Хозяйка леса2

— Обязательно погощу, и над предложением заманчивым поразмыслю! — весело воскликнул хозяин дома. — Вот только зимой не смогу: здесь мои знания тоже пока надобны! А летом— с удовольствием! Грибы, ягоды, озёра чистые и прохладные — вот оно счастье!

Преодолевающий Путь так вошёл в роль жителя Белой Стороны, что и сам не заметил, как легко подхватил манеру разговора своих гостей. Жаль только, что долго эта беседа не длилась. Распрощались через час. Долго у порога обнимались, обещания увидеться давали и верили в то, что всенепременно это исполнится.

Крепко зажав в руке копию Многогранника Времени, хозяйка леса легко вскочила на метлу. А Сердай, в мгновение ока обратившись волком, последовал за своей любушкой дальше. Было у Ульяны ещё одно неотложное дело...

Дом некогда великого артефатора Кроффа стал похож на идущий ко дну корабль: повсюду горел свет и мелькали фигуры хаотично движущихся людей. Ульяна подлетела к окну рабочего кабинета отца и неподвижно зависла в воздухе. Картина, которую ей довелось наблюдать, ничего хорошего не предвещала. Бестолковые белобрысые братья, нервно расхаживая по кабинету, указывали своими культяпками на полки, секретер и встроенные в стену ниши. Большая группа мужчин сомнительной наружности ворошила, сбрасывала на пол, громила и ломала всё подряд. Некоторые из добытых ими бумаг тут же сжигались в длинном железном корыте, а некоторые, под чутким руководством близнецов, складывалась в длинные холщевые мешки. Несколько точно таких же мешков лежали у стены и, присмотревшись к очертанию находящихся в них предметов, чародейка поняла: подсвечники, вазы, столовые приборы из серебра, пепельницы, гравюры — всё там и к выносу готово!

Оконные рамы раскрылись в стороны, словно крылья бабочки. Медленно, стараясь не шуметь, Улиана влетела в помещение. Поднявшись чуть ли не к самому потолку, она легонько подула вниз, на копошащихся людей. Некоторые из них были в странных широкополых шляпах, которые тут же сдуло порывами сильного ветра. Огонь в железной лохани немедленно погас, но вместо него, по периметру потолка разлетелись сотни других, маленьких огоньков, готовых в любой момент, по приказу своей повелительницы, броситься на вандалов.

— Извините, что прерываю ваше занятие, грязное ворьё, но если вам хоть немного дороги ваши жизни, бегите из особняка без оглядки и забудете о его существовании навсегда!

Жулики и пара белобрысых отпрысков, застыли на месте. Они синхронно посмотрели наверх и увидели следующую картину: ведьма с огромными чёрными провалами вместо глаз, гневно смотрит на них свысока и вынашивает в отношении незваных гостей совершенно не добрые планы. Ярко-вишнёвые волосы извивались вокруг её головы, как змеи и каждая прядь указывала в сторону мародёров, словно палец обвинителя в осуждённого.

Обескураженное молчание прервал первый из братьев:

— Гляди, не разучилась ещё страх на людей наводить. Не волнуйтесь, — обратился он к сотоварищам по обчистке отчего дома, — она под действием усмиряющих силу браслетов. Ни черта не может, только пугать!

— Да это наша сестрица — Улиана — деревенская баба! Ну что, Ульянка, или как тебя там в другом мире зовут, хороши оборотни под луной? Или они тебя только выть с собой приглашают, а как самка ты им не нужна?

Братья расхохотались деланным, надрывным смехом. В глазах каждого бушевала ненависть и презрение. Их узкие, искривлённые в надменной улыбке губы, были столь мерзкими, что хозяйке леса тут же захотелось заставить паскудные рты орать от боли. Ульяну обуревала ярость, когда приходилось сталкиваться с идиотами.

— Дважды повторять не стану, — печально вздохнула она и щёлкнула пальцами правой руки.

Маленькие языки пламени ринулись вниз, и через секунду, все, кто беспечно проигнорировал мирное решение конфликта, ринулись в выходу. Их гулкий топот и остервенелые крики слышались в коридоре, а затем во дворе. Гурьба злодеев, смердящих палёными волосами, металась вдоль парадной аллеи в поисках воды. Некоторые, что были поумнее, падали на клумбы и катались по ним, словно волчки.

Сердай обрушил на тела 'погорельцев' проливной дождь. Воздух стал ещё смрадней. Глядя на огромного волка, и на то, с каким страхом жмутся к каменному ограждению породистые псы, воры гуськом вышли, проковыляли, выползли, а некоторые и просто выволокли друг друга за территорию особняка. Посчитав ситуацию исчерпанной, оборотень забежал в здание. Преодолев высокую лестницу в два прыжка, он безошибочно повернул туда, где его ненаглядная пыталась пристыдить зарвавшихся братьев: лишь этих двух огонь и не тронул.

Близнецы беспомощно жались к стене, которую украшал богатый гобелен с изображением баталий магов. Перепуганные глаза калек лезли из орбит. Они не отрывали взгляд от мерцающих алым светом браслетов. Их ужасная сестра преобразовала ланцы в дорогостоящий дар. И, похоже, не собиралась с ним расставаться.

-Мерзко, братья, мерзко... — процедила чародейка сквозь зубы. — У родного отца воруете?

-Да какой он после всего отец?! — выкрикнул один из близнецов. — Когда мы калеками из Белой Стороны вернулись, не без твоей помощи, между прочим, он нас на задворки столицы, в самые злачные места сплетни собирать послал. Отдал в шпионы. Сказал, что мы теперь только на то и годимся.

— Да он нам корки хлеба не дал! Жулик!

— А вы-то, кто такие после всего? Зачем в мой мир с горем пришли? Да будь там другие маги, я бы их и в живых не оставила. Вас, холуёв Вальдемаровых, пожалела! Поделом вам!

— Ты не понимаешь, Улиана! Всё, что мы делали — попытка обратить его внимание на нас, сыновей! Ты не знаешь, что это — быть презренными даже для своего отца! Ты не знаешь! Мы мужчины! И у нас есть дар! Пусть слабый, шаткий, но он есть!

— И что хорошего вы благодаря этому дару сделали? На общину оборотней вместе с отступниками напали? — она глубоко вздохнула и добавила: — Денег на ваше содержание я дам: хоть вы мне и противны до чертей, а братья. Но если вы в этот дом ещё хоть раз с тёмными мыслями сунетесь, сгорите заживо. Нашли с кем водиться — с ворьём да убийцами. Вернувшиеся в ковен властители, отца нашего судить будут строго, но дом у него никто отбирать не станет; дара лишат — это уж, как водится. А вы, урок хорошо усвойте и запомните.

— Да мы...— в унисон заскулили калеки.

— Пошли вон отсюда и благодарите Небо, что речи вам паскудные простила. И зарубите себе на носу ещё кое-что: содержание ваше будет действительно ровно год! За это время вы должны решить, как жить желаете, а уж там, глядя на то, как с миром ладить станете, посмотрим. Есть у вас шанс руки свои вернуть, да вот к дрянной оболочке и грязной душе они не прирастут!

Нерадивые братья покинули отцовский дом. А Улиана поднялась в покои, где не один день время коротала, переоделась в одежду деревенскую, в которой из родного мира явилась, шушун прихватила, сапожки любимые и всё аккуратно в суму сложила, что на плече её до сих пор только с Многогранником внутри болталась. Затем сгребла в одну широкую чашу все драгоценности, что прикупить успела, и сошла вниз, в столовую. Там, выстроившись под стенкой в одну шеренгу, её поджидали слуги.

Хозяйка леса вернула взору тёмно-карие глаза. Медленно прошлась вдоль веренички из прислуги и заглянула в душу каждого. За это время никто даже не чихнул. Слышались лишь гулкие шаги дочери вельможи и тихое дыхание людей, ожидающих новостей.

— Вы можете оставаться здесь сколько пожелаете, — наконец, громко сказала чародейка, — артефактор со временем вернётся в свои владения. Но если кто-нибудь из вас захочет уйти — ваше право. Деньги на содержание дома, и для расчёта с пожелавшими отправиться на поиски лучшего, я оставлю управляющему.

Долговязый мужчина, с аккуратно зачёсанными назад волосами, нерешительно сделал шаг вперёд. Ульяна нырнула в его глаза своим взглядом и вытащила из широкого рукава деревенского платья стопку ассигнаций в мелких купюрах. Она отлично знала, в какой части кабинета и за каким портретом магистр Крофф хранит деньги. Конечно, за своим собственным! Ведь коснись дело ограбления, только эта мазня никому нужна и не будет!

Слуги, на всякий случай обходя магессу сторонкой, медленно потянулись к выходу из столовой. А Ульяна, устало упав в роскошное кресло, с улыбкой посмотрела на двух кухарок, которые не последовали примеру остальных. Женщины теребили фартуки и украдкой поглядывали в карие глаза хозяюшки.

— Неужели больше не увидимся? — печально спросила одна из них.

— Почему же? — даст Небо — свидимся. Только вот не знаю, скоро ли? У меня в ином мире забот полон рот.

— А если и мы за вами пойти захотим? — неуверенно прошептала вторая женщина.

— Для начала — вот, — Ульяна выложила на стол чашу с драгоценностями. — Мне это боле не надобно. А вам, чует моё сердце, ох, как пригодится. Может и в этом мире вы судьбу добрую сыщите, скоро здесь всё по-иному станет. Ну, а коли не получится, — в лесочке маленьком дом деревянный есть, хозяйку Викторианой зовут, ей о вашем решении ко мне перебраться и скажете.

Ульяна поднялась, обняла женщин на прощание и пошла по направлению к библиотеке. Ей нужно было попасть в сокровищницу. Интересовал магессу только один предмет — книга на красном пуфе.

Размашистой походкой в столовую вошёл Сердай. Посмотрел на кухарок, носом повёл, на чашу с драгоценностями посмотрел, что в руках у одной из них была зажата, и спросил:

— Вы чтоль, в мир Белая Сторона податься решили?

— Да как сказать... — покрывшись румянцем прошептала та, что без чаши стояла.

— Ну, коль стряпухи вы знатные, так и дом вам сыщим и мужей в придачу!

— А, вы сами-то, кто? — с недоверием спросила первая.

— А я уже муж! Во-он той — страхолюдины! — пошутил глава клана. И указал рукой в сторону Ульяны, сворачивающей за угол. Он-то не раз слышал, как работники особняка его милушку называли. Почему бы напоследок не припомнить?

Как только мужчина скрылся за поворотом, ведущим в библиотеку, стряпухи друг к другу повернулись, да чуть ли не в одночасье промолвили: "Если там хоть один мужик похожий на него есть — надо ехать!"

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Прощались Ульяна и Сердай с ведьмами да Георгом долго. Много о чём говорено-переговорено было. Воз наставлений в дорогу, сума с кое-какими книгами, а ещё одну, поменьше, с копией Многогранника Времени и заветным фолиантом из сокровищницы Вальдемара Кроффа, Уляна сама себе припасла. Тетрадь, что в дощечки с буквами и символами превращается, у Викторианы осталась. Будет чародейкам теперь в любой момент ниточка для связи. Да долгие проводы — лишние слёзы.

Амулеты переноса из мира в мир хозяйка леса с оборотнем в один момент задействовали. Закружил ветер над лесочком, зашумели деревья, всколыхнулся мир ковена, со спасителями своими прощаясь.

Долго неслись сквозь время влюблённые, но руки ни на миг не разъединили. Очнулись в самом центре двора, перед срубом Ульяны, оттого, что Лохматый, пёс беспородный, их лица вдоль и поперёк облизал. А Тимофей так ревел, так радовался, только вприсядку не пошёл. А может и сплясал разок, но ни хозяюшка, ни Сердай того не видели: в себя не сразу пришли.

На подламывающихся ногах, с помощью своего ненаглядного, зашла Ульяна в родной дом. К тёплой печи щекой прижалась. Ладошками её потрогала. Мальцы — молодцы, ещё поутру протопить чуток успели, дабы хата не остыла к их возвращению со школы. На душе у Ульянушки птицы запели, а в сердце благодать мирская встрепенулась. 'Дом родимый, дом миленький, каждую ночь ты мне на чужбине во снах виделся, каждый миг о тебе думала! — шептала хозяйка леса. — А уж за пострелятами — за Артемием да Михейкой — как скучала... Вот чуток отдохну, согреюсь, и пока Сердай с доброй вестью в общину помчится, блинов паренькам напеку...да и нам с вожаком плотно поужинать надо. Сил на дорогу много поиздержали. А уж вернётся наш глава в общину на ночь или нет — ему решать... Да вот что-то подсказывает мне, теперь он там только днём появляться будет'.

ЭПИЛОГ

Викториана с удовольствием попивала душистый чай, приготовленный руками самого Аркада Семирецкого. Архимаг смотрел на то, с какой грацией берёт чашку тонкая рука магессы, и как медленно подносит сей напиток к алым губам.

— Значит, вернулась... — задумчиво протянул маг.

— Вернулась, — подхватив тоненькое печенье, повторила за ним Викториана. — Она на власть не позарилась, выбрала то, без чего душа черствеет. Можно страдать день, два, год, пять! Но всю жизнь — это не по ней. Да и правильно! Вот у нас с тобой выбора не было. Ты, когда Адриана родилась, титул архимага получил и во власть подался. А я на всё согласна была, лишь бы любимый счастливым стал.

— Только вот счастья я так и не обрёл... Что поделаешь — закон. У владыки ни семьи, ни детей быть не должно. Сам в этот мир явился, в одиночестве его и покидай.

— Дурак... Хотя... — Викториана выглянула в окно и помахала кому-то рукой.

— Ходит? Ждёт? — встрепенулся Аркад.

— Ждёт... — с улыбкой протянула ведьма. В её глазах снова блестели искры любви и желания. Почувствовав её взгляд, Георг остановился, посмотрел вверх и отправил любимой мальчишеский воздушный поцелуй.

— Пора мне, засиделись мы с тобой! А у меня ещё...

— Любовь, — завершил её фразу архимаг.

— Ну, этой госпоже капризнице все возрасты покорны, знаешь ли. Ты, между прочим, тоже не зарекайся, а то ведь помнишь, как оно бывает!

— Помню... — отпивая глоток обжигающего напитка, печально сказал владыка мира ковена. — Всё помню. До мелочей, мгновений, вздохов.

Викторина подарила мужчине прощальную улыбку и, тихо выскользнув за порог, плотно закрыла дверь. Сейчас великую магессу не волновали душевные переживания отца её дочери. Он отличный маг, незаменимый руководитель, великолепный стратег... Но хороший семьянин и надёжный партнёр с него не получится. Раньше не получился, а теперь и подавно.

Лёгкие шаги и шелест замысловатых юбок бесследно тонули в коридорах ковена. Высокие своды здания пытались развеять этот звук; портреты, висящие на стенах многие тысячи лет, с укором глядели вслед уходящей гостье. А сердце ковена — Великий Многогранник Времени, лишь догадывался о том, какие новые испытания готовит жизнь красивейшей и мудрейшей женщине этого мира.

Через несколько минут в кабинет Аркада снова постучали.

— Входи, входи, не топчись, — громко сказал архимаг.

— Добрый, день! — деловито ступая по белоснежному ковру, визитёр подошёл к рабочему столу владыки и выложил кипу исписанных листов бумаги.

— В писатели, чтец душ, податься не пробовал? Цены бы тебе не было, — поглядывая на рукописи, иронично заметил хозяин кабинета.

— С заданием вашим я, безусловно, справился, но в глазах хозяйки леса сволочью последней остался, — вздохнул гость.

— Александр, ты своё дело знаешь, доверие моё заслужил и не раз, но в некоторых вопросах полный профан. Не важно, что о тебе подумают те, кого ты принуждаешь поступить тем или иным образом. Запомни: раз уж ввязался — иди до конца! Быть в тени — не значит быть слабым. Чаще всего, именно из тени выходят те, кто способен переломить ход любого, даже самого безнадёжного, сражения.