Хотя подобного рода кражи гораздо выгоднее совершать днём, особенно после обеда, когда в машинах можно найти свежие покупки, но воры знают, что большинство людей небрежно относятся к своим вещам, так что даже ночью в припаркованных на улицах машинах всегда можно найти, чем поживиться. И опасность быть замеченным в это время многократно ниже. Для большинства преступников скрытность оказывается важнее, поэтому именно в ночное время совершается больше всего подобных краж.
— Люди-Пауки против уличных воришек, — хмыкнул я. — Почему бы и нет? Вперёд.
Гвен решила заняться вором, что как раз по пояс нырнул в разбитое заднее окно чужой машины. С изяществом и грацией танцовщицы она приземлилась на крышу автомобиля.
— Так, так, так, что же это у нас тут? — игриво спросила Гвен, цепляя толстовку воришки к двери машины так, чтобы та застряла в максимально неловком положении. — Кое-кто попал в щекотливую ситуацию…
«Девочка-Паучок решила поиграться со своей добычей… — усмехнулся я под маской. — Что ж, не буду ей мешать».
Я решил заняться подельниками вора и практически повторил манёвр Гвен, выбрав своей целью капот хэтчбэка, но недооценил пугливость водительницы, что, кстати, была в машине одна. С истерическим визгом темнокожая женщина резко крутанула руль влево, врезавшись прямо в фонарный столб. При аварии лобовое стекло потрескалось и частично вывалилось наружу, как раз с водительской стороны.
— Эй! Осторожнее! У тебя тут паук на капоте! — прикрикнул я, стряхивая с себя осколки лобового стекла. Но водительнице было не до шуток, она была слишком напугана моим внезапным появлением.
Я не стал форсировать и дал ей немного прийти в себя после потрясения, а то ещё сердечный приступ словит — боюсь даже представить, что после такого напишут про нас в Дейли Бьюгл.
Вот только преступница не оценила моей доброты и, едва придя в себя, судорожно начала дёргать заклинившую дверцу бардачка — и, очевидно, не затем, чтобы достать бейсболку для автографа.
— А вот этого я бы не советовал, — осуждающе покачал головой я. — Вы, милочка, уже попали в мои сети правосудия, но это, — я указал пальцем на её руку, — только обрадует прокурора, когда я передам вас полиции.
Неожиданно, — и когда я говорю неожиданно, я имею в виду, что такое случается в одном случае из ста, — преступница прислушалась к моим словам. Облизнув внезапно пересохшие губы, она замерла, оглянулась через плечо, чтобы увидеть, как Гвен играется со своей жертвой, а затем снова перевела испуганный взгляд на меня. И именно в этот момент бардачок наконец щёлкнул, открываясь.
— Да у меня тут это… — нервно начала она, засовывая руку внутрь. — Можно попросить у вас автограф? Для моей племяшки… она ваша фанатка.
Она достала и протянула мне, прямо в зазор между стеклом и рамой, новенькую детскую бейсболку красного цвета.
— Э-э-э… — я полностью растерялся. Чтобы преступник во время задержания просил автограф — такое у меня впервые… — Да, конечно…
Я взял кепку, выполненную в моих цветах и с сеткой паутины по краям. Так… надо будет запомнить фирму-производителя и подать на них в суд.
— А ручка есть? — понял я, что мне нечем расписаться.
— Да, конечно, — женщина снова потянулась к бардачку, и мысль, что вот сейчас-то она всё-таки достанет ствол, вызвала во мне что-то вроде облегчения, но нет — она действительно подала мне фломастер. Детский такой, с колпачком в форме медвежонка. — Для Майли Моралез.
— Окей… «Для Майли от Человека-Паука», — вывел я на белой части бейсболки, там, где надпись было хорошо видно. — А теперь, — я перевёл взгляд обратно на преступницу, — кое-что для её тёти.
А та и правда послушно протянула вперёд руки, чтобы я мог её связать, даже жаль, что у меня нет наручников…
Не считая побитой машины и фонарного столба, это, пожалуй, самое гладкое задержание за всю ночь — вообще никакого сопротивления.
— Хей, — почувствовав прилив благодарности к преступнице, добавил я, спрыгивая на асфальт, — я скажу копам, что ты не сопротивлялась и сотрудничала при аресте, если повезёт, отделаешься исправительными.
— Спасибо, — донеслось мне уже в спину.
Оставив воришек раздумывать об ошибках, которые привели их к нынешнему положению, мы с Гвен запрыгнули на ближайшую крышу, и я связался с полицией, выполнив при этом своё обещание. Довольно тёплые взаимоотношения, которые сложились у Людей-Пауков с полицией в этом мире, позволяли надеяться, что мои слова были услышаны.
— Думаю, хватит на сегодня, — говорю я, отключая связь. — Тебе нужно отдохнуть.
Другой ничего не заметил бы, но от моего взгляда не укрылось, что движения девушки стали чуть более неловкими и заторможенными, чем обычно. По-хорошему, нам нужно было взять перерыв сразу после пожара, но я понимал, что она просто ищет способ не думать о тех людях, что умирали в огне, пока мы были бессильны их спасти.
— Я… — на секунду мне показалось, что она собирается поспорить. — Да, ты прав. Я и правда чувствую себя уставшей.
— Тебя проводить? Или, может, ты ко мне? — спрашиваю.
— А может, это ты ко мне? — и получаю неожиданное предложение в ответ. — Тут недалеко.
Я даже растерялся, не зная, что сказать. Мы и правда были практически у её дома, но мне даже и в голову не приходило остаться у Гвен в гостях.
— Эм… ну… я-то за, но что насчёт Джейн? — почему — сам не знаю, но я заволновался и начал искать причину отказаться. — И у меня нет с собой другой одежды.
— Испугался моей мамочки? — даже под маской было видно, как она вскинула брови.
— Ха! Хорошо, полетели к тебе! — окей, позволю взять себя на слабо.
— А насчёт одежды не волнуйся, — довольная, хмыкнула девушка. — У меня полно мальчишеских вещей.
Надеюсь, под мальчишеским она подразумевает то же, что и я. А то с этого мира станется…
Путь до дома Гвен занял у нас всего минуту неспешного полёта на паутине. Не запариваясь о возможной слежке, девушка с ходу залетела в открытое окно своей спальни, и мне не оставалось ничего иного, как последовать за ней.
Наука и музыка — именно эти два качества её личности нашли наибольшее отражение в том, как выглядела комната Гвен. Университетские учебники соседствовали на рабочем столе с барабанными палочками, периодическая таблица на стене висела в окружении плакатов известных музыкантов, на каждое фото с концертов приходилось по одному с финалов олимпиад и грантов. В углу стояла изящная, современная ударная установка, готовая к её следующей репетиции, а на прикроватной тумбочке лежал последний выпуск Дейли Бьюгл, с очередной статьёй про «Паучью угрозу».
— Прости за беспорядок, я… — сказала она, снимая маску.
— Не парься, у меня было хуже.
— Неправда, — возразила Гвен. — Я была у тебя в спальне, там полнейшая скукотища.
Повернувшись ко мне спиной, она открыла шкаф, что-то там выискивая.
— Это когда ты спалила мне комп? — не остался в долгу я.
— Ты всю жизнь будешь мне его припоминать? — с возмущением спросила девушка, обернувшись через плечо.
— Как минимум до пятидесяти, — пожал плечами я, не став уточнять, что та спальня, которую она видела, по сути, принадлежала не столько мне, сколько предыдущему Питеру. Ведь я не успел ничего там поменять.
— Иди в душ, — она кинула мне банное полотенце, которое достала из своего шкафа.
— Эм…
— Расслабься. Мамы нет дома, она на работе, — следом за полотенцем у меня в руках оказались шорты и футболка. — Иди первым, а я пока кину костюмы в стирку.
— Я думал, ты потрёшь мне спину, — само собой вырвалось у меня изо рта… Подкаты прямиком из шестидесятых.
Предложение постирать костюмы само собой подразумевало необходимость раздеться, плюс вид её прелестной попки, что маячил передо мной, пока она копалась в шкафу — кажется, всё идёт к тому, чтобы повторить чудесный опыт прошлой ночи.
Подойдя к девушке, я положил руку ей на талию и запечатлел лёгкий поцелуй на губах.
— Как-нибудь в другой раз, — с игривой улыбкой ответила Гвен, разорвав контакт.
Ох, неужели я неправильно прочитал ситуацию?
