Спарвер мог ошибаться на этот счет, но Дрейфус понимал, что они должны были сделать некоторые предположения, если хотели чего-то добиться. Даже после разделения работы между ними, каждому все равно пришлось бы провести более двухсот проверок. Из-за конечного времени в пути через Сверкающий Пояс, даже при оптимальном расписании перелетов, каждый из них будет выполнять не более шести-семи проверок в день, что все равно составит около месяца работы, при условии отсутствия выходных и минимального отдыха между сменами.
У Спарвера была другая догадка. Он составил список в соответствии с расписанием визитов Тенч. В какие бы неприятности она ни попала, он полагал, что это, скорее всего, связано с одним из недавних визитов, а не с теми, которые она нанесла в самом начале своей службы.
Такая упорядоченность была важна, но не менее важна и эффективность переходов в постоянно меняющейся головоломке Сверкающего Пояса. Спарвер позволил оптимизировать приоритет поиска в соответствии как с упорядоченностью по времени, так и с минимальным временем в пути. В результате график был составлен для мест, которые недавно осматривала Тенч, но с учетом небольших отклонений от него ради экономии времени и топлива. Некоторые результаты казались ему нелогичными, но к тому времени он уже был готов довериться алгоритму, а не собственным инстинктам.
Дрейфус согласился. Это была хорошая стартовая позиция. Если повезет, они могли достичь своей цели за пятнадцать дней, а не за тридцать — при условии, что они осознали бы это, когда достигли цели.
— Мне неприятно говорить об этом, — сказал ему Спарвер, — но мы могли бы сделать это намного быстрее, если бы леди Джейн предоставила нам сотню помощников.
— Броня не может выделить ни тел, ни кораблей, — заметил Дрейфус. — Даже если бы это было возможно, я не уверен, что хотел бы поручать поиск кому-то еще, кроме нас двоих. Ингвар приложила все усилия, чтобы не делиться своей работой с остальной частью организации. Это наводит меня на мысль, что у нее были сомнения по поводу того, кому можно или нельзя доверять эту информацию, вплоть до тактического кабинета.
— Надеюсь, мы не были в ее списке неприятностей, босс.
— Я тоже так думаю, но тем разумнее сохранить наше расследование между нами двумя. Есть еще один фактор: мы с тобой знали Ингвар, и Талия тоже. Это не какой-то дальний коллега, погибший при исполнении служебных обязанностей. Это личное, и это значит, что мы приложим все усилия.
— Думаю, приложим. Как дела у дочери?
— Не сомневаюсь, что она справляется. — Дрейфус замолчал, доставая свой компад, так как вспомнил о некоторых делах, которые хотел завершить перед отъездом. — Дай мне минутку, Спарвер; я собирался сообщить местным властям о наводке на Солтер-Риджентс.
— Это был удачный ход. Кто бы мог подумать, что у нелегальных технологических брокеров может появиться совесть?
— Я не слишком в это верю. Такие семьи накапливают обиды, как мы с тобой копим боевые шрамы. Анонимная партия, скорее всего, представляет собой какой-то соперничающий клан, стремящийся вызвать небольшое безобидное раздражение у Солтер-Риджентс.
Используя свой компад, чтобы отправить сообщение констеблям в орбиталище Солтер-Риджентс лаконичным, официальным стилем, характерным для межведомственных запросов о содействии, Дрейфус надеялся, что ему удалось вызвать у своего напарника нужную ноту спокойного скептицизма. Реальность заключалась в том, что он был полностью уверен в том, что эта информация приведет к чему-то, и, возможно, к чему-то крупному. Аврора могла быть лживой, но если она была искренна в том, что ей угрожала опасность и что для ее нейтрализации нужна Броня, то последнее, что ей было нужно, — это обостряющаяся кровная месть, отнимающая у префектов все больше и больше времени и энергии.
Он ожидал, что констебли вот-вот возьмутся за очень интересную тему.
Он закончил отправку сообщения, спрятал свой компад и вернулся к Спарверу. Они направились к своим катерам, стоявшим бок о бок и почти готовым к отлету. Один из техников Тиссена как раз отсоединял кабель от одного из черных, как ночь, кораблей в форме клина.
— Видишь этого парня? — доверительно спросил Спарвер.
— Мне следует кое-что знать?
— Это Подор. Я учил его, и ты тоже. Один из самых успешных в этом вводном курсе. А теперь посмотри на него, он выполняет обезьянью работу для Тиссена.
— Содержание флота маневренных, мощно вооруженных космических аппаратов вряд ли можно назвать обезьяньей работой.
— Я разговаривал с ним, когда спускался посмотреть на корабль Тенч. Говорит, что он выбыл из списка и теперь отбывает срок здесь, внизу, пока ему не дадут еще один шанс на вступление.
Дрейфус пожал плечами. — У меня были неудачи и похуже. Именно Ловро Брено зарубил Подора, и это его решение. Я думаю, что Подор благодарен за то, что все еще остается в организации. Многие другие покинут Броню навсегда; по крайней мере, у него есть еще один шанс.
Спарвер еще несколько секунд наблюдал за Подором, затем сказал: — Думаю, у тебя было время поразмыслить над презентацией Талии в тактическом кабинете.
— Они все еще переваривают это. Что хочешь сказать?
Спарвер еще больше понизил голос. — Допустим, большую часть этих девяноста секунд он потратил на то, чтобы помешать своему кораблю атаковать Вальско-Венев. Только в конце он понял, что не сможет отключить системы, а взрыва небольшой мощности не хватит, чтобы гарантировать разрушение его корабля изнутри. Поэтому он сделал единственное, что ему оставалось: открыл шлюз и выпустил весь воздух. Он знал, что погибнет в процессе, но у него не было другого способа взломать блокировку оружия даже на мгновение.
— Мы с тобой согласны с этой картиной, — согласился Дрейфус. — Леди Джейн почти убедили. В конце концов, благодаря хорошей работе Талии, в этом могут убедиться и другие. К чему ты клонишь?
— Это наводит на мысль о предшествующей диверсии на корабле Мизлера. Какая-то вредоносная программа, которая привела в действие его оружие, а затем не позволила ему остановить атаку.
— Спасибо, что затронул этот вопрос как раз перед тем, как мы с тобой поднялись на борт наших кораблей.
— Только не говори мне, что ты тоже об этом не подумал?
Дрейфус остановился. — Конечно, я рассматривал это, — резко сказал он. — Рассматривал и отклонил. Тиссен был с нами во время всех недавних кризисов. Он постоянно укреплял меры безопасности здесь, внизу. Никто не смог бы получить доступ к кораблю Мизлера без того, чтобы не сработала тысяча сигнализаций.
Спарвер оглянулся на ничего не замечающего Подора, который в данный момент разматывал кабель связи. — Если только они уже не работают под руководством Тиссена, имея все необходимые привилегии?
— Нет, — твердо сказал Дрейфус. — Кто бы ни попал на корабль Мизлера, он сделал это каким-то другим способом. Ни у кого в Броне не было причин устраивать кровавую бойню между людьми и гиперсвинами.
— Что-то здесь не так, босс. Мы оба это знаем.
— И нам нужно поработать, помимо того, что мы вовлекаем в это дело коллег, которым доверяем. — Дрейфус смягчил тон, не желая расставаться на минорной ноте. — Бдительность — это правильно. Я... поговорю с Тиссеном. Узнай немного больше о Подоре. Но не сейчас. Расписание, которое ты составил, зависит от того, будем ли мы отправляться в заранее оговоренное время, иначе снизится эффективность переходов.
— Хорошо. Мы ничего не будем говорить больше... пока. Удачи тебе, босс.
— То же самое.
Они улетели, уносясь от Брони по разным траекториям, на минуту или две позже, чем предполагалось, но не настолько, чтобы нарушить какое-либо из своих расписаний.
Шесть посещений для Дрейфуса, семь для Спарвера, из-за того, что алгоритм был изменен. Для каждого из них потребовалось бы не более часа на месте, как раз столько времени, чтобы выполнить минимальный объем предположительно рутинной инспекционной работы. Идея заключалась в том, чтобы сделать вид, что они занимаются своими рядовыми делами, ничего необычного. Если по какой-то случайности кто-то из них заметит что-то нестандартное, они не должны были делать из этого ничего особенного. Дрейфус вдолбил это в сознание Спарвера: тот даже ухом не повел. Просто ведите себя как обычно, и, если это не последний визит на сегодня, даже не возвращайтесь в Броню и не вступайте в какие-либо необычные переговоры. Они могли бы поговорить друг с другом, когда оба вернутся домой.
Первый день был неудачным, но Дрейфус был бы удивлен и заподозрил неладное, если бы было иначе на столь раннем этапе поиска. Он был рад, что им обоим удалось придерживаться согласованного графика. Каждый из них испытывал схожие чувства в течение дня: сначала было ощущение, что все идет не так, что каждая деталь неуместна, затем это впечатление постепенно исчезало по мере того, как шли часы и они медленно добавляли к своему счету новые отметки. Они не увидели ничего, что указывало бы на какую-либо связь с Тенч или Катопсисом.
Шестое и седьмое места: тринадцать орбиталищ, которые нужно вычеркнуть, по крайней мере временно, из списка четырехсот одиннадцати. Предстояло пройти долгий путь, но их методология была надежной, и Дрейфусу этого было достаточно. Иногда все, что нужно полицейскому, — это тяжелый рабочий день и обещание мягкой постели в конце его.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Граница стала синей, и через несколько мгновений из-за податливой поверхности появилась Хафдис, а за ней Бодри и Брено. Дрейфус указал Хафдис, чтобы та подождала немного дальше по коридору, вне пределов слышимости его коллег.
— Присутствовала ли верховный префект на этот раз? — спросил он Бодри.
— Не сегодня, Дрейфус. Она с Гастоном, Таном и другими аналитиками в десятый или одиннадцатый раз изучает выводы Нг. Это была достойная похвалы работа.
— Значит, вы убеждены?
— Остается еще немало вопросов, требующих решения. Это все еще может быть случайностью выбора времени, создающей впечатление, что Мизлер пытался поступить правильно...
— Или мы могли бы перейти к делу и предположить, что именно это он и делал.
— Я понимаю, что вы заинтересованы в его репутации, учитывая, что его наставником был Банкал. — Она посмотрела на него. — И, кстати, о вас двоих, разве прямо сейчас вам не следует заниматься поисками истины?
— Я подумал, что лучше возьму Хафдис с собой на прогулку, раз уж мы вошли в курс дела.
Второй день был еще одним безрезультатным. Спарверу удалось нанести шесть визитов, Дрейфусу — семь. Но для Брони это не было совсем напрасной тратой времени. На пятом участке, указанном Спарвером в его расписании, было зафиксировано незначительное нарушение порядка проведения голосования, заслуживающее внимания. После этого они посовещались и пришли к выводу, что это вряд ли вызвало беспокойство у Тенч.
На третий день алгоритм дал Дрейфусу чуть менее напряженный график, чем у Спарвера, всего с четырьмя пунктами назначения. Дрейфус решил, что это идеальное время, чтобы показать Хафдис, на что на самом деле похожа полевая работа.
— Но не постоянно, — сказала Бодри, комментируя его план.
— Я не собираюсь подвергать ее риску или раскрывать оперативные секреты. В основном она будет сидеть в катере со мной и переживать очередной приступ космической болезни. — Дрейфус посмотрел в конец коридора, туда, где Хафдис ждала, прислонившись спиной к стене, опустив голову и держа руки по швам. Невозможно сказать, была ли это поза человека, который знал, что потерпел поражение на первом испытании, или просто радовался, что первое испытание осталось позади. — Как она показала себя?
— Вам нужно спросить Брено.
Префект, о котором шла речь, что-то записывал в свой компад, наклонившись так, чтобы Дрейфус мог видеть плавные линии красивого курсива, который он выводил.
— Ловро?
— Совершенно удовлетворительно, Том, по всем параметрам.
— Только это? Удовлетворительно?
— Послушай, если ты ожидаешь, что она будет блистать, то обрекаешь себя на разочарование. Она просто достаточно хороша, чтобы соответствовать нашим стандартам, что само по себе является достижением, но нет ничего такого, что выделяло бы ее из ряда вон для Брони. — Он сделал паузу, делая еще одну пометку. — Но, возможно, именно это нам сейчас и нужно: твердая надежность, усердие без излишеств.
— Слишком много выводов за несколько сеансов.
— Да, и у меня есть некоторый опыт работы с кандидатами. — Он сжал челюсти. — Я просто хочу сказать, что не стал бы ставить на то, что она пройдет весь путь до полевой службы. Возможно, у нее есть характер для нештатной работы, и в этом нет ничего постыдного.
— Мы пока не будем списывать ее со счетов, Ловро, — сказала Бодри, удивив Дрейфуса тем, что встала на защиту Хафдис. — Как-нибудь я поделюсь своими кандидатскими оценками. Я едва справилась с первоначальными показателями, но вот сейчас здесь, в тактическом кабинете, по правую руку от леди Джейн.
— Мм, — сказал Брено, как будто она допустила какую-то неловкую ошибку в профессиональном этикете, которую лучше замять.
— Важно лишь то, чтобы ее оценили справедливо, — сказал Дрейфус.
— Конечно, ее оценят, — ответил Брено. — Я просто хочу убедиться, что она соответствует нашим самым высоким стандартам. На этом настояла бы Ингвар, думаю, мы оба можем согласиться.
Дрейфус без особого энтузиазма кивнул. — На сегодня она завершила тесты?
Брено окинул взглядом коридор. — Да, на данный момент она закончила. Мы снова увидимся с ней завтра, на вводном занятии по машинной этике. Что ты приготовил для нее, Том?
— Я подумал, что не повредит, если она заглянет мне через плечо во время некоторых полевых работ. Она может полететь со мной, когда мы посетим больше мест, которые могли бы заинтересовать Ингвар.
— Что ж, удачи в этом. Знаешь, есть другой способ, кроме как заглянуть под четыреста камней. Ты мог бы просто пойти прямо к Григору Бакусу и спросить его, что, черт возьми, ему известно.
Он вернулся к своим заметкам.
Дрейфус забрал Хафдис и показал ей кратчайший путь к докам.
— Зеленая полоса — это рекомендуемый маршрут, но если проехать по сиреневой до второго узла вращения и пересесть на индиго, это позволит избежать большого скопления людей в секции D. В Броне всего тысяча человек, но вы бы удивились, узнав, как заполняются коридоры во время пересменки. Я должен рассказать вам, в какое время лучше всего посещать трапезную...
— Вы знаете, как я там себя чувствовала?
Он ожидал, что она задаст этот вопрос, но все еще не был готов дать ей ответ, которого она добивалась.
— Я не должен напрямую сообщать о ваших успехах.
— Но я, должно быть, еще не отчислена, иначе вы бы не взяли меня на корабль.
Помолчав, Дрейфус сказал: — Сегодня только третий день.
— И это все, что вы собираетесь мне сказать?
Он раздраженно улыбнулся. — Это намного больше, чем могла бы услышать ваша мать.
— До сих пор тесты были довольно простыми, — продолжила она, словно не замечая его нежелания. — Мне нужно было быстро прочитать документ, запомнить его, а затем ответить на несколько вопросов. Мне показали алгоритм с очевидной ошибкой в кодировании. Они проверяли, насколько хорошо у меня развито левое и правое полушария. Они попросили меня поймать мяч в девяти случаях из десяти. Я поймала его в двадцати случаях из двадцати. — Она пожала плечами. — Я ожидала, что мне будет сложнее.
