— Барьер Треугольных Скал!!! — раздался выкрик едва ли не в спину Казекаге.
Рассыпавшаяся цепочка шиноби Ивы синхронно хлопнула руками об землю, вздымая скалы в форме треугольника, которые рассекали цунами, дробили волну, сбивали убийственную мощь. На одну из скал вскочил шиноби в огромной соломенной шляпе, крутнулся волчком, складывая печати.
— Защитный Круг Грязи!
Кольцо земляной стены окружило не менее трех тысяч шиноби Ивы и чуть меньше Суны, и потерявшая ударную силу волна Цунами начала обтекать стену, захлестывая и размывая ее бока, но все же уходя в сторону. Камнепад немного поутих и Казекаге облегченно выдохнул.
— А где?
Отшельники Конохи исчезли, улетели, прикрыв отход своих. Волны Цунами били и смывали трупы, несколько сотен шиноби Листа и почти впятеро больше шиноби Камня и Песка вперемешку, плыли, ударяясь об устоявшие вековые деревья, зацеплялись за ветки и застревали в них. Теперь, когда шум техник, грохот камня, свист песка стих, внезапно наступила тишина, в которой отчетливо был слышен треск молний с противоположной стороны горы.
Явленная мощь Конохи заставила на несколько секунд приостановиться сводную армию шиноби двух Деревень.
Сияние техники Атома вспыхнуло в небе, обрушилось на землю водоворотом.
— Шиноби Суны! — заорал Казекаге. — Враг отступил! Стены Конохи — перед нами, обрушим же их!
— Поможем Цучикаге! — закричали шиноби Ивы.
— Смерть Листу!
— В атаку!
Первыми вперед побежали джонины Ивы, увлекая за собой остальных.
13:41. В 5 километрах к юго-востоку от Конохи.
— Цучикаге нам путь освещает, за каким-то хреном он гору долбает, ну а мы вперед летим, с Листом сразиться мы хотим! — напевал Киллер Би, прыгая по веткам деревьев.
Летевшие — бежавшие сразу за ним Омои и Каруи нервно поглядывали влево, где разливался свет техник Атома Цучикаге. Всякое желание лезть на гору с лицами Хокаге пропадало сразу же, а стен Конохи пока не было видно.
Схватка с шиноби Листа, выскочившими из ниоткуда, прямо посреди бегущего войска Облака, остановила продвижение войска. Шиноби Конохи били в упор, полностью используя преимущество неожиданности, и затем, используя ударную волну от какой-то неизвестной объемной техники, вспыхнувшей справа, разорвали дистанцию.
Райкаге скомандовал преследование, но тут же появились четверо Отшельников, ударили, и только реакция Хачиби спасла всех, прикрыла стеной воды, тут же вскипевшей, скрывая под клубами пара все вокруг. Шиноби Листа отступили, и Отшельники скрылись, не теряя времени, и оставляя дорогу на Коноху открытой.
Райкаге, бежавший слева от Киллера Би, не разделял беззаботности брата, удар диверсионных отрядов Листа оказался все же неожиданностью. Против такого не сработали бы барьеры, и Эй в первую секунду ожидал, что прибудет вся военная мощь Конохи, но обошлось. Разошлись, разменяв четверых за одного шиноби Листа, и во всей операции чувствовалась рука все того же Нара Шикаку. А Цучикаге, который должен был ударить первым по Конохе, не допустить всего этого, получить господство в воздухе, ничего не смог и все еще с кем-то воевал на подходах к горе с лицами Хокаге.
— Не расслабляться! — прорычал Эй. — Едва увидим стены Конохи, сразу ломайте их, Би, Нии!
— Хай, Райкаге-сама! — отозвалась справа Нии мурлыкающим голоском. — У меня должок к Хокаге!
— Эй, Цунаде не трожь, сиськи ее
Дынц! Кулак Райкаге врезался в бок Би.
— Сосредоточься, брат! Не думай о сиськах, иначе опять погибнут тысячи!
— Не думать о сиськах, такой вот приказ, и могучий Би-сама выполнит враз! Уииии!!
13:41. В трех километрах к югу от Конохи
— Познайте гнев Цучикаге! — устало заявил Ооноки, разглядывая местность под ногами.
Зона закрытых полигонов, надежно прикрывавшая Коноху с тыла, практически перестала существовать. Ни деревьев, ни скал, ничего, ровная и плоская равнина на подходах, воронка, глубиной в полкилометра, от техники Отшельников, земля и камни вперемешку, как будто некий великан их равномерно перемешал.
Ооноки смотрел на равнину, ощущая, как по вискам стекают капли пота, ощущая усталость, не физическую, но душевную. Вспыхнувшая ловушка, затем удар Отшельников, и отчаянные попытки защитить своих, удары техниками Атома наперерез, Третий Цучикаге внезапно ощутил, что это было чересчур.
Слишком много для одного старого шиноби.
Он выдохнул и огляделся. Предстояло собрать уцелевших, поднять обратно в воздух всех, кого можно, и спешить на выручку наземным корпусам, пока их не уничтожили. Цучикаге посмотрел на север, где виднелись уцелевшие здания на горе Хокаге, и скомандовал, решив не искушать судьбу.
— Облететь гору! Отряд "Бакуда" со мной, шиноби Неба — на помощь Райкаге!
Глава 2
13:42. Лес, к северо-западу от Конохи.
Хируко вскочил и захохотал.
Тело, измененное техникой Химеры, укрепленное техникой Дотона, которую ему показал Какудзу, не пострадало, как будто он просто спрыгнул вниз с дерева, а не пролетел несколько километров. Он оглянулся, оценивая оставленную просеку, и тут же глаза его расширились. За стеной леса была отчетливо видна стена Конохи, высокая, прочная, и означающая, что он, Хируко, скоро сразится с саннинами!
В голове его зазвучал голос Конан.
— Собирай всех и атакуй Ворота, они к юго-востоку от тебя! Стяни туда силы Конохи, атакуй, вскоре тебя поддержат шиноби Облака, они уже близко.
— Я и сам могу сломать Ворота! — захохотал Хируко, но Конан уже отключилась.
Из кустов выскакивали бойцы армии Акацуки, отстегивая сломанные крылья, видны были трупы не переживших такой жесткой посадки. Раненые с деревянным хрустом правили руки и ноги, вливались в общие ряды.
— Атакуем Ворота! — закричал Хируко. — Все за мной, кто останется — умрет!
В подтверждение его слов, со стен Конохи сорвались огненные капли, по дуге, разрастаясь, ударили в лес, опалили Хируко, деревья загорелись, бойцы армии Акацуки, они же Белые Зецу, в ужасе отпрянули от огня. Хируко сорвался с места, побежал, слыша вокруг топот множества ног.
13:43. Дорога к воротам Конохи.
Хируко взмахнул рукавами, как будто закрываясь от летящих в лицо кунаев.
— Стихия Магнетизма (пр.Джитон)! Обратный удар!
Поток метательного железа, льющийся со стен Конохи, остановился, развернулся, полетел обратно.
— У него Джитон! — донесся до Хируко крик. — Остановить обстрел!
— Да, у меня Джитон! — расхохотался ребенок — Хируко, закрываясь рукавами и бросаясь в атаку.
За его спиной, на основной дороге, ведущей к Конохе, и в подлеске вокруг, продолжали скапливаться наемники Акацуки, армия белых Зецу, готовясь к прорыву в Деревню, изображая готовность выполнить приказы нанимателей-Каге.
На стене Конохи шиноби со свитками сменились другими, начавшими складывать печати.
— Ха-ха-ха! — хохотал Хируко на бегу.
Вслед за ним, грозно топая, выхватив мечи и кунаи, бежала разнородная толпа, изображая прорыв в Коноху, делая вид, что облегчает задачу двум основным армиям, уже подходящим к Конохе, огибающим гору, утыкаясь в стену. Хируко, конечно, дрался всерьез, но армии Белых Зецу отводилась другая роль в плане Пэйна, и прорыв в Лист вперемешку с шиноби был немаловажной частью этого плана.
— Джитон: Вихрь! — на ходу Хируко закрутился волчком, поднимая пыль с земли рукавами балахона.
В такт его вращению все метательное железо, усеивавшее землю, поднялось и закрутилось в пыльном вихре, скрывающем всю дорогу и непрерывно растущем.
— Стихия Огня: Обжигающая струя! — длиннющие, почти стометровые струи огня ударили со стен, прямо в дорогу и лес вокруг.
— Стихия Огня: Удушливый пепел! — отстав на секунду, ударила вторая техника, вдоль струй Огня, распространяя золу и пепел, дополнительно скрывающую всё и вся.
— Джитон: Бросок! — выкрикнул Хируко, перед тем, как его накрыло облаком пепла.
Вихрь метательного железа обрушился на стены Конохи, внезапно вылетая из пыли и пепла, но удар Хируко пропал даром, шиноби Листа заранее укрылись за парапетом. Атакующий же отряд мечников возник прямо в пыли и пепле, за спиной Хируко, невидимый для врагов.
— Тройное лезвие Листа!
— Круг Конохи!
Лезвия мечей ударили в тело Хируко, взрезали балахон и отскочили. В пыли и пепле не было видно ничего, но мечники Листа, ничуть не смущаясь, резали врагов, и судя по крикам, весьма успешно. Хируко, раздраженный тем, что его отвлекают от цели, развернулся, ухватил на ощупь первого попавшего шиноби.
— Стихия Взрыва (пр.Бакутон): Бомба! — крикнул он, отпихивая от себя шиноби, ставшего живой бомбой.
Меч свистнул возле уха Хируко, срезал часть волос и мочку. Из пыли выскочил еще клинок, Хируко блокировал его левой рукой. Меч, глухо стукнув и взрезав рукав, отскочил.
— Проклятье! У него укрепленное тело! — донесся мужской голос.
— Бакутон: Кибаку Фуда! — Хируко стремительно присел, хлопнул руками о грунт дороги.
Над головой его просвистел еще клинок.
— Хай-ай! (быстрый) — женский голос.
Хируко прыжком отскочил, складывая печати. По земле расползался рисунок взрыв-печати, наливаясь угрожающим красным цветом.
— Джитон: Притяжение! — крикнул Хируко.
Десятки мечей, вылетев из пыли и пепла почти ударили в него, зависли рядом.
— Отступаем! — раздался крик из пыльного облака.
Бабах!! Дойдя до предела кибаку-фуда пятиметрового размера взорвалась, раскидывая тела, сдувая пыль и пепел, и обнажая дорогу. Хируко прикрыл лицо изрезанным рукавом, сквозь которое было видно фиолетово-темное тело. Воронка от взрыва, изрытая дорога, трупы, раненые и ни следа мечников Листа. Выжженные просеки в лесу, кричащие бойцы Акацуки, и все еще ни следа шиноби Облака.
Хируко было плевать на шиноби, но сейчас они были нужны, чтобы пробиться через всю Коноху к резиденции Хокаге, сразиться с Цунаде, а потом и с Джирайей! Пройти в Коноху и пройти ее насквозь, отдать Лист на разграбление шиноби трех Деревень, провести внутрь армию Акацуки — все это упиралось в Ворота, массивные, неприступные и закрытые. Поэтому Хируко глубоко вдохнул и резко ускорился, метнувшись к Воротам, используя Шуншин. Укрепленное тело и отсутствие видимых препятствий делали задачу посильной.
Хируко было даже немного любопытно, что предпримут в ответ шиноби Листа?
13:44. На площади возле Ворот Конохи.
Киба изнывал от нетерпения, а Бакамару, улавливая его настроение, поскуливал.
Сражение шло уже десять, десять минут, а они так и стояли возле Ворот! Такое не то чтобы не укладывалось в голове Кибы, нет, как раз умом он понимал, что они охраняют важную точку, которую нельзя оставлять без присмотра. Но помилуйте, грохот техник такой, что уши закладывает даже здесь, в небе творится нечто умопомрачительное, крики, рев, биджу, АНБУ, диверсионные отряды уже вернулись окровавленные, взявшие свою цену с врагов, а они все еще стоят и ничего, вы только подумайте, ничего не делают! Киба от нетерпения испытывал острейшее желание задрать ногу и пописать, уже не отличая, где его собственные чувства, а где наведенные от Бакамару.
Миа тоже нервничала, в который раз разворачивая и перебирая медикаменты в специальном подсумке. Вакаши чуть не начал было нервно ковыряться в зубах кунаем, в последнюю секунду изобразив, что просто хотел почесать подбородок. И только командир, и наставник, чунин Ёта, стоял спокойно, о чем-то беседуя со своим другом Тотсуо.
Третьего чунина, Кэнсу, не было видно, и это расстраивало Кибу, ведь в команду Кэнсу входила Хината. Не то, чтобы Киба испытывал какие-то чувства к юной наследнице Хьюга помимо дружеских, но смесь былого соперничества с Наруто, нового статуса чунина и родившейся уверенности в своих силах, подталкивали покрасоваться и показать себя перед бывшей подругой по команде.
Показать свою мощь и ширину плеч, так сказать.
Киба вздохнул. Да, им объяснили, что здесь стоят команды, потому что когда враг прорвется в Ворота, не будет ни возможности, ни времени действовать крупными отрядами. Мелкие, сработанные команды, сражение в полном окружении, но почему, почему, почему ничего не происходит? Киба даже зарычал тихо, скаля зубы, сгибая пальцы на манер когтей, представляя, как бы он рвал и крушил прорвавшихся врагов.
Пфуух! В легком порыве ветра и листьев рядом появились джонины — мечники.
— Он идет, — переводя дыхание, бросил Гекко Хаяте, памятный Кибе по экзамену на чунина в Конохе.
— Его не берут мечи, бейте техниками, — добавил незнакомая Кибе женщина, придерживающая Хаяте сбоку.
— Кто? — Ёта и Тотсуо уже достали оружие, и посерьезнели.
— Видели изображение огромного ребенка перед атакой? Это он.
ДАДАНХ!! Укрепленные фуин Ворота вздрогнули и едва не слетели с петель. Киба вздрогнул и положил руку на голову Бакамару. С надвратной стены закричали.
— Свитки! Тащите еще свитки! Они бегут! Обстрел не прекращать!
— Сверху! — рявкнул Хаяте, оттаскивая Кибу.
Ёта и Тотсуо скакнули в стороны, как и еще с десяток чунинов. Огромный камень, заостренная глыба, взлетев по дуге над Воротами, воткнулся в землю, пробив брусчатку и едва не убив Кибу. Бакамару отскочил и сам, а юный Инузука перевел дыхание.
ДАДАНХ! ДАДАНХ!! От двойного удара Ворота выгнулись, раздался отчетливый треск дерева.
— Обрушьте на него часть стены! — кричали сверху.
— Берегись, у него Бакутон!
Что было дальше, Киба не запомнил, потому что его швырнуло через всю площадь, оглушая, ослепляя, закручивая, подобно щепке в водовороте. Удар почти вышиб из него дух, и опять всплыли воспоминания об экзамене на чунина и кровавые глаза Гаары, и сжимающаяся рука, трещащие ребра и труп Акамару. Киба взревел яростно, усилием воли отгоняя беспамятство и тьму. Крики, шум и треск обрушились подобно водопаду.
— Синхронно! Разом!
— Позовите Сеннинов!
— Мы задержим!
— Отсекайте поток!
— Держать Ворота! Держать! Поднимите новую стену!
— Биджудама! Берегись!
