— Нет, но, сразу, же после этого начались неприятности. Проверка за проверкой от различных контролирующих служб. Я даже не подозревала насколько их много. Я, например, до сих пор не понимаю, что служба радиационной безопасности с регулярностью раз в месяц искала в моем ресторане. И каждая служба вымогала взятку. Я никому не давала. Придирки, невыполнимые требования, мои жалобы остались без ответа. Салон красоты закрылся, осталась простая парикмахерская. Гостиницу тоже пришлось закрыть. Из ресторана уволился шеф-повар, которого я привезла из Франции. В любой момент могла приехать какая-нибудь контролирующая служба и закрыть ресторан на 2-3 часа. Естественно, я стала нести убытки. Начались перебои с поставками продуктов и вин. И, наконец, последовали отказы в дешёвых кредитах. А своего оборотного капитала у меня мало.

— И папа не смог помочь?

— Папа с мамой переехали жить в США. У папы там свой небольшой бизнес. Да и чем папа сможет мне помочь? Тут не деньги нужны, а связи.

Фредерика замолчала и, собравшись с силами, закончила своё повествование:

— Но и это ещё не все мои беды. Во Франции я вышла замуж, как оказалось неудачно и вскоре наш брак распался. А шансов вновь выйти замуж, у меня практически нет. Мужчины ещё интересуются мною, но замуж никто не зовёт.

Она смотрела на меня абсолютно сухими безжизненными глазами. Правильно поняв мой взгляд, она сказала:

— У меня кончились слезы, я их все выплакала.

Подошла официантка, принесла Фредерике второе блюдо и поставила на стол две бутылки заказанного коллекционного вина и рядом положила мою банковскую карту.

— Эста, у тебя нет в запасе плетения, усиливающее вкус и обоняние?

— Как нет, конечно, есть. Только учи сразу все пять плетений, на каждое чувство по отдельности.

— Смотреть будете? — спросила меня Агата.

— Фредерика, вы лучше меня разбираетесь. Не посмотрите?

Переложив свои обязанности на девушку, я перешёл на ускоренный режим и быстро выучил магемы вкуса и обоняния.

Фредерика взяла бутылку в руки, осмотрела со всех сторон, посмотрела на этикетку, одобрительно хмыкнула и поставила её обратно.

— Открывайте, — сказала она официантке.

— Урожай 1998 года, Испания, Андалусия, белое сухое, коллекционное, — скороговоркой проговорила Агата, доставая штопор и ловко вытащив пробку, отдала её Фредерике.

Та осмотрела её и вернула обратно, кивком разрешая продолжать. Мне тоже было видно, что пробка была в хорошем состоянии, не тронутая плесенью и не крошилась.

И пока Агата наливала пробу вина в фужер, стоящий перед Фредерикой, я успел применить к ней оба соответствующих заклинания. Их действие начиналось мгновенно, и я видел, как изменилось выражение лица Фредерики, когда она продегустировала вино. Она задумчиво поставила фужер на стол и сказала:

— Прекрасный вкус, давно такого не пробовала. Столько оттенков, я право, не ожидала. Поставщика вы мне конечно не выдадите?

— Да, я и не знаю его, нас к таким тайнам не допускают, — ответила ей Агата.

— Можно разлить по бокалам, — разрешила Фредерика.

А я, дождавшись, когда Агата это сделает, добавил:

— Спасибо, Агата. Сделайте нам на вынос 4 порции вашего фирменного блюда из запечённой индейки под красным соусом и с картофельным пюре, и добавьте к этому ещё пару бутылок французского марочного красного сухого вина. На сей раз выбор оставляю за вами.

Агата ушла и подошла к нам только тогда, когда мы собрались уходить. Забегая вперёд, скажу, что расстались мы, будучи уже на дружеской ноге, и я получил от неё приглашение заходить к ним ещё.

Между тем, наш разговор за столом продолжался. Когда Агата, наполнив наши бокалы вином, ушла, я предложил выпить за знакомство. Фредерика поддержала мой тост, и мы выпили, после чего я поинтересовался:

— И что вы собираетесь теперь предпринимать?

— Объявлю себя банкротом, продам своё имущество, расплачусь по долгам и наймусь на работу. Всё-таки, я профи и думаю, что без работы не останусь. А, если мне в родном городе не повезёт, то вернусь во Францию.

— Эста, срочно ставь мне на изучение учебную базу французского языка. Сначала 1-го ранга, а потом 2-го.

— Выполняю. Все остальные программы приостанавливаются.

Мы выпили ещё по бокалу вина, после чего я извинился и сказал, что мне нужно ненадолго отлучиться. Во-первых, мне действительно нужно было посетить туалет, а во-вторых, я должен был сосредоточиться и, выйдя сознанием из тела перейти на ускорение, чтобы в темпе овладеть основами разговорной речи на французском языке на бытовые темы. За 10 минут, я смогу усвоить первые 10 уроков.

В туалетной кабине я сидеть не собирался и порталом перешёл оттуда домой на мансарду. В доме пока никого не было, и я смело покинул тело. Реальность для меня застыла, а я оказался в учебном классе, где за меня взялись сразу два учителя, женщина и мужчина. Когда закончился 10-й урок, мой лексикон составлял около 500 слов, и я мог складывать их в простейшие предложения. Безо всякого акцента, разумеется. Просто, так говорят подростки, не слишком длинными фразами.

Вернувшись сознанием в тело, я сказал Эсте:

— Начинаем готовить магический конструкт для коррекции внешности Фредерики. Подготовь свои предложения. И ещё, надо бы защитить девушку от наездов. Ты не можешь поискать в её памяти этот момент, когда от неё потребовали плату за крышу. Зафиксировать эту личность, потом отыскать её и душевно с ним побеседовать. Возможно, мы найдём ещё кандидатов для продажи в рабство, да и потрясти их перед этим тоже можно было бы. Сможешь хотя бы попытаться это сделать?

— Отчего же не попытаться, — ответила Эста, — как известно, попытка не пытка.

Глава 9. Концерт

Вернувшись на своё место в ресторане, я обратился к девушке:

— Фредерика, выслушайте меня, пожалуйста. Я понимаю, что мы с вами едва-едва знакомы, но скажу вам откровенно, вы мне понравились, и у меня возникло желание поддержать вас и помочь в меру своих сил и возможностей.

— Слушаю вас внимательно, Георгий, — заинтересованно посмотрела она на меня.

— Для начала, я хотел бы с вами познакомиться. Моя фамилия Ротарь, зовут Георгий Александрович. Могу я узнать ваше полное имя?

Я замолчал, выжидающе глядя на неё.

Фредерика на глазах превратилась из милой собеседницы в крутую бизнес-леди. Она приветливо улыбалась, но глаза оставались холодно-настороженными.

— Калиновская, Фредерика Марковна. Это моя девичья фамилия. После развода с мужем я вычеркнула его фамилию из памяти.

Некоторое время за нашим столом царило молчание, потом Фредерика не выдержала первой:

— И вас не страшат, мои проблемы?

— Вы можете назвать фамилию человека, вымогающего у вас деньги?

— Он мне не представлялся, но мне потом сказали, что это был человек родственника жены одного высокопоставленного чиновника. Говорят, что будто бы все мелкие гостиницы и рестораны нашего района находятся под его рукой, и они платят ему дань.

— Скажите мне фамилию и должность этого чиновника, — попросил я. — Судя, по вашим сведениям, это чиновник районного масштаба.

Фредерика встала из-за стола и, обдав меня запахом своих духов, подошла ко мне вплотную. Затем наклонившись ко мне, прошептала, щекоча своими губами моё ухо:

— Заместитель главы администрации нашего района, Зеленин, а родственник его жены занимает какую-то неприметную должность в отделе торговли, его фамилия Хрипченко. В определённых кругах его зовут Хриплый.

Фредерика выпрямилась и, сказав, что ей необходимо прогуляться в дамскую комнату, удалилась.

Воспользовавшись её отсутствием, я обсудил с Эстой, что мы можем сделать для моей новой знакомой. Я попросил для неё небольшую коррекцию её внешности с отсрочкой по времени, так же, как мы делали для Маргариты. Какое-то время мне пришлось опять учить несколько новых для меня плетений.

— Куда будем внедрять магему? — спросил я Эсту.

— Мы растянули магическое воздействие на полгода, поэтому я предлагаю внедрить заклинание в кости её тела. Лучше внедрить две магемы. Одну в нижнюю челюсть, вторую в хрящи носа. Именно они подвергаются наибольшим изменениям. Пусть прямо там и сидят. А блок управления, регулирующий магическое воздействие, можно сделать один и внедрить в верхнюю челюсть, под носом.

На том и порешили. А что касается рэкетиров, то Эста пообещала заняться ими прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик и задействуя свои возможности аватары богини.

* * *

— Ты знаешь, — говорила между тем на кухне Агата своей подруге, нагружая поднос блюдами из очередного заказа, — мне сегодня повезло с клиентами за столиком на двоих.

— Хороший заказ?

— Угу. Сначала там сел мужчина лет тридцати, хорошо одетый, но не по высшему разряду. Да, и судя по повадкам, не частый гость в ресторанах. Потом, к нему метрдотель подсадил молодую женщину примерно этого же возраста. У обоих заказы так себе, никаких изысков, простой обед.

— Слушай, а как ты у людей возраст определяешь, с одного взгляда? — удивляется подруга.

— У меня глаз намётанный, я знаю, на что обращать внимание при оценке возраста — шея, руки, глаза, волосы.

— Мне бы так научиться. Ну, и дальше что?

— А потом он заказал сразу две бутылки коллекционного вина.

— Везучая ты, Агата. А говорила, что не высший класс.

— Если бы не та девушка, фиг бы он заказал. Он вообще и не думал вино заказывать. Это он перед ней пёрышки распушил, фазан озабоченный.

— Тебе он тоже понравился, как я погляжу.

— Ага, особенно когда он заказал с собой 4 порции нашего фирменного блюда и две бутылки марочного вина к нему, то я просто влюбилась в него.

Не успела её подруга прокомментировать последние слова Агаты, как на кухню буквально ворвалась ещё одна официантка и торопливо, взахлёб, скороговоркой выпалила:

— Девчонки, вы не поверите, к нам знаете, кто пришёл, ни за что не догадаетесь.

Она торжествующе смотрит на подруг и переводит глаза на Агату:

— Для них отдельный столик на двоих поставили в твоей зоне обслуживания, так что беги скорее.

Агата ещё только переваривала полученную информацию, как в помещении возник метрдотель:

— Агата быстро в зал. Столик номер 7. Мужчина и девушка. По виду иностранцы, говорят не по-нашему. Похоже, что девушка переводчик.

— Я знаю кто это. Это Андреа Капелли, певец, мировая звезда. Агата, сегодня тебе повезло, попроси у него автограф для меня.

Последние слова она договаривала уже в спину убегающей подруге. Метрдотель обвёл оставшихся девушек строгим взглядом и ничего более не сказав, вышел в зал.

* * *

Я доел давно растаявшее мороженое и допил кофе, а Фредерики всё не было. Плеснув себе в бокал немного вина, стал его потихонечку потягивать.

Она пришла очень задумчивой, бросила на меня изучающий взгляд и согласно кивнула головой, когда я предложил ей вина.

Мы сидели и пили вино, кидая, время от времени, друг на друга испытывающие взгляды. Неожиданно я увидел, что её что-то заинтересовало, потому что у неё округлились глаза, и она с удивлённым выражением на лице смотрит мне куда-то за спину. Не успел я отреагировать, как она, перегнувшись через стол и схватив меня за руку, прошептала:

— Это Капелли!

Я повернул голову и увидел нашего метрдотеля, ведущего за собой пару, привлёкшую внимание всего зала. Слепой красавец мужчина с седыми волосами в безупречном классическом костюме и девушка невзрачной внешности, скромно одетая и державшая его под руку. Метрдотель посадил их за соседний столик, который совершенно неожиданно появился по соседству от нас с Фредерикой. Только что его тут не было и вот он уже здесь. А кадку с фикусом задвинули куда-то подальше, освободив место.

К их столику подбежала Агата и стала быстро записывать заказ, который диктовала ей девушка.

— А ведь нам уже пора выходить, — сказала Фредерика. До начала концерта осталось 20 минут.

Я встал из-за стола и, поймав взгляд Агаты, кивнул ей. Она тоже кивнула мне в ответ. Мой заказ, который я оплатил заранее, она принесла прямо в гардеробную и, прощаясь с нами, просила не забывать их и хоть иногда заглядывать, а уж она нас всегда будет рада обслужить по высшему классу.

От ресторанчика до концертного зала было идти пять минут неторопливым шагом. И мы с Фредерикой прошли этот путь вместе под ручку. Неожиданно между нами возникло тёплое чувство близости, и я понял, что это же почувствовала и Фредерика. Появилось ощущение некоего родства душ и нам обоим стало хорошо. По дороге мы практически не разговаривали, а теперь и вовсе не нуждались в словах.

У входа стояли желающие купить билеты, и я посоветовал Фредерике продать свой лишний билет.

Пройдя контроль и сдав верхнюю одежду и пакет с ресторанным заказом в гардероб, мы поднялись в холл, где уже прогуливалась масса народа в ожидании первого звонка.

Я опять предложил ей свою руку, и она приняла её, слегка прижавшись ко мне. Я понял, что контакт между нами наладился и стал надеяться на продолжение.

Мы прогуливались в толпе нарядно одетых людей, то тут, то там слышались возгласы приветствия встречающихся знакомых. И, вдруг, неподалёку от нас я услышал чей-то громкий возглас:

— Белявская!!!

* * *

Зотова прогуливалась с дочерью под руку по фойе концертного зала Мариинского театра, широкой дугой огибающей его и размышляла о своей горькой судьбе.

"Дожить до сорока двух лет и влюбиться в 15-тилетнего мальчишку, бывшего ухажёра своей дочери. Вот, что за ирония судьбы? Или это не влюблённость, а просто тоска по мужчине, по его ласкам, заботе и опеке?"

Её взгляд скользил по встречным лицам и мысли перескочили на другую тему. Кроме покупки квартиры перед ней вставала куча проблем. Найти себе работу, устроить дочь в музыкальную школу при консерватории. Ещё неизвестно, как ей это удастся. Никогда учителя музыкальной школы, где училась Женя, не говорили ей, что у неё талант пианиста или композитора. Чаще выражали своё сожаление её слабеньким голосом. И с квартирой, наверное, не стоит торопиться. Можно год пожить на съёмной, тем более, что её, наверное, легче подыскать недалеко от работы. А уж потом, когда их жизнь войдёт в спокойное русло, покупать подходящее жилье. Да, и мало ли что может за год произойти.

Ну, хоть бы одну знакомую увидеть. Всё-таки, она коренная петербурженка и четверть века прожила в этом городе. Сколько лет вращалась в музыкальной среде. Куда они все подевались? Кругом одни незнакомые лица.

Но, вот прямо перед ней, преграждая путь, остановилась внушительных размеров дама, успешно преодолевшая бальзаковский возраст, которая увидев её, громогласно завопила на всё фойе:

— Белявская!!! Анюта!!! Ты ли это! Боже, как давно я тебя не видела.

Она ринулась на неё, раскинув руки для объятия, испугав Евгению, которая была вынуждена отступить в сторону. Эта встреча привлекла к себе внимание и на них стали оглядываться. Но, фамилия Белявская ничего не говорила столичным любителям оперы, как, впрочем, и в Перми. Слишком давно это было, когда Анна блистала на оперной сцене. Давно уже никто не называл её девичьей фамилией.