Ведьмочка и большие мухоморы

И ушла, вызывающе стуча каблуками.

Надеюсь, по походке не слишком заметно, что я еле на ногах держусь от усталости?

Он же не поэтому хмыкнул мне в спину?

9 глава

Защитные заклинания все разом завибрировали, что создало эффект небольшого землетрясения. В предрассветном небе одна за другой полыхали молнии, дул сильный ветер, тряслись мухоморы. Злая ведьма явилась домой.

Несмотря на насыщенную не самыми приятными событиями ночь, желание обзавестись рыжим воротником и, может быть, жабьей сумочкой все еще было при мне.

— Живо все бессовестные выстроились передо мной! — рявкнула, войдя в калитку.

Из мухоморов вылезли только двое, и то потом выяснилось, что жаб вышел, потому что вроде как зовут, а Яся — просто посмотреть, что случилось. Мотылек не появился. Не то у него все-таки была совесть, не то где-то летал.

— Свахи хвостатые, интриганы коварные! — разошлась я, и молнии в небе засверкали ярче и чаще.

— Ты чего это, деточка? — тут же всполошилась Яся. — Обидел кто? Так наколдуй ему бородавку на языке, гнойную, и забудь. А хочешь, я тебе чаю липового заварю?

И вот как такую — на воротник?

— Или какао? Пирожок с малиной? Я вечером испекла, сейчас подогрею!

Ведьминское сердце начало стремительно таять.

— Вот как ты могла, а? — тоскливо поинтересовалась я. — А если бы он все-таки проломил дверь? Или выгнал меня? Совсем у некоторых рыжих совести нет!

Оба — и белка, и жаб — посмотрели на меня как-то странно.

— Извели девчонку этой своей магией! — накинулась Яся на жаба.

— Сдурела?! — возмутился тот. — Она же тебя ругает!

Яся устремила на меня честный-пречестный взгляд.

— Правда? А за что?

Срочно захотелось стукнуться головой о ближайшую стену. Еще спать и... пирожок с малиной.

— Помнишь, ты вечером пузырек с зельем приносила? — устало спросила я и уселась прямо на ступеньку крыльца.

— Ага!

Ну, хоть не отпирается.

— А зачем ты зелье внутри подменила? — честно признаюсь, после этого вопроса я сама готова была заподозрить себя в сумасшествии. Мало, что спрашиваю об этом у говорящей белки, так она еще смотрит на меня такими невинными глазами, что я же чувствую себя страшно виноватой. Будто ребенка обидела.

— Не подменяла! — затрясла пушистым хвостом белка.

— Но внутри оказалось совершенно другое! — не поверила я.

Домочадцы опять загадочно переглянулись.

— Конечно, другое, — согласился жаб. — У Ядвиги под старость крыша ехала, все ей казалось, что кто-то в дом заберется и что-нибудь украдет. Вот она все зелья в пузырьки с другими названиями и попереливала. Она-то знала, что в каком... а ты могла бы и у меня спросить.

Прозвучало примерно так: "Сама бестолковая, а еще ругаешься!". Кто же знал, что в этом доме, как на магической войне, готовой надо быть ко всему! Мои страдания в "Бледной поганке" так и остались неотомщенными. Разве что теплый пирожок с малиной немного скрасил занявшееся утро.

Перед вводной лекцией еще оставалось немного времени, Леся тосковала над списком всего, что ей надо было прочесть и, желательно, запомнить, а я возвращала зелья на полагающиеся им места. Жаб определял, что где находится, а я возвращала.

Руки были заняты делом, а в голове засели далекие от мастерской мысли. Все они касались насущного: мести и проклятия. И то, и другое было желанным и не терпело отлагательств. Но если до возвращения загулявшего библиотекаря еще оставалось несколько дней, то продумать и частично воплотить следующий шаг в нелегком деле восстановления справедливости я могла прямо сейчас, не сходя с этого места.

— Жа-аб? — и бросила быстрый взгляд на помощника из-под полуопущенных ресниц.

— Чего тебе, ведьма? — тут же насторожился он.

Дома я ходила теперь в личине, боясь забыться и отправиться к студентам не в том облике. Так что ведьмочкой меня тут никто больше не звал, хотя Яся утром жутко ворчала и вообще грозилась покусать.

— Вот скажи: а есть такое зелье, которое бы заставило лгуна правду рассказать?

Раз для вынужденного признания в чувствах нашлось, то и такое должно где-то быть. В этом я была уверена. Еще бы разжиться рецептом...

— Есть, я слышала о таком! — пискнула со своего места Леся.

— А я варил, — признался жаб. — Так что зубри, не отвлекайся.

Темная насупилась и закопалась обратно в книги, а Норик вдруг сделался таким важным, весь раздулся, подбоченился. Я чуть не прыснула.

— И где это сокровище? — я пробежала взглядом стройные ряды пузырьков, которыми был заставлен весь шкаф.

— Ядвига истратила, — пошатнул ведьминские надежды хитрец пупырчатый.

Неспроста у него такой вид, вот прямо чувствую.

— И рецепта, конечно, не сохранилось?

— Верно мыслишь! — просияло это бессовестное создание.

Ладно. Зайдем с другой стороны.

— Сваришь мне зелье правды?

— Даже не знаю... — ожидаемо, жаб принял непрошибаемый вид и вдвое сосредоточеннее зазвенел склянками. — Я старый, память уже не та, состав почти весь забылся, а еще немного посомневаюсь, так и способ приготовления запамятую.

Я, конечно, могла бы и приказать, но решила оставить эту меру на крайний случай.

— Что сможет освежить твою память? — спросила и хитро сверкнула глазами.

— Шейный платок с ониксовой застежкой?

Так и знала. У-у, вымогатель!

— Но зелье варишь сам, с запасом, а для меня подробно расписываешь рецепт. И смотри, чтоб без единой ошибки! Согласен?

— Грабительница, — простонал жаб.

Идея с рецептом ему почему-то не понравилась.

— Ты же не думал, что я стану дважды платить за одно и то же зелье? — усмехнулась я. — Или думал? В общем, решай: просто зелье — платок без драгоценной застежки, зелье с рецептом — платок с застежкой. Ну что?

— Бессердечная, — продолжал стенать магический помощник.

— А еще злобная, коварная и дальше по списку. Я в курсе.

Спор затих, но тишины в мастерской не было. Раздосадовано сопел жаб, давилась смехом Леся, звенели пузырьки, упорядочиваемые на полках. В ответе я нисколько не сомневалась. Куда он денется? Наконец и сам жаб принял неизбежное:

— Ладно, сдаюсь.

Мы с Лесей дружно издали по победному писку.

Ого, как она болеет за меня! Может, у меня наконец появилась настоящая подруга?

Пора было подумать и о ней.

— Так, с этим разобрались. Знал бы еще кто, как пробраться в библиотеку в отсутствие библиотекаря...

Сказала я это в пустоту и ответа не ожидала, но он неожиданно прозвучал.

— Я знаю, — огорошила нас с жабом Леся.

Одну склянку с чем-то вонючим, но жутко нужным, я все же расколотила. Жаб чуть в обморок не грохнулся! И только понимание, что тогда пострадает и тот пузырек, что он держит, удержал Норика от столь бурного проявления чувств.

Знала! Я знала, еще накануне в этом убедилась: Леся далеко не такая простушка, какой кажется на первый взгляд.

— В библиотеку под ратушей? — на всякий случай уточнила я. Ну, мало ли, вдруг она что-то перепутала? — Прямо в книгохранилище?

Это было бы слишком хорошо.

Но...

— Да.

— А... откуда?

— В детстве мы с сестрой часто туда лазили, — бесхитростно призналась моя ученица. — Правда, я не знаю, получится ли теперь. Там оконце узкое, а нам с тобой все же не по девять лет.

Пищу для размышлений она мне дала. И не только мне. Мы с жабом переглянулись. Уверенности в успехе мероприятия особой не было, но... если не сама пролезу, то заклинание какое-нибудь запущу. Или Леся попрактикуется, потому что она знает, как там внутри все устроено, а я — нет.

— Решено, после лекции идем в библиотеку!

Глаза Проклятущей довольно сверкнули.

— Спасибо.

— Пока не за что.

Набираться знаний об особенностях темной магии практикантам предстояло в одном из пустующих залов ратуши. Будь в Пустоши магическая школа, им непременно выделили бы место там, но ее не было. Только частные учителя. Дорогое удовольствие, между прочим! Хорошее образование по части магии могли себе позволить далеко не все. И это я молчу об определении способностей, за которое тоже приходилось выкладывать кругленькую сумму, и ведьма-наставница, чтобы контролировать весь процесс обучения и следить за результатом.

Пока шли к месту моей первой настоящей работы и Леськиной учебы, темная страшным шепотом поведала мне, что родители Василисы несколько лет назад заплатили огромную сумму за то, чтобы дочь стала ведьмочкой. Четырем ведьмам платили, но дара в заносчивой девчонке не обнаружила ни одна.

— Она теперь заклюет тебя со своими подружками, — осторожно предупредила я.

— Васька не так страшна, как проклятие, — негромко рассмеялась Леся.

И я тоже улыбнулась. Уж ей ли не уметь отличать настоящую опасность от того, что и внимания-то не стоит?

Прабабкин дом стоял на отшибе, так что идти к центральной площади было долго. Этого времени мне вполне хватило, чтобы выполнить вчерашнее обещание и рассказать Лесе, что произошло между мной и Марьяшей. И клятву молчать я стребовала, не забыла.

— Вот гадина! — вспылила всегда спокойная Леся. — Если б знала, сама бы ей косы пообрывала!

Возле сердца разлилось приятное тепло. Как же мне этого не хватало... Самое ценное в жизни — когда есть кому поддержать. Хотя бы словом.

— Ну, ты и так сделала немало, — отметила я и со значением посмотрела на подругу.

— О чем речь? — тут же встрепенулась она.

В испуганных глазах плескалось непонимание.

— Вчера пузырек с зельем так удачно очутился под ее стулом...

— Ах, это, — Леся выдохнула. — Просто когда пришла эта Мила, я поняла, что случившееся она так не оставит, вытерла склянку платком и выбросила, чтобы на нас с тобой не подумали. Она случайно туда закатилась.

Какая удачная случайность!

Думать о том, что таким макаром мы могли подставить совершенно невиновного студента, мне не хотелось. На этот раз пронесло, а дальше... Месть — словно обоюдоострый нож без ручки. Держаться приходится за лезвие, и пока пырнешь врага, есть риск изрезать собственную руку до крови.

Обида за несправедливое отчисление на Милу не распространялась. В конце концов, это не она учинила проверку, не она запугала до икоты всю школу, бедная женщина даже магией не владеет. Она просто выполняла свою работу, была у ведьмака на побегушках. Сходи туда, принеси это... Зла на нее я не держала. И тем неприятнее было раз за разом ловить на себе ее косые взгляды.

В них читалась настороженность. Я еще вчера это заметила. Неужели она меня узнала?

Но не спрашивать же напрямую!

Сегодня вместе со студентами пришла и она, коротко пояснила, что Влада не будет, он утром с Веселиной поругался, а теперь обедает с градоправителем. Введя меня в курс дел, женщина пристроилась в уголке и закопалась в какие-то свои бумажки. Только несколькими подозрительными взглядами еще одарила.

Ладно, хоть не обвиняет ни в чем. А если правда узнала и Владу расскажет?

Во мне нарастала нервозность. Приходилось прилагать усилия не только для поддержания неродного облика, но и чтобы скрыть свое истинное настроение.

Студенты после вчерашнего были тише воды, ниже травы. Не выспались, наверное. Вон как дружно глотают зевки. Марьяша непривычно собрала волосы в узел и даже пыталась что-то помечать в толстой тетради. Вид у нее был бедный, видно, разговор с матерью уже состоялся. Один Мстислав был бодр и полон сил, чем я и воспользовалась.

Начала с наводящего вопроса:

— Что является главной составляющей темной магии? Без чего ни одно вредоносное заклинание не сработает?

И замерла, дожидаясь ответа.

— Дар? — пискнул кто-то из девчонок.

— Еще варианты? — я заскользила взглядом по серьезным лицам.

Тишина.

Как водится, стоило в упор посмотреть на кого-нибудь, он сразу втягивал голову в плечи и вообще притворялся, что попал сюда случайно.

Понятное дело, их же светлой магии учили.

— Мстислав?

Парень прямо взглянул на меня и уверенно ответил:

— Зло в сердце.

Вот это уже интересно...

— Нежно лелеемая обида тоже сойдет, — дополнила я. — Или зависть. Воспоминание о чем-нибудь неприятном. Любому темному заклинанию нужен катализатор.

— Все это и есть зло, — упрямо бросил парень и прожег меня взглядом, будто бы этим мог доказать свою правоту.

Другие практиканты повернули головы к нему. Даже Мила напряглась, готовая в любой момент одернуть зарвавшегося студента. Похоже, ей частенько приходилось делать нечто подобное.

Но я лишь улыбнулась. Атмосфера разрядилась сама собой.

— Откуда столь богатые познания в темной магии? — не сдержала любопытства.

— Интересовался вопросом, — невозмутимо ответил парень.

Попади я в эту группу студенткой, была бы от него без ума.

— Может, еще и практиковал? — зло сузив глаза, прошипела Марьяша.

— Если и так, тебе что за дело? — не остался в долгу Мстислав.

Над ними начали сгущаться грозовые тучи. Почти осязаемо.

А я, признаюсь, растерялась. Просто как-то не ожидала, что эти двое опять сцепятся.

— За такие дела из Академии вылететь — раз плюнуть! — ядовито протянула вредная девица. — Вот расскажу маме о твоих подозрительных способностях, а она уж доложит, кому надо.

— Ну конечно, ты же без мамочки даже напакостить не можешь! — выплюнул Мстислав.

Марьяна открыла рот, чтобы ответить не менее "дружелюбно", но вмешалась Мила:

— Прекратить! — и уже лично Марьяше добавила: — За все годы, что я с Владом на практику езжу, один студент больше одного взыскания еще не получал. Хочешь отличиться первой? Не позорь мать!

Ни за что бы не подумала, что моя бывшая подруга умеет так краснеть.

— Это же он все начал!

— Не спорь!

Марьяша поникла, а Мстислав откровенно просиял и победным взглядом одарить ее не забыл.

Какая-то кошка между этими двоими все-таки пробежала.

Вводная лекция получилась слегка суматошной. Из-за вмешательства помощницы ведьмака и собственной реакции на стычку между студентами я чувствовала себя слегка неуютно. А вдруг она Владу наябедничает, якобы не вышло из меня преподавательницы? Но пришлось собирать силу воли в кулак и приниматься за дело.

Сначала дала Мстиславу и Лесе индивидуальное задание. Без нескольких месяцев ведьмак ближайших полтора часа будет учить темную направлять нужное количество силы в плетение. Заодно проверит собственные знания, попробует себя в качестве преподавателя и потренируется быть терпимее. Ну почти как я!

Разобравшись с этими двоими, я приступила к рассказу о темной магии и местных обычаях.

Сведения давала самые разные, а студенты прилежно конспектировали. Все же здесь собрались самые лучшие, а то, что поведала им я, заметно отличалось от почерпнутого на занятиях у привычных преподавателей. Там тему темной магии старательно обходили, наверное, чтобы избежать соблазнов. Последних я тоже старалась избегать, но о меньшем числе запретов упомянула, и о магических помощниках, даже про шабаш заикнулась.

Ничего удивительного, что обожания в глазах практикантов заметно прибавилось.