ВВС Волховского фронта — 50 разных авиаполков общей численностью 935 самолётов, не считая эпизодически участвующих в воздушных операциях отдельных групп Голованова, Семёнова, ВВС 8-й армии и авиации Ленинградского фронта, за время битвы на Волхове с 7 января по 25 июня 1942 года уничтожили в воздухе и на аэродромах 386 самолётов Luftwaffe. Зенитными средствами 2-й Ударной армии сбито ещё 20. Итого сбито 446 самолётов Luftwaffe.
Уничтоженное вооружение силам ВВС Волховского фронта, без учёта работы артиллерии и других наземных войск, в разы превзошло потери вооружения и транспорта при выводе 2-й Ударной армия. С 7 января по 25 июня 1942 года ВВС Волховского фронта уничтожили 93 танка, 16 бронемашин, 470 полевых орудий, зенитных орудий и миномётов, 2633 грузовика, 229 легковых автомобилей, 13 тягачей, 1142 повозок. Кроме того авиаторы Волховского фронта уничтожили 634 ДЗОТов и землянок, 701 ДОТов, 97 складов боеприпасов, 14 складов горючего, 17 железнодорожных эшелонов, 360 железнодорожных вагонов, 4 паровоза, 3 переправы, железнодорожный мост и другие цели. При выводе 2-й Ударной армии потеряно 150 орудий различных типов, 10 зенитных пулемётов ДШК, 99 станковых пулемётов 'Максим', 490 ручных пулемётов ДП, 210 миномётов 900 грузовиков. То есть Wehrmacht и SS только от действий авиации Волховского фронта потеряли намного больше, чем потеряла вооружения и имущества 2-я Ударная армия при выходе! Ничего себе Гитлер добился победы!
Для осознания того, на какой конвейер смерти попали Wehrmacht и SS в битве на Волхове в период всеобщего советского наступления с 7 января 1942 года в тыл группы армий 'Север', следует приплюсовать к уничтоженному Сталинскими соколами уничтоженное превосходной и во многом уникальной советской ствольной и реактивной артиллерий, лучшими в мире тяжёлыми и средними танками, и конечно, бесподобной царицей полей — русской, советской пехотой!
Соотношение общих потерь войск Волховского фронта при выходе 2-Ударной армии и группы армий 'Север' составили приблизительно 1:1. 25 000 человек потерь оккупантов против 24 700 человек потерь советских сил. Если бы ещё Wehrmacht массово не брал в плен гражданское мужское население... Точность цифры зависит от того, включать или не включать в число потерь 'хиви', рабочих и носильщиков из местного населения, работавших на оккупантов, включать партизан и карателей или нет, и так далее...
Глава 20. Бессмертие 2-й Ударной армии и предательство Власова
К вечеру 28 июня фон Кюхлеру наступать более некуда. Весь 'котёл' 'схлопнут'. 2-я Ударная армия испарилась! Кроме некоторого количества раненых и измождённых, завоевателям достались на оккупированной территории в рабство 2500 местных жителей, не успевших выйти к Волхову. И вот как теперь фон Кюхлер скажет фюреру, что 6-месячное сражение закончилось провалом, стратегическим поражением группы армий 'Север', что вместо операции по захвату Ленинграда или хотя бы ледовой 'Дороги жизни' Сталин заставил немцев с черепашьей скоростью захватывать никчёмные болота, двигаясь в противоположном направлении? Да ещё потерять почти 60 000 отборных солдат, в том числе 15 000 эсэсовцев, а так же умопомрачительное количество боеприпасов и военного имущества! При победе над Польшей снарядов и бомб потрачено в 5 раз меньше!
О потерях артиллерии и расходе снарядов во время борьбы против 2-й Ударной армии можно судить по расходу 158-го артполка 58-й пехотной дивизии вместе с приданным ему III дивизионом 207-го артполка, располагающими 35 лёгкими и 10 тяжёлыми гаубицами. За последнюю неделю боёв артполк выпустил 30 000 снарядов! Максимальный расход артполка за день в обороне составил 5000 выстрелов! Артполку пришлось проложить примерно 300 километров проводов и 5 километры гатьевых дорог! А ведь у 'дороги жизни' с севера и юга располагалось 6 таких артполков. К концу битвы все они понесли тяжёлые потери. Тот же 158-й артполк потерял из 10 тяжёлых гаубиц 7 из-за прямых попаданий. Терялись гаубицы также из-за разрывов стволов бракованными снарядами и износа. Несколько лёгких гаубиц также оказались потеряны, хотя их число восполнилось. Убитыми и ранеными 158-й артполк потерял 170 человек.
Никак преступник фон Кюхлер не мог сказать такое безваттному фюреру. Сказать такое наркоману Гитлеру — минимум — лишиться гигантского денежного содержания командующего группы армий. Могут ещё прислать вечерком людей из айнзацкоманды с белым шарфом или ядом, если фюреру вожжа под хвост попадёт! Только сочинение красивой, хотя и лживой истории о победе в Волховской битве над полчищами 'недочеловеков', могли спасти фон Кюхлера, Линдеманна, Буша от гнева фюрера и вечного амплуа неудачников. И такая история стала немедленно сочиняться!
По поручению Гальдера 'писатели' роты пропаганды из OKW под присмотром его адъютанта Мюллера-Гиллебранда, тоже 'большого писателя', занялась в Риге сочинением агитационной книги 'Битва на Волхове'. Эта рота 'писателей' OKW занималась также сочинением журналом боевых действий дивизий 18-й полевой армии Линдеманна за период Волховской битвы. То же самое касалось 16-й полевой армии Буша. В армии Буша для сокрытия потерь решили просто и элегантно потерять данные по учёту личного состава. Нет бумажек — нет потерь! Тем временем 'уничтоженная' 2-я Ударная армия уже пополнялась, готовясь принять участие в следующем наступлении...
И что же делать фон Кюхлеру дальше? Остатки 2-й Ударная армия выскользнули и занялись приведением себя в порядок. Сопротивление изолированных групп в тылу фон Кюхлера продолжалось. Войска Мерецкова приготовились к отражению наступления группы армий 'Север' на Волховский плацдарм, который оставался пистолетом Сталина, приставленным к затылку группы армий 'Север', осаждающей Ленинград. В такой ситуации фон Кюхлер не решился на атаку по линии Спасская Полисть — Селищевский Посёлок. Побоялся разгрома, ведь он знал реальное положение дел — подлецы захватили в плен всего несколько тысяч израненных, обессиленных бойцов.
291-я пехотная дивизия за 28-29 июня взяла всего 44 пленных: 9 командиров, военврача, техника 1-го ранга, 31 младших чинов, 3 медсестры. Из 22-й стрелковой бригады — 2, из 23-й стрелковой бригады — 5, из 24-й стрелковой бригады — 4, из 46-й стрелковой дивизии — 3, из штабной роты Штарма-2 — 1, из 19-й гвардейской стрелковой дивизии — 1, из 267-й стрелковой дивизии — 6, из 40-го отдельного лыжного батальона — 1, из 259-й стрелковой дивизии — 14, из 92-я стрелковой дивизии — 2, из 382-й стрелковой дивизии — 2, из 60-го отдельного артполка — 3... Это при том, что пленных этих брали вдоль узкоколейки, между речками Кересть и Глушица, то есть там, где должны были оказаться 70 000 бойцов и командиров 2-й Ударной армии — столько представлялось подлецам! Эти '70 000' просто обязаны были находиться в окружении и пытаться прорваться! Прямо сказ о граде Китеже какой-то, когда целый город ушёл под воду, чтобы не покоряться монголам! Учинить разгром советским войскам Волховского фронта к западу от Волхова не получалось. А чего так-то, если объявлено только пленными 35 000?
Зато I армейский корпус генерала пехоты фон Бота 28 июля выслал в 18-ю армию Линдеманна для книги 'Волховская битва' сказку барона фон Мюнхгаузена на имя Гитлера: 'Хайль фюрер и Верховный главнокомандующий! За 5 месяцев сражения 2-я Ударная армия потеряла в боях 40 000 человек убитыми и 80 000 ранеными и больными'. То есть уже 120 000 всего... Затем из оставшихся в окружении 60 000 человек в плен взято 35 000 человек... Хорошо хоть не пишут, как немцы на снарядах над Волховом летали, а немецкие танкисты сами себя за волосы из болота вместе с танками вынимали... Так при помощи всего 5 граммов чернил и фантазии нового 'фон Мюнхгаузена' 49-тысячная на момент наступления 2-я Ударная армия Клыкова превращена в монстра из 180 000 человек. С учётом якобы пополнения в 30 000 человек, это уже 220-тысячное чудовище, практически как 6-я полевая армия Паулюса, которая теперь рвалась к Сталинграду при помощи 4-й танковой армии Гота... Что ж, это фактически комплимент 2-й Ударной армии от битых немецких генералов...
Где пленные 2-й Ударной армии в таком количестве? 33 000 пленных, это визуально очень и очень много. Если бы их вели по Берлину, то колонны по 5 человек в ряду шли бы в течении целого дня! Но ничего подобного роты пропаганды и операторы 'Die Deutsche Wochenschau' снять на фото или кинопленку после Волховской битвы не смогли! Не зафиксировано таких колонн пленных ни в Новгороде, ни в Чудово, ни в Любани, ни где бы то ни было! Не существовало этих колонн в природе!
Где убитые? 40 000 убитых — это огромные курганы из тел. Или при среднем размере братских могил в 20-30 убитых, должно иметься до 2000 братских могил! А есть ли они там в таком количестве? Нет там такого количества советских могил. Чтобы появилось где-нибудь у Любина Поля кладбище с именами холя бы 10 000 советских героев, их потребуется со всего Поволховья туда свозить. Геббельс врал взахлеб как и про расстрел польских офицеров в Катыни, не думая, что это когда-то смогут проверить, хотя тут и проверять не нужно, достаточно поинтересоваться где кино или фотосьёмка пленных, где могилы.
Зато возникли 'мюнгхаузеновские' отчёты и приказы, 'история Волховской битвы', написанная в Риге журналистами из роты пропаганды группы армий 'Север', бойкие репортажи 'Die Deutsche Wochenschau' и белогвардейской триколорной прессы. 'Главное не событие, а его интерпретация! — учил Геббельс своих подлецов-пропагандистов в духе работы всей капиталистической прессы и исторической науки. — Чем чудовищней ложь, тем скорее в неё поверят!'
Особо комичным выглядит упоминание 'мюнхгаузенами' о захвате в трофеях 2-й Ударной армии 12 локомотивов и 465 вагонеток и вагонов, в то время, как на узкоколейной дороге от Мясного Бора до Финёва Луга имелось 4 локомотива, быстро вышедших из строя из-за бомбёжек, после чего вагонетки и вагоны, которых имелось 36, толкали вручную. То есть по локомотивам 'коэффициент вранья' составил 3, а по вагонеткам и вагонам — целых 15! Ещё более удивительным выглядит упоминание 'мюнхгаузенами' о захвате на заключительном этапе сражения, уже жарким летом 1942 года 980 саней! Власов, конечно, троцкист, малоквалифицированный хрущёвский выскочка, но не идиот же, чтобы до июня хранить в тылу группы армий 'Север' ценное зимнее военное имущество, которому место, если ещё по снегу не вывезено — в костре. 'Катюши' взрывали, 'сорокопятки' взрывали, танки взрывали, в сани оставляли? Катайтесь, дорогие оккупанты? Так, что ли?
Не менее гротескным с точки зрения военного искусства выглядит ситуация с 'пленными' из числа гражданского населения. Практику хватать на оккупированной территории всех подряд и записывать их в пленные, Wehrmacht широко применял на Восточном фронте с первых дней войны. Вот и на Волхове 19 июня отдел Ic штаба 18-й армии Линдеманна отправил в XXXVIII и I армейские корпуса приказ: 'Все выходящие на восток или попадающиеся в ходе боёв гражданские лица мужского пола возрастом от 16 до 60 лет должны расцениваться как военнопленные'... Во как! 'Благородный' Wehrmacht кроме всего прочего натягивал свои показатели пленных за счёт мужского населения на захваченной территории, то есть массово совершал военные преступления, поскольку то, что делал Wehrmacht с пленными, ничем, как военными преступлением назвать нельзя ,да ещё и записывал это как свою военную доблесть.
Более 2000 обессиленных и раненых красноармейцев подлецы добили на 'дороге жизни'. Святые русские воины лежали там, как на поле Бородинской битвы или на поле Куликовом: русские и враги вперемешку! Но там ещё кругом лежали убитые старики, женщины, дети. Пробитые пулями, изрезанные осколками, разорванные снарядами, бомбами, затоптанные, полузасыпанные глиной и сором. Люди бежали от голода, полного истребления, от расстрельных ям, сожжения живьём, угона в рабство в Прибалтику, Финляндию, Германию, но подлый враг настиг их и убил... Вот стоит в луже около узкоколейки тележка на двух колесах, в ней старик мёртвый. Немного в стороне у кустика женщина на спине. У неё на груди лицом вниз девочка лет 3-4. Она жива и вздрагивает. Девочка полуохрипшим голосом зовёт из последних сил:
— Мама, мама, мама!
Если потрогать женщину — она мертва. Вот они, очередные безымянные жертвы капитализма...
Так где же 33-35 000 пленных, о которых вещал Геббельс и генералы? О пленных 2-й Ударной армии известно не мало от бежавших их плена или освобождённых от него, известно от партизан и местных жителей. Но ни о каких колоннах никто не рассказал. Главный пересыльный пункт зоны боёв располагался в деревне Сенная Кересть — эпицентре нахождения окруженцев. Здесь находилось 3000 пленных, в том числе местные жителей, собранных из мелких пересыльных лагерей. Однако никаких 30 000 пленных, о который сообщил миру Геббельс, здесь и близко не имелось! Для приёма пленных имелся пересыльный пункт в Ольховке. Здесь военнопленных держали по несколько дней под открытым небом. Ежедневно в этот лагерь привозили партии по 50-100 человек. Всего в лагере находилось около 500 военнопленных, в том числе гражданских. Из лагеря ежедневно также увозили примерно такое же количество. 500 человек — это не 30 000! Лагерь военнопленных оккупанты разместили на станции Рогавка. Голодом там ломали волю бывших красноармейцев и принуждали становиться карателями.
Из главного пересыльного лагеря Сенная Кересть пленных направляли небольшими группами в мелкие лагеря для работ в интересах штаба тыла группы армий 'Север'. В одном из таких лагерей в деревне Поповка содержалось 100 пленных для работ по заготовке сена. Лагерь размещался в бывшей колхозной конюшне. Вокруг колючая проволока. На постах 2-3 солдата с винтовками и пулемётом. Комендант, старшина, военфельдшер и работники кухни — из числа военнопленных. Регистрировали пленных только здесь. Регистрацию проводил военнопленный, записывал ответы в тетрадь: фамилия, имя, отчество, год рождения, где родился, специальность. После регистрации раздавали фанерные номера.
Подъём в 5 часов утра, горячий чай. В 6 часов на работу в поля. Шли пешком примерно в 5-6 километров по жаре или дождю. На каждые 10 пленных один конвоир с винтовкой. В 12 часов возвращались в лагерь. На обед суп-баланда из муки, круп или гороха. В 13 часов снова на работу. В 19 вечера возвращение и ужин — 150-250 граммов хлеба, дрянной сыр, иногда спитый чай, сахар. Это примерно такая же калорийность, что была на последнем этапе выхода 2-й Ударной армии. После ужина сразу отбой. Через неделю пленные уже падали с ног. Из лагерей естественно бежали. Перед побегом старались взломать склад с продуктами. За побег или подготовку побегу расстреливали... Вот стоит пойманный беглец и смеётся. На него немец направил винтовку, а русский смеётся. Он знает, что умрёт через несколько секунд, в лесу, упадёт на траву, будет истекать кровью и, скорее всего, тут же и будет брошен и забыт всеми. Вся его жизнь, весь накопленный опыт, всё закончится. Что ещё остаётся ему делать, если не смеяться? Смех — это его вызов, бросаемый в лицо смерти. Смерть, в конечном итоге, смеётся над всеми, а этот советский человек смеётся ей в лицо...
