Оранжевая страна. Фельдкорнет.

— Г-м... — после некоторой паузы произнес Максимов. — Я не против...

— Кстати... — я вспомнил про Софью. — Что с...

— Она уехала... — с улыбкой сообщил подполковник. — Очень далеко, откуда уже не вернется. Думаю, вам не стоит больше о ней вспоминать.

Даже так? И как понимать? Отправили на тот свет? Впрочем мне все равно...

Я еще немного поговорил, после чего начальство с нами отобедало и благополучно свалило, оставив меня ломать голову над обеспечением патрулирования и постов. Благо, все это дело, предполагалось в согласовании с комендантом Баумгартнером, так что, надеюсь, с ним я полажу. Хотелось бы, во всяком случае.

В шестнадцать часов примчался Стромберг и доложил, что посыльный благополучно передал послание. Банда, в составе двадцати человек, обязалась прибыть в Дорпс Крааль — заброшенную ферму, в западных предместьях города, к девяти часам вечера.

Ну что же, еще одна победоносная операция совсем нам не помешает, к тому же, со слов Стромберга и бедолаги Андерсена, выходило, что эти разбойнички неплохо вооружены и обеспечены — поживились с республиканских складов, войдя в сговор с каким-то чинушей. Впрочем, почему 'каким-то' — на карандаше уже красавец, Андерсен вымаливая свою жизнь, сдал все и всех, с потрохами. Но, я его лично убивать не стану — обещание давал — это сделает Стромберг. Сам вызвался...

Как победить банду — вопрос не стоял — нас намного больше, а вот подобраться к ним незамеченными и перекрыть возможные пути отхода, задачей оказалось весьма нелегкой. Я немного подумал над картой и разделил отряд на две части. Шнитке с тридцатью волонтерами и при 'картечнице', зайдут со стороны буша, перекрыв дорогу к отступлению, а я с Наумычем, Ла Маршем и остальными, пройду по пригородам и ударю с другой стороны. Как бы все просто, но есть один щекотливый момент. При разбойничках около ста килограмм динамита. Если что, мало никому не покажется. Но это дело такое. На месте разберемся. Эх, было бы при мне с десяток моих сослуживцев — взяли супостатов без шума и пыли. Да и вообще... не исключаю... Ладно, мечты мечтами, а дело делать надо.

Провел общий инструктаж с личным составом, потом поговорил с капралами. Перспектива небольшой победоносной войны, несказанно всех воодушевила. Надо же, люди как люди, а воинственные, как бойцовские петушки. Но воинственность — это как раз хорошо. Правда, в гомеопатических дозах. Да-а... сильно европейцы изменились к двадцать первому веку. Да и хрен с ними, толерантными. Как не крути, мне до современности не дожить.

Вернулся Максимов и мы выступили. Уже темнело, так что, добраться до кривого оврага в полукилометре от фермы, удалось незамеченными. Никем не замеченными — буры ночью предпочитают сидеть дома.

— Спешиваемся, лошадей оставляем здесь. Рулле, Карл, остаетесь при них. Остальным рассыпаться в цепь, интервал пять метров, направление здание фермы. Увижу, кто закурит, глаз на задницу натяну. Быть готовыми по команде продолжить движение ползком. Огонь, тоже строго по моей команде...

— А как это: глаз на задницу? — озадаченно поинтересовался Феликс Груббер, веселый толстячок эльзасец. — Может наоборот?

— А ты закури, сразу узнаешь. Все, рот закрыл. В движении ориентироваться на меня, вперед не забегать. Пошли...

-А как вы узнали, что банда собирается грабить банк? — осторожно поинтересовался Максимов. Он отсиживаться в стороне не собирался и взяв на изготовку карабин, стал в цепь рядом со мной.

— Случайно...

— Все-то у вас случайно, — посетовал подполковник.

— Я и сам здесь случайный... — буркнул я тихонечко.

Первые четыре сотни метров прошли в хорошем темпе, затем, я дал команду залечь и поднявшись на пригорок, внимательно рассмотрел ферму в бинокль — луна достаточно хорошо освещала местность.

Ферма как ферма... Большой двухэтажный дом с пустыми проемами окон и дверей. Хозпостройки, загоны и прочая дребедень.

— Вон фура с динамитом, левей сарая. Наумыч глянь... — я передал Степе бинокль. — Как думаешь?

Наумыч глянул, подозрительно покосился на Максимова и буркнул:

— А чего тут глядеть. Вона всего один лохмандей сиськи трет. Навроде рядом больше никого нет — остальные в доме. Лошаденков архаровцы не выпрягли, увести и всех делов. Я сделаю...

— Сделаешь, я тебя прикрою. Ла Марш, начинайте окружать ферму...

Снял кожаный обвес с кобуры маузера и присоединил ее к пистолету. Все хорошо, но глушителя очень не хватает. Но этот вопрос, я попробую решить в мастерских. Надо будет, сам стану к станку и выточу. Из чего обтюраторы сделать, я уже придумал. А если получится найти прибор для снаряжения патронов, то и за УС-ами* дело не станет. Впрочем, я их и без прибора сооружу.

УС — патрон с уменьшенным зарядом пороха использующийся в оружии снабженном глушителем.

Степа оставив карабин, исчез в темноте. Я в который раз подивился, как парень ловко и умело движется — хоть сразу его в диверсы забирай. Пластун? Я имею ввиду, не пеших казаков под тем же названием, а настоящих пластунов — разведчиков. Может быть, но узнать точнее, пока не получается — начинаешь задавать вопросы, Наумыч сразу замыкается. Темная история однако. Может расказаченный? Это же чего такого, надо было натворить? Так просто казачьего звания не лишали — можно было даже на каторгу сходить, а потом опять в строй. Но это пока не главное. Пока...

Я быстренько переполз на холм в двадцати пяти метрах от дома. Внутри, голубчики — огоньки самокруток в проемах окон мелькают. А часовой...

Твою же дивизию — был часовой и нету... Степа возник у него за спиной и совершенно бесшумно снял — перехватил горло своей камой* и утащил за угол. Мастер однако, хотя, я бы сделал немного не так.

Кама — кинжал, использовавшийся у народов Кавказа и Закавказья. Название кинжала пришло из абхазо-адыгских языков.

Кони привязанные к коновязи стали всхрапывать — заволновались, но сразу успокоились. Огоньки самокруток остались на месте, бандиты не обратили на шум никакого внимания.

Наумыч склонил голову к головной лошадке в упряжке и через мгновение, фургон, тихо поскрипывая всеми своими составными частями, двинулся с места. И почти сразу, в проеме окна возникла темная фигура...

Я поймал силуэт на прицел, надавил на спуск пистолета и заорал:

— Огонь!!!

Фигура сложившись пополам исчезла из проема, а вслед за моим выстрелом, сразу же грянул винтовочный залп. Потом еще один и еще...

Я скосил глаза на фургон с динамитом...

— Вот красавец!.. — Наумыч вскочил на одну лошадку из упряжки и уже во всю несся подальше от фермы... Еще немного... Все, скрылся за деревьями, теперь не достанут.

Пара разбойников пыталась добежать до своих лошадей, но не преуспели и застыли неподвижными тушками около коновязи. Волонтеры вошли в раж и теперь палили из своих винтовок, как из пулеметов — вразнобой — заглушая вопли Ла Марша, пытающегося навести порядок. В ответ никто не стрелял... Тогда будя, хватит уже...

— Прекратить огонь мать вашу!!! Глаз на задницу натяну!!! — заорал я дурным голосом и с удовлетворением заметил, что пальба почти сразу стихла.

— Что теперь? — полюбопытствовал Максимов, пристроившийся рядом со мной. Надо сказать, стрелял подполковник спокойно, тщательно прицеливаясь. Хотя, кого там выцеливать — все наверное давно на полах валяются и боятся даже голову поднять.

Я ему не ответил и крикнул в сторону дома:

— Как там тебя? Джонсон? Сдавайтесь, мать вашу. Иначе подпалим ферму...

Через минуту мне ответил угрюмый голос:

— Джонсона нет уже. Здесь Уокер. Какие гарантии?

— А я откуда знаю, какие здесь наказания за разбой? — спросил я сам у себя. — Гарантии ему давай...

— Виселица, — любезно подсказал подполковник. — Или пожизненная каторга.

— Весело... — я начал было раздумывать, как половчей соврать супостатам, но не успел. В доме поднялся ор, бахнуло несколько револьверных выстрелов, а потом гулко забухала картечница с другой стороны — видимо Штайнмайеру надоело ждать и он решил попробовать свой артефакт в деле... М-да... налицо разброд и шатание... Ух-х... лихо бьет металлолом — щепки так и летят.

— Сдаемся!!! Сдаемся!!! Не стреляйте... — перекрикивая звуки выстрелов истошно заорали в доме. — Нас пятеро!!! Еще трое раненых!!!

Без бардака опять не обошлось — учить волонтеров и учить, вернее пороть нещадно сволочей. На мои сигналы фонарем, группа Шнитке никак не среагировала. Пришлось послать бойца передать приказ прекратить крушить дом из картечницы, но там, недолго думая, по нему пальнули, засадив по касательной пулю в бедро. Тьфу ты... позорище какое...

Итог... Восемь пленных, из которых трое раненые. Двадцать новеньких карабинов Маузера, около трех тысяч патронов к ним и куча разного короткоствола с колющим и режущим хламом. С Джонсона — главаря, я снял новенький пистолет Маузера — уже завтра меньше денег потрачу. Ну и лошадки конечно — что не может не радовать, а то у меня, до сих пор, шестеро на пони ездят. Смех и грех.

Допросил супостатов и быстро выяснил — они про Стромберга ничего не знают, дела с ним вел только Андерсен. Что и требовалось доказать, теперь можно без опаски их передавать властям. Оные не преминули прибыть — десяток до зубов вооруженных агентов полиции и финансового департамента. Главный, старший агент Граббе — жизнерадостный, огненно-рыжий здоровяк, быстренько разобравшись в ситуации, почтительно сообщил, что завтра в полдень, меня ожидает аудиенция у самого начальника департамента, при этом возможно будет присутствовать сам президент Стейн... Растем на глазах, ептыть!

Внезапно Андерсен оказался нам не нужен — совсем не нужен. Толстяка и его товарищей пристрелил Стромберг. Методично и спокойно, как будто заполнял какой-то финансовый документ. После чего мы с ним попрощались... по доброму, как старые товарищи. Может и свидимся. Последним недоработанным следом банды Андерсена, оказался некий чиновник из департамента торговых связей. Но с ним разберусь завтра... или послезавтра. Дел невпроворот — сегодня еще все не переделали. Одного из банды — молоденького паренька, попавшего туда по недомыслию, я не стал отдавать в лапы правосудия. С рассветом, он отведет нас в логово Джонсона в Сухих Распадках. А там, найдется чем поживиться... словом, не буду забегать вперед...

Встречу с таинственными 'теми, кому не безразлична судьба республики', я перенес на завтра — едва на ногах стою, нет сил мир спасать.

Только заявился в номер гостиницы, как там нарисовалась Луиза... да не одна...

— Это Мадлен... — кокетливо представила горничная свою точную копию. — Моя сестричка... — а потом охнула. — Ой-ой... мистер Игл. Вас надо срочно помыть...

— Ну так мойте...

А что я им скажу?

Надо же? Совсэм одинаковые, даже сиськами...

А Лизавета?

А что Лизавета? Пусть выздоравливает...

13 Глава.

Оранжевая Свободная Республика. Блумфонтейн. Отель 'Эксельсиор'. 25 февраля 1900 года. 05:00.

Сквозь сон, я уловил какой-то шум в коридоре и нащупал под подушкой рукоять Веблея. Что за нахрен? Кому тут...

— Герр Игл, герр Игл... — из-за двери донесся испуганный громкий шепот портье. — Тут к вам посетитель, я его не пускаю, но... но...

— Впускай... — я прицелился в проем двери и твердо решил выбить мозги из первого же посетителя.

— Мистер Игл, я право слово извиняюсь... но дело не требует отлагательств... — до меня донесся голос подполковника Максимова. — Прошу... — он застыл на пороге уставившись на две очаровательные попки шоколадного цвета. Луиза и Мадлен, намаявшись за ночь, продолжали дрыхнуть без задних ног. — Пардон...

— Да ладно, чего уж тут... — я спустил курок с боевого взвода и отправил револьвер опять под подушку. — Что там у вас стряслось?

— Михаил Александрович... мистер Алекс... — Максимов сконфуженно отвернулся. — Я право дело не предполагал...

— Брысь... — я шлепнул по ближайшей округлости. — Живо... Прикажите там, соорудить завтрак на две персоны. И кофе побольше. Так что случилось?

Подполковник проводил взглядом девчонок, смущенно кашлянул и спокойно, но с явными возбужденными нотками, сказал:

— Генерал Кронье ночью вышел из окружения!

— Так это просто замечательно... — я сел и вдруг до меня наконец дошло, что я натворил. Долбаный прогрессор! Хренов попаданец!!! Ты что же это учудил? Млять, да это... Сука, да ты же... Ф-фух... надо начать с того, что я изменил поворотную точку этой войны. После пленения генерала, в реальной истории, для буров наступила кардинальная черная полоса, а вернее, начало конца. Мелкие тактические успехи здесь уже не в счет. Армия, как таковая, рухнула — коммандо* очень многих дистрихтов*, просто разбежались по домам, посчитав: если бог допустил пленение их кумира, то воевать уже бесполезно. И так подавляющее преимущество британцев в живой силе, превратилось просто громадным. Немногочисленным бурским генералам стало просто не с кем воевать. Единая организационная структура разрушилась. Боевой дух упал ниже плинтуса. А теперь? Песец...

Коммандо — основная тактическая единица в бурской армии состоящая из всех боеспособных мужчин в дистрихте под командование команданта — выборного командира подразделения.

Дистрихт — административно-территориальная единица в бурских республиках, в буквальном смысле — район, округ.

Но не это главное. Я знал эту компанию в мельчайших подробностях, вплоть до временных рамок стратегии всех сражений и исходя из этого, планировал просто задержать наступление. И что теперь? А вот теперь, я ни хрена не знаю, события могут развернуться по совершенно другим сценариям... Моя отсебятина может вызвать цепную реакцию, просто непредсказуемых последствий. Как их предугадывать? Как теперь планировать сопротивление? Млять, да я просто сундук* КТОФа*, а не, млять, гениальный стратег. Все же было просто, заминировать все подходы к Блумфонтейну...

Сундук — жаргонное название мичмана.

КТОФ — Краснознаменный Тихоокеанский Флот.

— Майкл, что-то не так? — обеспокоенно поинтересовался Максимов.

— Все нормально... — я очнулся и наконец натянул на себя кальсоны. — Просто переоцениваю ситуацию. Сейчас, я на минутку отлучусь, а затем, за завтраком, вы мне все подробно расскажете...

— Конечно, конечно...

Холодная вода, немного привела меня в чувство и я уже спокойно выслушал подполковника. Все случилось точно по чертежу, лорд Робертс, получив сообщение о том, что к Пардебергу идет большой отряд, прекратил обстрел осажденных и отвел артиллерию на отдельные позиции для встречи подступавших буров, усилив их тремя пехотными полками и кавалерийским корпусом Френча. Буры воспользовавшись прекращением обстрела, навели мостки через русло Моддера и бросив весь свой обоз, прорвали поредевшее кольцо. Бурские генералы Бота* и Фронеманн, как раз стали лагерем и ждали утра, чтобы предпринять попытки деблокирования. И тут Кронье ударил изнутри. Генералы правильно сориентировались и ударили навстречу. В жуткой неразберихе, Кронье все же соединился с Ботой. Потери обеих сторон просто зашкаливали, не знаю, насколько это правда, но по некоторым сведениям, от британских полков прикрытия едва осталось пару неполных рот. Френч с кавалерией, пытаясь контратаковать, попал под огонь своей же артиллерии, которую, в дальнейшем, бритты сами привели в негодность, опасаясь, что она попадет в руки буров. Кронье потерял около пятисот человек убитыми, очень много раненных осталось на поле боя, но несмотря на это, все же, буры одержали серьезную победу.