. Он держал меня за плечи, чтобы не позволить вырваться, его пальцы начали отчетливо ощущаться сквозь ткань, словно разжигая пожар, который волнами начал затоплять тело. Я, как завороженная, наблюдала за приближением его лица, и в последний момент мне будто отвесили подзатыльник.

— Не смей, — прошипела я, аки настоящая кошка. — Не смей ко мне прикасаться.

Ладони на моих плечах резко разжались, из-за чего я покачнулась, но устояла. Его тяжелый взгляд ощущался у меня на губах так, словно он прикасался к ним, они пульсировали, требуя к себе внимания не только эстетического, кошка внутри встрепенулась, желая прижаться к альфе, а я... Послала все эти ощущения, заставляя себя думать только головой, поэтому не дала и толике желания показаться ему. Я не играю. Я не принимаю такой расклад.