Часть 3. Лозунг: мир во всем мире

Я отхлебнул ещё тас-та и болезненно поморщился, вспоминая...

Сегодня ко мне забегала Зетана. Как всегда, безумно красивая со своими алыми губами, глазами красноватого оттенка и копной пепельных волос. Вампирша-полукровка, что с неё возьмешь...

Всегда сходил с ума, глядя на неё. С 13 лет, с тех пор, как она начала вести у нас технику иллюзий и гипноза. Вот и в тот момент я замер, как школьник, глядя на потрясающую фигурку, затянутую в облегающее алое платье.

— Здравствуй, Сел, — сказала она мягко. Её глубокий голос звучал устало, и жест, которым она плюхнулась в кресло, был далек от её обычной грации, — Рада снова тебя видеть. Знаешь, мне надо поговорить хоть с одним нормальным человеком!

— Простите, учительница, Вы не по адресу. Здесь нет нормальных людей!

Она улыбнулась в ответ, оценив шутку, а потом снова нахмурилась:

— Вечно ты шутишь... А мне, знаешь, не смешно! Демонова война, все с ума посходили... И мой муж...

Моё сердце противно ёкнуло, но я отозвался:

— Что, не принёс утром вина в постель? Или как-то что-то сделал не туда? Не переживайте, заработался человек...

— Вот хамло! В кого ты такой, а?

— Всегда, сколько себя помню, я учился у вас!

Она тепло улыбнулась.

— Знаю, потому и пришла. Сел, ты — лучший, и ты — мой друг. И в этой ситуации мне очень нужна помощь.

— Я слушаю, — что-то новенькое! Раньше она никогда ни о чем не просила, хотя и помогла мне добиться всего, что я имею.

— Сел, возможно, ты слышал о том, что на Совете между мной и любовницей императора произошёл конфликт. Потом кто-то пытался её отравить, и у нашего повелителя слегка сполз верхний этаж. Он не кинул меня в подземелья только благодаря заступничеству Килона! Не знаю, что б было, если б не муж. Ему удалось убедить Императора в моей полной преданности его идеям...

Она помолчала и судорожно сжала руки:

— Но я считаю, что Лассан спятил. Он ведётся, как дурачок, он выглядит полным психом!

Я вздохнул:

— Он не сумасшедший, Зет. Он влюблен.

Она нервно дёрнула губами и отвела взгляд:

— Для человека, наделённого любой значительной властью, любовь и безумие равноценны, Сел. Ты не можешь этого не понимать.

— Да, понимаю, но чего же вы хотите от меня?

— Сел, мы собираем людей. Магам нужен переворот!

Я грязно выругался:

— И кто же будет у власти?! Твой муж, да?! Так лучше тогда Лассан!

Она даже не заметила фамильярдного тона:

— Да, мой муж желает власти, но я ставлю на Сана, племянника и наследника. Я верю в то, что он вернётся...

— Зет, очнись! Леан с Саном исчезли, от них нет вестей.

— Милый, я полукровка. Я чую, они живы. И подозреваю, что ты знаешь, как их найти. Поторопись, иначе — я поддержу кандидатуру мужа. И не только я!

С этими словами она вскочила и, не прощаясь, выскользнула за дверь.

А я остался сидеть, пытаясь понять, кто мне дороже: Повелитель или она?

Не самый лучший выбор...

Впрочем, сейчас это не имеет значения!

Я прикрыл глаза, отрешаясь от собственного тела, и позвал: "Сит!"

Он появился в мире снов, и я вздрогнул: сейчас Ситтир выглядел лет на 25, не меньше. Увидев моё замешательство, Сит — нет, Дэрр! — задорно улыбнулся и весело подмигнул:

— Прости, помогал решить некоторые вопросы, не успел прийти в норму. Итак, зачем ты отрываешь от дел великого и ужасного меня?

Я вздохнул и начал излагать проблему, стараясь не думать о том, что предаю Зетану. В конечном итоге, что из того, что она подобрала меня когда-то ребёнком на улице и всему научила? Уж что-что, а жизнь для неё я как-то выторгую. Разве что-то ещё имеет значение?!

Повелитель слушал меня с улыбкой на губах. На меня Правящий не смотрел, небрежно поигрывая какой-то блестящей безделушкой. Дослушав до конца, он насмешливо улыбнулся:

— Не переживай ты так! Когда всё кончится, я тебе её подарю. Никуда твоя Чарующая от тебя не денется!

Немая сцена. Улыбка на лице этой сволочи стала ещё злорадней.

— Расслабься, я всё понимаю. Не переживай — я всё обставлю очень ювелирно, вампир клыка не подточит!

Я икнул и обрёл, наконец, дар речи:

— Я не понял, кого ты мне дарить собрался?!

— Ты всё понял, друг мой, — насмешливо пропел Дэрр, — Уж мне-то не ври! И хватит глупостей, у меня ещё много дел. События ускорились! Кстати, скоро ты сможешь увидеть небольшие плоды наших с Жастонном трудов. Да и Тан — просто умница. Кстати, где она?

Ой...

— Дэрр, понимаешь...

Он закатил глаза:

— Ясно. Ты опять решил, что я плохо с ней обращаюсь, и куда-то отпустил?

— Ей надо поговорить со своим эльфом, — сказал я тихо, — И я подумал: возможно, стоит ей это позволить.

Дэрр поморщился.

— Эта ситуация... Ладно, я ничего не хочу об этом знать! Кроме того, что этот визит к эльфам станет последним. Если что, ты за этим проследишь!

— Договорились...

Дэрр кивнул мне и исчез из мира снов. Кажется, мне тоже пора...

Лассан четвёртый

— Вы — приверженцы демонов, порождения тьмы! Как земля только носит вас! То, что вы предлагаете — измена!!! Изменники!!!

Я поморщился, глядя на встрепанную, истерично визжащую волшебницу лет 20, которая с фанатично вытаращенными глазами втирала весь этот бред толпе пленников, которым мы с Тассерой, Ластом и Леаном до того планомерно промывали мозги. Молодые маги и их преподаватели, проникшиеся нашими речами, теперь с сочувствием взирали на девчонку.

Денёк у нас выдался сложный, голова раскалывалась от боли, а упрямые идиоты, по какой-то малопонятной шутке природы родившиеся магами, всё сомневались в правильности решения, которое мы предлагали.

И вот теперь мы с ребятами с редкостным отвращением взирали на сумасшедшую, из-за которой скорый поход до дому, до хаты отменялся. Когда она, наконец, выдохлась и заткнулась, я поморщился и собрал терепение в кулак, чтоб снова направить этих тупых овец на истинный путь...

Но кое-кто в нашей компании, что характерно, такой терпеливостью не отличался.

— Ну, всё, — рявкнула герцогиня, — Хватит с меня ваших выкрутасов! Детка, ты считаешь, с магами тебе будет лучше? Вали! Знамя в руки, кинжал в спину, я не держу! Давай так, кто хочет — валит. К пьянице-императору, к постоянному контролю, к поражению в войне. Кто не хочет — оставайтесь, будьте Чарующими. Но решать вам нужно СЕЙЧАС, и знаете, почему?! Да потому, что вы меня достали!!!

Вопль герцогини эхом разнёсся под куполом Храма. Мы все ошеломлённо застыли. Ну, больная, все старания пустит насмарку!

— Так вот, дорогие мои, наш совет затянулся! У нас за пределами этого дома друзья, родные и любимые нас ждут! Я хочу прижаться к мужу и просто уснуть, понятно! И хватит с меня пустых разговоров! Нам надоело переливать из пустого в порожнее! Хватит! Отвечайте — да или нет?!

По толпе пронёсся ропоток, но все молчали. Тасс хмыкнула:

— Всё ясно, значит — нет! Идём спать, ребята!

Она развернулась, и Ласт поднялся за ней следом. Я сначала опешил, но потом осознал: какого беса?! Я уже сутки дома не был, не знаю, как там Хан — какое мне дело до кучки тупых идиотов? Других выловим! Или воспитаем. С ноля.

Леан удивленно поднял брови, но тоже встал. Когда мы уже выходили, кто-то крикнул:

— Я с вами! — и этот одинокий смельчак словно спустил лавину. Второй — не первый! Я с уважением покосился на герцогиню. А она не так проста, как хочет казаться...

В дом я вошёл, крадучись. Позно уже, не хватало ещё Хан разбудить! Я осторожно переступил порог... и выругался, наступив на что-то тёплое. Это самое нечто тихонько охнуло в ответ подозрительно знакомым голосом.

— Хан?! Ты что здесь делаешь?!

— Как что?! Я... я просто шла, а потом голова закружилась, и я легла...

— На ковёр в прихожей? Не могла никого из слуг позвать?!

— Да пошёл ты, — надулась Хан и, вырвавшись из моих рук, убежала. Я рванул было за ней, но меня остановил смешок.

— Она тебя ждала, — заявила Али, пришедшая на наш крик, — Я несколько раз предлагала ей спать пойти, а она только посылала меня по непристойным адресам. А потом села на ковёр в прихожей и сказала, что никуда не денется, пока ты не вернёшься.

Я моргнул.

— Что за идиотизм? Она что, больная?! Ей сейчас сладко спать нужно! Что я, по её мнению, сам свою комнату не найду?

Али кашлянула:

— Найдешь-найдешь! Ты же большой сильный мущинка! Ты только ей таких претензий не предъявляй, ага?

— Спасибо за заботу, Али, — пропел ядовитый голос с лестничной площадки, — Но я уже достаточно наслушалась!

С этими словами Хани крутанулась на месте и взбешенным ураганом умчалась куда-то вглубь дома. Я закатил глаза:

— Что за день! Сплошные тупые истерики! Если у неё голова не варит — это её проблемы! Али, прикажи подать ужин!

Хани

Урод! Сукий сын! Маг!!! Что я в нём нашла, спрашивается?! Хотя...

Ложь! Ничего я в нём не находила, а ему от меня одно надо — ребёнок! И из того он непонятно кого вырастит, как пить дать!

Я поморщилась и тихонько свернулась в кресле в дальнем крыле. Бесы, а ведь я сама виновата в этом!

Просто он назвал меня невестой, всерьёз говорил о свадьбе, и я...

Когда-то, когда мне было семь, я с опекуншей жила в каком-то чахлом, пахнущем сыростью и плесенью доме. Пожалуй, несмотря на периодические побои, это было самое счастливое время моего детства — из-за Сайти.

Сайти была молодой женщиной, жившей с мужем и младенцем по-соседству. Раза два в неделю она забирала меня у моей сумасшедшей опекунши, и я проводила дни в уютном большом доме, вместе с этой худощавой гибкой бестией, для которой просто не могло быть правил и моральностей. Но — она меня любила.

Её муж был наёмным убийцей. Об этом Сайти мне рассказала, смеясь, приправляя пряностями своё любимое мясное блюдо. И я приняла это, как должное.

Сайти очень любила танцевать. В их культуре женщина обязана уметь показать любимому своё тело во всей красе, и она пыталась учить этому меня. Безуспешно, наверно — чтоб так плясать, нужно родиться со степным ветром в крови...

И вот, когда муж Сайти задерживался слишком долго, она садилась на пороге, или на скате крыши, или в прихожей — и просто его ждала. Столько, сколько было нужно. И я часто бывала в такие минуты рядом с ней, и она, рассказывала мне сказки, расчёсывая длинные волнистые волосы. Помню, тогда ей вслед часто бросали обвинения в распутстве: как это, замужняя женщина, позволяющая себе такую откровенность?

Но ей было плевать.

Эта девочка очень любила рассказывать о обычаях своего народа:

— О, да, у нас принято вот так ждать мужчин! Это дань уважения, признак того, что ты вышла за него по любви, а не просто так.

— А какие ещё есть подобные традиции?

— Для женщин и мужчин?

— Ну, да... Тех, что по любви!

— О! Во-первых, любимому ты должна танцевать, приносить удовольствие и ему, и себе. Во-вторых, ты всегда, в любую погоду, при любом настроении, должна быть красивой для него. В-третьих...

— Эй! Подкидыш!! Домой немедля! Нечего тебе общаться с этой бесстыдной дикаркой!

Ворвался в наш разговор визгливый голос моей опекунши, толстой, неопрятной женщины лет сорока. Больше мы к этой теме не возвращались.

Я точно знала, что Сайти надеялась выкупить меня. Но в тот же вечер опекунша увезла меня. Я больше никогда не видела степнячку, но её большие тёмно-зелёные глаза навеки остались в моей памяти, как и уроки любви. И втайне, в кошмарах, ночами я мечтала, чтоб именно она была моей матерью, и плакала оттого, что недостойна этой чести...

И сейчас, когда сама стану мамой, мне тоже захотелось быть похожей на неё...

Глупость! Какая глупость! Дурь!

Взбешенная, я заметалась по комнате. Ну, хватит! Жрица я или кто?!

Я молнией юркнула на первый этаж и распахнула окно. Да, я передумала и хочу иметь ребёнка. Но зачем мне нелюбимый муж?!

С этими мыслями я ловко перемахнула через подоконник. Ночь встретила меня прохладой. Да пошел ты!

Я шла по ночному городу, вдыхая потрясающие ароматы, когда кто-то с силой обхватил меня за плечи, причинив нехилую боль, и зажал рот ладонью.

— Вот мы и встретились, милая. На этот раз я научу тебя хорошим манерам, малолетняя тварь, и тебе повезёт, если ты выживешь после моей науки!

ГЛАВА 17

Нет слов — одни жесты!

Зетана

— Мы соберёмся в Зале Советов, милая, и решим, что делать с этим безумцем и его подстилкой, — прошептал он мне на ухо, перебирая мои волосы, — Собрание ровно через час, у нас ещё есть время подготовиться... и не только...

Я что-то согласно мурлыкнула и спрятала голову у него на груди, чтоб скрыть недовольную гримасу. Боги, сколько можно, а? Многие женщины меня поймут, если я скажу: в супружеской жизни очень неприятны моменты, когда шепчешь: "да, да, да", когда хочется заорать: "нет"! А уж если ты вышла замуж в двадцать, и вот уже добрые две сотни лет такое повторяется каждую ночь? Ну, исключая парочку мимолётных любовников, конечно...

Отбросив лишние мысли, я сама накрыла его рот поцелуем. Чем быстрее, тем лучше...

...На Совет мы слегка припоздали — в комнату заползла громадная змея ки-га, которую, как известно, магия не берёт. Пока мой муж, выписывал семиэтажные обороты, решал эту маленькую проблему, я сидела в кресле и равнодушно смотрела в стенку. В голове роились нехорошие мысли. Гному понятно, что просто так такая тварь в доме не появится. Привет от Тилонна, Змеиного Бога. Что-то мне не слишком хочется идти на этот Совет...

Впрочем, Килон, как обычно, не считал нужным спрашивать моего мнения. Небрежно подхватив меня под руку, он поволок меня за собой.

— Бесы... Мы уже опаздываем... — бормотал он, изящным движением руки создавая телепорт.

Ещё на выходе я почувствовала терпкий запах крови и напряглась, готовясь к нападению.

Но его не последовало.

В комнате Совета не было ни одной живой души.

Но было семь тел.

Изуродованные, практически изорванные на части, они в разных позах были рассажены вокруг стола. Создавалось впечатление, что они разговаривают между собой... Если кто-то смог бы разговаривать с оторванной челюстью. Или вспоротым животом. Или... Довольно!

Поморщившись, я прикрыла глаза рукой. Не хочу я на это смотреть! Всё же Жрецы — самые жестокие твари в мире...

И тут я почуяла отголосок знакомой ауры. Ужас сковал моё горло. Нет, не ты. Только не ты!

Сел

Я спокойненько себе дремал в кресле, гадая, какое представление подготовил для меня Дэрр. Ложиться спать смысла не было — всю ночь провёл на ногах, а утром, как Зет любила говорить, приличные трудоголики не спят, а дремают!

Именно на этой мысли мои глаза окончательно слиплись. Перед моими глазами начали разворачиваться события интереснейшего сна, насыщенного откровенными элементами. Мы как раз дошли до самого интересного, когда меня разбудил грохот открывающейся двери, и предмет моих грёз предстал передо мной, правда, в слегка... несобранном виде: волосы растрепались, в глазах какой-то диковатый блеск, руки дрожат...