— Ястребов, открой дверь, мерзавец!
Моментально оттолкнув от себя сжавшуюся девушку, Энди вскочил, лихорадочно оглядывая апартаменты. Куда бы спрятать эту дуру?! Мадам Эстефания непременно доложит супруге об увиденном, и очередной семейный скандал гарантирован! Да черт с ним, со скандалом, рассвирепевшая Маргоша на несколько недель лишит его доступа к деньгам!
— Дверь открой, быстро! — что то в голосе Эстефании показалось Энди странным. Паника?
— Так, быстро хватай свои вещи и дуй в ванную, поняла?! — путаясь в штанинах зашептал Энди.
Девушка быстро кивнула, и с удивительной сноровкой похватав аккуратно сложенную одежду, скрылась в указанном направлении. Когда дверь за ней захлопнулась, Энди спрятал в шкаф початую бутылку шампанского, и придав лицу заспанное выражение, пошел открывать.
— Чего копаешься?! — с ходу набросилась на него Эстефания.
Будучи ниже его на голову, матрона все равно умудрялась смотреть на окружающих сверху вниз. Ее стилист, секретарь, и еще несколько человек из свиты с опаской смотрели на разбушевавшуюся звезду из коридора. Энди изобразил раскаяние.
— Уснул.
— Уснул он! — зашипела Эстефания. — За что вам только платят, олухам! Почему все новости должна узнавать я?!
— Что случилось, мадам? — заискивающе спросил Энди.
— Одевайся, бездельник!
Энди кинулся к развешанной в гардеробе одежде, по пути незаметно спихнув со стола второй бокал. Впрочем, в нынешнем своем состоянии Эстефания улику не заметила. Она меряла комнату нервной подпрыгивающей походкой. В волнении она позабыла о низкой гравитации Ганимеда, и будь потолки в номере пониже, непременно разбила бы себе макушку.
— Что случилось говоришь?! — Эстефания остановилась, развернувшись к нему. — Двадцать минут назад к Земле стартовала "Каледония"!
— "Каледония"? — растерялся Энди, — но ведь послезавтра на ней должны были лететь мы...
— Сложи два и два, придурок! Сначала фрегаты вместо отлета к Трое ушли в так называемый испытательный полет, а теперь еще и "Каледония" стартует раньше срока!
Слушая ее крики, Энди спешно натягивал одежду и молился, что бы проститутке хватило мозгов дождаться их ухода. Ладно старая перечница Жаклин, но кроме нее в коридоре собралась вся съемочная группа! Им знать и вовсе незачем, на людях Энди старался поддерживать реноме верного мужа.
— Чертовы вояки опять что то скрывают! — Эстефания в ярости затрясла сухонькими кулачками. — Опять где то облажались, уж я их выведу на чистую воду! Ну, ты готов?
— Да мадам. — балансируя на одной ноге, Энди заканчивал натягивать туфли.
— Пакуй камеры, мы летим на "Скапа Флоу"! Старому ослу Фримантлю не поздоровиться!
Подхватив баул с камерами, Энди нервно покосился на дверь в ванную комнату. Девушка пока сидела тихо, как мышка, и мысленно выдохнув, он торопливо пошел вслед за пышущей гневом Эстефанией.
— Эй мистер! — раздалось сзади, едва он подошел к порогу. — А деньги?!
Оторопев, Энди затравленно оглянулся. Чертова проститутка стояла в одних трусиках, даже не удосужившись одеться. Несколько человек в съемочной группе тихонько заржали, а Эстефания и вовсе побагровев, беззвучно открывала рот. Совсем как выброшенная на берег, снулая рыбина, не к месту подумалось Энди. Словно во сне, он подошел к девушке, вытянул из кармана кредитную карту, и подтвердил перевод пятисот кредитов.
— Спасибо мистер! — весело поблагодарила его проститутка, тут же спрятав свою карту, так ловко, что Энди даже не заметил куда она ее дела.
— Пошла ты, дешевка. — зло сплюнул он, и втянув голову в плечи вышел обратно в коридор.
Эстефания смерила его уничижительным взглядом, но ничего не сказав, быстро пошла в сторону лифтов. Энди поплелся за ней, стараясь не обращать внимания на насмешливые взгляды коллег. Только что он подарил сплетникам историю, подробности которой будут обсасывать всю обратную дорогу к Земле. На работе его не любили за склочный характер, и теперь то придурки отыграются на все сто.
Немного оправившись, Энди толкнул ухмыляющегося Бакстера, секретаря Эстефании.
— Что на нее нашло?
Ухмыльнувшись еще шире тот фыркнул.
— Ну ты даешь! Военные отрубили связь со внутренними планетами, это раз, "Каледония" ушла на двое суток раньше срока, это два. А главное, когда наша Эстефания ломанулась к местному коменданту, тот проигнорировал ее вызов!
Энди недоверчиво покосился на секретаря. Что бы комендант какой то заправки отказал во встрече всесильной Эстефании! Женщине, которой случалось ломать политические карьеры иных сенаторов. Значит и правда случилось нечто из ряда вон выходящее, в ином случае оправдать самонадеянного вояку могла разве что быстро прогрессирующая шизофрения.
— А что Жаклин?
— А старушка наша стала копать, — хохотнул Бакстер. — Сам знаешь, имя и деньги раскрывают любые рты.
— Сломала адьютанта? — понимающе кивнул Энди.
— А вот тут облом, прямо как у тебя только что, — заговорщицки подмигнул Бакстер. — военные как воды в рот набрали.
— Ты меня то не трогай, сам не без греха! — вызывающе вскинулся Энди.
— Не без греха, — легко согласился Бакстер, и хихикнул. — Но меня подруги жены с проституток никогда не снимали.
Услышав о жене, Энди втянул голову в плечи. Да, что ни говори, а влип он классически, как в дурном анекдоте. И дома теперь его ждут долгие и муторные разборки, Марго отличалась злопамятность. Если очень повезет, он сумеет загладить вину достаточно быстро, за месяц другой ежедневного бурного секса.
Энди содрогнулся, представив расплывшиеся телеса супруги. Да, желания Марго давно уже не вызывала, но ради доступа к ее счетам стоило потерпеть. Что что, а деньги Ястребов любил.
— Так что она накопала? — Энди увел разговор с неприятной темы.
— Не она, а я! — горделиво выпрямился Бакстер. — Обошел пару баров, проставился выпивкой, послушал разговоры.
— И? — поторопил его Энди.
— Вчера в Джекпот отозвали несколько сотен самых опытных шахтеров. Бригадиров и мастеров ледоплавильных машин. И вывезли на орбиту всех монтажников, вообще всех. Наплевать, что человек выходной, что в отпуске, полиция ходила по домам и барам, представь!
Задумавшись, Энди на секунду сбился с шага, и просиял, озаренный догадкой.
— Они что то нашли поблизости от Ганимеда?
— А фрегаты значит, полетели охранять находку, да? — посмотрел на него с сочувствием Бакстер.
— Ну, — нисколько не смутился Энди, — фрегаты отправились к Трое.
Бакстер пробормотал короткую фразу, из которой Энди удалось расслышать лишь приглушенное "идиот", и сказал уже громче.
— Два момента, мужик, два момента. Во первых, это мы прибыли освещать их отлет, и то что они вылетели в тайне, как бы символизирует. А во вторых, ты дрых тогда в кафе, и не слышал, как я озвучил направление их полета!
— Ты достал меня со своими во первых, во вторых! — передразнил его Энди, — и куда по твоему они полетели?
— К Юпитеру, мужик, в глубь радиационного пояса.
Недоуменно пожав плечами, Энди пошел быстрее. Мадам Эстефания с большей частью группы уже подошла к лифтам, и сейчас ожесточенно ругалась с кем то по коммуникатору. Подойдя ближе, он успел расслышать окончание разговора.
— Любезный, мне совершенно неинтересно, чем там занят ваш комендант! Если мне не предоставят трафик до Земли, я вашего Фримантля смешаю с грязью, так ему и передайте!
С раздражением выключив коммуникатор, Эстефания перенесла гнев на подчиненных.
— Зачем спрашивается мне вас подсунули?! Я все делаю сама! — Эстефания трагически заломила руки. — Тупицы, о боже, меня окружают одни тупицы!
На счастье группе, открылись двери лифта, и фыркнув напоследок, звезда величаво вплыла в кабину. Ездить в лифтах Эстефания предпочитала одна, и поэтому остальная ее команда осталась ждать следующего.
Энди, словно ничего не случилось, нагло растолкал сгрудившихся коллег.
— И куда мы сейчас?
Большинство его проигнорировали, лишь добродушная хохотушка Лесси, направленная редактором набираться опыта у звезды, защебетала.
— Мадам Эстефания всегда ужинает "у доброго доктора".
— Кто ужинать, а кому и бегать, — угрюмо поправил ее Дон, рано поседевший, грузный мужчина, выполнявший в группе обязанности техника.
— Все набегаемся, — напророчил догнавший группу Бакстер.
И оказался прав. Когда они спустились в просторный вестибюль, мадам Эстефания уже закончила ругаться с управляющим, и немного растратив пыл, стала раздавать указания.
— Так, бездельники, слушать сюда! — говорила она на ходу, уже миновав порог гостеприимно распахнувшихся стеклянных дверей. — Погуляйте по городу, послушайте, что говорят местные, порасспрашивайте. И не забывайте работать камерой, мне понадобиться видеоряд! Так, побежали детки, побежали! А ты, Дон, останься, есть разговор.
Группа не заставила себя упрашивать, поодиночке и парами разойдясь по радиальным улицам, что выходили на площадь перед гостиницей. Когда Эстефания злилась, находиться поблизости означало в лучшем случае нарваться на грубость. Звезда слыла скорой на расправу.
Но Энди спешить не стал, любопытство перевесило страх, и скрывшись за ближайшей припаркованной машиной, он напряг слух.
Подождав, пока Дон флегматично подойдет поближе, Эстефания чуть сбавила тон.
— А ты дорогой, организуй мне канал связи с издательством. Понадобятся деньги, не скупись, уж поверь моему чутью, здесь завариваться что то очень важное.
Стараясь не пропустить ни единого слова, Энди едва не вывалился из за укрывшей его машины. Ух ты, похоже слухи об интимной связи Дона и Эстефании и в самом деле имеют почву! Как она с ним, "дорогой"!
— Не получится, Жаки, — Дон подошел совсем близко, и понизил голос так, что Энди с трудом мог различить о чем он говорит. — Весь гражданский трафик ко внутренним планетам идет через единый сервер, а его отключили.
— А если через военных? — предположила Эстефания.
— Исключено, — помотал головой техник, — у меня нет на них выхода, я просто не знаю, кому тут можно сунуть на лапу.
— Дон! — все таки сорвалась на крик журналистка. — Мне нужен канал связи, организуй его! Найди мне передатчик!
Техник воровато огляделся, и не заметив притаившегося Энди, за талию притянул к себе возмущенную матрону.
— Не кричи, Жаки, я сделаю все, как ты хочешь.
Энди хихикнул, и вытянув из баула первую попавшуюся камеру, запечатлел страстный поцелуй простого техника и главной звезды новостного канала. Теперь на руках у него появился козырь в будущих переговорах, и если его разыграть правильно, Эстефания будет молчать. Куда охотнее в кулуарах станут обсуждать ее служебный роман с подчиненным, чем застуканного с проституткой оператора. Еще раз хихикнув, Энди спрятал камеру обратно в баул, и пригнувшись, крадучись покинул стоянку.
Прожив на Ганимеде полторы недели, он успел немного изучить подземный город, и сейчас шел проверенным маршрутом. Мимо жилых кварталов, к восточному краю пещеры, где вдоль высокой ледяной стены кучковались ночные клубы и бордели, замаскированные под массажные салоны. Пусть Эстефания подавиться своим заданием, терять вечер из за ее капризов Энди не собирался.
Насвистывая веселый мотивчик, Энди топал под высоченными, раскидистыми кленами, которыми так славился Ганимед. Если не смотреть вверх, где переливался огнями потолок, то создавалось полное впечатление, что он шагает по своему родному городку на северо-восточной оконечности Великих озер. Низкую гравитацию Энди старался не замечать, двигаясь наработанными еще в юности длинными шаркающими шагами. Единственное, чему он научился за два года учебы в Лунном Технологическом.
Город молчал, погруженный в странную тягучую тишину. Уже вечерело, на потолке пещеры начали пригасать имитирующие солнечный свет лампы, но Энди не видел привычных, стекающихся к злачным местам толп рабочего люда. Редкие прохожие жались поближе к тротуарам, держась в тени деревьев, и Энди снова поежился от недоброго предчувствия. Неужели он пропустил что то важное?
Очередной шок ожидал его у городской черты, когда подойдя к стене пещеры, он вывернул на радиальный проспект, и совсем близко от себя увидел расположившийся возле запертого шлюза армейский патруль. Энди присвистнул, и машинально потянул из баула камеру. Похоже Эстефания все таки получит свое видео, пройти мимо такого сюжета он не мог.
Шлюз, высокую арку, сейчас перекрывала металлическая стена, а трое десантников в полной броне стояли возле будки управления. Опущенные забрала не позволяли разглядеть выражения их лиц, но развернувшиеся в сторону Энди стволы говорили сами за себя.
— Сэр, это запретная территория! — громыхнули динамики стоящего посередине десантника. — Пожалуйста прекратите съемку, и следуйте по своим делам!
Вместо того, что бы подчиниться приказу, Энди описал камерой большой полукруг, запечатлевая и запертый шлюз, и блокировавших его десантников.
— Сэр, — повторил десантник, — немедленно прекратите съемку!
Вместо ответа, Энди активировал журналистский бейдж, но увидев вспыхнувшую над головой оператора надпись "Пресса", главный десантник не заткнулся, а угрожающе пошел навстречу. Энди попятился.
— Эй, вы чего? Я оператор канала "Все новости Солнечной", у меня есть аккредитация!
-Ваша аккредитация аннулирована по распоряжению командующего Фримантля.
Пока Энди переваривал услышанное, десантник подошел вплотную, и одним быстрым, неуловимым глазом движением, вырвал у него камеру.
— Вы что себе позволяете?! — от ярости Энди сорвался на фальцет.
Не обращая внимания на его крики, десантник развернулся, и пошел обратно к будке.
— А ну отдай камеру, скотина! — в два прыжка догнав уходящего десантника, Ястребов схватил его за плечо.
Точнее попытался схватить, в месте куда он прыгнул десантника не оказалось, а в следующую секунду Энди очутился лежащим на земле, с сильной болью в груди. Судорожно закашлявшись, он перевернулся на бок, и уткнулся носом в в бронированные десантные ботинки. Их обладатель стоял над ним, задумчиво помахивая отобранной камерой, и явно размышляя, не пнуть ли еще разок.
— Да хватит с него, Брюс! — пророкотал второй десантник, и к великому облегчению оператора, ботинки стали удаляться.
Продолжая кашлять, Энди с трудом сел, подтянув к груди ноги. Это быдло ударило его прикладом! Его, журналиста ведущего новостного канала!
— Я буду жаловаться! Нападение на представителя прессы вам так просто не сойдет, лейтенант! — Энди наконец то вспомнил значение двух золотистых звездочек на правом наплечнике скафандра.
Его выпад лейтенант Брюс проигнорировал, и Энди кряхтя поднялся на ноги. Грудь после удара прикладом болела до темноты в глазах, и если бы не низкая гравитация спутника, он бы еще долго не смог встать. Физическая агрессия шокировала его, обычно с журналистами обращались куда почтительнее, и только теперь до него стала доходить серьезность ситуации. Военные никогда не станут бить журналистов, если только не надвигается что то ужасное, что то, о чем Энди не хотелось даже думать.
