Полёт до Цитадели займёт несколько часов — где-то полсуток, хотя Андерсон может принять решение провести корабль другим, более длинным маршрутом и тогда путь до главной станции Галактики вполне может занять и сутки и двое. Вряд ли командир фрегата-прототипа будет приказывать лететь по кратчайшему маршруту. Значит — от полсуток до суток. И в этот период времени надо будет найти возможность отредактировать старые и написать новое письмо Дэйне. Надо сделать всё, чтобы Дэйна не ждала слишком долго, ведь как только Иден-Прайм вернётся в информационное пространство Галактики, Дэйна постарается добиться связи с фрегатом. Возможности для этого у неё были. Предстояло упредить её попытку связаться с бортом 'Нормандии' и первому пояснить сложившуюся ситуацию. Сначала — словами, текстовым сообщением. Вряд ли потом потребуется аудиоканал и тем более — видеосвязь. Дэйна поймёт из письма всё. Или — очень многое. Во всяком случае — поймёт достаточно для того, чтобы самой принять решение. Одно из трёх возможных. И к каждому из этих решений ему, Джону Шепарду, надо быть готовым. Потому что не должна была пострадать не только Дэйна, но и Бенезия. Никто из них двоих не должен был пострадать в результате развития этой ситуации. В том, что ни Дэйна, ни Бенезия не должны пострадать, Шепард был абсолютно уверен, как и в том, что в ближайшее время ему не удастся вернуться на Землю.
Отодвинув мысли о Дэйне и Бенезии в подсознание, Шепард активировал инструментрон, намереваясь изучить состояние дел с восстановлением инфраструктуры резервного космопорта более подробно — до отлёта оставалось ещё несколько десятков минут. Просмотрев файлы, старпом встал, погасил софит и покинул каюту, направляясь к ангару.
Предотлётные заботы. Часть шестая Спектры. Космопорт Идена. Помощь и контроль. Встреча с Шепардом. Взаимодействие
Желание Найлуса потаскать тяжести Сарену было понятно. Он и сам испытывал такое же желание, но сначала надо было побывать в нескольких ключевых точках территории космодрома. Как всегда, младший и старший Спектры разделили эти точки между собой и теперь привычно оставили все посторонние размышления и желания.
Найлус потратил немного времени — чуть больше двенадцати минут на то, чтобы бегом достичь одной из ближайших площадок, где, как он знал, требовалась помощь. Ухватившись за трос, турианец повис на нём, стрела подъёмника шатнулась из стороны в сторону, крановщик повернул рычаг и смог затормозить движение стрелы, опасно нависшей над резервуаром. Спрыгнув на площадку, Крайк не обратил особого внимания на одобрительные возгласы работников и техников, пробежал к трапу и через минуту уже направлялся к другой площадке.
Вокруг, как видели турианцы-Спектры, работали иденцы. Космопорт был небольшим, но... разрушения и сейчас, по прошествии нескольких суток с момента окончания боя со Жнецом, оставались заметными. Спектры приняли решение не вмешиваться в процесс, а только оказать посильную практическую помощь. Поэтому, прибыв к границам космопорта, Сарен и Найлус сняли с платформы бронетранспортёр, отогнали его на стоянку, попрощались с командой, обслуживавшей спецсостав. Недолго понаблюдали, как поезд покидает пределы прикосмодромной железнодорожной станции.
— Разделяемся, Най, — сказал Сарен, просмотрев новопоступившие на инструментрон файлы. — Действуем. Конечно, посматривай по сторонам, протоколирование не отключай, потом листинги просмотрим, пригодятся, — старший Спектр отпустил в полёт над космодромом все три беспилотника, задав им программы реагирования. — Мы здесь — помощники, а не контролёры. И помни, что скоро сюда прибудет Шепард. Поработаем не так уж и долго вместе и рядом с ним, а потом... потом, наконец-то вернёмся на фрегат.
— Ясно, Сар, — кивнул Найлус. — Вот, привык совершенно по-человечески кивать. Надеюсь, что киваю к месту.
— К месту, к месту, — тихо, так, чтобы слышал только соплеменник, ответил Сарен. — Хорошая привычка. Да и шея... не застаивается в одном и том же положении. И, как говорят люди, вестибулярный аппарат тренируется, — усмехнулся Артериус. — Всё. Работаем.
Они разошлись в разные стороны. Иденцы уже привыкли к тому, что всё чаще нормандовцы-Спектры работают не в паре, а в одиночку, поэтому к тому, что Найлус действовал один, отнеслись совершенно спокойно. Работая совместно с сотрудниками космопорта и членами ремонтно-восстановительных бригад, Найлус видел, что в первую очередь были восстановлены наиболее пострадавшие участки. Сейчас было трудно заметить, куда пришлись удары, нанесённые оружием Жнеца или оружием фрегата — никто из иденцев и нормандовцев не сомневался, что во время боя будут страдать окружающие место боестолкновения постройки и оборудование. До полного восстановления космопорта было ещё достаточно далеко, но уже сейчас порт мог выполнять свои функции более-менее нормально.
Найлус радовался возможности поработать физически, а не только умственно. Он с радостью участвовал в уборке территорий отдельных участков космопорта, садился за рычаги ремонтно-строительных машин, работал с инженерами и техниками на площадках, где были установлены станки и оборудование, на которых прямо на месте создавались запчасти для повреждённого оборудования.
Сарен также не отказывался поработать физически. Ему нравилось, что Спектров, во всяком случае — их обоих, уже не считают только правоохранителями, только контролёрами и только некими начальниками-распорядителями. Иденцы шутили, смеялись и вели себя в присутствии Сарена и Найлуса абсолютно естественно, они без всякого трепета и опаски обращались к турианцам за помощью и советом и радовались возможности подсказать, посоветовать и помочь им.
Увлёкшись, Сарен и не заметил, как рядом с ним появился Шепард, который, вежливо и твёрдо уклонившись от предложений устроить собрание для всех работавших на этом участке иденцев, просто взял какой-то прибор и приступил к проверке привезённого повреждённого оборудования. Артериус не удивился такому поведению старпома, а для многих иденцев это было в новинку. В их представлении старший помощник командира боевого разведывательного фрегата и не должен был 'нисходить' до выполнения достаточно простых работ рядом с техниками и инженерами. Ну не соответствовало это должности и званию Шепарда. Сарен же, привыкший к тому, как ведёт себя Шепард, твёрдо и точно знал: именно такая модель поведения, именно такая линия и являются наиболее приемлемыми и обычными для Джона.
Работая рядом, они обменивались только служебными репликами. Никаких разговоров 'не о работе', никаких шуточек, никакого 'трёпа'. Сарен подозревал, что через несколько десятков минут Шепард, столь тихо и спокойно появившийся рядом, так же тихо и спокойно исчезнет, пойдёт либо на участок, где к тому времени будет работать Найлус, либо на любой другой участок. А потом... потом он, вполне возможно, задержится на территории космопорта очень надолго. Настолько надолго, что вполне может вернуться на борт готового к отлёту фрегата-прототипа самым последним. И Андерсон не будет возмущаться таким поведением своего старшего помощника — он тоже понимает, что Шепард, скорее всего, по-иному и не поступит.
Шепард действительно исчез тихо и быстро. Сарен не заметил, как и когда именно он исчез. Вот только что был рядом, в нескольких метрах — и теперь его рядом нет. И где он — и не определишь сразу. Артериус привык, что Шепард идёт работать на самые сложные, самые проблемные участки. Ведь туда тоже кто-то из знающих и умеющих должен идти работать, потому в том, что туда пошёл именно Шепард, не было ничего особенного.
Космопорт восстанавливался. Да, для кого-то из сторонних наблюдателей могло показаться, что повреждения, нанесённые территории и оборудованию, а также строениям космической гавани были минимальными. Незначительными, проще говоря, но... Если бы впереди был мир, возможно, такая точка зрения имела бы перспективу. Впереди была война с внегалактическим врагом и потому иденцы делали всё, чтобы восстановить инфраструктуру космопорта в самой полной мере.
Вокруг космопорта уже вставали на боевое дежурство подразделения противокосмической и противодесантной обороны. Да, их было пока что мало, но сюда, в очень 'больную' точку не направляли необученных, не прошедших полную программу подготовки ополченцев и воинов местного гарнизона ВКС Альянса Систем. Сарен и Найлус знали и понимали: теперь на планете слишком много именно таких 'болевых' точек, нуждающихся в вооружённой защите. И от нападения из космоса, и от атак воздушных и наземных десантов. А космопорт, космодром — совершенно особые точки. Иденцы собирались не только защищаться и обороняться — они собирались наступать и нападать, они собирались атаковать. Отмечая раз за разом признаки, свидетельствующие именно о таком настрое иденцев, Сарен и Найлус не обращали особого внимания на то, что иденцы связывают это настроение с тем, что им удалось пообщаться и поработать бок о бок со многими нормандовцами. Да, работа на территории космопорта продолжалась, но иденцы продолжали общаться между собой. Турианцы-Спектры слышали немало коротких рассказов о том, как альянсовский разведфрегат заставил отступить сверхдредноут.
За работой, дававшей реальные результаты — и потому удовлетворявшей всех работников, время шло совершенно незаметно. Несколько часов — и по линиям связи космопорта прошла информация о том, что на участки направлены передвижные кухни и столовые. Работников собирались кормить качественной, вручную приготовленной пищей. О пайках, к счастью, речь пока не шла — вполне достаточно было желающих приготовить для работавших в периметре космопорта обычную, привычную еду. До пайков, как понимали не только Спектры, но и многие иденцы, дело ещё дойдёт, а пока... Пока можно было поесть 'домашнего'.
Работа не прекращалась. Часть работников осталась на рабочих местах, а часть ушла к уже поставленным раскладным столам и стульям, ушла к фургонам, над которыми поднимался дым печей и жаровен. Аромат свежеприготовленной домашней пищи пьянил, доставлял огромное удовольствие. Конечно же, здесь, за столами, разговоры стали более активными, слышались шуточки, подколки, смех, хлопки ладоней по плечам и по спинам. Люди — да и не только люди, но и азари, саларианцы, кварианцы, расслабились, поглощая аппетитно пахнущую пищу.
Сарен отметил, что Шепард попытался скромно сесть в сторонке, поставить поднос с посудой на плитки площадки, но его вежливо и настойчиво пригласили за ближайший столик, вскоре столик был окружён десятком рабочих и служащих. Послышались вопросы, реплики. Завязался разговор.
Шепард, как отмечал Артериус, попросил всех уделить внимание еде, а потом, помедлив, стал отвечать на вопросы, рассказывать. О многом. И — многое. Интересно, неформально рассказывать. Со своего места Сарен видел, как на лицах разумных органиков расцветают улыбки, слышатся смех, шутки. Да, впереди — война, но пока что вокруг — мир и надо наслаждаться мирным временем, а не пугаться предстоящей войны.
Джона слушали внимательно, уважительно. Когда он говорил, разговоры за близлежащими столами стихали. Артериус не сомневался, что многие иденцы записывают видео— и аудиофайлы, которые затем, позже, не раз прослушают и просмотрят. Шепард внимательно слушал обращавшихся к нему, спокойно относился к эмоциональности, к активным жестам... И это... приносило удовлетворение всем, кто был рядом со старпомом 'Нормандии'. Людям — и не только людям, нравилось, что спецназовец высшего ранга слушает их, стремится понять, почувствовать, не торопится с ответами.
К Сарену тоже обращались с вопросами, предложениями, замечаниями по тому, что предстоит сделать в космопорту или по тому, что уже было сделано. Незаметно старший турианец тоже втянулся в разговоры, подумав, что и Найлус, который, вполне возможно, тоже где-то сейчас 'перекусывает', не остался в одиночестве и в своеобразной 'изоляции'. Да, он тоже Спектр, но иденцы уже привыкли, что Спектры бывают очень разными.
Обед, а может быть — даже ужин, конечно же, немного затянулись. Вставая из-за стола, Артериус видел, как Шепард уходит от вагончиков-фургончиков с едой и полуфабрикатами с напитками. Уходит не один — в плотном кольце разумных органиков. Общение продолжается. Теперь, когда 'приём пищи' остался позади, Шепарда обступили ещё плотнее и разговоры вполне грозили стать бесконечными.
Джон... Он умело дал понять своим многочисленным собеседникам, что будет рад пообщаться и лично и по связи потом, после работы, а сейчас надо выполнять... как это говорили земляне, 'производственные задания и планы'. Замечание старпома 'Нормандии' было воспринято спокойно. Несколько минут — и старпом склонился над каким-то повреждённым блоком, погрузился в изучение его частей.
Артериус, попрощавшись с несколькими своими новыми знакомыми, перешёл на другой участок и принял участие в демонтаже повреждённого 'балка', где раньше жили не имевшие права выходить за периметр космопорта 'гастарбайтеры'. Сложное, непонятное для турианца слово, означало малолегальных или нелегальных наёмных малоимущих работников.
Крановщик подцепил крюком одну из сохранившихся 'проушин', балок приподнялся, водитель тягача подогнал платформу поближе. Несколько минут, прошедших под аккомпанемент выкриков 'Раз, два, взяли!' — и балок был установлен на платформу, закреплён и тягач повлёк платформу к дороге. Теперь надо было привести в порядок то место, где этот сборный щитовой дом раньше располагался. Взяв лопату, Сарен встал в шеренгу землекопов.
Физическая работа на свежем воздухе. Перекидывая очередную порцию земли, Артериус думал о том, что ему уже удалось узнать о предстоящей войне. Прежде всего — от Явика. Получалось, что военнопленных и вообще пленных... не будет. Это было... непривычно. Органики любой из ныне известных рас понимали, что военнопленные, пленные, осуждённые преступники — это резерв дешёвой рабочей силы, которая, в том числе, используется на вот таких малоквалифицированных, но очень тяжёлых физических работах. А если таких военнопленных или пленных или осуждённых преступников из числа Жнецов или их приспешников не будет... К этому ещё предстояло привыкнуть. Как-то оно там будет, когда война начнётся... Сейчас к этому можно было бы привыкнуть, как говорят люди, только теоретически. Но сам факт, что пленных и военнопленных не будет, уже не подлежал никакому сомнению. Никаких полутонов — только чёрное — враги и белое — друзья. Никаких переходов. И это... напрягало.
Работая лопатой, перекидывая всё новые и новые порции грунта, Артериус понимал, что придётся напрягаться так, как напрягались раньше разве что спецназовцы, равные по уровню подготовки Шепарду. Как напрягались пусть не все, но очень многие Спектры, и — не только турианцы.
Наконец, площадка была приведена в порядок. Работавшие лопатами люди, турианцы, саларианцы, сложили свои инструменты в 'пирамиды' и разошлись, направившись туда, где требовалась их помощь, где требовалось их участие.
Найлус, застегнув страховочный пояс, взобрался на 'тарелку' старой локаторной установки. Как он понял из рассказов инженеров и техников, эту установку с её 'чашей', видной за несколько километров, и раньше собирались утилизировать, но всё как-то, как сказал один из иденских инженеров-землян, 'руки не доходили'. Сейчас, осторожно передвигаясь от лепестка к лепестку, проверяя состояние конструкции, Найлус всё сильнее ощущал, насколько его привлекает 'лексикон' землян. Богатый, разнообразный, можно даже сказать разноцветный.
