Полет тапка над Зулкибаром. Новая редакция

С моей головой явно что-то не то. Прямиком к Терину. О, нет! Да она же не знает, что такое осторожность! Она же и себя, и мага погубит. И что это я стал в последнее время такой заботливый? Аж, самому противно.

Да, сходил к невесте за утешением.

Ну что ж, пойду, проконтролирую, пошумлю немного. Принц я или не принц? Хоть что-то мне здесь позволено?

Дуся

Терин открыл глаза и, как всегда в своем репертуаре, вместо "здрасти" выдал гениальную вещь:

— Дульсинея, Вы сошли с ума.

Вот правда, я чуть не разрыдалась. Ну что за дурак-то, а? Лежит беспомощный, руки переломаны, пальцы тоже, сам даже в туалет сходить не может, а туда же — "Дульсинея", "Вы".

— Дурак ты, Терин, — буркнула я и присела рядом с ним прямо на пол, поставив поднос на колени. — Я тебе пожрать принесла, и если ты хоть слово вякнешь о том, что не позволишь кормить себя с ложечки, я тебе для полноты картины и ноги переломаю. Быстро открывай рот, возражения не принимаются!

— Я не хочу есть. У Вас, кажется, слезы.

— Конечно. Здесь воняет как я не знаю где, у меня от вони глаза слезятся, — заворчала было я, потом не выдержала, всхлипнула не скрывая. — Теринчик, ну перестань из себя непонятно кого строить. Тебе поесть надо, ты скажи, что тебе нужно, чтобы легче стало? Мож травку какую? Как в вашем мире травмы лечат?

— Вы не должны мне помогать. Уходите.

— Ну, как же я уйду? Ну, тебе ж плохо. Ты же весь горишь. Ну, скажи мне, ты хочешь что-нибудь?

Маг прикрыл глаза и шепнул:

— Пить.

— Конечно-конечно, — засуетилась было я, но поняла, что суетиться с подносом на коленях крайне неудобно, поставила его на пол и напоила некроманта морсом, аккуратно придерживая его голову.

— Спасибо, — тихо проговорил он, — забирай поднос и уходи, не то...

— Ну, вот и давно бы так, — перебила я, не дослушав, и опять всхлипнула. — А то выкает тут мне, дурак несчастный. Ты есть будешь или голодовку объявил?

Терин одарил меня фирменным пристальным взглядом (рентген, скажу я, отдыхает) и вдруг произнес:

— Дуся, почеши мне нос.

Я чуть не разревелась в голос. Бедный! Лежит тут с переломанными руками, даже нос почесать не может. Я ему его, конечно же, почесала, а у самой слезы ручьем бегут и сердце разрывается. Никогда мне никого так жалко не было... или не жалость это вовсе? Ой, Дуся, кажется, ты влюбилась, как последняя дура. И не в мага, не в брюнета своей мечты, а вот в это чудо природы беспомощное, грязное и... эх, дура ты, Дуся!

— Никуда я от тебя не уйду, — всхлипнула я.

Маг обреченно вздохнул.

— Иллюзию наведи, — шепнул он. — Охрана. Услышат.

Вальдор

В том, что я до сих пор наследный принц крови, начинаю сомневаться. Чувствую себя в последнее время чем-то вроде украшения дворца. Этакая горгулья на крыше. Выглядит эффектно, никому не мешает, но и пользы от нее — ноль. Если не верить, что она и в самом деле способна отгонять злых духов. Я в детстве верил.

Так вот, в темницу меня пустили. Мало ли кого я там хотел проведать. Мне сказали развлекаться, вот я и развлекаюсь таким вот своеобразным способом. А что, у нас, у золотой молодежи, разные могут быть предпочтения. Может, я в пыточную хотел заглянуть, нервишки себе пощекотать.

А дальше я делаю небольшую глупость. Ну, большую, зато вынужденную. Понятия не имею, где именно держат чернокнижника, и потому решаю просто поинтересоваться об этом у первого попавшегося стражника.

— Не следует Вам этого знать, Ваше высочество, — заявляет он мне и брови при этом хмурит.

Он заявляет об этом мне. Мне!

— Ты с кем разговариваешь, хам? — вежливо интересуюсь я, нежно поглаживая рукоять меча.

— С Вами, Ваше высочество. К пленнику я Вас не пущу.

Ага, не пустит. Значит, Терин где-то рядом.

— Я же тебя в капусту порублю, — ласково улыбаясь, произношу я, — ты здесь вообще кто?

Где-то из-за его левого плеча выруливает новый персонаж. О, судя по знакам отличия, десятник.

— Простите, Ваше высочество, — бормочет он, — но нам велено никого сюда не пускать.

— Кем велено?

— Их величеством.

— А с каких это, интересно, пор их величество стал закрывать для своего сына доступ куда-либо за исключением собственной спальни?

Десятник смущается. М-да, это я загнул. Отвечать на такие вопросы уж явно не в его компетенции. Делаю глубокий вздох, успокаиваюсь.

— Я хочу поговорить с чернокнижником Терином.

— Не велено.

— Что значит, не велено?!

А вот дальше я закатываю самый настоящий скандал. Кричу, размахиваю руками, топаю ногами, угрозы раздаю направо и налево, причем часть из них весьма экзотична. Стражники даже краснеют после некоторых особо экспрессивных выражений с моей стороны. А что? Фантазией я не обделен.

Надеюсь, я привлекаю к себе внимание достаточного количества охранников, чтобы у Дульсинеи было время переговорить с магом. В конце концов, мне тоже интересно, как он там.

Спустя примерно полчаса понимаю: все, выдохся я.

— Ладно, — говорю, — не нужен мне ваш чернокнижник. А папе я все равно пожалуюсь.

После чего, задрав нос, удаляюсь. Я чрезвычайно собой горд. Вот такой я молодец.

Глава 12

Дуся

— Какую иллюзию? Как ее наводить то? — растерялась я.

— Бери тапок.

Я фыркнула. Наконец-то он называет эту вещь своим именем, а то выёживался: "возьмите, Дульсинея, Ваш магический предмет".

— Руны помнишь? Руну молчания.

Я немножко неуверенно кивнула. Помнить-то я эти руны помнила и даже на Терине пыталась их использовать, но это все были шалости. Не уверена, что у меня по-настоящему что-то получится.

— Повернись к двери. Тапком в воздухе ее нарисуй.

В кои-то веки я его беспрекословно послушалась, сняла с ноги тапок этот свой несчастный, повернулась к двери и, как он велел, начертила руну. Надеюсь, что именно руну молчания, а не какую-то другую изобразила, перепутав пару закорючек. Руны — они штуки хитрые, чуть не так какую закорючку нарисуешь и все — вместо руны молчания получится какая-нибудь руна кричания.

— Молодец, Дуся, — похвалил маг, уже не шепотом, а нормальным голосом. Ну, то есть не совсем нормальным, а хриплым таким и усталым.

— И что, стража теперь нас не слышит? — поинтересовалась я, все еще не уверенная в том, что у меня что-то получилось, и потому шепотом.

— Стража слышит то, что она слышит обычно. Руна действует примерно два часа, но я советую тебе уйти раньше. Говори, что хотела.

— Я тебя хотела увидеть.

— Не стоило. Опасно. Они не знают, что ты маг. Темные боги!

— Что? Больно?

— Неважно. Твою магию могут засечь. Совет не будет церемониться с дочерью беглого волшебника.

— И что, мне надо бросить тебя здесь и радоваться жизни? Ты тут лежишь, мать твою за ногу, и даже нос себе самостоятельно почесать не можешь. И ходишь под себя, наверно.

— Дуся, не плачь.

— Отстань! Не твое дело, что я делаю. И вообще, нечего тебе здесь разлеживаться, я...я тебя сейчас в другой мир перенесу. Вот к себе домой, например. Медицина у нас не ахти, но все ж таки лучше, чем в темнице.

Придя к такому гениальному решению, я схватилась за тапок и уже собралась ну просто сдуреть, как сильно захотеть открыть портал. Я была на сто процентов уверена, что теперь-то, с таким огромным желанием, у меня точно получится.

— Дуся, не смей, — прошипел маг.

— Это еще почему? — возмутилась я. — Поскольку развешивать руны можно, я делаю вывод, что магию здесь не отслеживают. Так в чем дело? Тебе что, нравится здесь лежать?

— На мне заклятие, запрещающее перемещения любого рода, в том числе и переходы через порталы в иные миры.

— Ну и что? — не поняла я, — ведь не ты сам будешь перемещаться, а я тебя перемещу.

— Как только здесь будет хоть намек на то, что я куда-то перемещаюсь, заклятие сработает, и от нас мокрого места не останется, — терпеливо объяснил маг.

— Да? Ну ладно, — пробурчала я, задумчиво изучая тапок.

— Дульсинея, я по Вашему лицу вижу, что Вы собираетесь сделать. Забудьте. Вы не сможете взломать это заклятие.

— Уверен? — мрачно спросила я.

Терин едва заметно кивнул. Я собрала все свое благоразумие и решила мага послушаться.

— Нет, так нет. Значит, будем действовать иначе, а пока...быстро рот открыл и начал жрать!

— Я бы лучше еще попил.

— Вот давно бы так, — обрадовалась я. — А то строит из себя тут героя голодного и холодного.

Я вновь напоила Терина, и он даже благодарно мне улыбнулся. Потрясающе, какое достижение! Кажется, на глаза опять навернулись слезы, и чтобы отвлечь себя от намерения порыдать на груди у этого раненого героя, я быстренько спросила:

— Ну, теперь ты мне расскажешь, как тебя лечить?

— Времени мало.

— У нас полно времени, — возразила я. — Ты думаешь, я сюда в первый и последний раз пришла? Не мечтай! Я сюда буду каждый день приходить.

— Ты рискуешь.

— Слушай, если ты еще раз намекнешь, что надо бросить тебя здесь подыхать, я тебя прямо сейчас голыми руками придушу, чтоб не мучился.

— Это выход.

— Обойдешься! — рявкнула я и со злости вспомнила руну врачевания. Нет, переломы она не вылечит, слишком слабенькая, но может сработать, как анестезия. И как это я раньше не догадалась? Вот дура-то! Ему же больно до одури. Он, кажется, слегка прифигел, когда я замахала тапком у него перед носом, а потом вздохнул с таким облегчением, что сразу понятно стало, что с руной врачевания я ничего не напутала, и она сработала.

— Спасибо.

— Не за что. А теперь я тебя слушаю. Давай, рассказывай, как тебя вылечить. Ты наверняка знаешь. Ты же придворный маг... был... ну, короче, ты должен знать такие вещи.

— Вообще-то я не травматолог, моя врачебная специализация венерология, — признался Терин и, кажется, даже хмыкнул при этом.

Я не удержалась и хихикнула.

— А что при дворе самое оно. Насмотрелась я, какие тут нравы царят. Одни фрейлины эти тупые чего стоят. Ты кстати в курсе, что Джула тебя соблазнять собиралась? Хм, по твоему лицу вижу, что ты вообще не знаешь, кто такая эта Джула... Э... Слушай, мне кажется, или там в коридоре что-то творится?

— Нет, не кажется. Уходи немедленно.

— Ага, сейчас, только все брошу. Тебя вот, поднос и прочие радости жизни, и помчусь, роняя тапки... Не вальдоров ли там чудный голосок мне слышится?

— Пришел, наверное, на меня полюбоваться, — горько усмехнулся маг, — он ведь так об этом мечтал.

С меня хихикательное настроение мигом слетело.

— Дурак ты, все-таки, Терин. Хотя тебе простительно, больному-то. Ты морду Вальдора не видел, когда тебе руки ломали. Я думала, он на помощь тебе кинется. Еле удержала. И тебе бы не помог, и сам бы попал.

— Ну, — с изрядной долей высокомерия в голосе заявил маг, — вероятно, ему не чужда благодарность. Все же, я отпустил его раньше, чем собирался.

— А он не в курсе, что ты его отпустил. Он до сих пор уверен, что это была исключительно моя инициатива — его из тюряги выковырять, пока ты там зомбями своими командуешь.

— Я бы все же не обольщался на его счет, — проворчал Терин и тут же перевел разговор в иное русло, — а что, все так плохо при дворе?

— Да что ты, там дико весело, — изображая дебильную радость, заверила я. — Только тебя не хватает. В качестве венеролога, конечно. Все перетрахались на радостях в самых разных комбинациях, один король своей сисястой Брианне верен. А Дукус этот, вот же мерзкое животное, всех молоденьких мальчиков распугал. А я типа невеста Вальдора, поэтому ко мне редко пристают.

— Дукус? Почему он... так понятно, он теперь придворный маг, да?

Терин помрачнел. Обидно все-таки. Значит, смена мага его волнует, а мой статус — нет? Впрочем, ладно, он же больной пока — неадекватный. Вместо того, чтобы закатить ему истерику, я лишь мило поинтересовалась:

— Ой, неужели ты этому удивлен? Да, Дукус теперь придворный маг.

И тут Терин меня неожиданно порадовал вопросом:

— А Вы, значит, Дульсинея, за принца замуж собираетесь?

Мне показалось, или в голосе некроманта действительно ревнивые нотки промелькнули? Впрочем, я могу выдавать желаемое за действительное. В самом деле, с чего это он вдруг кинулся бы меня ревновать?

— Ну вот! Опять ты выкаешь. Вальдор это специально сказал, чтобы подозрения с меня снять. Не собирается он на мне жениться, и я за него замуж не собираюсь. Он, конечно, хороший мальчик, но не мое. Ну, так что, Терин, лечиться будем?

— Сначала мне нужно вправить кости.

— Так давай вправлю, пока анестезия работает.

— Руна врачевания лишь немного облегчает боль. Я буду орать так, что никакие иллюзии не помогут. Орать и дергаться, Дуся. Не такой уж я и терпеливый.

Я не стала спорить. Руны это ведь совсем слабенькое волшебство.

— Вот бы ошейник на тебя нацепить, — мечтательно произнесла я.

Терин испуганно дернулся и настороженно спросил:

— Зачем?

— Ну, ты бы тогда, не орал, — объяснила я, но тут же устыдилась под воздействием его убийственного взгляда и даже покаялась, — с ошейником была плохая идея, извини. Но ведь можно обезболить раны как-то иначе?

— Можно. Есть такие заклинания, но я не смог бы тебя научить, даже если бы руки целы были. Дуся, ты предметник, до большинства колдовских действий ты должна доходить самостоятельно, работая со своим магическим предметом. Никто тебе не расскажет, как это сделать, это все само приходит к предметнику. Чем сильнее единение с магическим предметом, тем больше возможностей для его использования. Не огорчайся, предметникам обучение намного легче дается. Все, что нужно — это полностью соединиться со своим предметом. Вы с тапком должны стать как одно целое. Это — основа обучения предметника.

— Легко тебе говорить. Магический тапок, это так нелепо! Если бы это хотя бы был мой тапок. Ну, вот как я могу стать одним целым с жориковым тапком? Эй, ты что смеешься? Терин, ты бесстыжая морда, не смей надо мной ржать!

— Дуся, все у тебя не как у людей, — сквозь смех простонал Терин. — У тебя очаровательный тапок. Правда, верь мне! Я на эту вещь как маг смотрю, и я тебе говорю — любой предметник захлебнется ядом от зависти, увидев мощь твоего тапка и даже внимание не обратит на, как ты выражаешься, нелепость этого предмета. Ну, если тебе так неуютно, укрась его камушками какими-нибудь, вот пусть тебе... ха-ха... жених твой Вальдор подарит десяток-другой бриллиантов.

— Терин, — тихо сказала я, и до того это у меня зверски получилось, что он перестал смеяться. — Я тебе сейчас этим самым тапком по морде дам. Почему ты раньше не сказал, что его можно украсить, скотина ты такая?

— Прости Дуся, но ты не говорила, что для тебя это так важно, — серьезно, без намека на насмешку объяснил маг.

— Ладно, ты прощен, — великодушно решила я, но не удержалась и ворчливо добавила. — Хотя мог бы догадаться. Я же женщина! Думаешь, мне приятно с уродским мужским тапком сорок пятого размера в магическое единение вступать?

Терин опять заусмехался было, но посмотрел на меня и перестал.