Легенды Ассиора. Война

Федор, не задумываясь о последствиях, разорвал находящийся рядом поток огня, не заботясь о том кого, или что, он убил, нарушая хрупкое равновесие. И ткнул в белую светящуюся фигуру.

Эффект был такой, как будто человека толкнули в высоковольтный ящик, не выключив питания. Сначала хлопок, затем белые искры и сполохи, после этого фигура пропала. Ободренный успехом, он ткнул потоком, словно копьем, и с тем же эффектом, вторую фигуру. А остальные пропали сами. Осторожно, стараясь не перемкнуть потоки, он соединил разорванное им, и закоротил деяния Судей. Магические пульсации стали успокаиваться, и Федор понял, что пора уходить.

Когда он пришел в себя, картина на поле резко изменилась.

На противоположном холме, пылали две охваченные огнем фигуры, они продолжали стоять на ногах, сгорая словно деревья. Количество нападавших, уменьшилось раз в десять. Теперь они бежали нестройной толпой, в направлении лагеря, и было их всего тысяч пять.

* * *

Каре, вооруженное длинными копьями, прикрытое с флангов кавалерией, двинулась вперед, от лагеря, пехотным полушагом. Федор даже приблизительно не представлял, выдержит ли такое построение атаку, тяжело вооруженного, рыцарского клина. Но твердо знал, что противостоять плохо обученной толпе этих негодяев, она способна в полной мере.

Известная ему история его мира, говорила о том, что всепробивающая мощь рыцарского клина, всего лишь заблуждение, пережившее века. А вот непобедимость хорошей пехоты, вроде македонских беотийцев, суровая реальность. Тем более что пара сюрпризов, которые он приберег для данного случая, вроде и не выходили за рамки исторической реальности, но позволяли надеяться на победу.

Первым, был укрепленный лагерь, на манер Римского, стоящий позади пехотного построения. Второй, это пять деревянных требюшетов, заряженных горшками с горючим маслом, смешанным с солью и жиром, аналог местного греческого огня или напалма. Федор собирался использовать данный сюрприз тогда, когда дело дойдет до боевой магии, в которой он, в отличие от магов ордена, силен не был. Хотя было совсем не ясно, появится ли на поле боя орден, и если появится, то на чьей стороне. Пока, войска рыцарей Арея, стояли в двух верстах от места схватки, и готовились к бою.

И третьим сюрпризом, был разбитый надвое тролькарский кон, составляющий с поддерживающей его пехотой, и конницей из вольных шлемов засадные полки, ожидающие своего часа. Знакомое построение, если не считать нюансов, построение новгородских полков перед Ледовым побоищем. Короче, почти вся армия Федора, которую он привел с собой, была в засаде, а каре, составляли вояки из Двенадцатиградия, новонабранные вольные шлемы и приданные Федором офицеры и сержанты, опять же из вольных шлемов.

Мутное море сейров неслось вперед, набирая скорость. Единый строй каре сразу остановился, ожидая нападения. Когда первая волна приблизилась к строю на расстояние выстрела, по команде Ерга Филина начали свою работу лучники. Стрелы полетели лавиной по параболической траектории, выбивая третьи и четвертые ряды бегущих, что явно замедлило движение атакующих. При изменении дистанции, приблизительно до пятидесяти метров, первые три ряда фаланги присели, положив копья на землю и прикрывшись щитами, и в нападавших, в упор, ударили арбалеты, сметая первые два ряда. Затем, по команде сержантов, фаланга ощетинился железом. Встав во весь рост, пехотинцы подняли копья и полностью прикрылись щитами. Вторые и третьи ряды, выставили узкие стальные наконечники, в форме листа оливы, между щитов первого ряда.

Первые нападавшие, не смогли остановиться перед стальным лесом, и сразу после первого столкновения отхлынули, оставляя на копьях десятки трупов.

Плохо организованная толпа подалась назад. По команде Ерга, строй фаланги медленно двинулся вперед, выставив страшные стальные наконечники и плотно прикрывшись щитами, передней линии.

Толпа сторонников Уто сначала пыталась противостоять этому напору, прикрываясь разнокалиберными щитами, затем дрогнула и побежала. В спину отступающим ударила конница. В одно мгновенье бой превратился в резню. Двенадцатиградцы, мечтающие отомстить за обиды и грабежи, ринулись догонять бегущих, невзирая на команды сержантов и офицеров.

Фаланга рассыпалась и устремилась догонять Сейров, Федор пришел в ужас от происходящего, если у них найдется, хоть один умный начальник, способный оказать, сколько нибудь организованное сопротивление, их победа станет Пирровой. Он Федор уже не принимал участия в том, что происходило на поле, он понимал, что сейчас они одержали первую победу над врагом, разорявшим их край, над обнаглевшими убийцами и насильниками. Ликование людей было понятным, но то, что они делали, кидаясь неорганизованной толпой догонять впятеро превосходящего их противника, было подобно смерти. Он развернулся и холодным голосом произнес, обращаясь к офицерам вольных шлемов:

— Четвертью конницы, засадного полка, отсечь этих кретинов от отступающего противника и построить в каре. Конный вестовой умчался, но видимо доехать не успел. Опытные в боевых действиях офицеры вольных шлемов сами поняли, что происходит, и что нужно делать.

Из-за холма вылетела, ала тяжелой конницы, орудуя древками пик и зачехленными саблями, как палками, они разрезали толпу, отрезав основную группу легионеров, и пронзительно крича, погнали их как скот к брошенным щитам и длинным пикам. Погнали бегом, не останавливаясь и не вдаваясь в объяснения.

Видя участь своих товарищей, одетые в синие туники легионеры, не попавшие в кольцо всадников, поняли, что остались в абсолютном меньшинстве и кинулись догонять товарищей. Федор, считал секунды, он понимал, что вольные шлемы, тоже понимают опасность происходящего. Он дал себе слово, чтобы не произошло дальше, если командир этой алы останется жив, он получит самую большую награду за этот бой.

Сначала, легионеры, пригнанные на место, столпились, словно атара овец, но призыв боевого рога, заставил их начать хаотически двигаться, занимая свои места в строю, поднимать щиты и пики, и еще через несколько минут, фаланга приняла свой прежний вид.

Последовавший сигнал заставил каре развернуться, прикрыв внешние его стороны, рядами тяжелых пехотных щитов, а бока двумя профессиональными когортами наемников. Склон холма, как и предполагал Федор, уже потемнел от новой волны атакующих. Рельеф местности просто не давал возможности атаковать как нибудь иначе.

Теперь, они снова неслись лавой, но лава эта была более многочисленна и организованна. Противник выстроился клином, прикрылся легкими щитами, и явно набирал разбег, для первого мощного таранящего удара. Федор не представлял, как такой клин врежется в фалангу. И способны ли смять строй его бойцов, эти разогнавшиеся дебилы.

Но узнать ответ на этот вопрос ему не пришлось. Ситуацию изменил Ерг Филин, по его команде, в определенный лично им момент, лучники, находящиеся в центре каре, засыпали нападающих, тяжелыми, бронебойными стрелами. Лава явно снизила скорость, тем не менее, приближались они быстро, размахивая короткими тяжелыми копьями, подозрительно напоминающими грозные римские пилумы. И здесь предки засветились, чтоб вас... подумал Федор. Весь, расчет нападавших был на то, что, подбежав почти вплотную, этими копьями можно поражать пехотинцев, или втыкать их в щиты, как это делала пехота варваров. Уменьшая, таким образом, маневренность строя. Расчет не оправдался.

— Боже мой, — думал Федор, — ведь они знают, что такое арбалет, куда они прут.

С короткой дистанции, Ерг повторил удар сотни арбалетов. Наступающие словно споткнулись. Прозвучал следующий сигнал, и пехотный строй, выставив три ряда копей и прикрывшись щитами, вновь двинулся вперед.

Инерция не всегда помогает, дистанция сокращалась слишком быстро, нападавшие, просто не успели, пустить в ход свое оружие. Узкие стальные наконечники находили бреши в защите, состоявшей из небольших легких щитов, а нападавшие двигались вперед, не имея возможности остановиться, их подпирали сзади.

Легионеры ломали копья, просто не выдерживавшие такого давления, оружие заменялось очень быстро, поскольку копья просто передавали из задних рядов, а тройной их ряд, не давал противнику развить успех. Тем не менее, в конце концов, строй остановился.

Федор не знал, кто отдал команду наемникам, но их когорты перестроились, бросили пики и, достав мечи, стали загибать строй с флангов.

Сейры не имели конницы, объясняя это призрением к благородным, удар конницы в спину атакующих, стал началом конца. Сейры, действительно бывшие всего-навсего бандитами, плохо вооруженными мужиками, бросились бежать.

История знает, что такие армии, состоящие из крестьян, или даже горожан, плохо вооруженные и обученный одерживали серьезные победы, за счет своей ненависти к поработителям, или по религиозным соображениям. Но конец их всегда одинаков, почти полное уничтожение. Физическое уничтожение.

На сей раз, строй легионеров, понукаемый сержантами из вольных шлемов, остался стоять в каре. Из-за щитов пехоты в спины бегущим, вновь ударили арбалеты, затем более дальнобойные луки. Поскольку сейры просто улепетывали толпой, то их потери, при таком драпе, были существенно большими, чем в начале атаки. После того, как стрелы уже не могли достать бегущих, в дело вступила легкая конница.

Резню прекратили призывные кличи боевых рогов, прозвучавшие с двух сторон поля. Два войска остались стоять друг напротив друга, собирая силы, и подсчитывая потери.

Поле было покрыто телами мертвых и умирающих сейров. Федор предполагал, что при такой организации дела, он уже перебил примерно половину. А оставшаяся их часть просто деморализована, и настало время просто добить эту банду и дело с концом. Но он предпочел поступить стратегически, отдав приказ фаланге медленно отходить к лагерю. Пришло время ордена, если они на его стороне, они добьют сейров, если нет, то нападут сейчас.

* * *

За холмом запели боевые рога и, на поле появился главный противник, тот ради кого стоял в засаде тролькарский кон. Он рано или поздно, должен был появиться на этом поле. Клин рыцарей Арея, в белых плащах, развивающихся на ветру, на закованных в железо конях, набирал скорость, летя с холма на каре по наклонной, идеальное условие, для подобного удара. На конец-то третий магистр ордена сбросил маску, все встало на свои места, головоломка сложилась, осталось только действовать.

Засвистели пехотные рожки и каре, моментально перестроившееся в классическую фалангу, состоящую из людей, организованно выставило вперед длинные копья, образуя перед строем, теперь уже не три, а шесть рядов стали, на упертых в землю копьях. Такое препятствие не сдержит несущийся клин, но разобьет ряды, и превратит организованную стальную массу, в кучу индивидуально сражающихся бойцов. Федору было жаль пехотинцев оказавшихся на острие клина, до этого все обошлось минимумом потерь с его стороны, но он понимал, что эти потери неизбежны.

Поддерживающая пехоту с флангов легкая кавалерия, Двенадцатиградцев, ринулась вперед, по краям равнины. Поравнявшись с клином, она осыпала рыцарей с боков градом стрел из самострелов и луков. Это тоже была одна из новостей в военной науке, здесь не было легкой арабской конницы, успешно противостоявшей крестоносцам. Да и такого рода атаки, были для окованного железом клина, булавочными уколами. Но Федор рассчитывал на психологический эффект.

Нововведение было так неожиданно, что многие рыцари попытались придержать коней, это, в свою очередь, вызвало сумятицу в их рядах, и снизило скорость. Легко вооруженные всадники, не вступая в контакт, ушли в сторону, продолжая посылать стрелу за стрелой, в менее защищенную доспехами конницу и пехоту, составляющую центр и задние ряды клина. Но орденское построение еще оставалось грозной силой.

Вдруг среди легкой конницы, жалящей орденский клин, с треском разорвался огненный шар, выбив из седла десяток всадников, и разорвав в клочья одного из них. Знакомые с подобной тактикой, вои рассыпались по равнине, словно выброшенный из мешка, на ровный пол, горох.

* * *

На холме противника стояло около десятка человек, посылающих огненные шары в воев фаланги Двенадцатиградия, укрывшихся за щитами, и идущую на рысях легкую конницу. Начался магический бой. Федор вступил в схватку, вместе со своими магами.

Магическая схватка оказалась тяжелейшим испытанием, такого, Федор себе представить не мог. Сначала у него возникло ощущение, что по строю ударили градом, не ледяным, а с помощью реактивной установки. Но, потери не имели той трагической численности. Когда дым и копоть от первого удара рассеялись, он понял, что всем стараниям местных магов далековато до обычного ПКТ. Тот привнес бы разрушения и потери куда ужасней, но, одновременно стало ясно, почему его сподвижники, так протестовали против сомкнутого строя. В нем появились три изрядных бреши, которые, правда, быстро затянулись резервом из задних рядов.

Его маги оставили первый удар без ответа, повинуясь его приказу, отданному еще до начала сражения, они создали над фалангой защитный экран. Чего стоило Федору объяснить, что это такое, отдельная повесть. Но теперь экран действовал, и следующие шары разбились перед строем пехоты, не причинив ощутимого вреда. Нечленораздельный рев Двенадцатиградцев, показал Федору, что она, пехота, ему благодарна.

Присутствующие на поле потоки налились светом, не приходя в тот невообразимый хаос, который создавали сейры. Но при этом они стали скользкими, словно покрытыми какой-то слизью. Поток земли отошел в сторону и медленно раскручивался, как веревка с пуговкой, в руках ребенка. Поток воздуха поднялся вверх, на недосягаемую высоту, а поток воды, разбился на сотни маленьких потоков, разбежавшихся по всему полю. На месте остался только поток огня, к которому одновременно обратилось более десятка магов.

Но магический бой начался, и Федор, не задумываясь, интуитивно, со злости, послал целую стаю мелких огненных шаров, в сторону холма. Одна из фигур упала, по древнему заблуждению, местные маги вели бой огненными шарами по принципу, чем больше, тем лучше. Что такое шариковая бомба, они не знали.

Видимо магические бои велись еще и по принципу степ бай степ (шаг за шагом), поскольку маги ордена выпустили всего несколько шаров в сторону Федора. Но этим все и ограничилось, всю свою силу, они сосредоточили на экране.

Ухватив поток воды, Федор обратился к подземным ключам, которые были достаточно глубоко, но были. Из нескольких мест на холме, на котором располагался лагерь, ударили ключи, там вода была ближе всего. Вспомнив, что проделала Сунильда, со своим прежним хозяином, Федор атаковал стоящих на холме полусотней острых ледяных дисков. Пара потоков отцепилась от огненного, а в Федора полетели уже четыре шара одновременно. Создав, из тонкой сети водяных брызг ловушки, вроде тех, что используются в бейсболе, он просто погасил, летящие в него огненные шары.

Федор сосредоточился, и почувствовал, как, разрезая воздух, от лагеря отрываются заряды требюшетов. Усилием воли, он подкорректировал их траектории, и огненный смерч обрушился на холм, на котором стояли маги ордена. Пламя поднялось выше человеческого роста, рассчитывая на отражение магического нападения и рассчитывая на изрядную дистанцию, противники забыли поставить защиту от обычного оружия. Заряды только подталкивались магией, но сами в себе магии не несли. Ошибка противника была роковой.