Яркая вспышка пламени поглотила маленький мирок с обеими его обитательницами, обрывая историю, затерянную в архивах Чёрных Роз... Историю, которую никто и никогда уже не услышит, не вспомнит и не расскажет...

Ведь некоторым сказкам лучше оставаться не написанными.

...

Дзин! Лязг! Звяк!

Два силуэта метались между склонами скал, превратившись в смазанные тени, которые замирали на доли секунд в клинче, чтобы снова разорвать дистанцию, раз за разом обмениваясь ударами клинков, крыльев, лап. Они были равны по силе, скорости, мастерству...

— Ха-ха-ха-ха! — буквально задыхаясь от восторга, Ганс отвёл левым клинком правый меч противника, собственным правым мечом целя в живот врагу, который поймал лезвие гардой своего левого оружия, отводя его в сторону.

Бум!

Шлемы мечников столкнулись в одинаковом ударе, пойдя сетью мелких трещин, но это их не остановило. Разорвав дистанцию, они оба сошлись в новой сшибке, стремясь вонзить свои клинки в плоть жертвы...

— Вот и всё... — прохрипел Ганс, затуманенным взором смотря на своего оппонента, броня коего оказалась проткнута в области подмышек.

— Всё, — согласился зеркальщик, один из мечей которого вошёл в живот оригинала.

Их крылья замерли, а затем тела, подчиняясь установленным в этом мирке законам, начали падать вниз, навстречу острым камням, выглядывающим из бурлящего потока реки...

Примечание к части

Всем добра и здоровья.

Конец пути

Голубой грифон, дёрнувшись в последний момент, всё же не успел избежать удара, в результате чего зеркальные каменные выступы пробили его тело насквозь, прорывая шкуру, ломая рёбра, давя внутренние органы. Конвульсивно дёрнувшись, выпучив глаза и распахнув во всю ширь клюв, из коего вырвался беззвучный крик, он ещё несколько секунд боролся за жизнь при помощи магии, прежде чем замереть неподвижно.

Ярко-алая кровь, окрашивая зеркальные зубцы стекающими вниз струйками, дымясь на морозе и застывая неровными пятнами, вытекала из рваных ран, красующихся обломками костей, рваными лоскутами шкуры и мяса. В наступившей тишине, обледенелые горные пики засияли, словно драгоценные камни, а с небес стали падать маленькие кристаллики льда, словно бы стремящиеся скрыть под собой уродливую кляксу, нарушающую гармонию этого места.

Прошло несколько минут, после чего из отвесного склона, зеркальная поверхность коего пошла мелкой рябью, неторопливо вышла белая аликорница с кроваво-красными гривой и хвостом. Она была высокой и стройной, даже худой, но от того не теряла хищных грации и красоты, а взгляд полуприкрытых глаз, сияющих тусклым пламенем, выражал глухую печаль и разочарование.

— Жак-Жак-Жак... — Дейбрейкер подошла к телу, распятому на каменных шипах, подняла правую переднюю ногу и прикоснулась к голове грифона. — А ведь я готовилась к серьёзной битве... специально подготовила арену... Это было подло.

Череп крылатого хищника треснул, а разбитая голова мотнулась из стороны в сторону. Впрочем, аликорница не получила от этого ни капли удовольствия, как и от осознания своей окончательной победы.

— Даже умереть умудрился так, чтобы всё испортить, — крылато-рогатая пони отвернулась от недавнего противника, которого считала самым опасным для себя из всего того сброда, который император грифонов отправил за ней. — Что же, отыграюсь на остальных.

Расправив крылья, принцесса зеркал (хотя, может быть и огня...), присела на задних ногах, чтобы оттолкнуться от склона. Её уши дёрнулись, уловив звук щелчка, а затем в бок врезалось нечто острое, после чего тело скрутила пространственная аномалия, ломающая кости, рвущая плоть и сминающая энергетику...

...

Вынырнув из собственного зеркала души, привязанного к телу, внимательно изучаю пространство вокруг себя. На камнях осталось лежать моё медленно истаивающее отражение, у стены уступа изломанной куклой замерла Дейбрейкер, зеркальные скалы так и продолжают сверкать обледенелыми поверхностями. Ствол револьвера, заряженного зеркальными пулями, в которых заключены сразу несколько смежных зеркальных пространств, нацелен в неподвижную пони...

"Так я и поверил, что этого достаточно", — на всякий случай, в моём зеркале души уже сидит мой двойник, готовый выскользнуть из любого участка тела, если мне будет нанесён сколь-нибудь значительный урон.

Температура вокруг начала увеличиваться, словно бы создательница аномалии действительно погибла. Только вот паранойя твердит, что всё это является какой-то уловкой; очередным миражом... Поэтому, обратившись к духам огня, которые заключены в артефакте, имплантированном в тело, заставляю их сжечь кобылу до состояния пепла.

— Дейбрейкер, выходи, — стоя на задних лапах, обвожу взглядом окрестности, начиная зеркальным склоном и заканчивая обрывом. — Я знаю, что ты где-то здесь.

Новая команда, на этот раз направленная духам воздуха, и мне начинает поступать информация о всём, что они "видят". К сожалению, кроме голых обледенелых камней, мои бесплотные помощники ничего обнаружить не смогли, да и то, из-за состояния пространства, частично являющегося зеркалью, верить этим данным можно с изрядной долей сомнений. Только вот и моё собственное объёмное зрение, ещё больше ограниченное расстоянием, показывает всё то же самое.

Внезапно острая боль пронзила крылья и передние лапы, а затем до ушей донёсся звук свиста. Успеваю выпустить из зеркала души своего двойника, который выскочил со стороны спины и спрыгнул в обрыв, прежде чем невидимые лезвия нашинковали двойника.

"Вот ведь...", — распахнув крылья, отдаю команду духам воздуха, чтобы они подхватили меня и подняли вверх (нормальный полёт всё ещё не работает).

Ущелье, в которое я падал и зеркальные горы резко стали удаляться, оставаясь внизу, но серебристый купол, переливающийся всеми возможными оттенками, словно текущая вода, не приблизился ни на сантиметр. Из зеркального пространства в мои передние лапы выпала штурмовая винтовка, заряженная снарядами-дротиками, но куда из неё стрелять так и осталось непонятно...

...

Удовлетворённо улыбаясь, Дейбрейкер смотрела на голубого грифона, кружащего в небесах её маленького домена. Тот факт, что он сумел вырваться из "Темницы разума" (одно из немногих заклинаний магии снов, которое она сумела изучить, запирающее сновидца в иллюзии, которую он больше всего боится, даже если сам этого не осознаёт), затем продемонстрировал навык создания зеркальных двойников внутри собственного тела, используемого в качестве отражающей поверхности, ну а теперь нашёл способ обойти запрет на полётную магию, для чего использовал духов воздуха... откровенно радовал. Играть с ним было интересно, а убийство смотрелось слишком глупой местью для той, кто имела возможность возрождаться раз за разом, пусть и лишь как зеркальщица.

"А ведь мне нужно придумать способ, как возрождаться в случае гибели материального тела", — отметила кобыла краем сознания, временно откинув эту мысль.

Исказив пространство, аликорница исчезла с уступа скалы, появляясь над крылатым хищником, чтобы в следующий же миг накрыть его залпом испепеляющего пламени... провалившегося в искажение, которым на миг стал противник. В то же время Жак перевернулся вверх животом, встретившись с крылато-рогатой пони взглядом, одновременно вжимая спусковой крючок. Вылетевшие из ствола одной очередью пять дротиков, словно тонкую бумагу прошили белоснежную шкуру, после чего взорвались искажениями высвобожденного пространства, разметав и эту оболочку принцессы зеркал...

...

Ещё раз перевернувшись в воздухе, снова распахиваю крылья, под коими тут же закрутились два маленьких смерча, остановившие моё падение. Объёмное зрение показало, что белая аликорница, как и ожидалось, после получения критических повреждений, попросту исчезла, оставив на своём месте пустоту.

"Сколько двойников она может создать?", — скрипнув зубами, выставляю в сторону левую переднюю лапу, чтобы выстрелить из ладони потоком пламени, который был заперт в моём зеркале души чуть ранее.

Духи воздуха, продолжающие заниматься разведкой, засигнализировали о появлении сразу пяти кобыл, на разных вершинах гор. Тут же от них в мою сторону устремились струи огня, заставляя уйти в крутое пике, а затем резко выйти из штопора и начать взлетать, закручивая неровную спираль.

Справа и слева мелькали росчерки пламени, не позволяющие расслабиться ни на миг но...

"Посмотрим, как тебе это понравится", — подсадив нескольких духов огня в проносящиеся мимо снаряды, с внутренним удовлетворением вижу, как они врезаются в вершины гор, где стояли двойники Дейбрейкер.

К сожалению, ни одна копия аликорницы не пострадала, но и обстреливать меня потоками огня они перестали. Благодаря этому я сумел восстановить свою устойчивость в пространстве и перевести дух.

"А ведь твоё всемогущество здесь ограничено", — пальцы передних лап крепче сжались на винтовке, в которой осталось не так уж и много зарядов.

Краткая передышка окончилась тем, что сверху, спереди, справа и слева внезапно появились четыре двойника Дейбрейкер, которые с игривой усмешкой на губах взмахнули крыльями... в ту же секунду превратившимися в зеркальные ленты, острые словно лезвия.

...

Одновременная атака с четырёх направлений, совершённая с применением ударов крыльями, превращёнными в зеркальные барьеры, достигла своей цели: Жака пронзило лезвиями, несмотря ни на какую защиту. Однако же в следующую секунду произошло то, чего Дейбрейкер не ожидала — четыре её двойника оказались затянуты в зеркальную ловушку, которую грифон создал из своего тела (из-за крыльев-лент, буквально провалившихся в пустоту, они не смогли сопротивляться эффекту затягивания).

Какую-то секунду четыре аликорницы видели, что находятся в квадратной комнате объёмом в семь кубических метров, а затем... время внутри ловушки перестало течь. Дейбрейкер всё ещё ощущала с ними связь, но не могла ни развеять их, ни пошевелить хотя бы бровью любого из четырёх тел. Учитывая, что она одновременно могла поддерживать только пять двойников...

— Ш-ш-ш... — зашипела крылато-рогатая пони, проваливаясь в зеркальную поверхность обледенелой скалы.

Впервые за время сражения она почувствовала страх, и ей это очень не понравилось. Игра внезапно стала опасной, так как теперь любая ошибка грозила либо пленением, либо и того хуже...

"Пора заканчивать с этим развлечением", — наблюдая за противником, который спешно залечивал раны, оказавшиеся слишком тонкими, чтобы доставить серьёзные неприятности, белая аликорница отправила по домену зов...

...

По воздуху прошла рябь, похожая на дрожь воды под порывом лёгкого ветра. Тут же крылья ощутили опору полётной магии, а не только духов воздуха, которые меня поддерживали. Только вот порадоваться данному факту мне не удалось, так как вокруг стали появляться силуэты грифонов в броне, с винтовками и мечами, вскинутыми для атаки.

"Я в крупе", — мелькнула мысль в голове, стоило осознать то, что все они — зеркальщики, примерно половина из которых уже убила оригиналов, но почему-то не спешит развоплощаться.

Взмахом крыльев бросаю себя сперва вверх, а затем, после переворота вниз головой, кометой падаю вниз, в процессе разделяясь на двух двойников, закручивающих штопор. Противники бросились в погоню, начав стрелять налету, но щит ветра, создаваемый духами воздуха, успешно отклонял от меня-нас все более или менее точные снаряды.

О том, чтобы сразиться со всеми этими зеркальщиками разом, пусть они и уступают Дейбрейкер в отдельности, не могло идти и речи: они могли завалить меня "мясом", не считаясь с потерями. А ведь и их оригиналы были не худшими воинами и магами, что не могло не передаться отражениям хотя бы частично.

"Как-то они действуют... слишком топорно", — мелькнула мысль на грани сознания, стоило осознать то, что вся эта масса крылатых хищников села мне на хвост (хвосты?), при этом даже не пытаясь придумать тактику или координировать действия.

Нырнув в ущелье, отдаю подконтрольным духам команду, и ледяные зеркала, намороженные на отвесных склонах, взрываются мелкой взвесью, создавая белую пелену между мной и преследователями. Подхваченные ветром льдинки разных размеров, закрутились хороводом, а в пространстве начал стремительно скапливаться электрический заряд.

Стоило зеркальщикам оказаться в опасной зоне, как громыхнул раскат грома, а яркая вспышка озарила полумрак, в который падали оба моих тела. В голове звучало эхо, тело слушалось с задержкой, на языке появился вкус свежей крови.

"Надо же — сработало", — мелькнула мысль на грани сознания.

Выйдя из штопора, обоими отражениями разлетаюсь в разные стороны, не без труда приземляясь на поверхность замёрзшей реки. Спустя несколько секунд сверху стали падать тела зеркальщиков, одних из которых достал взрыв, других — звуковая и ударная волны, ну а третьи не справились с полётом и познакомились сперва со стенами, ну а теперь и со льдом.

Сделав пару шагов, попросту падаю на живот, чувствуя как один из двойников развеялся от удара чего-то острого в район спины. Попытка подняться на все четыре лапы прервалась, когда прямо передо мной появилась Дейбрейкер, заставив атаковать без размышлений, используя "стрелу разложения" из некромантии.

Снаряд вошёл белой аликорнице прямо в грудь, а затем мой затылок взорвался болью, в глазах вспыхнули искры, а мир провалился в пустоту...

...

Иллюзия, созданная магией пони, истаяла словно густой дым, а принцесса зеркал скинула маскировку, встав рядом с поверженным противником. Она уже не улыбалась и не вела себя столь же беспечно, как это было в самом начале, но и добивать жертву не спешила, ощущая на себе взгляд кого-то ещё.

— Так и будешь прятаться? — голос крылато-рогатой пони прозвучал надменно, но она ни на миг не теряла бдительность, готовясь защищаться или даже бежать (всё же чужака удалось обнаружить только по той причине, что он сам это позволил, что уже говорило о многом).

Силуэт грифона в зеркальном плаще проявился в полусотне шагов впереди: он был крупным, создавая иллюзию неуклюжести, одним своим присутствием источал ощущение силы, а из-под края его капюшона тускло светили жёлтые глаза. Незнакомец не атаковал, но вся его поза говорила, что стоит сделать неверный шаг, как миролюбие и спокойствие исчезнут, оставив на своём месте живую машину смерти, которая не остановится не перед чем.

— Уходи, — равнодушно предложил незнакомец.

— И куда же? — иронично вскинула брови белая аликорница, грива и хвост которой сейчас напоминали кровь даже больше, нежели это было обычно.

— Миров много, — прозвучал куда более звонкий голос, принадлежащий пташке, силуэт которой проявился на том же расстоянии от пони, но с другой стороны (она тоже куталась в серебристый плащ, скрывая своё присутствие почти во всех спектрах восприятия). — Зачем тебе желать остаться здесь?