По той же причине Мерлин увеличил свою силу примерно на двадцать процентов по сравнению с тем, что можно было ожидать от протоплазменного человека с такой же очевидной мускулатурой. Это также оставило у него в запасе довольно много буквально сверхчеловеческой силы, и он установил переопределения, позволяющие ему призывать ее при необходимости.
Ему потребовался каждый день из отпущенных Нимуэ пятидневок, чтобы научиться не просто двигаться как человек, но и приспособиться к своей повышенной скорости реакции и силе. Ну, это и тот факт, что центр тяжести его тела немного переместился вертикально вверх.
Он провел много времени, тренируясь с катаной и вакадзаси, для создания которых использовал производственный модуль Пей Ко-янга. Он попросил Сову спроектировать и изготовить оружие, и он тоже немного сжульничал с ними. Клинки выглядели как работа харчонгского мастера-оружейника, с характерным рисунком ряби того, что на Старой Земле называли "дамасской сталью". На них даже были метки Хэйника Ринхаарда, одного из легендарных мастеров меча Харчонга, но на самом деле они были сделаны из боевой стали, на порядки более твердой и прочной, чем любой чисто металлический сплав. Мерлин мог бы попросить Сову дать им преимущество острия буквально в молекулу шириной, но устоял перед этим искушением. Вместо этого он остановился на том, которое для катаны было "всего лишь" таким же острым, как лучший скальпель сэйфхолдского хирурга. Вакадзаси был немного "острее", так как он предполагал использовать его только в крайних случаях. Катана была бы основным оружием Мерлина, и поскольку она была сделана из боевой стали, он мог делать такие мелочи, как использовать свою резервную силу, чтобы полностью разрубить клинок лидера убийц, не беспокоясь о том, что поцарапает или притупит свой собственный.
Он намеревался сделать все возможное, чтобы никто, кроме него, никогда не заботился ни об одном из этих видов оружия. Он также намеревался потратить довольно много времени на тщательный осмотр их лезвий, регулярное их затачивание, следя за тем, чтобы они были должным образом смазаны и защищены от ржавчины, и все остальное, что потребовалось бы клинку, сделанному из настоящей стали. С другой стороны, сейджин должен был быть таинственной фигурой, обладающей не только смертными способностями, и Мерлин не возражал против ношения меча, который вызывал хотя бы небольшой трепет. Это была одна из причин, по которой он остался с катаной, у которой не было точного аналога на Сэйфхолде. Тот факт, что она лучше всего подходила к единственному стилю фехтования, который когда-либо изучала Нимуэ Элбан, был еще одним фактором, но ее экзотический внешний вид должен был способствовать созданию образа, который ему требовался.
Он снова усмехнулся, затем отвернулся от зеркала, нанеся последний штрих своим абсолютно подлинным усам, насколько это вообще можно было назвать "подлинными" усами. У ПИКА были полностью функциональные вкусовые рецепторы и "желудок", так что его владелец мог попробовать новые блюда, управляя им в удаленном режиме. И поскольку в вышеупомянутом желудке вполне мог содержаться органический материал, конструкторы не видели причин не использовать этот материал как можно эффективнее. Нанотехнология, встроенная в то, что считалось пищеварительным трактом Мерлина, была полностью способна превращать любую пищу, которую он ел, в естественно "растущие" ногти на руках, ногах и волосы. Однако он не мог начать использовать всю пищу, которую органическое человеческое существо потребляло за день, и если Мерлина собирались заставить есть регулярно — что он, несомненно, и делал бы, — ему пришлось бы регулярно выбрасывать неиспользованный материал.
Так что, думаю, мне все равно придется время от времени поломать голову, — подумал он с усмешкой, возвращаясь к окну.
Хотя башня королевы Мариты уже давно была перестроена в комфортабельные современные апартаменты для гостей, но при первичной постройке она была частью внешних стен первоначального королевского замка. Стена самой башни была добрых полтора метра толщиной — пять футов, — раздраженно поправил он себя, в очередной раз проклиная этого маньяка Лэнгхорна за отказ от метрической системы, — распахнул окна с ромбовидными стеклами и оперся локтями на необычайно глубокий подоконник.
Город представлял собой впечатляющее зрелище. Он был построен в основном из камня и кирпича. В королевстве Чарис были гораздо лучшие способы применения хорошей древесины, чем тратить ее впустую на строительство домов, а район возле набережной представлял собой обширное скопление прочных складов, верфей, канатных мастерских, торговых лавок и деловых офисов. Дальше вглубь города, вдали от лабиринта таверн, бистро и борделей, которые обслуживали моряков, плавающих на торговых судах королевства, находились дома тысяч рабочих, которые трудились на тех же складах и других предприятиях. А еще дальше вглубь страны, на возвышенности, отходящей от гавани вдоль берегов реки Теллес к самому дворцу, располагались разного размера особняки знати и богатых купцов.
Общее население города составляло около ста тысяч человек, что делало его огромным для Чариса и гораздо больше, чем просто респектабельным для Сэйфхолда в целом. Это также означало, что Теллесберг был полностью окружен сельскохозяйственными угодьями, единственной целью которых было прокормить население города. Тем не менее, необходимо было регулярно завозить немалое количество продовольствия. Торговый флот Чариса более чем справлялся с этой задачей, пока королевский чарисийский флот сохранял контроль над заливом Хауэлл, но сто тысяч человек все равно были огромным населением для города, построенного цивилизацией, пользующейся только ветром, водой и мускулами.
Кроме того, это был удивительно чистый город. Представления сэйфхолдцев об общественной гигиене и утилизации отходов были гораздо более строгими, чем все, что знала Старая Земля на любом сопоставимом технологическом уровне. Мерлин был тоже рад, что они были такими. На Сэйфхолде очень редко вспыхивали те виды эпидемий, которые обычно проносились по доиндустриальным городам Старой Земли. Кроме того, это также означало, что Теллесберг пах намного лучше, чем когда-либо его коллеги со Старой Земли.
Он улыбнулся, но затем улыбка исчезла, когда он увидел церковные шпили, которые возвышались над низким городским горизонтом. С того места, где он стоял, он мог видеть буквально десятки их, и каждый из них был частью лжи, которая в первую очередь привела его в Чарис.
С другой стороны, — подумал он, — в каждом из них также есть по крайней мере один колокол на башне. Причем большой, а это означает литейные цеха. Много-много литейных цехов. Это чертовски пригодится в недалеком будущем.
Темно-синие воды залива Хауэлл простирались на север, насколько хватало глаз. Залив был почти вдвое меньше Средиземного моря Старой Земли. Если бы был добавлен водоем, называемый Троут, их общая длина составила бы восемьдесят процентов от длины Средиземного моря, хотя они также были бы намного уже. Как и Средиземное море, Троут и залив Хауэлл почти полностью не имели выхода к морю, за исключением того места, где Троут выходил в море Чарис, и они и море Чарис находились под полным контролем королевского чарисийского флота.
В данный момент.
Мерлин поджал губы и беззвучно присвистнул, размышляя о дилемме короля Хааралда VII.
Королевство Чарис было одним из самых значительных королевств Сэйфхолда. Оно выросло, хотя местные историки не помнят его именно таким, из одного из первоначальных колониальных анклавов. На самом деле исходное место для города Теллесберг было выбрано самой Пей Шан-вей во время ее операций по терраформированию.
Учитывая место Шан-вей в пересмотренной версии религии Лэнгхорна, неудивительно, что никто этого не помнил, а Теллесберг был не очень большим анклавом. Большинство остальных было расположено на широких землях Хэйвена и Ховарда, где даже сегодня проживает основная часть населения планеты. Теллесберг также не получал большой поддержки извне, возможно, из-за своего "происхождения". Тем не менее, он все равно рос, медленно, но неуклонно, и начал создавать собственные колонии около пятисот местных лет назад. Эти колонии быстро обрели независимость как самостоятельные феодальные территории, но Теллесберг всегда оставался самым крупным и могущественным из чарисийских государств — можно сказать, "первым среди равных".
Затем, около двухсот местных лет назад, при Хааралде III, прямом предке нынешнего короля, к власти в Теллесберге пришел Дом Армак. За последние два столетия династия Армак постепенно распространила свой контроль на всю территорию, известную как остров Чарис.
Лично Мерлин считал это название чем-то вроде неправильного. "Остров", о котором идет речь, на большинстве планет считался бы континентом. Конечно, его малонаселенная верхняя треть или около того была почти полностью отделена от остальной части Троутом и заливом Хауэлл. Горный перешеек, который соединял его с нижними двумя третями и образовывал западное побережье залива между ним и Колдрэном, был едва ли пятьдесят пять километров (тридцать четыре мили, -кисло поправил он) в ширину в самом узком месте. Эта верхняя часть долгое время считалась совершенно отдельным участком суши. На самом деле, ей было дано собственное название Земля Маргарет, и она была присоединена к остальной части королевства Чарис только около восьмидесяти местных лет назад.
По ту сторону моря Чарис лежал остров Эмерэлд, размером примерно с Землю Маргарет (и такой же малонаселенный), но независимый от Чариса и обиженный на нее. Князь Нарман Эмерэлдский осторожно обходил Чарис стороной, но его ненависть к Хааралду и огромному чарисийскому торговому флоту, который доминировал в торговых перевозках Сэйфхолда, была глубокой. Дом Бейц стал править в Эмерэлде менее двух поколений назад, после неудачной кончины всех мужчин — членов предыдущего правящего Дома. Таким образом, Нарман прекрасно понимал, как резко может измениться судьба правителя. Это, вкупе с тем фактом, что он, возможно, не без оснований, подозревал, что долгая и неуклонная экспансия Чариса означала, что династия Армак в конечном счете имела виды и на Эмерэлд, только подлило масла в огонь его ненависти ко всему чарисийскому.
Остров Силверлоуд, расположенный к юго-востоку от Эмерэлда и прямо через меньшие моря Миддл и Уиндховер от Чариса, был почти таким же большим, как сам Чарис. Вместе с Чарисом, Землей Маргарет и Эмерэлдом Силверлоуд составлял совершенно неточно обозначенный Чарисийский архипелаг. Сам Силверлоуд был еще более малонаселенным, чем Чарис, в основном из-за характера своей местности, которая считалась пересеченной даже по стандартам Сэйфхолда. То население, которое там было, как правило, группировалось вдоль длинного западного побережья, защищенного от ужасных штормов, которые слишком часто налетали с океана Картера на юго-востоке. Большинство городков Силверлоуда и его мелкой знати, хотя и были номинально независимы от чарисийской короны, были обязаны в той или иной степени личной верностью королю Хааралду и его Дому, и, по всем практическим соображениям, они были неотъемлемой частью королевства, которым он правил.
Чарису потребовались столетия терпеливых усилий, чтобы достичь своего нынешнего положения, но сегодня он был бесспорным хозяином океанов Сэйфхолда. Его торговый флот был самым большим на всей планете, с очень значительным отрывом. Его военно-морской флот был, по крайней мере, равен флотам любых двух его потенциальных соперников, и его богатство отражало это. И все же, несмотря на все это, Чарис не принадлежал к высшему разряду великих держав Сэйфхолда. Во многих отношениях он находился на пороге перехода к этому статусу, но в настоящее время он определенно не был в той же лиге, что густонаселенная империя Харчонг, или республика Сиддармарк, или Деснейрская империя. Или, конечно, земли Храма.
К счастью для Чариса, ни одна из этих великих держав, за возможным исключением деснейрцев, не имела каких-либо обширных военно-морских традиций или, если уж на то пошло, амбиций. К несчастью для Чариса, Лига Корисанды, расположенная к востоку от Эмерэлда и Силверлоуда, и постепенно объединяющиеся корсарские корольки Треллхейма, находившегося еще дальше на восток, несомненно, имели таковые. Если уж на то пошло, то же самое произошло и с королевством Чисхолм, которое доминировало на несколько большем одноименном континенте, не говоря уже о королевстве Долар или королевстве Таро. Последнее с давних времен могло быть официальным союзником Чариса, но его нынешний монарх был возмущен этим соглашением. Не без какой-то причины, поскольку он оказался фактически вассалом-данником Хааралда.
О, да. Было много людей, у которых были свои причины обижаться, завидовать, ненавидеть или бояться Чариса. В том числе, к сожалению, и Церковь.
Мерлин нахмурился при этой мысли, невидяще наблюдая за оживленной гаванью, пока он размышлял об этом. Он по-прежнему не мог или, по крайней мере, не хотел рисковать, устанавливая подслушивающие устройства своих снарков на территории Храма. Было просто слишком опасно, что эти неопознанные им источники энергии могут подключиться к чему-то, что он действительно, действительно не хотел беспокоить. Но это означало, что единственные встречи, на которые он больше всего хотел попасть — встречи совета викариев, эквивалента коллегии кардиналов в Церкви Ожидания Господнего — были вне его досягаемости. Он мог действовать немного свободнее в Зионе, дальше от Храма, но это было не то же самое, потому что практически все викарии жили в самом Храме, в огромных комфортабельных апартаментах, которые были частью структуры первоначального здания.
Младшие прелаты, такие как "собственный" архиепископ Чариса Эрейк Диннис, имели роскошные квартиры в других частях города, и Мерлин мог подслушивать их разговоры в ресторанах, кофейнях, игорных заведениях и укромных публичных домах, где велась большая часть их бизнеса. Он хорошо осознавал преимущества, которые это давало ему, но это также делало отсутствие доступа внутрь Храма еще более раздражающим.
Однако из того, что он смог разобрать, было очевидно, что Церковь питала давние подозрения в отношении Чариса, и иногда он подозревал, что все еще сохранились смутные воспоминания о первоначальном спонсорстве Шан-вей по отношению к Теллесбергу. Так это было или нет, но удаленности королевства от Храма и Зиона, вероятно, было бы достаточно, чтобы заставить Церковь опасаться его доктринальной надежности, а местное духовенство привыкло к своего рода мягкому пренебрежению. Когда Храму требовалось два месяца, чтобы отправить сообщение в Теллесберг и получить ответ, совет викариев просто не мог держать местную церковь под таким жестким контролем, как духовенство Хэйвена и Ховарда.
Из того, что Мерлин смог выяснить, опасения чарисийской ереси были необоснованными, но чарисийцы все чаще, хотя и тихо, критиковали вопиющие злоупотребления власти викариев. Никто не собирался быть настолько глупым, чтобы говорить это открыто: в конце концов, инквизиция действовала и тут, из-за чего даже Мерлину было трудно судить, какое негодование таилось под поверхностью. Но этого было достаточно, чтобы вызвать по крайней мере некоторую мягкую критику со стороны собственного духовенства Церкви здесь, в королевстве, что, вероятно, действительно было равносильно "ереси" в глазах викариев, — признал Мерлин. — И было очевидно, что неуклонно растущее богатство королевства и международный престиж были еще одним фактором немилости, с которой Мать-Церковь относилась к Чарису.
