Приняли решение все силы бросить на достройку головного линейного крейсера, двух легких крейсеров типа "Светлана", продолжать строительство эсминцев и подводных лодок. Перевооружить и довооружить все стоящие на вооружении крейсера и начать переоборудование учебного корабля "Океан" в авианосец.
Отдельным пунктом обсуждалось, создание в структуре Балтийского флота боевой оперативно-тактической группы кораблей и ходатайство перед императором о включение в эту группу дредноутов. И начальником этой самой группы назначить контр-адмирала Бахирева. То есть меня. Только я настоял перед командующим флотом и министром, что сам буду подбирать людей на должности командиров кораблей этой группы. Адмирал Канин было упёрся рогом, — как это так, ещё кто-то будет тут сам решать вопросы с назначением командного состава на корабли будущей боевой группы.
-Василий Александрович, в большинстве своём командиры кораблей останутся на своих должностях. Будет всего несколько перестановок. Кто-то войдет в состав моего штаба, и на его место нужен будет новый человек. Вот этого нового офицера я и буду сам подбирать.
-А если мы вам предложим кандидатов на замещение освободившихся должностей или на вновь открытые должности? Вы что откажетесь их принимать?!
Возможно кое-кто и подойдет, но я хотел бы иметь командирами тех, на кого я могу положиться во всём.
-Вот даже как! Ладно. Подготовите полный список офицеров и занимаемые ими должности, и жду вас через неделю у себя. Обсудим ваши кандидатуры.
Эта неделя выдалась у меня очень насыщенной. Пришлось изрядно побегать по заводам и конструкторским мастерским. Вначале я побывал на Адмиралтейском заводе, где ещё недавно строился "Баян", надо было составить и согласовать проект его довооружения, и на почти однотипный с ним "Адмирал Макаров", но строился он во Франции, и имел кое-какие отличия. Точно такие же проблемы были и с другой парой — "Богатырь" строился в Германии, а "Олег" здесь. Само перевооружение должно начаться зимой сразу на двух заводах — Путиловском и Адмиралтейском. Вскоре в Петроград пришел на ремонт "Рюрик" пострадавший больше всех в этом походе, и как самый ценный корабль Балтфлота, его должны оперативно отремонтировать. Я, было, заикнулся о включение его в оперативную группу, но Канин так "вежливо" мне отказал, что у меня больше не возникало желания возвращаться к этому вопросу. Но командующий пообещал, что "Рюрик" будет время от времени, когда это понадобится, подключаться к выполнению отдельных задач по поддержке отряда — это было решение министра.
Побывал я и на Руссо-Балте, (РБВЗ) где трудился Игорь Сикорский, и на заводах Лебедева и Щетинина, рассказывал и показывал эскизы, объяснял каким, примерно, должен быть палубный самолет, и чем он отличается от базирующегося на твёрдой земле. Похоже, что инженеры поняли мои предложения и рекомендации, и обещали через два-три месяца показать опытные экземпляры. Хотел встретиться с полковником Фёдоровым Владимиром Григорьевичем, поговорить с ним насчет его автоматической винтовки, но его не так-то просто было поймать. Не успев приехать из-за границы, где он добывал для русской армии оружие, он сразу же отправился на фронт. Сейчас он мотался где-то между Западным и Северо-Западным фронтами, налаживал сбор и ремонт повреждённого и собранного оружия. Оставил ему письмо в Главном артиллерийском управлении, зная, что рано или поздно он там появится.
III
Аудиенция у Императора.
Во время метаний между заводами я получил приглашение на аудиенцию. Сам Император мной заинтересовался и приглашает для разговора! Это случилось через три дня после моего доклада в Адмиралтействе. Приведя себя в порядок, я отправился Царское село.
После недолгого ожидания в приёмной, меня приглашают пройти в кабинет. Через открытые двери я увидел Императора сидящим за столом и что-то пишущего, а возможно и подписывающего какие-нибудь указы или распоряжения. При моем появлении он прекратил писать и аккуратно положил перо на письменный прибор.
— Здравствуйте, контр-адмирал.
— Здравия желаю, Ваше Императорское Величество.
— Присаживайтесь, Михаил Коронатович.
Я сел в кресло напротив и стал, по возможности незаметно, его разглядывать, не выдавая переполнявших меня эмоций.
-Наслышан я про вашу славную победу над германцем. Первую за десять лет победу на море вообще. И эта победа для нашего возрождающего флота дорогого стоит.
Я смотрел на Николая и никак не мог его представить императором такой огромной страны как Россия. Не походил он ни на одного из своих предшественников, не было в нем ничего царского. Обычный человек, отец и муж, но никак не император. Император, как я это себе представлял, должен быть ВЛАСТИТЕЛЕМ! Всех в кулаке держать! А этот, словно бухгалтер из 70-х годов, пожалуй, даже, 60-х. Как их в кино показывали. Этакая серая мышь, сидит в конторке, её не трогают, и она никого не трогает. Так и сидит человек тихо до пенсии, ни вверх по служебной лестнице, ни вниз, незаменим на своём месте, тихо делает своё дело и, бывает, что очень хорошо. Хотя, то, что я о нём знаю, как раз о другом говорит. Про Россию! И про семью свою!
Я, похоже, пропустил, о чем говорил Император, пока думал о нем.
— ...нам там катастрофически не повезло, если бы фортуна хоть немного повернулась к нам лицом, не случился бы этот позор — донесся до меня голос царя.
Понятно, он сожалеет о проигранной войне с японцами.
-И вот, наконец, победа! Естественно, после этого поражения кайзер не запросит мира. Но мы ему, да и всему миру показали, что у России есть и флот, и флотоводцы. С чувством гордости и удовлетворения выражаю Вам, Михаил Коронатович, самую сердечную благодарность за одержанную победу.
-Ваше Императорское Величество, я действовал так, как повелевает мне долг русского офицера, да и не я один причастен к этой победе. Весь личный состав эскадры мужественно вёл себя под огнём неприятеля и действовал слажено.
-Кто бы что ни говорил, но русский матрос никогда не был трусом, какой бы силы не был неприятельский огонь и всегда действовал мужественно, но почему-то в последней войне мы потеряли почти весь флот. Это наглядно показало, что хотя все вели себя мужественно, но, как известно, одного мужества мало, должно быть и умение и толковое командование. Вот такое командование вы и показали. Вчера у меня был морской министр Григорович с адмиралами Русиным и Каниным, они рассказали о вашем плане и попросили моего дозволения предоставить в ваше распоряжение два наших новых линейных корабля. А вы уверены в успешных действиях своего предприятия, не случится так, что вы потеряете эти корабли? Всё же у немцев таких кораблей в пять раз больше.
-Ваше Императорское Величество, наши линейные корабли быстроходнее германских, мы от них уйдем, а от тех, кто нас сможет догнать, без труда отобьёмся. Да и все германские линкоры сейчас сосредоточены против английского флота.
У меня промелькнуло воспоминание о "недавно" просмотренном фильме, где Николая II играет Андрей Ростоцкий. Я лишь сейчас заметил их потрясающее сходство, его бы сейчас сюда на несколько часов. Любимая женушка хрен бы различила, кто есть кто, а он за это время мог бы столько полезных указов издать, которые, возможно, помогли бы в недалёком будущем избежать грядущих потрясений. А может, теперь и не произойдут, и что-то изменится в истории.
— Я дал разрешение на использование линейных кораблей, — продолжал Николая II, — но вы должны мне пообещать, что понапрасну не загубите их. И желаю вам одержать ещё немало славных побед.
— Благодарю вас, Ваше Императорское Величество, за доброе пожелание. Дай Бог, и германца мы будем бить, и корабли постараемся сохранить. Они нас надоолго запомнят. Простите меня за дерзость, Ваше Императорское Величество, а адмирал Григорович просил только за линкоры?
— Да, а что вы ещё что-то хотели у нас попросить?
-Ваше Императорское Величество, для пользы дела, к которому я готовлюсь, они обязательно должны были доложить ещё об одной моей просьбе. И адмирал Григорович, и вице-адмирал Канин.
— Да, они доложили о ваших намерениях, я полностью одобряю ваш почин, на что и дал разрешения выделить вам два линкора, а также корабль для переоборудования в так называемый авианосец.
— Моему отряду уже сейчас нужен корабль, способный транспортировать гидропланы в походе, спускать их на воду, а после завершения полетов опять брать на борт. Авианосец у нас появится не раньше чем через год.
— Так что же вы ещё хотите, контр-адмирал? Если только включить единственный корабль, который может это делать, я думаю, адмирал Канин согласится его вам передать.
— Нет, Ваше Императорское Величество, "Орлица" нам не подходит. Этот корабль слишком тихоходный, чтобы сопровождать нас в походе. Я хотел испросить у Вашего Императорского Величества, чтобы для перестройки в гидрокрейсер передали нам вашу яхту "Штандарт". Она самый лучший кандидат для этого. А, после войны, которая обязательно будет нами выиграна, благодарный народ для Вас построит ещё более красивую яхту.
-Михаил Коронатович, вы сейчас так говорите, как будто война не сегодня, так завтра будет нами выиграна. Это опять из области ваших видений? В Зимнем только и говорят, что адмирал Бахирев стал провидцем, оракулом и всё знает наперед.
-Ваше Императорское Величество, я оракулом никогда не был и вряд ли когда буду, но у меня было несколько видений, не слишком радужных для России и её народа. В последнее время я действую только так, как мне подсказывают те образы, что я вижу во сне. И они меня пока не подводили, и, дай Бог, всегда будут направлять по правильному пути. Видел я в тех снах много действительно страшного, но, видел как этого избежать, и не допустить того, что может случиться в ближайшие два года. Были и светлые видения о будущем России, но оно возможно только после того, как мы исправим уже допущенные ошибки, и если не совершим новых.
-Что-то вы, контр-адмирал, говорите загадками, что такого ужасного ждет матушку Россию.
-Могут произойти события ужаснее, чем во времена восстаний Разина и Пугачева. Если мы не покончим с этой войной в ближайшие два года, народ начнет роптать, требуя мира. На это будут подбивать всякие социалисты-революционеры, анархисты и особенно большевики. Надо издать закон, запрещающий на время войны деятельность любых партий, чтобы не раскалывать народ. И действовать очень жёстко. Партии, которые попробуют не подчиниться, объявить пособниками немцев и предателями России, а их лидеров шпионами кайзера и изолировать на каком-нибудь острове, и под строжайшей охраной, чтобы не смогли ни при каких обстоятельствах сбежать оттуда до конца войны, а лучше, Ваше Императорское Величество, чтобы никто никогда их больше не увидел.
— Как это возможно, контр-адмирал, чтобы свой народ объявить предателями и пособниками Германии. И ваша мысль о никто и никогда, мне не нравиться!
— Ваше Императорское Величество, это наименьшее зло во благо России. Вы, конечно, не верите моим предсказаниям, но некоторые события произойдут уже в этом году. Когда они произойдут, возможно, вы станете мне больше доверять...
Нами будет оставлена Польша, совсем скоро немцы предпримут попытку прорваться в Рижский залив, Болгария подпишет договор о дружбе и союзе с Германией, а потом выступит на её стороне в войне с Антантой, турки разобьют англичан в Месопотамии.
— Болгария и вместе с Германией!? — воскликнул царь.
— Да, Болгария вместе с Германией, эти "братушки-славяне" пойдут против русских, в благодарность за то, что мы помешали туркам их уничтожить.
— Они будут в союзе с турками!?
— И это будет не первое их предательство, Ваше Императорское Величество. Если эти предсказания исполнятся, пожалуйста, вспомните обо мне и сделайте так, как я посоветовал. Сейчас, в тяжёлые времена, России особенно нужна сильная власть. Вся страна сейчас должна работать для скорой победы. Всю промышленность надо переводить на военные рельсы, большинство оборонных предприятий — на круглосуточную работу. Чуть не забыл, в этом году мы сдадим немцам Вильно, и в этом же году при штурме крепости Осовец, немцы применят отравляющие вещества против её защитников. Надо срочно снабдить их противогазами.
(Примечание — 6 августа 1915-го стало для защитников Осовца черным днем: для уничтожения гарнизона немцы применили отравляющие газы. Противогазов у защитников крепости не было.
Германская артиллерия открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера — а это не менее семи тысяч пехотинцев. На передовой после газовой атаки в живых оставалось едва ли больше сотни защитников. Обреченная крепость, казалось, уже была в немецких руках. Но когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана на них обрушилась... контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка, чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка! Ничего подобного мировое военное искусство не знало. Это сражение вошло в историю как "Атака мертвецов")
— Следует организовать среди населения пропагандистскую акцию, о бесчеловечном ведении войны немцами. В первую очередь, нужно вести агитационную работу, во всех газетах и журналах должны писать о подвигах солдат и офицеров, возводить их, чуть ли не в ранг былинных героев. Писать рассказы, слагать о них стихи и песни, как например, о казаке Козьме Крючкове:
Храбрый наш казак Крючков
Ловит на поле врагов
Много-ль, мало-ль не считает
Их повсюду подцепляет
Как догонит — не милует
Сзади, спереди шпигует
По возможности елику
Подцепляет их на пику.
(Примичание. Этот невероятный бой произошел 12 августа 1914 года. Получив приказ от начальства, Крючков и трое его товарищей: Иван Щегольков, Василий Астахов и Михаил Иванков отправились в сторожевой дозор. Проехав 6 верст, казаки начали было подниматься на горку по пути следования, чтобы с возвышенности осмотреть окрестности, и внезапно столкнулись с разъездом немецких улан численностью 27 человек, которых возглавляли офицер и унтер-офицер. Встреча была неожиданной для обеих сторон. Немцы поначалу растерялись, однако, разобравшись, что русских всего четверо, решили взять их в плен и бросились в атаку. Казаки попытались ускакать врассыпную, но немецкие кавалеристы перекрыли пути отступления и окружили их.
Несмотря на неравенство сил, донцы и не думали сдаваться, решив в схватке дорого продать свою жизнь. Казак Крючков выхватил шашку и вступил в бой с окружившими его 11 врагами.
