Max Light(детективное фэнтези в стиле нуар)

— Трилок! Трилок! Мара бин чурес!

Я не стал ждать перевода, внезапно прозвучавшего женского крика, хотя его и потом не было. Помповый винчестер образца 1932 года с восемью зарядами загрохотал в лесу, как гром. Я обстрелял направление, откуда прилетели стрелы. Это было чертовски удобно. Стрелы словно компас указали, откуда прилетели, прежде чем упасть на землю. Полностью демаскируя место засады стрелка. Хорошая штука этот заговор Кембаля. Наглядная баллистическая траектория, как по учебнику. Винчестер двенадцатого калибра прыгал у меня в руке. Взяв его в одну руку, я въехал в лес. Поворачивать назад и искать новое место было бы ошибкой. Как раз наоборот. Пока они рассеяны по разным местам, у меня был шанс прорваться.

Снова выстрелы. В лесу уже было совсем темно. Я помчался между деревьями на не очень высокой скорости, рискуя ежеминутно врезаться в следующее дерево. На мое счастье, лес бы не густой, напоминая наш буковый. Отчаянный крик, раздавшийся после моей стрельбы, подтвердил результативность моих выстрелов. Догадаться, о чем кричал полуэльт, тоже было не сложно. Чурес — это стрела. Это слово и на общем языке иногда используют в качестве синонима стрелы. Кому-то, по имени Трилок, крикнули использовать обычные стрелы, а не самонаводящиеся томагавки. 'Мара бин чурес!' — стреляй обычными стрелами, скорее всего.

Поздно 'чурес', 'мара бин' — не пойдет. Я запрещаю! Минут через десять-пятнадцать они меня нагнали. В лесу особо быстро не 'помопедишь'. Да и мотоцикл у меня был не кроссовый. Солнце зашло окончательно. А впереди было еще километров тридцать-сорок леса. В тьме под звездным небом за верхушками деревьев.

Я бешено отстреливался. Не давая им сделать прицельный выстрел. Весь заранее приготовленный мной арсенал плевался в них огнем. Короткая остановка, стрельба по всему, что шевелится, и по всему, что могло потенциально шевелиться, потом газ и следующий рывок, для остановки и новой стрельбы. Давайте, мать вашу! Они были верхом. На каких-то животных. Точно не мохнатых единорогах, что я под стенами Лангвара видел. На ловких тварях размером с хищного тигра. Черных с огромными когтями. И потому у них тоже были проблемы со стрельбой. Бешеная скачка между деревьями, рев мотора мотоцикла, прыгающего на кочках и ухабах, фиг тут попадешь точно. В темноте! Им, правда, было, с одной стороны, легко. Их вьючные зверюги видели в темноте. Да и я, как огромный светлячок, освещал фарой себе дорогу, а им невольно подсвечивал 'мишень'. Как в тире. Нате! Стреляйте! Зато я и отстреливался по-божески. Сек длинными очередями автоматом Томпсона, заводя руку за спину, поливал свинцом бока в движении. В кого я попал, в кого нет — это было одному богу известно да тем, в кого я случайно задевал. Хрипы, крики этих тварей и крики лесных полуэльтов заглушал звук моего мотора и звуки выстрелов. Прорыв был просто 'блокбастерный'. И я бы сказал, нереальный, если бы не одно, но — у меня был фактически условно-бесконечный боезапас. Как в компьютерной игре, когда проходишь игру, тебе в подарок — бесконечный боезапас. Ящики и цинки с патронами. Картонные коробки с красными патронами от винчестера. Всего этого было более чем предостаточно в шкатулке. Старый хрыч Кулу не жадничал. Я мог отстреливаться как сумасшедший, что я и делал. Меняя оружие, которое заранее приготовил. Шарил одной рукой в кармане, нащупывал пистолет или пистолет-пулемет, вытаскивал, говорил: ас. Отстреливал, касался шкатулки и кидал в другой карман. Останавливался иногда, когда они слегка отставали, и поливал из 'льюиса'. Погоня продолжалась с паузами всю ночь. Я устал, но адреналин продолжал поступать в кровь. Я громил отряды, преследующие меня, но тут же поспевали новые, которые я тоже отстреливал, как мог. Иногда паузы были длинные: по полчаса и более. При каких-то, видимо, критических потерях очередной отряд отставал от меня, давая место другому — только что подоспевшему. Но у меня такой роскоши не было. Я был одноразовый солдат и в единственно экземпляре. Одна ошибка — и получу стрелой в лоб. Не той, особой — божественной, а обычной, с простым гусиным пером — и конечно смертельной для меня.

При выезде из чащобы, уже ближе к утру, они чуть не прикончили меня. Я выехал из леса, как тут же по курсу фара моего мотоцикла выхватила женщину-полуэльта. Вынырнув прямо по курсу, как дорожный призрак! Высокая, худая, в светло-зеленом одеянии и с развевающимися золотыми волосами, она застыла с натянутым до уха луком в пятне света от фары. Зрелище, которое можно было снять на цифровую камеру и сделать обложкой глянцевого рекламного журнала. 'Стрелы компании 'Чурес' — ваша жертва обречена!' Я едва успел поднять мотоцикл на заднее колесо, выстрелить просто не было времени. Стрела все же задела мне макушку головы. Разрезав шлем и кожу. Что за мерзкая манера, пытаться попасть мне в глаз! Цельтесь в тело. Больше шансов! Липкая и влажная кровь стекла по лицу. Я ударил ее колесом мотоцикла, отбросив в сторону, хотя она почти ухитрилась наложить следующую стрелу. Скорострельность у этих типов была фантастической. Одно стремительное, гладкое движение, и почти волшебным образом стрела оказывалась наложенной на тетиву, плюс одновременно лук натягивали слитным с ним, неразрывным действием. Дьявольски эффективно и красиво к тому же. Куда там легендарному Робин Гуду до них! Черти! Оставьте меня в покое! Я вылетел на другую сторону леса, на луг, ведущий вверх по склону на целый километр, если не больше. И наконец оторвался от них на приличную дистанцию. Стало уже светать, и брошенный назад взгляд показал мне моих преследователей. Мама миа! Их был целый легион. Я что, ни в кого не попал в лесу? Вьючные звери оказались здоровыми зверюгами, похожими на наших росомах. Размером с доброго двухгодовалого бычка. Штук пятнадцать этих тварей в галоп мчались за мной, с вцепившими в их загривки всадниками-полуэльтами. Луки у них были закинуты за спины, чтобы не мешать. Меня обуяла злость. Я был чертовски измотан, а они все еще не хотели меня оставить в покое! Задолбали эльфы хреновы! Или полуэльфы! Чистых эльфов тут истребили зингару еще пару тысяч лет назад. Не смогли ужиться две тщеславные расы. Гордые и презрительные ко всему менее долгоживущему.

Круто и резко затормозив, я спрыгнул с мотоцикла, открыл шкатулку и, даже не дожидаясь, пока крупнокалиберный пулемет Брауннинга — тот самый, что до сих пор стоит на турелях 'Хаммера' — коснется земли, крикнул зло кодовое слово: ас.

Пулемет увеличился в размерах и двадцатитрехкилограммовая дура со станком-треножником глубоко утопла в мягкую землю зеленого луга. Я резко дернул боковой рычаг, взводя ударный механизм, и тотчас, почти не целясь, открыл огонь.

Время растянулось... Буб-бум. Эхо очереди раскатилось по окрестностям. Звук пехотного крупнокалиберного пулемета нельзя спутать ни с чем. Восхитительное ощущение мощи в руках обуяло меня, внезапно, словно я никогда и не стрелял раньше из такого оружия. Что было не так. Я и из ПТУРов немало пострелял, но сейчас было какое-то триумфальное состояние. Я почему-то наслаждался этой бойней. Нечестной бойней.

Через минуту все было кончено. Чтобы не видеть результаты своих действий, пристыженный, я собрался уменьшить пулемет снова, как заметил, что одна из фигурок в куче разбросанных тяжелыми пулями тел животных и полуэльтов поднялась и устремилась, прихрамывая, в мою сторону. У меня отвисла челюсть. Это была та самая эльтийка, в зеленой кожаной одежде, которую я ударил колесом 'вождя', и которая поцарапала мне кожу на голове, откуда до сих пор капала кровь. Эльтийка бежала в мою сторону, держа высоко поднятый меч. Крича что-то на своем языке. Ее атака как-то отрезвила меня. Ни грамма мыслей о бегстве, ни грамма мыслей об отступления. Неудивительно, что их 'полупредков' зингару истребили. Эти-то даром что шахматы любят — стратеги. Не хуже людей. Когда она была уже в десяти-двенадцати метрах, я опомнился от ступора и, коротко подняв руку от бедра, в чисто ковбойской манере, прострелил ей коленную чашечку. Единственным выстрелом. Она рухнула как подкошенная, а набранная инерция вся ушла в короткий меч, который по рукоять вонзился в землю, движением альпиниста, вонзающего альпеншток в вершину горы, чтобы сделать финальный бросок на пике. Она продолжала что-то кричать, дергая рукоять, пытаясь вытащить меч, абсолютно не обращая внимания на рану и боль. Словно зобми, или умела ее отключать — боль. Лечебная магия у лесных эльтов — конек. У меня появилось желание подойти и стукнуть ее по макушке, чтобы вырубить, лишь бы только не видеть эту отвратительную картину отчаяния и бессилия. Но я тут же отбросил эту мысль. Лучше быстрее продолжить путь, решил я поначалу, но меня остановили две вещи. Нестандартное поведение этой девицы. Так стремятся убить только смертельного врага. Не первого встречного, нарушевшего без спроса границы их территории, кем я для них являлся. И второе: понимание того, что теперь я не просто мишень для зингару, а еще и для полуэльтов. Объект мести этого раскиданного по всему континенту народа-метиса. Я рисковал превратиться в главного героя романа француза Ле Карра 'Бег зайца через поля'. Где герой, случайно убив кучу цыган на авиашоу, становится объектом мести и преследуется цыганской общиной по всей Европе. Мало мне зингару, тут еще эти! Эта мысль меня настолько подавила, что я даже про шкатулку забыл. Решил задержаться.

Подошел на безопасное расстояние и спросил:

— Зачем вы пытаетесь меня убить? Что я вам плохого сделал?

Этот вопрос поставил ее в тупик. Только что она исходила флюидами ненависти, но вопрос не должен был звучать так! Несмотря на чудовищный стресс, она хорошо соображала и анализировала. И мое нежелание ее добивать уже не могла списать на случайность.

— Ты убил Трилока! — ответила она с шипением и мягким акцентом. На общем человеческом диалекте она говорила довольно неплохо.

— А Трилок хотел меня печенюшками порадовать? Я должен был дать себя убить?

— Ты убил эльта в Лангваре! Губернатор Отума сказал. Твой человек!

У меня отвисла челюсть второй раз за утро. И не потому, что она не сказала: 'полуэльта'. Сами метисы себя называют эльтами. И назвать их полуэльтом в глаза для них большое оскорбление, кстати. Меня удивило, что я кого-то убил в Лангваре. Да я там и мухи не обидел! Зачем ей эту хрень кто-то внушил?

— Я никого не убивал в Лангваре. Тем более эльта. С ними я даже ни разу не общался, если хочешь знать, не то что ссорился. Я — не сумасшедший. Я вообще никого не трогаю. Видишь мою тень? — Я показал рукой на свою тень, уже видимую при свете утреннего солнца на склоне холма. — Меня проклял абсолютным проклятием сабверский шаман. Я еду в монастырь сенемитов, чтобы магистр избавил меня от проклятия. И без мотоцикла я не доеду. Времени мало. Я вынужден использовать технические средства для этого.

Она погрузилась в ступор и шок. Зеленые глаза мигнули, вымазанное грязью лицо выдало напряженное размышление. И сомнение. Она привстала, чтобы рассмотреть мою тень, охнула от боли, ее вселенская злость была теперь не такой, чтобы она могла забыть о ТАКОЙ боли. Рассмотрела тень и снова рухнула. Без чувств. Я колебался, не зная, что делать. Вторая волна атаки должна была неизбежно случиться в следующие несколько часов. Что делать с девицей? Не бросить же ее тут. Хотя и выхода у меня нет. Я достал из шкатулки канистру с водой, аптечку, увеличил и принялся перевязывать ее колено. Вряд ли она будет нормально ходить в будущем, если, конечно, ее не будет лечить маг-лекарь. И возможно, что она сошла с ума. Перевязав ногу, я вылил ей на лицо немного воды. Со стоном она пришла в себя. И тут же у нее из глаз брызнули слезы, стекая по грязному лицу. Он оттолкнула меня со словами:

— Ненавижу вас, людей. Ненавижу. Вы хуже зингару...

Она причитала минуть пять. Я молча наблюдал.

В конце концов, я поднялся и пошел прочь. Примерно понимая, в чем дело. Местный губернатор, получив 'депешу' о беглеце из Бриджпорта, решил подключить местных полуэльтов из Желтого леса, который я должен был пересечь. И конечно, им нужно было веское основание для этого. Недолго думая, губернатор сказал, что это преступник, убивший их сородича в Лангваре. Шпион из Бриджпорта и вообще вселенская бяка. В общем, подставил сделать грязную работу за себя. Полуэльты очень доверчивы и никогда не обманывают, как я слышал. Этим они и поплатились. Будь я обычный путник, они, конечно, меня убили бы. И дело закончилось бы. Ложь губернатора не открылась бы. Он, наверное, так и рассчитывал. Даже большой отряд людей или целый полк не смог бы прорваться через Желтый лес без разрешения его хозяев. Они отменные стрелки. А магическая стрела вообще не оставляет шансов обычному воину.

Я сел на мотоцикл, но перед этим крикнул все еще причитающей и размазывающей по лицу слезы девице, рослой, как баскетболистка. Под два метра, не меньше:

— Идиоты вы, эльты. Не зря вас зингару победили, как можно сразу поверить словам властей, тем более человеческих? Прощай!

— Стой!

Моя нога застыла над педалью мотоцикла.

— Что? — спросил я нейтральным тоном, не оборачиваясь.

Я ожидал чего угодно, даже предложения взять ее с собой, каким бы фантастическим оно ни звучало. Но она сказала совсем не то.

— Ты поедешь на пристань? К Великому озеру?

— Да.

— Они будут ждать тебя там. С большим отрядом. Губернатор Отума с дружиной. У него даже великаны есть в охране.

— Тогда я лучше рискну объехать.

— Ты не объедешь Великое озеро и за день, человек. Лучше убей его. Убей их всех. Я дам тебе свою пайбадру. Халас урум. Клянусь, что дам тебе пайбадру.

Я скривился. Что мне даст? Что у нее есть? Не про секс же она говорит? Эльтийка которая пойдет на любовные взаимотношения с человеком проживет не дольше того часа, пока его сородич не добереться до нее.

— Ты хочешь, чтобы я убил губернатора? В отместку за подставу?

— Да, человек! Ты попадешь в него издалека, из своей гром-магии. И тогда я дам тебе свою пайбадру.

Я нахмурился повторно. Какую еще пайбадру?

— Слушай, я не местный. Что ты мне дашь?

— Прощение. Мой народ не будет тебя преследовать. Вот!

Она сняла с шеи медальон с полумесяцем, чем-то напоминающий восточный символ, и, зажав в руке цепочку, подняла вверх.

Я ненадолго задумался. Опять работа наемного убийцы! С того момента, как начались мои мучения, все хотят, чтобы я кого-то снял с безопасной дистанции. Прямо 'заколебали' уже этим. Хотя, с другой стороны, мне не улыбается быть публичным врагом еще одной расы Ри-ди. Или Ридии, как называли эту Планету в Бриджпорте. Сделка приемлемая вполне, грохну гада на пристани. Так и так нарвусь на них. Почему не совместить приятное с полезным? Вернее неприятное с полезным.

— Хорошо, кокну клиента, — сказал я и тут же поправился, видя ее непонимающее лицо, преступный жаргон Бриджпорта она, конечно, не в зуб ногой: — Прибью гада. Окей.

Хотя и это было не лучше и звучало не совсем пристойно для ее слуха. Эльты не пользовались матом или крепкими ругательствами людей. И этим отличались, по большому счету от ментальности простого жителя. Я думаю благородные сословия Ридии взяли у них этот этикет и вежливые манеры без ругани черни. Бриджпорт и общение с криминалом действительно подпортили мою речь. Я сейчас явно не тянул на благородного.