— К сожалению, Великий, мы вынуждены признать, что наш отряд уничтожен. Я не могу даже представить себе силу, способную полностью истребить сотню наших лучших воинов. На сколько я знаю, на два месяца пути на север как минимум нет силы способной на такое. Да и дальше навряд ли есть. Остается предположить, что такая сила там появилась недавно.

— Ты понимаешь, что если появилась такая сила у наших границ — это прямая угроза нам? Да какая серьезная сила может там появиться на пустом месте практически? Мы здесь сила и только мы, благодаря Солнцеликому!

— Возможно беглецам помогло какое-нибудь воинственное племя и они совместно с беглецами напали врасплох на наш отряд. В противном случае для уверенной победы над сотней профессиональных воинов понадобится сотни четыре, а то и пять простых охотников. Беглецы же были обременены женщинами и детьми, истощены и безоружны. Оказать достойного сопротивления нашим воинам они не могли

— Значит из этого и будем исходить. Предположим, что где то на севере завелась такая сила, способная выставить пять сотен бойцов. Хотя какие там бойцы, профессиональные воины есть только у нас, откуда они у дикарей. Скорее всего какое то крупное племя перекочевало к нашим границам. Этот вопрос надо решать. Срочно. Сколько у тебя сейчас под рукой свободных от службы воинов?

— Основные наши силы раскиданы по фортам и усмиряют дикарей на юге. В долине сейчас около тысячи воинов, но они практически все заняты. Если убрать их отсюда, то тысячи людей, населяющих долину, останутся без присмотра, а долина без охраны. Максимум можем выделить три сотни.

— Мало. Нужно собрать как минимум пять. Нет, лучше шесть сотен воинов. В какие сроки ты можешь их собрать?

— Недели две, думаю, хватит, что бы подтянуть несколько отрядов с юга.

— Пусть будет так. Через две недели шесть сотен воинов должны отправиться на север и решить этот вопрос раз и навсегда.

* * *

Я устало присел на свой рюкзак и вытер рукавом комка пот со лба. Хотелось материться, или перестрелять это стадо баранов, из которого я старался сделать хоть какое то подобие фаланги.

Проблем с набором сотни бойцов в фалангу не было. Население моего анклава уже достигало трех сотен человек, не считая сотни соседей. Сотню мужиков набрать было реально. Костяк составляли ветераны Ситха и Брагха. Леху с Сашкой тоже назначил сержантами, ну и Сиум, куда же без него. Каждый сержант командовал двумя десятками воинов. Укомплектовать сотню щитами получилось полностью. Щиты сплетали из какого то местного кустарника и покрывали кожей. Сиум признался, что такая технология известна их народу, и в их армии на юге используются такие щиты. Но воины их не очень жалуют. Коней здесь нет, поэтому бойцы таскают все свое с собой на горбу, а щит тяжелый. Шлемами, наручами, поножами и кожаными кирасами снабдили уже более половины воинов. Производство кожаной брони поставили на поток, практически все женщины нашего, да и соседнего племени были заняты этим. Через несколько дней войско будет полностью укомплектовано броней. Копья также уже были у всех, но не хватало сулиц, секир, мечей и кинжалов. Но Генка с помощниками старался и стахановскими темпами работал от рассвета и до заката. Про сталь пока на время забудем, оружие делали из железа, но железо получалось хорошее. Со сталью Генка работает по вечерам. Это его новая страсть. Он настолько был поражен свойствами стали, что как только был опробован первый тигль, Генка по настоящему заболел этим. Он все больше и больше перекладывал тяжелую рутинную работу на помощников, а сам отдавался всецело своей страсти.

Вывел в поля свое воинство я три дня назад, с утра до вечера гоняю их строем. И правильно сделал, что вывел их на учения. Представляю, что было бы, выведи я это стадо баранов в бой. Вырезали бы их как баранов и никакое оружие и броня не поможет. Целый день только ушел, чтобы вбить в их тупые головы понятия "Налево" и "Направо". За три дня они научились изображать линию в две шеренги, но какая то не убедительная линия. Нет в них единства, не чувствуется слитный механизм. Гонять их еще и гонять.

Возмущения и пререкания нерадивых курсантов приходится сдерживать дедовскими методами. Каждый сержант выбрал себе по парочке крепких помощников, и вооружил их увесистыми дубинками. Себе тоже завел приличное дубье, которым охаживаю своих подопечных, когда они слов не понимают. Да. Тупо вбиваем воинские премудрости в этих дикарей палками. Слов они не понимают. Чувствую, не будь здесь меня с моим ружьем и Тошки с Леей, то давно уже взбунтовались бы. А так боятся и с обреченностью смертников повторяют и повторяю опостылевшие уже им упражнения.

Вот и сейчас, встали строем напротив ряда чучел и остервенело колят их копьями под зычные команды сержантов.

Только и слышно:

-Держать линию, бараны.

-А ты, олень, куда вылез, встань в строй. Бам. — раздается звонкий удар палкой по спине.

Принимаем пищу здесь же в саванне, и ночуем здесь, чтобы не тратить время на походы до дома. Срубили несколько навесов и соорудили под ними длинные столы. Ночевали в шалашах на шкурах. Ночи сейчас теплые, а народ тут не избалованный, так что нормально.

Радовали меня лучницы. После моей вдохновенной речи они действительно выкладывались на все сто и стреляли через не могу. Нужные группы мышц крепчали быстро. И большинство уже могли сделать быструю серию из пары десятков выстрелов, прежде чем от усталости отнимались руки и ломило спину. На сотню метров в ростовую мишень они уже практически не промахивались. А по площадям залпами легко посылали стрелы навесом на две с половиной сотни метров.

Мои преторианцы арбалетчики тоже молодцы. На сотню метров в ростовую мишень бьют уверенно и точно. Пусть не попадут в сердце или голову, но куда ни будь да попадут обязательно. С большой долей вероятности могут попасть в цель и на полторы сотни метров, если эта цель — толпа.

Однако, успехи пехоты в постижении военной науки меня не радовали. Не вижу я в них старания. Учатся из под палки. Каким образом заставить их стараться. Ничего другого, как метод "кнута и пряника" в голову не приходило. Да и зачем мне изобретать велосипед. Если есть такой метод, то он работает. Кнут уже есть, и они его ощутили на себе в полной мере, в виде побоев палками за нерадивость. Осталось придумать пряник. А что тут думать. Ежедневные изматывающие тренировки, рутина и скукота. Многократное повторение одних и тех же приемов и упражнений. Я уверен, что каждый из этих мужиков просто мечтает развеяться на охоте, разогнать кровь, принять реальный, а не учебный бой с диким зверем.

Эти думы меня одолевали во время ужина. Я сидел во главе одного из столов под навесом, за которыми сидели мои подопечные и уплетал тушенное мясо в прикуску с чесночком. Я встал со своего места и позвенел железным ножом по своей миске.

— Внимание. — Все замерли и оторвались от еды, с интересом поглядывая на меня.— Как вам копченая мамонтятина? В принципе вкусно. Но не плохо было бы сдобрить наш обеденный котел и свежиной. Как думаете?

По столам прошелся одобрительный гул. Дескать, да. Свежины было бы неплохо отведать.

— С завтрашнего дня, и впредь, каждый третий день на охоту будут уходить четыре охотничьих отряда. В составе каждого отряда будут восемь лучниц, семь арбалетчиков, и пять пехотинцев, вооруженных тяжелыми копьями. — Я показал пальцами цифры, хотя до десяти считать могли практически все.

— Сержантам пехотинцев задание. Отобрать четыре пятерки пехотинцев. Самых лучших и старательных в обучении. На охоту будут ходить только те копейщики, кто учится старательно и внимательно слушает своих сержантов. Лучницы и арбалетчики на охоту пойдут все. Я вами доволен.

По лицам сержантов пробежали довольные улыбки. Они получили мощный инструмент влияния на своих воинов. Воины же задумались. Ну, думайте.

На следующее утро с рассветом четыре охотничьх партии по 15 стрелков и 5 копейщиков в каждой отправились на охоту. Присоединяться к охоте я не стал. Слишком много дел на месте, хотя и хотелось прогуляться по прерии с ружьем. За охотников я не волновался. Семь арбалетчиков, восемь лучниц и пять тяжелых пехотинцев в броне и с тяжелыми копьями если надо остановят и мамонта.

Мой метод начал приносить пользу уже со следующего дня. Вечером охотники вернулись с охоты, тяжело нагруженные добычей. За ужином они экспрессивно, то и дело, подпрыгивая и размахивая руками, рассказывали о своих приключениях на охоте. Особенно пользовалась популярностью история отряда, отправившегося к выходу из долины. Они начисто истребили прайд саблезубов в четыре головы. Молодой самец и три самки. Непосредственно в схватку вступили только с самцом, самки погибли очень быстро, истыканные стрелами и арбалетными болтами, несколько стрел попало и в самца, но у него хватило сил, чтобы прыгнуть на сплотившихся плечом к плечу тяжелых пехотинцев, прикрытых щитами. Зверь опрокинул на землю одного пехотинца, но был уже мертв, проткнутый двумя полуметровыми железными наконечниками копей

Другие отряды тоже постарались. Взяли в копья с пяток кабанов. Подстрелили с десяток антилоп и огромное количество другой мелкой живности в виде зайцев, сурков и пернатых. Впечатлений хватало. От такой охоты у людей захватывало дух. Мелкую дичь легко били стрелами, болтами и сулицами на расстоянии. Крупное зверье дружно брали в копья.

Теперь опустошать запасы продовольствия не обязательно. Будем питаться только свежиной, еще кое что и в запас пойдет. А запасы продовольствия никогда не помешают. Не зря же мы уже соорудили четыре больших коптильни, для готовки больших объемов мяса холодного копчения. Мясо для местных — это основной продукт. Приучать их питаться продуктами сельского хозяйства начну их со следующего года. Ито понемножку и постепенно. Но в конечном итоге, сельское хозяйство, и выращивание высокоурожайных культур из 21 века даст мне возможность прокормить огромное количество населения.

Надеюсь, теперь мотивация к учебе у моих пехотинцев будет достойная. Это очень важно. Если они сами не захотят стать полноценным отрядом тяжелой пехоты и действовать как единый, могучий и целостный организм, решить военные проблемы, которые возникли недавно, не получится. Нас слишком мало. Значит надо побеждать новой тактикой, вооружением и дисциплиной, до которой люди доходили тысячелетиями. Люди доходили до этого долго сами, я же собираюсь вколотить это в моих воинов палками максимум за месяц. Для успеха необходимо желание. Те пятерки воинов, которые применили щиты и копья, пользуясь новой тактикой на охоте, уверен, будут горячими моими сторонниками и поддерживать сержантов.

Полноценная боевая подготовка сейчас для нас жизненно важна. Не спокойно у меня на душе, да и разум мой понимает, что гости придут скоро. И это уже будет не сотня воинов, а намного больше. Враги уже поняли, что их отряд уничтожен, и пришлют следующий, намного более сильный отряд. И пришлют его скоро.

Сейчас у входа в ущелье долины постоянно дежурит пятерка воинов: два моих молодых преторианца и три охотника Воргха. О нападении мы будем предупреждены заранее.

По прошествии трех дней после нововведения поощрений воинов в виде охоты уже было хорошо видно, что эти поощрения я ввел не зря. Воины старались и из кожи вон лезли, чтобы заслужить похвалу сержанта. Они уже могли спокойно пробежать строем в две шеренги сотню метров и не разбивали линию. Они начали чувствовать строй и плечо товарища. Все-таки палки и пряники сделали свое дело.

Следующая стадия тренировок предполагала уже приближенные к боевым условиям учения. Четыре отделения разбивались на пополам, по два отделения в каждом отряде. Выстраивались на расстоянии друг от друга строем в две шеренги на расстоянии сотни метров и сходились. Пятое отделение в это время занималось либо охотой, либо отработкой взаимодействия с лучницами и арбалетчиками. Прикрывали их щитами, а стрелки из за спин копейщиков обстреливали мишени. Это не так то просто. Здесь практивовалась стрельба прямой наводкой между голов и тушек копейщиков, либо стрельба навесом из-за их спин. Другой вариант, чтрельба с флангов, пока копейщики не войдут в непосредственное соприкосноаение с чучелами, которые выполняли роль супостата. Тогда все стрелки прятались за спины копейщиков, арбалетчики с клинками и легкими щитами закрывали лучниц, а лучницы переносили огонь на фланги, чтобы не дать противнику обойти и зайти в тыл копейщикам. Все эти приемы стандартны и просты, но не будут работать, если не отработать их до автоматизма. Впрочем, на охоте отрабатывалось то же самое, только по движущимся мишеням. Поэтому я попросил сержантов, чтобы они подмухлевали, и через групповую охоту прошли все воины, хотя бы раз. Найдут за что поощрить даже самых тупых, я думаю. Таким образом, одно отделение занимало место другого, и так по кругу. Так с одной стороны воины не уставали от чрезмерной однообразности тренировок, а с другой стороны, получали навыки не только бою в строю, но и навыки взаимодействия со стрелками.

Слава богу, кожаными панцирями и шлемами уже успели укомплектовать всех воинов. Чтобы избежать серьезных травм, при учебных стычках двух отрядов копейщиков наконечники сулиц и копий тщательно обматывали прочной кожей.

Два отряда встали друг напротив друга, и в нетерпении ждали команду команду сходиться.

— С левой, шагоом-арш!!!

Два отряда будто синхронно, печатая шаг двумя неудержимыми стенами щитов, ощетинившихся копьями двинулись на встречу друг другу. Да, не хотел бы я оказаться между ними. Раздавят и не заметят.

На расстоянии 30-40 метров пришло время дротиков.

— Приготовить сулицы!

Вторая шеренга отряда, за которым я наблюдал, синхронно сделала шаг назад, в то время как первая шеренга шаг вперед. Между шеренгами мгновенно появилось достаточно места для замаха и броска сулицы, чтобы не задеть бойца в соседней шеренге.

— Сулицами бей!

Десятки сулиц густым дождем, навесом устремились друг к другу. Послышались крики боли. Несколько человек упало, не помогли не доспехи не кожаные чехлы на наконечниках. Видимо кому то хорошо приложило по голове. Надеюсь серьезных ран не будет. Учебный бой я прекращать не стал, пусть привыкают.

И вот сулицы у воинов закончились и они взялись за копья.

— В копья! Вперед! Держать линию!

— Ты куда, баран, опять вырвался. В линию. Держите линию.

Два отряда сошлись и принялись молотить друг друга копьями, отрабатывая удары по живой мишени и работу щитом.