Транзитом через Хоминибус

— Возможно... Я на часы не смотрел.

В кабинет заглянул эксперт, молча протянул Шангину отчёт, показывая коллеге мимикой, что нарыл что-то интересное. Антон Михайлович пробежал глазами текст и задумался. Незначительная странность, но она могла сказать об очень важном обстоятельстве.

Отправив подозреваемого в камеру, следователь уже внимательно прочёл отчёт эксперта.

'Влажная одежда... местами... Странно'.

Полина устала приводить доводы, уговаривать, успокаивать. Макс сдался ещё раньше. Они и не предполагали, что с ангелами может быть так сложно! Шенен уже который час беспрерывно металась по комнате, не находя себе места. Парень даже высказал мнение, что успокоить разбушевавшегося демона гораздо проще, чем взволнованного ангела! Это замечание ненадолго отвлекло белокрылого от самоистязания нехорошими мыслями. Шенен даже соизволила высказаться:

— У нас психика тоньше! Они же грубые! Бездушные! У них эмоции простые, как у амёб!

— Я бы не сказал...

— Да что ты знаешь?!

— Я за ним наблюдаю уже два месяца. Вначале он был другим. Жестоким, безжалостным. Особенно, после убийства...

— ???

— Демьян кого-то убил? — Полина прикрыла рот ладонью, пытаясь осознать что человек, с которым она была знакома, на самом деле оказался убийцей. То, что этот мужчина был существом из другого мира, демоном, её почем-то не так шокировало.

— А чего ты ожидала от нижнего? — с горечью спросила Шенен, опять делая рукой странный знак: словно втыкала 'козу' вниз рогами.

— Он убил маньяка-педофила, — тихо сообщил девушкам Макс, — когда тот маленькую девочку от дома увёл. Помните тот случай у психбольницы?

— Это был он? — Последнее откровение парня окончательно деморализовало Полину. Она уже и не знала, что думать о новом знакомом?

— Не поверю, что он защищал слабого! — с сомнением произнесла Шенен, нервно теребя воротник блузки.

— Да, это вышло случайно, — согласился Макс, — но... я за ним наблюдаю. Он меняется, очеловечивается. И наёмного убийцу, который в него стрелял, между прочим, только мусором огрел. Правда, проклял как-то замысловато.

— Ничего не понимаю, — Шенен, наконец, уселась в кресло, — очеловечивается — это хорошо или плохо?

— Мы тем более не знаем.

— Извините, — девушка — ангел снова вскочила и выбежала на кухню. Ей надо было посоветоваться с командиром. — Сашиель! Я не знаю что делать, как себя вести?!

— Шенен, нижние сделают всё, чтобы люди оправдали и отпустили Дросса. Ктара до самого Повелителя дошёл!

— Ктара?

— Он был так возмущён открывшимися обстоятельствами, что демоны сами топят маркиза, схватил беса и прямиком к Вельзевелу! Жаль, что я не присутствовал при этом.

— Безрассудный!

— Твой напарник любит тебя и готов на всё!

— Я знаю... Так что мне делать?

— Жди! Всё наладится.

— Спасибо, командир!

Макс метнулся от двери кухни, под которой он подслушивал разговор ангелов, едва успев плюхнуться в кресло и принять непринуждённый вид. Полина его поступка не одобряла, но не стала возмущаться. Парень это сделал не из праздного любопытства, а исключительно из-за беспокойства о Шенен.

— Ну?

— Этот, Сашиель, сказал, что её напарник у демонов шухер навёл!

— Чего шепчитесь? — Вид Шенен, стоящей в проёме двери был намного лучше, чем несколько минут назад. Разговор с командиром подействовал на неё успокаивающе. — Демоны подключились к освобождению Дросса.

— Ну, и хорошо, — Полина облегчённо вздохнула. Шенен посчитала, что это новость её так обрадовала. На самом деле причин было несколько: шпионская деятельность Макса осталась незамеченной, Шенен успокоилась, ну, и то, что Дросса спасают демоны. — Чаю хотите?

Призорный, решив выслужиться перед Хозяином, развил бурную деятельность по спасению маркиза Дроссбартоса. Так как он наверняка знал, кто убил Катерину Кретову, то успехи не заставили себя долго ждать.

На следующий день к следователю Шангину с утра пораньше явилась Валентина Егоровна Турасова и торжественно водрузила на стол полиэтиленовый пакет с ножом внутри, лезвие которого было покрыто бурыми пятнами. Антон Михайлович отчего-то не обрадовался столь ценному подношению, ибо у него сразу возникли сомнения. Не без участия вездесущего беса, надо сказать. Призорный из шкуры вон выпрыгивал, лишь бы заслужить себе если не прощение, то, хотя бы снисхождение. И действовал он теперь весьма тонко, почти изысканно, внушая следователю нужные мысли так, чтобы он принимал их за свои.

— Вот, — лицо кухарки светилось надменной гордостью. Её тоже обработал вездесущий бес, так что сейчас некоторые отрицательные черты характера Валентины чётко отпечатались на её физиономии. — Ларионыч, наш садовник, нашёл! — С неуместным превосходством и даже пренебрежением сообщила она следователю.

— Где? — Опередив начальника, заинтересованно спросил лейтенант Цаплин. Он вчера самолично чуть ли не по-пластунски облазил всю обширную территорию участка Кретовых, но главную улику так и не обнаружил.

— В дупле яблони, — доверительно шепнула Валентина. Обращалась она исключительно к Антону Михайловичу, а на молодого оперативника даже не взглянула. Ещё и губы покривила, что можно было принять за негативную оценку работы младшего оперативного состава.

Шангин, стараясь не показывать Турасовой своего недовольства и некоторого недоверия, вызвал эксперта и передал тому пакет с ножом. Ему очень хотелось спросить эту, теперь ставшую и ему неприятной, женщину, зачем она так целенаправленно подставляет телохранителя своей хозяйки? То, что Дросса пытаются сделать козлом отпущения, он понял сегодня утром, как только проснулся.

Да, конечно было бы здорово раскрыть заговор младшего Кретова и Дросса против Екатерины Павловны. И мотив у брата был: весьма приличное наследство и вечные скандалы с авторитарной сестрой. А у охранника возможность была... Но, всё в этом деле было слишком. Слишком просто. Слишком наивно. Слишком предсказуемо. Кому выгодно? Брату! Единственному наследнику. Кто мог убить? Телохранитель! Который, как выяснилось, охранял тело хозяйки не только днём, но и ночью. Неплохой бонус к приличной зарплате, надо сказать. Теперь вот: орудие убийства, найденное садовником, но не обнаруженное оперативниками.

Это как же надо было додуматься спрятать нож в дупло? Не смыть кровь и подсунуть на кухню? Или не выкинуть его по дороге? Если только убийцей всё-таки был Дросс. Не подкинуть его тому же Ларионычу? А ещё местами влажная одежда трупа не давала Антону Михайловичу покоя.

— Антон, эта тётка врёт! — Лейтенант только что вернулся от экспертов и принёс новые сведения. — На ноже только её отпечатки пальцев!

— Как определили, что её?

— На пакете взяли. И кровь... странная.

— В каком смысле?

— Она не принадлежит Кретовой!

— М-да?

— Скорее всего, это кровь её близкого родственника!

— Максима? Бред!

— Вот и я о том! Кроме того, кровь достаточно старая... в смысле, не свежая.

Шангин задумчиво переваривал полученную информацию. Простое, можно сказать — очевидное дело, приобретало некий мистический налёт. У него даже мысль шальная возникла, что Максима убили тоже, как и Екатерину Кретову. А парень, который выдаёт себя за брата, совсем другой человек! Что все в том доме в сговоре: и телохранитель, и кухарка, и садовник, и прочие... Но бдительный Призорный тут же вернул его на верный путь, подкинув идею спровоцировать настоящего преступника на необдуманный поступок.

— Надо бы эту кухарку ещё раз допросить, — вторя его мыслям, сказал лейтенант. — Кстати, частицы древесной коры на ноже имеются, а вот пальчиков садовника нет.

— Может, он в перчатках был? Но Турасову допросить всё равно надо. Давай, Лёня, дуй за ней!

Приступы бурной деятельности у Анжелы начинались после очередного облома с новым мужиком. Темпераментная медсестричка так неистово набрасывалась на свежее мужское тело, что хозяин этого самого тела после её страстных посягательств пугался до икоты и старался слиться с окружающим ландшафтом, лишь бы избежать внимания любвеобильной Анжелы. Если принимать во внимание контингент доступных для сексуально озабоченной дамы партнёров, то их пугливость была вполне оправдана. Её боялись даже средне-буйные пациенты. К буйным она не приставала сама, будучи женщиной, не только сексуальной, но умной. По крайней мере, именно такой она себя и считала. И только Дросс оказался не просто стойким к проявлению её прямо-таки африканского темперамента, он ещё и инициативу проявлял. Сам!

Разумеется, забыть такого мужчину Анжела не могла. И, как только жизнь снова её обламывала, рыжеволосая красавица предпринимала очередную попытку разыскать Демьяна. Кроме основной цели её поисков, была у женщины тайная надежда. Анжела рассчитывала на материальную помощь от Дросса. Она была прекрасно осведомлена о финансовом состоянии семейства Кретовых, и была уверена, что тут будет, чем поживиться. Обе эти заманчивые перспективы вдохновляли медсестру на изыскательские подвиги. Но жизнь, в лице начальницы, всё время вставляла ей палки в колёса.

С каким трудом она добралась до сейфа, отыскала медицинскую карту Максима Кретова, узнала вожделенный адрес! И что в итоге? Наткнулась на какую-то левую контору с невменяемыми сотрудниками. Она только спросила, не проживала ли в этом доме бизнес-вумен Кретова, а к ней тут же пристали, как голодные пиявки, сразу три оголтелые тётки, наперебой рассказывая, какие огромные деньги они тут зарабатывают, продавая эксклюзивные лекарственные средства и уникальные медицинские приборы. Поняв, что наткнулась на секту сетевых маркетологов, Анжела попыталась спастись от них бегством. В прямом смысле. Правда, сначала пришлось отдирать от себя 'успешных' баб, вцепившихся в неё с обеих сторон. Сказалась многолетняя работа в психушке. Профессиональные приёмы помогли освободиться, а значительная разница в возрасте в её пользу, благополучно унести ноги из этого маркетингового ада.

— Дурдом! — Со знанием дела, высказалась Анжела, поправила причёску, и высокохудожественно завиляла бёдрами к ближайшей остановке общественного транспорта. Проходя мимо газетного киоска она краем глаза заметила знакомое лицо на развороте какой-то газеты. И не было бы в этом ничего необычного, если бы она не знала этого человека лично! Вернувшись и подробнее рассмотрев фотографию, женщина даже растерялась. — Дайте мне газету 'Ведомости'... Точно, дурдом!

Статья о кровавой драме в коттеджном посёлке, иллюстрированная красочными фотографиями Макса и вроде как мёртвого тела его сестры под белой простынёй, очень сильно расстроили Анжелу. Она даже разыскивать элитный особняк Кретовых не поехала. Дождалась своего автобуса, а потом всю дорогу хлюпала и утирала глаза одноразовыми платочками. Пассажиры сочувственно глазели, как симпатичная дамочка закапывает горючими слезами газету с сенсационной статьёй о жутком преступлении. И невдомёк им было, что оплакивает она вовсе не жертву, а её предполагаемого убийцу. Жадные до сенсаций журналисты уже во всю трезвонили, что телохранитель Катерины сознался в содеянном, и даже сотрудничает со следствием, отрабатывая смягчение приговора.

Глава 9 О справедливости

Я сказал: 'Не брал!', значит, не отдам!..'

Фуркас (жизненное кредо)

Снова очутившись в тюремной камере, маркиз Дроссбартос с тоской оглядел спартанскую обстановку нового жилища, минимализмом соперничающую с квадратом Малевича, а цветовой гаммой — с Пикассо голубого периода. Из увиденного он сделал вывод, что в исправительных учреждениях закрытого типа существовал какой-то циркуляр, требующий окрашивать стены и внутреннее убранство помещений в самый холодный цвет, который он с недавних пор стал тихо ненавидеть, вслед за белым и золотистым. И ведь было, за что! Сначала — небо Хоминибуса, потом тумбочки и стены в палате психбольницы, и вот теперь — камеры предварительного заключения, и в дежурном отделении, и здесь.

Пятеро сокамерников встретили его не так недружелюбно, как приснопамятные бегемотоподобные, но и душевного приёма, само собой, не оказали. Так, присматривались настороженно, видимо, чего-то ожидая. Усадить или уложить свое бренное тело демону было некуда, хотя травмированная голова настоятельно просила покоя. Старожилы демонстративно развалились по нижним нарам, а на имеющиеся свободные стулья водрузили уставшие и гудящие, не иначе, от безделья ноги.

Но маркизу было как-то не до их прозрачных намёков. Его в этот момент глодали сомнения и нехорошие думы. Дросс, не глядя ни на кого, прошествовал на относительно свободное место камеры, плавно, даже грациозно, уселся в позу лотоса и глубоко задумался над чередой событий, происходящих вокруг него в Хоминибусе. Наученный горьким опытом, демон постарался не уходить с головой в свои мысли. Быть начеку — стало для него жизненно важной задачей. А то зазеваешься, и, прощай Хоминибус, здравствуй родной Инферно! Нижний мир — это замечательно, но не здесь, не так и не сейчас. Дросс, держа всех пятерых собратьев — арестантов в поле зрения, принялся анализировать факты. Выражение лица у него при этом было настолько суровым, что в сочетании с перевязанной головой делало похожим на мужественного борца за всенародное дело из революционных песен: 'Голова повязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется... и так далее... э-э-э, раненый идёт!'

Насупившись, Дросс размышлял: 'Первое: покушение в день знакомства с Раисой. Тьфу, мерзкое имя! Ведь знаю, что она предпочитает зваться Медеей, но Раиса эта всё время на языке вертится! Тьфу, тьфу, тьфу! О чём это я? А... покушение. Наёмник имени нанимателя мне не сказал, но ощущение присутствия кого-то из родного мира было. Значит, этот кто-то знал, что меня пытаются убить, но ничего не предпринял! Следовательно — именно смерти моего человеческого тела и добивался. Кто?! — маркизу не хотелось верить в то, что кто-то из соплеменников так негативно против него настроен, но факты — вещь упрямая. — Та-ак, Козырка тогда уже сообщил Барбартосу, что встретил меня... А до этого меня здесь видел Фуркас!.. Ну, теперь понятно! Теперь всё ясно, как день, кто устроил мне эту подлянку! Граф не смог устранить меня физически и решил подставить под убийство Катерины! Правы древние латиняне: Cui bono?* Разумеется, этот косоглазый ушлёпок не мог мне назвать имя нанимателя... Выберусь отсюда, узнает выскочка Фуркас, что такое месть Дроссбартоса! Redivivus et ultor!** Я у него всех харчей отсужу, ещё и должен останется! — Дросс собирался посмаковать детали и нюансы предстоящей мести, но торопливая мысль отвлекла его от столь увлекательного занятия: — А куда они там, собственно говоря, все смотрят?! А?! Я тут значит страдаю, мучаюсь... Ждут, когда я тут совсем очеловечусь? А вот не дождутся! Я — демон! Я — маркиз Дроссбартос! Я — неустрашимый!!'

Приближающуюся фигуру щуплого мужика Дросс заметил сразу, но не показывал тому, что видит его манёвр. Стоит ли говорить, что после пережитого в камере дежурного отделения полиции, глубокого обдумывания последних событий и ощущения самого себя как есть, демон настроился на драку. Последствия его уже не волновали. В конце концов, ангелы изыщут другой способ возврата Шенена в Раис, а он не намерен больше выступать в роли мальчика для битья!