Гедимин развернул трёхмерную карту и несколько секунд следил, как она достраивается. Точки с "Жёлтого озера" теперь были на месте, — сармат увидел на схеме обе излучающие жилы, достаточно обогащённые, чтобы открывать стабильные порталы. Одна из них была отростком более мощного массива, так же, как и она, уходящего от верхнего горизонта вертикально вниз; другая, наоборот, породила собственные отростки — Гедимин уже научился узнавать их по кольцевой структуре руды, непохожей на обычные хаотично разбросанные вкрапления. "Уран так не лежал," — сармат задумчиво щурился на карту, и ему снова становилось не по себе. "Так выглядит, будто уран тут ни при чём. Попадётся — хорошо, жила будет расти быстрее. Но может и без него. И всегда вертикально вниз..."
— Ты правда залез туда без спецодежды? — услышал он и растерянно мигнул — Амин был последним существом, от которого Гедимин ожидал интереса к своим похождениям. Однако филку было любопытно — он даже вышел из-за стола и приблизился к сармату.
— Когда эти шахты строились, мы обходились комбинезонами, — отозвался Гедимин. — Это не смертельно.
Амин фыркнул.
— Всего-то две недели в карантине... Правду говорят, что Старшие не дружат с головой!
Гедимин мигнул. "Маккензи, болтливая ты макака!"
— Много знаешь, — буркнул он, закрывая карту и смыкая пластины брони на запястье. — И говоришь многовато.
...Ворота "лаборатории" были открыты — аккуратно, ключом; их даже оставили чуть приоткрытыми — пришелец ни от кого не прятался. Гедимин замедлил шаг, на секунду задумавшись, кого он встретит внутри.
— Атомщик! — Айзек поднялся из кресла и, неуверенно улыбнувшись, шагнул навстречу. — Сегодня выписали, да?
Гедимин кивнул, перевёл настороженный взгляд на верстак и увидел широкий плоский контейнер с защёлками по периметру. Рядом лежал небольшой тубус с металлическими опоясками. "Латунь," — с удивлением определил он. "Видимо, довоенная штука. Чьи-то старые запасы..."
— Это я принёс, — сказал Айзек, перехватив его удивлённый взгляд. — Подумал, тебе пригодится... Тут принадлежности для черчения и хорошая бумага. По-настоящему хорошая, из довоенных запасов. Еле нашли. Сейчас всё такое делают в программах...
Гедимин хмыкнул.
— От чертежей без "железа" проку мало. Что там с новой установкой? Удалось пройти сквозь стену?
Айзек уткнулся взглядом в пол, и Гедимин запоздало сообразил, что язык можно было бы попридержать, — обижать Айзека он совсем не хотел.
— "Сарма" пока против, — неохотно ответил сармат, всё так же разглядывая пол. — Но ты не волнуйся. Кенен всё забрал, все твои чертежи. Будет проверять у себя. Он сразу загорелся, как увидел. Так что не переживай, ничего не пропадёт.
"Кенен?!" — Гедимин изумлённо мигнул, но тут же понял, что речь идёт о Гварзе. Радости оживившегося Айзека он не разделял, но досада слегка уменьшилась, и он сдержанно кивнул.
— Ну, пусть проверяет.
"А лучше бы дал мне доработать. Чего они все вообще всполошились? Ну, разрушилась установка. На ангаре краску попортило. Тоже мне, катастрофа..." — сармат едва заметно поморщился. "Ладно, будем считать, что у них там Инженерный блок."
— Посмотришь инструменты? — Айзек, нерешительно заглянув Гедимину в глаза, кивнул на контейнеры на верстаке. Сармат нехотя открыл тубус, осторожно наклонил, высыпая содержимое на ладонь.
— Через неделю — осмотр твэлов, — тихо сказал Айзек, подойдя к нему вплотную. — Последняя проверка, — десятого будем загружать. Две группы дефектоскопистов, наша и из "Вайтрока"... и я бы очень хотел, чтобы ты тоже пришёл.
08 ноября 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Топливохранилище," — Гедимин, мягко ступая на широко расставленные пальцы, прошёл сквозь открытый настежь шлюз и остановился перед красной чертой, отмечающей условно безопасную зону. "Давно меня не пускали в такие места."
Освещение в зале было обычное — яркие белые лампы под потолком, но от бесчисленных зелёных бликов на защитных куполах всё помещение казалось зелёным. Обычно огромный бассейн, растянувшийся от стены до стены, был закрыт экранирующими пластинами, но сейчас большая часть ячеек была открыта, и холодное синевато-зелёное свечение вырывалось из-под тёмной воды. Гедимин слышал несмолкающий гул насосов — сквозь ячейки прокачивали раствор борной кислоты. Каждый из непривычно тонких твэлов был со всех сторон отделён стенками из серебристого рилкара — их края, подсвеченные изнутри, все в зелёных бликах, виднелись под водой в полуметре от поверхности. Сами твэлы лежали глубже — Гедимин не видел даже хвостовиков и отличал полные ячейки от пустых только по свечению защитного поля над ними.
"Красиво," — думал он, глядя на светящуюся воду и чувствуя под рёбрами приятное пульсирующее тепло. Наверное, его глаза сейчас тоже светились, — так обычно бывало, когда настолько трудно было сдерживать довольную ухмылку. "И видимый "омикрон", и черенковское свечение. Всё-таки водяные хранилища красивее воздушных. Ирренций полоскать, в общем-то, незачем, но посмотреть на него так — приятно."
Он вспомнил давние загрузки топлива на "Полярной Звезде" — твэлы, подвешенные вдоль стен, с единственной защитой — тонким чехлом из фрила, препятствующим разве что налипанию пыли. Ирренций, даже свежий, лучше было так не подвешивать — он в любом состоянии был смертельно опасен. Об этом помнили и рабочие хранилища — те из них, кто рискнул покинуть экранированные "коробки" диспетчерских пунктов с их полуметровыми слоистыми стенами, были в тяжёлой радиозащитной броне. Один из них, будто почувствовав взгляд Гедимина, обернулся и радостно замахал рукой.
— Атомщик, ты чего там? Иди сюда!
Гедимин подошёл — от края бассейна гораздо удобнее было любоваться свечением, даже просматривались ближайшие твэлы. Трое сарматов в тяжёлых скафандрах покосились на него, но тут же о нём забыли — их гораздо больше интересовали два дистанционных дефектоскопа, закреплённые на электрокранах и вместе с ними ползающие по потолку над открытыми ячейками. "А, вот как," — Гедимин едва заметно усмехнулся. "Так теперь проверяют. А я думал — почему бассейн нараспашку..."
Там, где зависал дефектоскоп, защитное поле таяло, и каждое такое зависание отмечалось красной вспышкой под потолком и коротким рявком сигнализации. Едва агрегат продолжал движение, поле смыкалось, и красные лампы ненадолго гасли. Вспышки и резкие звуки не нравились Гедимину — слишком похожи были на аварийную сигнализацию, в первый раз он даже невольно вздрогнул. Дефектоскописты на них не реагировали — то ли привыкли, то ли на настоящие аварии их не вызывали.
— Ничего так смотрится, да? — Айзек, ненадолго прервав наблюдение, повернулся к Гедимину. — Восемь тонн!
Ремонтник уже успел рассмотреть надписи на экранах смартов — специальных экранированных устройств, закреплённых у каждого дефектоскописта на запястье; там высвечивалась одна и та же схема хранилища, и отмечались пройденные ячейки. Половина бассейна была отмечена как "Лоривег-2", другая — как "Сатханга-2". "Первые блоки — в "Вайтроке"," — напомнил себе сармат. "И там тоже всё готово. Пара дней — и пойдёт загрузка."
— Тебе отсюда всё видно? — забеспокоился вдруг Айзек. — Пока ничего... по твоей части?
Гедимин пожал плечами.
— Твэлы как твэлы. Вы их, наверное, со всех сторон ощупали...
Айзек неуверенно усмехнулся.
— Если что-то заметишь — говори сразу, — предупредил он. — Пройди вдоль ячеек, может, так будет лучше видно...
Время летело быстро — Гедимин даже удивился, услышав внезапно вместо короткого "рявка" протяжное дребезжание. Оба крана уехали за экранирующий барьер, дефектоскописты собрались там же, за плотной стеной защитного поля, окружившей бассейн. "Осмотр окончен," — подумал Гедимин, наблюдая за передвижениями кранов. "Теперь снимут приборы и будут проверять, чего там напросвечивали. Пусть смотрят как следует — чего там насветишь при такой-то встречной "сигме"..."
Он ждал, что бассейн накроют экранирующими плитами, и зелёное свечение погаснет, но операторы почему-то медлили. Уже вернулись из "разгрузочного" угла оба электрокрана, дефектоскописты ушли пересматривать снимки и закрыли за собой выдвижную дверь, а "мокрые" ячейки так и стояли открытыми. Услышав гул и шипение, Гедимин оглянулся на входной шлюз, — гермолюки медленно закрывались.
— Ну что? — послышался в наушниках звенящий от волнения голос Айзека. Сармат, выйдя из-за барьера, остановился рядом с Гедимином. Сквозь тёмный щиток шлема было не видно глаз, но тревога читалась в каждом жесте. Гедимин удивлённо мигнул.
— Здесь? Ничего, — ответил он. — А что на приборах, тебе лучше знать. Я их не видел.
Айзек, досадливо хмыкнув, развернулся к "будке" операторов и засигналил им. Гедимин не успел рассмотреть его жесты — только увидел, как краны подъезжают к ближайшему ряду ячеек и зависают над ним. Ещё секунда — и твэлы, погружённые в воду, медленно поехали вверх.
Их поднимали сразу по три; несколько мгновений — и Гедимин уже стоял перед рядом тонких светящихся колонн. Свечение потускнело, но не пропало; зелёные блики побежали по чёрной броне. Сармат растерянно мигнул.
— Это зачем?
— Ты же знаешь, — ответил Айзек; он стоял рядом и глядел на твэлы, чуть запрокинув голову назад. — Я выгнал всех чужих. Никто не будет тебя отвлекать. Я могу достать другие, если эти не нравятся. Я же не знаю, какие нужно...
Гедимин сердито фыркнул.
— Опять твой дурацкий ритуал? А ещё меня шпыняли за нарушение техники безопасности... Убери твэлы в воду, и хватит меня позорить!
Айзек не дрогнул.
— Гедимин, — в наушниках раздался усталый вздох. — Мы же не на "Полярной Звезде". Там ты ещё мог что-то доказывать. А теперь... Кто знакомил меня с хранителем реактора?
Он притронулся к пластине над виском, весело хмыкнул и снова кивнул на повисшие над водой твэлы. Перегрев им не грозил — ирренций выделял мало тепла, да и облучаться в пустом зале было некому... да и слой воды на излучение практически не влиял, — Гедимин вынужден был признать, что техника безопасности, в общем-то, не нарушается.
— Бред и дичь, — пробормотал он, нехотя отодвигая височные пластины и протягивая руку к ближайшему твэлу. — Из твоих соображений надо не меня сюда тащить, а новых операторов. Для знакомства с... хранителем.
Его пальцы коснулись тёплой трубки, и он замолчал. Не пришлось даже ждать — существо было здесь, и его тонкие щупальца-волокна мигом обмотали руку сармата от ногтей до локтя. В этот раз их было непривычно много — десятков пять, не меньше, и все дрожали, дёргались в разные стороны и посекундно меняли температуру. Когда волокна дотянулись до висков, и Гедимин прикрыл глаза, пережидая щекотку и приступ слезотечения, он отчётливо различил несколько пучков — у каждого был свой "режим" мерцания, и "нити" из разных "кистей" иногда переплетались, но не путались. Ещё несколько секунд — и пучки окончательно разделились и спокойно легли на кожу, приятно её согревая.
— Айзек, — Гедимин, открыв глаза, медленно повернулся к сармату. — Их несколько.
— Что?! — Айзек схватился за шлем, шумно сглотнул и быстро, чуть не рывком, протянул руку к твэлам. Гедимин хотел перехватить её, испугавшись, что сармат бронированной перчаткой проломит трубки, но ладонь Айзека остановилась в сантиметре от них — и медленно, осторожно притронулась к светящемуся стержню.
— Точно, — прошептал сармат, отдёргивая руку. — Несколько... Так и должно быть, да?
— Я откуда знаю?! — вскинулся Гедимин, но осёкся, почувствовав, как невидимые волокна тревожно задрожали. — Может, они потом сольются. Может, так и будут жить колонией.
Айзек еле слышно хихикнул.
— Говоришь, познакомить операторов? Я... думаю, это будет трудно. Притащить их... объяснить, в чём дело...
Гедимин мрачно кивнул.
— Психи мы оба.
Он бережно провёл пальцами по твэлу. "Чья это часть? Кто отреагирует?"
Ни один из отчётливо различимых пучков не шевельнулся, но приятное тепло — и на коже, и под рёбрами — усилилось. Гедимин погладил стержни ещё раз, надеясь, что операторы всё-таки не подглядывают.
— А если оно не захочет общаться? — Айзеку всё не давало покоя знакомство "хранителя" с операторами. — Оно же не всем показывается...
Гедимин пожал плечами.
— Тогда не знаю. Я ему не хозяин.
Он убрал руку от твэла и вернул височные пластины на место. Прерывать контакт почему-то не хотелось — а ведь, по уму, следовало бы со всех ног бежать в медчасть и проверяться на эа-мутацию...
— Ну вот, так-то лучше, — проворчал Айзек, оглядываясь на операторскую "будку" и жестом показывая: "Майна!". — А то — "дичь", "бред"... Я бы на их месте обиделся.
Он кивнул на бассейн. Гедимин фыркнул.
— Вот ты с ними и общайся. Вежливый, мать твоя пробирка...
Он осёкся и, забыв о "хранителях", озадаченно посмотрел на Айзека.
— А кто будет там работать? На новых станциях? Вы разделите свой персонал? У переселенцев... откуда у них специалисты?
— Не бойся, у них всё есть, — отозвался Айзек, наблюдая за медленным погружением твэлов. — Это же объекты "Вестингауза". Он и обучает спецов. С января... к декабрю закончат. Первые месяцы будем за ними присматривать...
— Лос-Аламос? — Гедимин вспомнил всё, что слышал об обучении сарматов в Лос-Аламосе, и не сдержал ухмылку. — Под чужими именами?
Айзек махнул рукой.
— Я видел курс. До тебя им, конечно, будет далеко — но со станцией управятся.
Светящиеся ячейки рядами уходили под экранирующие пластины, и в зале темнело — Гедимин уже успел привыкнуть к дрожащему синевато-зелёному сиянию. Подавив желание снова убрать щитки с висков, он развернулся к закрытому шлюзу.
— Десятого позовёшь?
— Естественно, — ответил Айзек. — Без тебя не начнём.
10 ноября 18 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Сразу после неизбежного "просвечивания" считывающим лучом Гедимин опустил затемнённый щиток на глаза — так проще было скрывать волнение. Он встал у стены, поодаль от щита управления, и замер там неподвижным изваянием, направив немигающий взгляд на мониторы. Беспокойная дрожь пробежала по пальцам; сармат сжал их в кулаки и недовольно сощурился. "На каком там запуске, говорил Конар, перестаёшь волноваться? На шестом?.."
До запуска было ещё далеко — на сегодня была назначена только загрузка топлива на свежеотстроенной ИЭС "Сатханга". Сармат смотрел на схему активных зон — концентрические круги, поделённые на ячейки, узкие кольца, составленные из твэлов и управляющих стержней. Все поглотители были опущены до упора, линии, обозначающие защитные поля, налились красным светом, — о безопасности позаботились так, что даже Гедимин не находил, к чему придраться. "Но за пультом мне было бы спокойнее," — думал он, настороженно щурясь на светло-лиловые комбинезоны операторов. В смене были только филки, никого из Старших; Гедимину это сразу не понравилось, но его никто не спрашивал.
Он остановился у стены справа от герметичного шлюза; слева неподвижно застыли белые экзоскелеты — два "Рузвельта" с символикой "Вестингауза". Рядом с ними стояли двое сарматов в серебристых скафандрах — кто-то из "Сатханги" и Кенен Маккензи, непривычно серьёзный, даже без нелепых украшений поверх брони. Один из экзоскелетчиков повёл стальной "клешнёй" в сторону Гедимина; Кенен сразу шагнул к чужаку и что-то негромко ему сказал. Гедимин уловил лишь обрывки — "соображения безопасности" и "дежурный ликвидатор", но больше экзоскелетчики на него не отвлекались. "Ликвидатор," — сармат криво ухмыльнулся. "Надеюсь, без этого обойдётся."
