Гвен погрузилась в себя и избегала не то, что говорить со мной, но даже смотреть лишний раз в мою сторону. Она казалась не столько подавленной или расстроенной, сколько донельзя смущённой собственным поведением и не знала, как вести себя после случившегося.
— Чёрт бы побрал эту Флэш с её коктейлями, — в очередной раз засипела, держась за голову, Эм-Джей.
— Никто не заставлял тебя нажираться до рвоты, — Ванда прямолинейна, как всегда.
— Ох... Не напоминай... — поморщилась Мэри Джейн и поспешила сменить тему. — Так и что, вы теперь официально вместе?
Спросила она нас. Мы переглянулись, и девушка опять смутилась, отведя взгляд.
— Они потрахались, если ты об этом, — снова влезла со своими комментариями Ванда. — Наша малышка-Гвен отдувалась за всех сразу.
— Твой язык тебя точно до могилы доведёт, — прошипела змеёй Гвен.
— Я уже сбилась сколько со счёту раз, — лучезарно улыбнулась в ответ Уилсон.
— А я всё пропустила... — пожаловалась Эм-Джей.
Да уж, столько провокаций, но в итоге: сначала сама отвалилась на полпути, а потом ещё и чуть не испортила нам самый ответственный момент. Впрочем, не последний день живём, у нас ещё будет много возможностей, чтобы наверстать упущенное.
Глава сто сорок вторая, долгожданная
Последовавшая после выпускного неделя выдалась на удивление спокойной и продуктивной. Словно Вселенная наконец-то сжалилась надо мной и решила дать отпуск. Хотя отпуск, пожалуй, не совсем подходящее слово, ведь как раз таки работы у меня было навалом, но то нормальная работа: в лаборатории, в зале суда, в кабинете с бумагами.
Да, где-то там маячили божественная угроза, грозящая, со слов Сильвии, войной мирового масштаба, и та неупокоенная голова Гидры, подославшая ко мне Смердякову, но я к подобному уже как-то привык, да и положительные моменты это перекрывали.
Остаток ночи я провёл в лаборатории, проектируя новый не только для этого мира, но и для себя самого вид паутины, а ближе к десяти утра мне позвонила Мёрдок с предложением встретиться и обсудить детали предстоящих судебных дел: защиты доброго имени Ванды Уилсон и обвинения подлого имени Джоны Джеймисон.
В прошлые разы мы, так или иначе, встречались на территории, принадлежащей новой королеве криминала Нью-Йорка, но в этот раз женщина согласилась посетить уже мою вотчину. Я решил лично встретить гостью.
Мёрдок приехала не одна. Помимо водителя, оставшегося в машине, Дьяволицу сопровождала моя старая знакомая — Электра Начиос. В нашу последнюю встречу она сражалась на стороне Руки и пыталась меня убить. Как, впрочем, и я её.
В прошлый раз Мёрдок пустила нас с Вандой к себе в кабинет, даже не обыскав и не изъяв у Ванды оружие… а ведь у неё тогда даже серьги и кольца были со взрывчаткой. И теперь я чувствовал, что должен поступить так же. Вот только я не догадался позвать с собой Ванду или ещё кого-то, кто мог бы выступить в роли охраны. И это после того, как приложил столько усилий, чтобы разделить в глазах Мёрдок Питера Паркера и Человека-Паука — все эти маски поверх масок…
Мы с Мег вполне по-приятельски пожали руки, и она представила мне свою спутницу, ведь по легенде меня не было там во время сражения с Рукой.
— Это моя названая сестра — Электра Начиос.
— Мы знакомы, — усмехнулась, обнажив в оскале зубы, гречанка, и Мёрдок, кажется, и правда удивилась.
— Такой голос забудешь, — отзеркалил улыбку я и пожал руку второй девушке. Она сдавила мне пальцы с такой силой, что будь я тем, за кого себя выдаю, уже кричал бы от боли, а когда я ответил ей тем же, но с удвоенной силой, оскалилась ещё больше.
Уж она-то точно знает, что я и есть Человек-Паук. И именно она сдала меня Пальцам, из-за чего те и не купились на хитрость Мёрдок. И тем не менее она, похоже, не выдала меня Мёрдок. Н-да… Я начинаю вязнуть в собственной паутине.
— Тот пожар… — догадалась Мёрдок и продолжила, обращаясь ко мне: — Я… как-то не подумала. Извини.
— Ничего. Пока твоя подружка держит себя в руках… — я отпустил её ладонь, явно оставив пару новых синяков на тонких, но нечеловечески сильных пальцах.
— Не волнуйся, — Электра решила ответить сама. — В тот раз я была сама не своя.
— Я в курсе, — ответил я и постарался, чтобы мой взгляд как можно отчётливей выражал невысказанное «и только поэтому ты ещё жива».
Но та, даже если поняла, виду не подала.
— И передай, пожалуйста, своему другу, что я благодарна за второй шанс, который он мне дал. Если это возможно, я бы хотела отблагодарить его лично.
— У него очень плотный график, — не стал ничего обещать я. — Но хватит уже стоять на входе. Прошу за мной.
Ещё одна психопатка на мою голову. И я так и не понял, что именно она подразумевала под благодарностью.
Поприветствовав гостей, я проводил их в малый конференц-зал, где всё уже было готово к встрече. Помня гостеприимство Мег, я решил ответить тем же и приготовил к её приходу кофе, немного сладостей и, конечно же, мини-бар. К моему огромному удивлению, обе боевые красотки решили отдать предпочтение не алкоголю, а сладкому.
— Сахар помогает компенсировать джет-лаг, — пояснила их выбор слепая женщина. — Есть две новости.
Мы с Мёрдок сели за стол, а Электра отошла к стене, явно показывая отсутствие интереса к разговору.
— Плохая и хорошая? — Мег утвердительно дёрнула бровями из-за стёкол солнцезащитных очков, которые, по очевидным причинам, не снимала даже в помещении. — Ну, давай с плохой.
— Суда с Джоной Джеймисон не будет. Юристы Дейли Бьюгл объяснили ей, что у них нет шансов выиграть это дело. В лучшем случае, они могли бы добиться раскрытия личностей, но никак не присвоения авторских прав. А шумиха от дела лишь выставит газету в невыгодном свете и уж точно не пойдёт ей на пользу. Я пыталась заставить их упереться, повышая требования к компенсации, но ничего не получилось. Они отказываются от всех притязаний на прозвища твоих подружек и заплатят…
— Подожди! — не выдержав, перебил женщину я. — Но это ведь хорошая новость!
— Ты забыл, почему я вообще согласилась вести твои дела? — и, не дожидаясь моего ответа, сама же продолжила: — Резонанс. А если нет суда — меньше внимание к прецеденту.
— Оу… сочувствую, — понял её логику я. — А что хорошая новость?
— На самом деле, их сразу несколько. С присвоением Паркер Индастриз всех прав на ваше супер-пати теперь не возникнет никаких проблем, можешь хоть завтра начинать продавать комиксы и игрушки. Стратегия защиты Уилсон тоже готова, и я не думаю, что там возникнут серьёзные проблемы. И последнее… — она сделала драматическую паузу. — Рука окончательно уничтожена и больше не доставит тебе проблем.
Я не выплюнул свой кофе ей в лицо! Честно!
— Что? — не поверил своим ушам я. — Рука? Как это вообще связано?
— Мы только что из Японии. Там был их последний, хм… офис, и нет, это не наших рук дело.
— Тогда кто?
— Последний подарок Стика, — решила вдруг напомнить о своём существовании Электра.
— Я не могу утверждать это со стопроцентной уверенностью, но почти наверняка это и правда его рук дело, — согласилась с сестрой Дьяволица. — Учитель искал возможность уничтожить Руку всю свою долгую жизнь и, когда ты отсёк сразу несколько пальцев здесь, в Нью-Йорке, решил лично нанести последний удар, — она помолчала немного, а затем добавила: — Его, конечно, никто не видел, и он не оставил никаких следов, но кроме него некому.
— Вот как… Что ж, спасибо, что сообщила.
Она ведь действительно не была обязана ничего мне рассказывать.
А это и правда великолепная новость. Ещё одна угроза мне, моим близким и компании позади! Отлично же! И я почему-то совсем не сомневался в правдивости слов Дьяволицы.
Что же касается Ванды, то стратегия Мег оказалась проста, как дважды два: давить на невменяемость. Изучив снимки МРТ, которые мы сделали перед её излечением, и сравнив их с актуальными, Мёрдок поняла, что это беспроигрышный вариант. Ведь мозг Ванды, как и всё тело, был тогда на сто процентов поражён раком. И подобный прецедент, когда из-за опухолей в мозгу человека признали невменяемым, уже существует, разница лишь в том, что повреждения у Ванды были намного существеннее, чем у того бедолаги. На самом деле, изучив её снимки, я и сам поражался тому, насколько адекватной она была при таком состоянии мозга.
Оставалось только получить согласие Ванды, но тут вряд ли возникнут проблемы. Её уже несколько раз признавали сумасшедшей, и она никогда этого не стеснялась. Наоборот, хвасталась и бравировала этим фактом.
— Но постарайся объяснить своей подружке, — продолжала Мёрдок, — что это оправдание работает только на её старые подвиги. Сейчас она полностью здорова и отвечает за свои действия. И не стоит пытаться использовать возможный регресс как повод плевать на закон. Эта стратегия сработает, только если мы убедим суд, что безумная Дэдпул осталась в прошлом и никогда не вернётся.
— Она меня послушает, — уверил женщину я.
— Я надеюсь, — кивнула та.
На этом наша встреча подошла к концу, и я лично проводил гостей к выходу.
После чего уже хотел было вернуться к работе над «Парящим Лезвием», так называлась новая версия паутины, как вдруг из палаты Нормы поступил долгожданный сигнал. Очнулась!
Не буду лукавить, сердце у меня слегка дрогнуло, однако я не дал моральной слабости взять верх и сразу же набрал Гарри, чтобы сообщить ему радостную весть. Но трубку никто не брал…
Только с третьей попытки, когда я был на полпути к палате Озборн, мне наконец-то ответили.
— Паркер, чёрт бы тебя побрал, будь человеком, дай выспаться! — но это был не Гарри.
Одри Томпсон, а это была именно она, явно до сих пор не выветрила из себя алкогольные пары, а остальные, скорее всего, и вовсе всё ещё спали.
Точно. Мы ведь слышали их вчера через стену. И там ни у кого не было паучьей стойкости или регенерации, чтобы после пьяной ночной оргии не иметь проблем с похмельем.
— Буди Гарри, — бросил я в трубку. — Скажи ему, что…
Нет, она ведь не знает про Норму.
— Сказать что? — с раздражением переспросила Флеш. — Паркер, если ты не забыл…
— Разбуди его и скажи, что я звонил и жду его у себя. Это срочно, — перебил девушку я. — Он поймёт.
Уже на входе в палату больной меня настиг звонок от Озборна.
— Она очнулась?! — запыхавшимся голосом, словно он только что пробежал стометровку, спросил Гарри.
— Да, очнулась, — отвечаю, — и нет, я у неё ещё не был и не знаю, в каком она состоянии, только иду в палату. Поторопись.
— Скоро буду! Скажи своим людям, чтобы меня пропустили! — и правда, я как-то об этом не подумал.
Сбросив звонок, я связался с охраной, распорядившись не задерживать Озборна, когда он объявится, а затем, наконец, зашёл к Норме.
В лучших традициях кино, очнувшаяся в полном одиночестве пациентка не придумала ничего лучше, как сорвать с себя все датчики, вырвать катетеры и попытаться самостоятельно встать с кровати. Лицо женщины слегка осунулось по сравнению с тем, какой она была совсем недавно, но для человека, провалявшегося несколько дней в коме, она, очевидно, была слишком активной.
— Куда-то торопишься? — как-то не слишком дружелюбно прозвучало…
Разумом-то я понимал, что передо мной снова Норма Озборн, единственная вина которой в том, что она по дурости испытала на самой себе экспериментальный препарат, но…
Это же чёртов Зелёный Гоблин!
Мне ещё никогда не удавалось окончательно от него избавиться. Я всегда не доводил дело до конца, и он возвращался. Раз за разом. Воскресал в сознании Нормана, «передавался по наследству его сыну», а порой и буквально возвращался с того света вместе с самим Озборном. Вот и сейчас — что, если я снова что-то упустил и, попытавшись сохранить жизнь Норме, оставил лазейку для Зелёного Гоблина?
— Паркер? — нахмурилась женщина, а затем, явно что-то поняв, быстро изменилась в лице. — Так это был не сон? Я… — она поднесла руку ко лбу, прокручивая в голове воспоминания. — О Господи! Что же я наделала?!
— Много чего, — не стал отрицать или утешать её я. — Что конкретно ты помнишь?
Я закрыл за собой дверь палаты и подошёл к постели больной.
— Я… — она задумалась. — Всё. Я помню всё. Каждый грёбаный день.
— Надо же… Это отличный результат. Мы на такое даже не надеялись, — признался я, не очень-то профессионально устраиваясь на кровати рядом с Нормой. — Учитывая степень повреждения мозга, амнезия казалась мне неизбежной. Но, видимо, мы недооценили твою регенерацию.
Она чуть вздрогнула, когда я вслух подтвердил, что знаю о её зелёной проблеме.
— А ты не боишься… вот так… сидеть рядом со мной? — спросила Норма, посмотрев прямо мне в глаза.
— Я думал, ты вспомнила всё? — выдержал её взгляд я.
— Ну да… — она усмехнулась, нервно облизав губы. — Человек-Паук, да? Кто бы мог подумать?
— Мир тесен, — соглашаюсь.
Несколько секунд мы сидели в тишине.
— А что та тварь внутри меня? — спросила, наконец, Норма. — Я ничего не чувствую.
— Которая из? — уточняю.
— Обе. Я… — она подняла одну руку и сжала пальцы в кулак. — Всё ещё чувствую себя сильной… как раньше, но никто больше не давит мне на мозг… Понимаешь, ни Гоблин, — она усмехнулась собственному прозвищу, — ни та вторая тварь.
— Симбионт, — кивнул я. — Когда мы поймали тебя в первый раз, то использовали симбионта, чтобы подавить твою вторую личность и контролировать основную. Но просчитались. Симбионты размножаются делением, из колонии клеток Венома, так зовут нашего симбионта, внутри тебя завёлся второй.
— Звучит не очень… — призналась Норма.
— Как есть… — соглашаюсь. — В общем, твоя вторая личность, Гоблин, как ты её называешь, перешла в симбионта. А когда я второй раз тебя поймал, мы, опуская подробности, извлекли симбионта. И вместе с ним и Гоблин.
— Это как вылечить одну смертельную болезнь другой… — усмехнулась Норма.
— Вроде того… — снова соглашаюсь. — Симбионт покидал тебя не добровольно. По-хорошему, ты должна была умереть или стать овощем. Но сыворотка, при всех её недостатках, сделала тебя весьма живучей.
