Шла неделя за неделей, а обширный лесисто-болотистый района боёв 2-й Ударной армии по-прежнему наполняли группы окруженцев и партизанские отряды. Зачистку и блокирование этого района Wehrmacht по-прежнему осуществлял силами своих вспомогательных подразделений: ветеринары, связисты, шофёры из NSKK, строительные батальоны 'Организации Тодта'. Сюда же Wehrmacht бросил подразделения своих европейских 'шестёрок' — вспомогательные отряды из поляков, чехов-'фольксдойче', латышский легион SS, остатки голландских добровольцев, 'хиви'. Они как шакалы и стервятники охотились на людей. Освобождённые капиталистами от подсудности за любые преступления, эти подлецы, давно уже застрелившие свою совесть, зверствовали как всегда. Но даже на этом фоне особыми нелюдями проявили себя поляки. Найденных в блиндажах раненых они обливали керосином и сжигали, не стесняясь местного населения:
К этому времени многие окруженцы уже не могли нести винтовки, бросали, брали палки, чтобы опираться. От голода опухли и еле-еле двигались. У каждого второго цинга и дистрофия. Героические воины оказались в положении гораздо худшем, чем ленинградцы которых они спасали. Давно небритые лица и руки изъедены гнусом. Тех, кто ещё мог стоять на ногах, вели под руки или несли на самодельных носилках раненых и окончательно обессилевших товарищей. Пройдут с полкилометра — привал, чтобы набрать котелок черники, вскипятить — выхлебать. Ещё вшей над костром попалить. Когда снимали сапоги, то ноги, как квашня, с легким звуком 'пух' становились толще чем голенища... Так спасли Ленинград!
Окруженцы продолжали прорываться или скрытно переходить линию фронта в разных направлениях. В августе отряд 267-й стрелковой дивизии со знамёна и документами во главе с полковником Потаповым вышел из окружения к реке Ловать между городом Старая Русса и озером Ильмень в расположение войск Северо-Западного фронта. Потапов почти сразу возглавил новую дивизию. Появление этой группы зафиксировано потому, что с ней вышел комдив. Выход множества групп рядовых бойцов и младшего командного состава 2-й Ударной армии иногда не фиксировался даже в журналах полков, как не фиксировался выход бежавших из плены, лётчиков, партизан, местных жителей. Вышли и вышли. Постоянно кто-то выходил. После проверки Особыми Отделами, если подозрения на сотрудничество с оккупантами отсутствовали, окруженцев включали в состав боевых частей. По спискам своей части из состава 2-й Ударной армии они числились пропавшими без вести или убитыми, а по факту сражались дальше:
С оружием и в форме вышла к Старой Руссе в полосу 1-й Ударной армии группа бойцов 59-й стрелковой бригады 2-й Ударной армии. После необременительной проверки в Особом Отделе армии они влились в боевую часть. Через Люблино вышли вместе с партизанами артиллеристы 803-го артполка. В середине августа у Мостков вышел из окружения отряд 19-й гвардейской стрелковой дивизии.
Среди героев-окруженцев 2-й Ударной армии затесались и предатели. Пошёл на подлое сотрудничество с фашистами комбриг-25 полковник Шелудько, комдив-92 Чёрный, помощник оператора штаба армии майор Вёрсткин, интендант 1-го ранга Жуковский и другие троцкисты, не выявленные при чистке армии до войны. Эти негодяи совершили предательство без физического воздействия. Главным предателем явился командарм Власов. Этот двурушник долго и уверенно шёл к венцу своей подлости:
Гитлер в разгар наступления на Кавказ и Сталинград принял решение о переброске огромной 250-тысячной 11-й полевой армии фон Манштейна — оперативного резерва группы армий 'Юг' — под Ленинград на помощь фон Кюхлеру. Освободившаяся после захвата Севастополя и Керченского полуострова 11-я полевая армия подлеца фон Манштейна отправилась не на помощь Паулюсу, Готу, фон Клейсту, Руоффу, не на поля сражений за Сталинград и Кавказ, где решалась судьба Германии и Гитлера лично, а во всё те же треклятые болота под Ленинград, на усиление обескровленной в зимних боях группы армий 'Север'. Так Сталин приковал к Ленинграду намертво уже три гигантские полевые армии гитлеровцев. Святые жертвы Ленинграда оказались не напрасны... Отвод 2-й Ударной армии не привёл к развалу Волховского фронта. К августу 1942 года, когда самая мощная полевая армия на советско-германском фронте, — 6-я полевая армия подлеца Паулюса таранила себе дорогу к Сталинграду, а 4-я танковая армия военного преступника Гота прорвалась через Дон и кинулась на Сталинград с юго-запада, Волховский фронт Мерецкова уже приготовился начать у Синявино новую операцию по снятию осады Ленинграда. Готовилась принять участие в боях и опалённая в сражениях и прославленная своим бессмертным подвигом славная 2-я Ударная армия:
