Небо шамана. 2 часть

* — ИПП — Индивидуальный перевязочный пакет, представляет из себя бинт шириной 10-12 см длиной не менее 7 метров с двумя ватно-марлевыми подушками размерами не меньше 15Х30 см. Всё это стерильно и упаковано в клеёнчатую герметичную упаковку. Во всём мире признан, как один из самых удачных наборов для оказания первой помощи при ранениях и ожогах и позволяет сохранить больного при транспортировке к месту оказания квалифицированной или специализированной медицинской помощи. Вообще, отечественная школа военно-полевой медицины во всём мире признана самой успешной и удачной. А такого процента излеченных и выживших, какие продемонстрировала наша медицина в Великой Отечественной войне не смогла добиться ни одна военная медицинская служба в мире. А признанные одними из лучших в мире социально ориентированные системы гражданского здравоохранения Канады и Швеции, в основу организации и принципов своей работы взяли практически без коррекции принципы и положения по организации медицинской помощи населению разработанные ещё Семашко — первым наркомом здравоохранения. И вот ведь недоразумение, эта система была ориентирована на здоровье населения, а не предполагала пилить государственные дотации, кому же такая глупость нужна...

**— Абсолютная и доподлинная правда. У меня на глазах старый столяр краснодеревщик делал стамеской выборку пазов по границам слоёв и объяснял, что просто чувствует более мягкую прослойку между слоями. А уж как матёрый слесарь вскрывает своими крючками незнакомый замок! Не видели? Много потеряли. У бича, как почти у любого инструмента существует не явная обратная связь, то есть когда есть достаточный опыт и умеешь обращаться с инструментом, то рукой начинаешь ощущать то, с чем контактирует инструмент. Поэтому по удару почувствовать, что не просто чуть пробита наружная пластина черепа, а главное внутренняя оторвалась и улетела перемалывать мозг, не говоря о возникшем из-за такого высокоэнергетического удара гидравлического удара, который тоже пользы организму не принесёт. Я имею ввиду то, что поражения при ударах по черепной коробке имеют свою специфику. Удар по черепу топором или ледорубом при видимой фатальности далеко не так опасны, как кажутся. Ну, разрубил черепную кость или прорубил частично или насквозь, рана и рана, ничего особенного. А вот если сравнить более страшный внешне удар кувалдой и резкий удар молотком или даже тупоконечной пулей даже вскользь то вот тут начинаются нюансы. Череп имеет две плотные плоские пластины между которыми тонкий слой губчатого вещества наполненного кровью — имеющего обильную разветвлённую сосудистую сеть. И при ударе кувалдой, а её ещё и разогнать до большой скорости трудно, тяжёлая она, даже если происходит повреждение и вдавление наружной пластины, внутренняя чаще остаётся целой и мозг пострадает только от сотрясения. А вот при большой энергетике удара при малой площади совсем не обязательно происходит банальное проникновение, часто повреждения наружной пластины незначительны, а вот переданная на внутреннюю пластину энергия удара может разрушить её на гораздо бОльшей площади и острые осколки с большой скоростью просто нашинкуют нежную ткань головного мозга. Это если очень грубо. Про проникающие огнестрельные ранения лучше даже не начинать, там ещё сложнее. (Про энергетику описанного удара — можете обратиться к курсу физики. Масса пульки 4 грамма, скорость 400 метров в секунду, площадь воздействия около пяти квадратных миллиметров.) А опытные хирурги имеют чувствительность не на пальцах, а на кончике скальпеля. К примеру, сама видела, как хирург одним движением рассекает кожу и подкожную клетчатку и нигде не повреждает подкожный апоневроз, хотя для острого скальпеля прорезать и его и подлежащие под ним мышцы практически как пирожное разрезать. Но хирург чувствует и делает то, что ему нужно. В общем, просто ещё одна грань настоящего мастерства, которого так мало в мире.

До ночи время прошло спокойно. Лишь изредка неподалёку подавали голос и топотали оставленные лошади. Подумал, что нужно сходить и отвязать лошадь от руки "Мордатого", но потом решил, что лезть туда и затаптывать следы не стоит, тем более, что если очень захочет пить, лошадь сорвёт петлю с руки, ведь не узел. Ещё до конца не стемнело. Я взвалил на себя Цыганова и потопали вперёд и искать воду. К середине ночи так и не встретили воды. Решили, что лучше не идти сразу, а сначала найти воду, к этому моменту жажда уже крепко скрутила. Оставил комэска в какой-то канавке, договорились, что когда буду подходить, то пощёлкаю языком, чтобы он меня не подстрелил. Взял бутылку с остатками самогона, которую комэск отдал без вопросов. Мелькнула мысль, что проще сбегать обратно до реки, но удержали от этого многочисленные наблюдательные посты про которые "Мордатый" рассказал. Как ни всматривайся, а издали какой-нибудь пост заметит, и бегай потом по голой степи, как таракан по сковородке. На земле с обнаружением людей у меня гораздо сложнее, чем в небе, в воздухе я за пару километров чётко чувствую, а иногда и дальше. А на земле очень много всяких лишних засветок от всего живого, вон на пост вчера чуть не вышли, случайно заметил, а так бы попались.

По карте километрах в пятнадцати на юг станица с говорящим названием Тёплые ключи, ну, пить то из них можно, наверно. Пить, правда очень хочется. Всё-таки это тело совсем плохо к жизни подготовлено, у нас три-четыре дня без воды даже ребёнок проведёт и не заметит, ведь мы исконные жители степи, где вода в дефиците. Проскочил вперёд километров пять, пошёл обратно по дуге. Мимо этого пепелища чуть не проскочил. Если бы там не заорал кошак, то не заметил бы. Хутор во время боя полностью снесли с поверхности земли, но должен же у них здесь быть источник воды, раз люди жили. Оказалось, что во время разгоревшегося здесь боя колодец тоже пострадал, но к счастью его хоть и завалило, но он был с крышей и воротом, эта крышка упала вниз, защитила, прикрыв собой ствол колодца. А вот чем воду набрать неизвестно. Не бутылку же к стропе привязывать, хотя первым делом именно это я и сделал, и с трудом набрал примерно четверть бутылки. Но вот не хочет она сама воду набирать, плавает, то горлышко вверх, то вниз, а вода внутрь не попадает. Только подёргиваниями верёвки совсем немного наполнил. Выпил несколько набравшихся глотков, и ещё больше пить захотелось. Пошёл по развалинам искать какую-нибудь ёмкость. Нет, я вижу в темноте, но не настолько хорошо, чтобы в развалинах ёмкость для воды найти. В этот погреб провалился сквозь обгоревшие перекрытия. Вход в погреб обрушился, а пыль его замаскировала. Долго разглядывал полки, на которых всё перебито, а были соления, варенье, капуста квашеная, от запахов живот урчит и сводит, жуть, так вкусно в нос шибает. Похоже рядом был сильный взрыв и сюда по земле дошла ударная волна... Только упорство позволило среди этого битого хлама найти в углу среди один целый глечик, как одна повариха местная у нас на кухне говорит. Факт, что им можно воду набрать и ёмкость у него больше литра, это не бутылка с узким горлышком. Внутри какая-то ссохшаяся масса с землёй перемешанная, похоже, что в нём была сметана или закваска, но это не важно.

Наверно со стороны это выглядело странно. В полной темноте человек пытается выковырять что-то ножом и щепками из глиняного горшка. Потом булькает горшок на верёвке в какую-то яму в земле, достаёт, бурчит ругается себе под нос и ковыряет дальше. Кое-как отскрёб этот кувшин, хорошо, что рука внутрь пролезает. Самым удобным и действенным инструментом оказались ногти, хоть у людей они удивительно тонкие и ломкие, но отскабливать горшок помогли, хоть и болели потом целый день. Напился, даже в ушах булькает. Ночь заканчивается, а у меня комэск оставлен, пить хочет, и до него километра три топать. Набрал воды в бутылку и в крынку, вот только привязанная крынка в процессе поднимания перекашивается, и поднять больше половины воды в ней не получается, но и так в ней на глаз около литра остаётся. Едва я сделал первые шаги, как увидел торчащий из земли бок круглого армейского котелка. Я так долго искал ёмкости, что пройти мимо ещё одной было выше моих сил, нагнувшись, выдернул его из земли, подспудно надеясь, что он смятый или дырявый, но котелок оказался идеально целым и даже с целой фабричной проволочной ручкой. Ничего не осталось, как вернуться к колодцу, потратить воду из крынки на отмывание котелка и уже котелком набрал воду в крынку и котелок ёмкостью больше двух литров.

Эту эпопею с водой надо заканчивать. Бежать с двумя открытыми шикорогорлыми ёмкостями воды — почти гарантия, что воды не донесёшь. Пришлось идти, шустро перебирая ногами. Чуть не пропустил приметный гребень, где оставил дежурить комэска, только услышав немного сбоку тихое цоканье, защёлкал языком в ответ. Пару минут Цыганов отсутствовал для мира, он в один глоток выхлебал котелок и следом добил полкрынки воды, остальное я расплескал. Пока ночь сворачивала свои дела, я дотащил свой травмированный груз до небольшого заросшего кустами оврага или ложбинки с довольно крутыми стенками, но нас она укрыла хорошо. За ночь набегался и хотел спать, но Цыганов ночью тоже не спал и мы поделили время пополам. К счастью мне выпало утро, и я отбыл в царство сна.

Проснулся сам, оттого, что услышал какую-то возню и шёпот. Потихоньку открыл глаза и увидел, что Цыганов шепчется с каким-то худым десятилетним мальчишкой в засаленной тюбетейке и торчащими из-под неё вихрами чёрных непослушных волос. Оказалось, что его зовут Прохор, и он услышал нас, а сам прятался в другом конце этой ложбинки. От чего и почему прятался, я не понял. У мальчишек его возраста всегда куча тайн, которые может и не стоят ничего, но без этого никак. Вполне может, что он просто нашёл на оставленных полях сражений винтовку с парой патронов или просто бляху красноармейского или немецкого ремня и теперь эту "драгоценность" прячет и охраняет. Ещё у него конфликт с кем-то в станице и если "Журавель" его найдёт, то ему не жить. Может этот "Журавель" старший мальчишка, который тиранит пацана, может злой сосед или полицай, которые, не смотря на такой малый срок оккупации, уже успели здесь появиться. Не известна степень угрозы от этого "Журавеля" или "Журавля", тем более, что у Прохора в станице осталась мамка с сестрёнкой и он им каждый день бегает помогать. Комэск поверил Прохору, а я видел его чистую и честную ауру без зла и подлости, поэтому не возражал. Я отправил Васильевича отдыхать, а сам решил больше разузнать про то, что вокруг делается.

Здесь на Дону очень многие встречали немцев с радостью, как освободителей, ведь немцы, как рассказывал комиссар, очень много делают, чтобы создать здесь о себе такой образ, это в Белоруссии народ другой и то не везде. К тому по немецким понятиям здесь живут не русские, а казаки, то есть другой не славянский народ, который они планировали противопоставить русским. Вполне жизнеспособный план по разделению противника и какая разница, что будет в основании этого разделения — вера, язык или форма ушей. Тем более, что казачьи эмиграционные генералы Краснов и Шкуро в радостью пошли на службу Гитлеру.* Здесь обиженных на Советскую власть осталось очень много, политика большевиков в отношении казачества хорошо работала на пропагандистскую машину Третьего Рейха, ведь если "раскулачивание" проводили ориентируясь на какой-то имущественный уровень, то для "расказачивания" достаточно было косого взгляда или желания местного уполномоченного. Да и в Гражданскую войну Дон повёл себя странно. Сначала долго игрался в нейтралитет, но потом с пылом и жаром кинулся в войну на стороне уже фактически побеждённых на тот момент Деникина, Слащова и Врангеля. Исход закономерен, кто-то ушёл на последних кораблях из Крыма, кто-то сбился в банды и потом куролесил в окрестностях, кто-то полной мерой вкусил радости революционного правосудия. Вот и вышло, что любить казакам Москву нет резона, тем более, что Донцы уже несколько столетий не несут службу дома, в отличие от Терцев или Забайкальцев, что живут на границе и не забыли как отражать очередные набеги дурных чеченов с черкесами или хунхузов или ещё кого, пойди их там разбери, что лопочут узкоглазые или горбоносые до того, как добрая шашка его до пояса развалит. А в этих тепличных условиях Дон жирел с Кубанью бок о бок, ублажая свой гонор тем, что многих уже стали приравнивать с благородным.** И кому же понравится, когда пришла новая власть с уравнительными аршинами, пытаясь посмотреть на казаков как на крестьян, а для казака больше оскорбления нет, чем его с крестьянином рядом поставить. Хотя, по форме ведения хозяйства разница только в видах и количестве налогов, но дело то в гоноре. Словом, в станицах снова забурлили старые счёты и обиды. Исходя из истины про "врага моего врага" казаки кинулись во все тяжкие. Хотя мобилизацию как чечены с ингушами не срывали, у которых вместо военкомата призывники толпами в горы рванули откапывать прикопанные ещё с гражданской английские винтовки и датские пулемёты...

Сам Прохор с хутора от станицы Боково, что на север от места, где мы сейчас прятались. Ещё успел узнать про то, что конь привёз убитого Степана Бойко, после расспросов понял, что так "Битюга" зовут. Все уверены, что его убил кто-то из своих, чужого бы острожный Степан к себе не подпустил. Его гнедая кобыла

* * *

никому в руки не далась и убежала в степь, наверно сейчас где-то неподалёку бродит. А нам повезло, что эти полицаи из Боковской. Степан — вообще не местный, прибился вместе с конём, после службы в Туркестане, как он всем рассказал. Полгода перед приходом немцев где-то скрывался от призыва в армию и мобилизации его кобылы, с которой он возился почище, чем иные с невестой. Вроде бы даже его кобылка чистых кровей из настоящих аргамаков. Наскочив на любимую тему, Прохор заливался соловьём. А я для себя выяснил главное, что всё сделал правильно. Для деревни лошадь — это очень ценный ресурс. Тела и лошадей нашли поздно вечером того же дня, видимо мы только успели уйти. А Прохор сюда прибежал утром. То есть, если бы мы забрали лошадей, то местные на поиски подняли бы всех вёрст на сто вокруг и уйти не смог бы даже невидимка. А так главная версия, что разъезд Калмыкова чего-то не поделил и сцепились между собой, скорее всего Бойко и Калмыков, а Григорий случайно попал под горячую руку.

Но вроде немец из полицейской управы, не поверил и должны привезти новых собак, а в степь выехали все полицаи с помощниками, но ищут без особенного энтузиазма. Награду за нас подняли до пятисот марок, которые к рублям меняют уже больше пятнадцати рублей за марку, то есть сумма стала совсем нереальная. Большинство не верит, что могут семь с половиной тысяч заплатить, тут немцы явно лопухнулись. Прохор это узнал потому, что сосед в полиции служит, и с утра сильно ругался. Договориться с мальчишкой получилось быстро. Я попросил его пробежаться вокруг и найти коня "Битюга", получить коня, которого искать не станут — очень заманчиво. И просто разведка из Прохора идеальная, всё увидит, услышит и местный, которого все здесь на сотню километров знают, тем более, что ничего компрометирующего я ему не поручал, и риска особого нет, раз пять повторил, чтобы он никуда в опасные места не лез и главное хвост к нам не привёл.