Босячка, глава 1-17

— Лу, мать твою! Прекращай свои шуточки!

— Без ужина оставлю.

Несчастные двери вздрагивали под ударами шести рук до тех пор, пока из комнаты не раздался злобный рык:

— Я не надену это!!! Ни за что!!! Дайте мне мои рваные штаны!!! Верните кепку!!! Я не выйду отсюда в таком виде!

Парни дружно перевели дыхание, перестав стучать в дверь. Голубокрылый поинтересовался:

— Леди, а что вас не устраивает?

— Это... Это — ПЛАТЬЕ!!! Я ни разу в жизни не надевала платье!

Парни захихикали, переглядываясь, а Кай выдавил:

— Лу, это обычное платье обычной знатной леди. Там нечего стыдиться, выходи. Ужин стынет, у нас сегодня жаркое по-галдийский, приправленное...

— Где жаркое? — тут же распахнулись двери, и мой жадный взгляд зашарил по столу.

Издав вопль степных арканов, я бросилась к дымящемуся блюду, игнорируя остолбеневших парней.

— А-а, — протянул невнятно Лер, разглядывая мое тело, которое вдруг обрело женственные формы.

— Э-э-э, — откликнулся дафар, не отрывая взгляда от моих обнаженных ног.

— К-хм, — откашлялся Кай, и тихо пробормотал себе под нос, — пожалуй, надо было дать ей ее штаны...

— Пофему-чавк! — спросила я, оборачиваясь к парням.

Те почему-то стояли столбами возле дверей комнаты для умывания и не спешили приближаться ко мне.

— Это скромное платье почему-то на тебе смотрится совсем не скромно, — выдавил покрасневший Лер.

— Да?

Я, не отрываясь от куска мяса, подошла к висящему на стене зеркалу размером с мой рост. Отразившуюся в ней девушку я даже сразу не узнала. Мои русые волосы успели отрасти со времени моего поступления, и сейчас, еще влажные после душа, мягко падали на плечи. А не торчали в разные стороны. Стали видны прямые скулы, чистый лоб, а глаза, лишенные тени из-под козырька кепки, как два драгоценных камня сверкали ярко-голубым цветом. Губы, всегда презрительно кривившиеся, сейчас изумленно приоткрылись, и стало видно, что они изогнуты в форме лука. Тонкая шейка, переходящая в округлые, узкие плечи, всегда прикрытые потрепанной мужской рубашкой, сейчас благодаря платью на тонких бретельках были открыты взору. Синее платье, легко спадающее вниз, четко обрисовало тонкую талию и грудь средних размеров, но правильной формы. Подол платья доходил только до колен, и стройные ноги смущенно переступали с ноги на ногу.

— Если бы она предстала перед судом в такой виде, никто не усомнился бы, что она — леди, внучка лорда Саймона де Гастона, в чьих жилах текла благородная кровь, — шепотом заметил Бриз.

Лер с наследником престола молчали, не отрываясь от меня.

— Чего уставились? — рявкнула я на них, возвращая с небес на землю.

Я нервно вгрызлась в кусок мяса, отражение последовало моему примеру, и мы с ним опять застыли: даже такой жест у отражения был полон изящества.

Я закашлялась, отворачиваясь от зеркала, и подскочила к Каю, размахивая кулаками:

— Ты! Блондинчик, мать твою! Верни мне мои шмотки! Которые утащила служанка! У меня от самой себя аппетит пропадает!

— У меня тоже, — тихо сказал Кай, хватая мои руки.

— Отпусти!

Глаза парня подозрительно потемнели, и он медленно приподнял меня за подбородок:

— Лу, ты очень красивая...

Я застыла, загипнотизированная его серыми глазами. Кай неровно дышал, ласково водя большим пальцем по моей мягкой щеке. Мое сердце вдруг замерло, а потом застучало с новой, бешеной силой. Я застыла, не понимая, почему простое прикосновение ладони парня к моей коже вызвало такую странную, незнакомую реакцию. Колени подогнулись, стало трудно дышать, а в крови будто пожар начал разгораться.

— Стоп-стоп-стоп! — заорал вдруг Лер, вклиниваясь между нами. — Бриз, крикни служанку, пусть принесет штаны и рубашку. Кай, возьми себя в руки.

Но Бриз ничего не успел сделать, потому что снаружи неожиданно донесся драконий рык, который сотряс стены дворца, и вслед за ним зазвучали панические вопли горожан. Я мигом пришла в себя и ринулась на балкон. Распахнув стеклянные двери, я подняла голову к небу и тихо охнула.

— Да что же это? — вырвалось изо рта Лера, который в панике схватился за мои оголенные плечи. — Что происходит, в Бездну!

Высоко в небе сцепились в драке два дракона. Подобно двум проснувшимся вулканам, два ящера поливали друг друга огнем, перемещаясь по воздуху над крышами домов не только замка, но и всего города. С земли было видно, что оба дракона были уже не молодыми, длина их тел доходила до ста пятидесяти шагов. Если они рухнут вниз — один из трех районов Коды разрушится полностью под их весом.

— Они это всерьез? — продолжал с недоверием шептать Лер. — Но драконы никогда не дерутся между собой!!! За все время существования в Галде такого ни разу не было!

Он, забыв про нас, спрыгнул вниз, в сад, но уже в полете между этажами его тело охватило пламя, и фигура приняла свой истинный облик. Даже не коснувшись кустов диких кияр, ярко-красный дракон взмыл в небеса. Его тело показалось маленьким на фоне двух разъяренных драконов, но он упрямо вклинился между ними, хлопая кожистыми крыльями. Нам не было слышно, что пытался сказать им наш друг, но результат был виден — оба дракона просто окатили Лера приличными струями огня с двух сторон. Ярко-красный дракон отлетел в сторону, пытаясь сбить огонь с тела, но ему это не удалось сделать, и он нырнул в реку, разрезающую город на неровные части. Пока Лер гасил огонь на себе, два других дракона продолжали битву. На тренировочные бои это было мало похоже, потому как кроме огня в ход пошли и клыки драконов, и когти на лапах, и даже сами крылья. Какое-то время по небу метался сплошной клубок огненно-зеленого цвета, вызывая панику среди горожан. А потом...

— Когти Бездны, будь вы прокляты! — раскатилось рычание по небу над городом.

Лер как раз подлетал к бешеному клубку, когда один из драконов проткнул шею другого, прямо в том месте, где у них формируется воспламеняющаяся жидкость. Мало того, прокусывая шею собрата, дракон пустил внутрь лаву огня, и взрыв тут же озарил небо желто-черным цветом, разорвав обоих драконов одновременно. На крыши домов полетели ошметки тел драконов, разорванных силой взрыва, а в голубом небе остался летать оглушенный Лер, быстро встряхивая головой.

— Бриз, лети к нему, — сухо сказал Кай, — его нельзя сейчас оставлять в одиночестве. Лу! Лу!

Я стояла, глупо пялясь на то место, где два дракона взорвались, а по моему лицу впервые за очень долгое время потекли слезы. Странное чувство охватило меня, будто вместе с уничтожением двух драконов взорвалась и вся моя прошлая, спокойная жизнь. Нехорошее предчувствие сковало меня на мгновение, и Каю, стоящему рядом, пришлось пару раз сильно встряхнуть меня, чтобы привести в чувство.

— Лу!

Поняв, что я в шоковом состоянии, Кай быстро вернулся в комнату, взял со стола свою кружку с горькой настойкой и заставил выпить ее залпом. Я тут же закашлялась — там была большая доза согра. Мои ноги подкосились, и я упала бы, если бы Кай не подхватил мое тело у самого пола. Он поднял меня на руки и бережно уложил в свою кровать, накрывая одеялом. То ли время, проведенное в темнице, повлияло на меня, то ли согр в настойке, но милосердный сон медленно протянул ко мне свои объятия.

— Для тебя это уже перебор, — тихо прошептал Кай, ласково откидывая русые волосы с моего лица. — Поспи немного, ты третье сутки не могла нормально выспаться. Забудь на время о том, что было.

Я что-то буркнула в ответ, перевернулась на бок, обняла подушку и сладко засопела. Кай, взглянув через открытый балкон на чистое небо, в котором застыл его друг, решительно вышел из комнаты.

Глава 11

Каменная ограда вокруг старого дома осталась целой, несмотря на прошедшие года. Тишина, царившая в округе, оглушала, заставляя пугаться звуков собственных шагов. Но странное чувство покоя, исходившее из развалин дома, притягивало меня как магнит. Давно я здесь не была, очень давно. Стерты воспоминания, уже не видно самого дна прошлого, лишь неясные тени мелькают перед глазами. Но куда бы ни заносили меня пути-дороги, я всегда возвращалась сюда.

— И что мы здесь забыли? — прозвучало в голове ворчание Грэя. — Отсюда даже грызуны сбежали, а ты обнимаешься с деревьями... Не боишься подцепить заразу?

— Мое сердце осталось здесь, — туманно объяснила я ему. — Дай постоять немного... Отвали.

Я прилипла, как шипучка к одному из деревьев, проросших во дворе через развалины стен. То ли благородная кровь в моих жилах проснулась, то ли последние события повлияли, но непривычные мысли сами полезли в голову.

Меня пытались убить. Не было ни угроз, ни предупреждений, просто... На следующее утро после гибели двух драконов, мне в постель принесли чашечку чая с ядом. Если бы не Кай, который вместо пожелания 'с добрым утром' выбил из рук кружку, общалась бы со своими предками.

— Я думала, после вчерашней попытки отравить меня, такого больше не повториться, — виновато промямлила я в ответ на свирепый взгляд блондина.

Изо дня в день в спину летел то нож, то булыжники, то огненные заряды из-за угла. Рыжий, переговорив с Хрычко, соорудил защитное поле вокруг меня, и вопрос с воздушными атаками был решен. Зато неведомые убийцы, к моему глубокому огорчению, не прекращали портить еду, добавляя в нее яд.

Один раз наемный орк пытался прибить меня свой дубинкой. В тот раз, как это ни странно, спасение пришло в виде полупьяной Жади, которая той ночью была вместе со мной. Амазонка впала в дикую ярость, у них, в Вольных Степях, мужчины не очень-то жалуются, чего уж говорить об орках. Орки Галда на зависть всем совершенно тупоголовые — в них живут одни древние инстинкты, а в голове вместо мозгов — непробиваемая кость, без мягких тканей. Но после общения с хлыстом амазонки, в черепушке наемного орка что-то треснуло и зашевелилось. Он резко поумнел, и убегал так, что только пятки сверкали.

Но к многочисленным попыткам прикончить меня добавлялось и еще кое-что. После межрасового суда по городу и академии поползли сплетни, слухи, которые заставили всех окружающих уважать меня. Стоило мне показаться в столовой ГАМа, как длинная очередь внезапно испарялась, а я оставалась один на один с трясущимся от 'уважения' поваром. Стоило зайти в учебный класс — сокурсники в знак 'уважения' замолкали, а преподаватель странно зеленел. Популярность, однако! Если верить слухам, я, оказывается, разделась и голой ходила на судебном процессе, соблазняла Совет Магов. А еще пригрозила трем Владыкам отправить их в Бездну, если они меня не защитят. А еще, я заключила сделку с Бараффо-донаэ, и пыталась с помощью них захватить мир. Мне было интересно, а про них-то народ как узнал? На суде про слуг Бездны не было сказано ни слова!

А что я? Да по факелу мне такое внимание! Даже если весь мир сойдет с ума — для меня страшнее голода ничего не будет. Ну, смотрят все на меня, ну, подумаешь! Хавчик-то по-прежнему бесплатный! Раньше смотрели на моих 'опекунов', теперь на саму меня, ужасную. А завтра — на ректора, вдруг сбрившего свою длинную бороду. В общем, пока плевать я хотела на сплетни и общественное мнение. Но если через пару месяцев моя слава не угаснет, то придется брать бритву в руки, и вперед! Сбривать бороду ректору...

— Эй, Лу! Ты пугаешь своим хихиканьем, — прервал мои подленькие мысли ромэн. — Глубокой ночью, далеко от города, в Богами забытой деревне стоишь и обнимаешься с кудом. Если твои два приятеля узнают об этом, они шкуру с меня сдерут. За то, что притащил тебя сюда. Без их разрешения!

— Три, — лениво поправила я, со вздохом выпуская толстый ствол из объятий. — Три приятеля. Ты про Бриза забыла. Он в последнее время меня просто преследует. Стоит только шагнуть за ворота академии, он тут как тут.

— Ты поэтому позвала меня? Чтобы сбежать от всех?

— Грэй, я что, похожа на ту, кто нуждается в опеке? — хмыкнула я, поглаживая кору дерева, и резко сменила тему. — Мы этот куд посадили вдвоем с Галыгой, когда я была маленькой. Грэй, ты будешь смеяться, но я помню себя только с того момента, когда мы со стариком были здесь первый раз. Тринадцать лет назад.

— ??? — заинтересованно промычал зверюга.

Грэй понял, что здесь мы застряли надолго, походил кругами, выбирая себе место поровнее. Потоптавшись среди развалин старого дома, он примял высокую, уже пожелтевшую от времени года траву, и удобно разлегся.

— Мои воспоминания начинаются отсюда. Мы посадили маленький росток куда, и старик сказал: 'сорняки растут легко, а вот куд прорывается с трудом'. Мне тогда было около пяти лет, но его слова помню, как сейчас. 'Закопай свои воспоминания в земле, малышка, и начни прорываться вверх, к свету. Сама, своею силою построй свою жизнь, как и этот куд'.

Грэй нагло зевнул, пока я предавалась воспоминаниям. Ветерок чуть шевелил яркую листву дерева, игриво болтал позабытой, грязной тряпкой, бывшей когда-то портьерой в окне. В деревеньке, расположенной в двадцати лигах от Коды, все жители крепко спали, одна лишь я призраком болталась среди развалин дома, стоявшего на окраине.

Ромэн вдруг встрепенулся, повернул голову и уставился куда-то за каменную ограду, чуть шевеля серыми ушами.

— Что там? — насторожилась я.

— Не знаю... Стой, не двигайся, я пойду, посмотрю. Там какое-то движение.

Я кивнула головой, а ромэн беззвучно прошел в сторону ограды и легким прыжком перемахнул через нее. Стало совсем тихо. Я стояла, опираясь на куд, и напряженно всматривалась в темноту, стараясь уловить любой звук. Воздух вокруг перестал быть успокаивающим, а зверь все не возвращался.

— Грэй! — позвала я.

Молчание.

— Грэй!!! — завопила я, непонятно чего испугавшись. — Ты куда пропал?

Молчание в ответ.

Я оторвала руку от дерева, и тихо двинулась вслед за исчезнувшим ромэном. Земля приглушала мои шаги, трава послушно прогибалась, а ноги осторожно переступали сломанные ветки, булыжники от руин дома, ямки, кочки. Вцепившись руками в каменную кладку, на которой выступали неровности, я вскарабкалась на самый верх и выглянула за ограду. Меня встретили яркие, светящиеся в темноте глаза, застывшие в воздухе над землей.

— А-а-а! — заорала я от страха, а чужие глаза лишь моргнули, не желая исчезать.

Я замахала руками перед глазами, забыв, что нахожусь на самом верху ограды. Тело, получившее свободу, радостно кувыркнулось и шмякнулось о холодную землю. Подвывая от боли, я потерла ушибленное мягкое место, и снова подняла глаза к верху. Чужие глаза взлетели теперь на верхушку каменной стены и с любопытством разглядывали меня, сидящую на земле.

Оно не пыталось нападать на меня, а спокойно стояло на четырех лапах на парапете. Испуг медленно проходил, и взгляд прояснился. Зверюга с длинной, черной шерстью, на четырех лапах, несущих мускулистое, крепкое тело. Хвост, похожий на бельевую веревку с накинутыми на нее занавесками, вытянутая морда с широким носом на конце, острые на кончиках уши, длинные, белые усы и милый оскал в двадцать острых клыков. Зверь был небольшим, встань он на задние лапы — и его уши заканчивались бы там же, где моя макушка.