Ждать ему пришлось недолго: всего через пять минут проходившая мимо рея "поскользнулась", причем сделала это так, что только грубиян и невежа не поспешил бы ее поддержать. Придержав даму за локоть, Коррис предотвратил падение и затем отступил на шаг назад, слегка склонив голову:
— Будьте осторожнее, очаровательная рея, этот паркет слишком скользкий.
— Вы такой сильный... — с легким придыханием произнесла действительно очаровательная молодая женщина, затрепетав длинными ресницами.
Лицо сердечком, большие зеленые глаза, пухлые губки, уложенные в сложную прическу волосы цвета меди, соблазнительные изгибы зрелой женщины, подчеркнутые зеленым платьем так, что Коррису с трудом удалось оторвать взгляд от ее декольте... словом, она не смогла бы оставить равнодушным ни одного мужчину. Брачный браслет на правой руке без единого камня на нем свидетельствовал о том, что его обладательница придерживается древних традиций и заодно о том, что она вдова и не имеет детей. Капитан взглянул на нее с вполне искренним восхищением и долей сожаления:
— Помочь прелестной даме — радость для любого мужчины. Увы, я не имел чести быть вам представленным...
— Нарушим правила, ведь вы спасли меня от возможных насмешек. Я дозволяю вам представиться мне без посредников, — улыбнулась та.
— Капитан Коррис дер Сартон, всецело к вашим услугам.
— Рея Теана дер Ней, — красавица протянула руку, которую Коррис поцеловал, задержав тонкие пальчики у своих губ на пару секунд дольше, чем позволялось этикетом, — всецело?
— Разумеется! Могу ли я пригласить вас на танец?
Ответом ему была еще одна улыбка и согласие.
— Вы молчите, рен Коррис? — лукаво улыбнулась ему Теана, легко скользя по паркету.
— Я утратил дар речи от вашей небесной красоты, рея Теана.
— О, как это мило... Капитан, вы сторонитесь общества?
— Боюсь, прелестная рея, это оно сторонится меня. Возможно, вы не знаете, но моя служба вынудила меня совершать некоторые поступки, что вряд ли будут приняты светом с пониманием...
— О, так это вас прозвали...
— Вентерисским палачом? Да, меня. Я вызываю у вас ужас? — последний вопрос прозвучал перед тем, как смолкла музыка. Коррис поклонился и протянул партнерше руку, которую она, к его легкому удивлению, приняла.
— Скорее интерес, — кокетливый взмах веером, — надеюсь, к женщинам вы не столь суровы?
— Рея, разве хоть один мужчина, достойный этого имени, может быть суровым с вами?
Та лишь улыбнулась, слегка прикрыв глаза ресницами. Коррис хотел сказать очередной комплимент, но не успел, из-за спины послышался голос, который он сразу узнал:
— Коррис дер Сартон?
— Рен Игрэн, — поклонился Коррис в ответ.
— Прелестная рея Теана, вы восхитительны, — поцеловал ей руку директор Школы и снова обратился к Коррису, — а вы изменились, рен Коррис. Сколько мы не виделись, лет шесть?
— Восемь. Зато вы все такой же, директор. Впрочем, вы вообще не меняетесь...
— Как и все маги. Я вижу, вы так и не избавились от последствий того... несчастного случая?
— Полагаю, вы и сами знаете, что это невозможно, разве что в Школе подрастают молодые гении...
— Увы, — развел руками директор, — вы же знаете, какая это редкость. Кстати, не ожидал от вас такого выбора карьеры...
— Иногда приходится выбирать лучшее из худшего, рен Игрэн, — спокойно ответил Коррис, — но вам не кажется, что в присутствии такой красавицы, как рея Теана, говорить о чем-либо, кроме нее, просто недопустимо?
-Вы правы, и я приношу вам, рея Теана, свои извинения.
Несколько минут было посвящено тому, что мужчины наперебой осыпали рею комплиментами, а затем директор попрощался:
— Прошу простить меня, пора. Рея Теана, ваш преданный слуга. Рен Коррис... небольшой совет — подумайте о правильности выбора союзников...
Проводив рена Игрэна взглядом, Теана перевела горящие любопытством глаза на Корриса.
— Рен Коррис, вы давно знакомы? Что вас связывает?
Коррис вдруг почувствовал усталость. Весь этот бал, притворные улыбки, фальшивые чувства, фигурное кружево слов... Впрочем, на его лице все это не отразилось: чуть улыбнувшись, он ответил:
— Знакомы... почти двадцать лет, а вот что связывает... Простите, рея Теана, но это грустная и длинная история, а я осмелюсь смиренно попросить вас снизойти ко мне и подарить еще один танец.
— Право же, вы поэт! Разумеется, я подарю вам этот танец, а может, и не только его...
Полдень следующего дня.
— Прошу вас, рен, — слуга с поклоном передал поводья Коррису. Вскочив в седло, тот послал воздушный поцелуй в сторону особняка и твердой рукой направил коня к воротам.
Покачиваясь в седле, он пытался анализировать свои чувства. Что-то очень сильно изменилось в нем за последнее время: казалось, с тех пор с людей и событий словно сдернули флер очарования и романтики... Только год назад он был бы безмерно счастлив попасть на Императорский бал, а уж быть удостоенным внимания такой красавицы, как рея Теана... И не просто внимания: она оказалась великолепной любовницей, отлично умеющей доставить мужчине наслаждение, так что ночь была восхитительной... И все же, все же... Коррис вздохнул, с симпатией и сожалением подумав о принце: заниматься любовью с женщиной, которая ложится с тобой в постель ради информации, оказалось не столь легко и приятно, как ему казалось ранее. Да и необходимость обдумывать свои слова в слегка неподходящей для этого обстановке напрягала! Хотя Теана выглядела весьма довольной и даже сказала на прощанье, что ждет его снова. Цинично усмехнувшись, он подумал: 'Любопытно знать, она хочет еще что-то выведать или просто поразвлечься? Она оказалась довольно требовательной в постели, не каждый сможет соответствовать...'. То, что он мог ей по-настоящему понравиться, Коррис отмел сразу — поймал взгляд любовницы в тот момент, когда она полагала, что он этого не заметит: так смотрит купец на товар. Неожиданно перед его мысленным взором возникли ясные серые глаза с зеленым ободком вокруг зрачка, смотревшие на него с участием и заботой. Коррис тряхнул головой: почему-то слова травника, столь возмутившие его неделю назад, привели к тому, что юная Лия вспоминалась ему все чаще...
Глава 14.
Магическая Школа, почти три недели спустя.
— Отлично, теа Лия, вы меня снова радуете!
Рен Берон, преподаватель зельеварения, был единственным, на уроках которого Лия никогда не чувствовала себя хуже других. Напротив, то, что остальным ученикам давалось тяжело, для нее было просто, как дыхание. Сам же рен Берон был скуп на похвалу, но каждое его доброе слово заставляло Лию буквально воспарить. Вот и сейчас она с искренней признательностью посмотрела на него, старательно не замечая взглядов, в которых сквозило привычное неприятие с ноткой зависти.
Рен Берон был одним из старейших магов Школы, об этом Лие сказал тен Гиран. Сухощавый мужчина средних лет с острыми чертами лица, проницательным взглядом карих глаз и русыми волосами, припорошенными сединой на висках, он казался спокойным и отстраненным, но мог весьма язвительно пройтись по способностям и старанию учеников. Его возраст, который сообщил библиотекарь, заставил Лию изумленно охнуть: в ее понимании шестьдесят лет было не то что глубокой старостью, скорее дряхлостью, и даже знание о том, что маги живут по сто и более лет, пока не доходило до ее сознания.
Группа будущих целителей была небольшой, всего двенадцать человек. С Лией никто из них не общался, но из подслушанных разговоров девушка знала, что кроме нее лишь двое владели магией исцеления. Остальные же попросту обладали слишком маленьким потенциалом для того, чтобы из них могло получиться что-то толковое, ну а для лечения мелких травм и наполнения силой зелий особого таланта не требовалось. Большинство учеников их группы относились к своему будущему занятию с явным пренебрежением: как поняла Лия, для них было важнее получить диплом мага и научиться поддерживать в себе здоровье и молодость, чем помогать людям. Неудивительно, как зло подумала девушка, впервые осознав это: среди них она была единственной простолюдинкой, хотя и к высшей знати никто из них не относился. Дети провинциальных дворян, некоторые явно не из богатых, но считавшие себя лучше любого не имеющего родового перстня на руке...
К искреннему удивлению девушки именно такие ученики чаще всего бросали язвительные замечания, пытаясь хоть как-то задеть ее. Вернее, она удивлялась этому, пока не поняла: для тех, чьи семьи принадлежат к самым знатным и богатым родам империи — это выдавали их одежда и манеры, а также отношение преподавателей — небогатые провинциальные дворяне не очень-то отличались от нее самой. Видно, тех это задевало, вот и пытались на ней отыграться, совсем как деревенские мальчишки, что гоняли ее после того, как получали трепку от родителей! А те самые аристократы держались холодно и отстраненно, общаясь только с такими же, как они сами. И именно они никогда не задевали Лию, словно не видя ее, как почти не замечали и провинциалов, делая исключение лишь для наиболее красивых да талантливых.
Именно на одном из занятий по зельеварению Лию попытались серьезно подставить. Было это с неделю назад, когда рен Берон впервые задал на дом практическое задание — простенькое зелье от простуды, Лия такие еще в деревне варила. Придя на занятие, она поставила флакончик на свой стол и села дожидаться начала урока. В эту минуту во дворе что-то взорвалось, все бросились к окнам, и она в том числе. Когда же вновь вернулась к столу, то с ужасом и негодованием увидела, что зелья там уже не было...
Разочарование в глазах преподавателя, не увидевшего ее домашнего задания, ударило Лию точно ножом. Запинаясь и заливаясь краской, она рассказала ему о случившемся под насмешливые шепотки соучеников. Рен Берон молча выслушал ее и велел всем сдать приготовленные зелья, среди поставленных на его стол флакончиков Лия с негодованием увидела свой. Сжав кулаки, она со злобой посмотрела на сдавшего его рена Сирвана, высокого синеглазого блондина, насмешливо ей улыбнувшегося.
То, что произошло потом, оказалось неожиданностью для всей группы. Преподаватель по очереди подносил флакончик к глазам, отставлял в сторону и что-то помечал в тетради. Приготовленное Лией зелье было последним, рен Берон вгляделся в него, медленно поставил флакон на стол и скомандовал:
— Рен Сирван, ко мне!
Тот подошел к преподавательскому столу, на его лице отражалось недоумение. Преподаватель оценивающе посмотрел на него и спросил:
— Это зелье приготовили вы?
— Да, разумеется, — ничтоже сумняшеся ответил тот.
— Отлично... Пейте! — протянул ему флакончик рен Берон, дождался, пока Сирван выпьет зелье, а потом что-то прошептал.
Нерадивого ученика скрутило жуткой судорогой. Все вскочили с мест и шагнули к нему, но были остановлены ледяным голосом преподавателя:
— Терпеть не могу лжецов! На будущее: каждое зелье, в котором есть хоть капля магии, несет на себе отпечаток ауры автора. Так что я с первой секунды понял, кто создатель этого состава! А то, что вы видите сейчас — наказание для идиота, который возомнил себя умнее меня. И кстати... Поскольку глупость порой заразна, сообщаю: если вы решите подлить зелье кому-нибудь, вычислить ваше авторство будет легче легкого.
— И так с любым зельем? — недоверчиво спросила рея Мирая, изящная блондинка с кукольным личиком.
— Рея Мирая, вы вообще слушали мои слова? С любым зельем, при изготовлении которого использовалась магия!
Мирая отвела взгляд и встретилась глазами с Лией, которая возликовала: ага, она-то может приготовить все что угодно и без магии! И если ее снова начнут шпынять... Похоже, это осознала и Мирая, на ее лице появилось потрясение...
С этого момента никто из будущих целителей не пытался хоть как-то цепляться к Лие, более того, некоторые из них внимательно приглядывались к тому, что она делает на уроках по зельеварению. Насмешки со стороны других студентов продолжались, но Лия их игнорировала, твердо решив: пока чешут языки — пусть их, но коль попытаются ей навредить, она в долгу не останется! Посмотрим, какие лица будут у них после недели поноса...
— Так, — прервал ее размышления преподаватель, — теа Лия, вы можете идти, остальные — заканчивайте работу, я вернусь через десять минут.
Он вышел, Лия схватила учебник, тетради и также направилась к двери. Неожиданно ее остановило негромкое:
— Кхм, теа Лия, вы не могли бы...
Девушка потрясенно уставилась на Мираю, не веря своим ушам. Небо упало на землю? Боги спустились с небес? Чтобы кто-то из одногруппников заговорил с ней, да еще вежливо?
— Да, рея Мирая?
— Не могли бы вы подсказать, что я сделала не так?
Понятно... Из всей группы Мирая была наименее способна к зельеварению: как Лие казалось, причина этому была в самой обычной несобранности. И преподаватель уже не раз отчитывал ее за недостаток прилежания, даже пригрозив отчислением по результатам экзаменов. И пусть до них было далеко — экзамены сдавали только летом, но рен Берон славился злопамятностью.
Первой мыслью Лии было отказать, припомнив все шпильки в ее сторону, но она тут же остановила себя. Подойдя к столу Мираи, она оценила цвет зелья и его запах. Так, зверобой, подорожник, цветы ноготков, хвощ, спорыш, трава королевского корня... Ага, ясно! Она негромко сказала:
— Вы забыли положить корень живокоста.
Тихое 'спасибо' безмерно удивило девушку. Выходя из лаборатории, где традиционно проходили занятия, она подумала о том, что сегодня впервые услышала доброе слово от кого-то из учеников...
Зельеварение было последним занятием на сегодня, так что Лия поспешила в общежитие. Быстро переодевшись, надела теплую куртку и, прихватив с собой небольшой мешочек, направилась к лавке тена Долера.
На улице было холодно и сыро: осень вступила в свои права. В воздухе висела туманная хмарь, а порывы ветра пробирали до костей, заставляя Лию жалеть, что в столице носить штаны для девушки считалось неприличным...
До дома травника она добралась за полчаса, дверь удалось отпереть не сразу, настолько замерзли руки. Вышедшая навстречу Хания улыбнулась ей:
— Лия, доброго дня. Пойдем-ка, я тебя отваром с пирожками угощу.
— Мне работать надо, — возразила девушка, поеживаясь.
— Успеешь еще наработаться. Вон, гляди, руки замерзли, как работать будешь? Сколько раз говорить — купи перчатки, все монетки жалеешь, глупышка деревенская, — беззлобно ворчала экономка.
Усадив Лию за стол, она налила ей отвара, пододвинула тарелку с пирожками и сказала:
— А мы с Долером через неделю женимся, — и зарделась, точно молоденькая.
— Поздравляю! — искренне воскликнула Лия, согревая руку о чашку и улыбаясь до ушей..
— Жаль только, что стара я рожать, — вздохнула женщина, пригорюнившись, — с первым-то мужем Боги дитеночка не дали, да я не больно и страдала. Молодая была, глупая... А сейчас и рада была бы, да мне ж уже через год сорок годков стукнет...
— Коли Боги будут милосердны, так все получится, — накрыла ладонью ее руку девушка, — а есть и травки всякие, что выносить ребенка помогут. Нешто мы с теном Долером не озаботимся?
