Наруто - Тень Водоворота

— Мито-сама... это... зачем?!

— Мне не много осталось жизни — самое большее, через пол года будет проведен ритуал передачи лиса и новым джинчурики станет Кушина, — тихо пояснила Узумаки. — После этого, я протяну не больше пары месяцев.

— Но почему мне?

— Все просто, твой сын сможет этим распорядиться, одновременно не позволив посторонним после моей смерти запустить руки в знания Узумаки.

— А как же Кушина? — покачала головой Сая.

— Отобрать или украсть у несмышленого ребенка проще всего, — вздохнула Мито, — а учитывая напряженные отношения между нашими деревнями, это практически свершенный факт. За ней самой присмотрят Сенджу, но даже Тока-чан не сможет прямо идти против Хокаге и его прихлебателей без веских причин. Так что считай это платой за присмотр. Думаю, Рью-кун согласится дать Кушине-чан несколько уроков в фуиндзюцу?

— Несомненно, Мито-сама, — поклонилась Нара. — Спасибо вам.

— Не стоит, — отмахнулась Мито, — но никому об этом ни слова, иначе Данзо может начать доставать уже вас.

— Конечно! Но что насчет..., — куноичи взглянула на второй свиток.

— Это? Это небольшая страховка, но использовать ли ее — решать только тебе.

— Я... подумаю, — нерешительно отозвалась Сая, запечатывая оба свитка. — Но Рью может догадаться.

— Пусть, он произвел на меня впечатление рассудительного ребенка.

Как раз в этот момент послышались тихие шаги, моментально оборвавшие разговор.

— Ка-чан, мы можем идти, — помахал рукой красноволосый паренек, заходя в гостинную и чуть смущенно улыбаясь.

Следующая за ним хихикающая рыжеволосая куноичи показательно игнорировалась. На вопросительные взгляды присутствующих, она насмешливо покачала головой.

— Кое-кто уже научился делать комплименты девушкам...

— Я всего лишь похвалил ее волосы, — фыркнул Рью и отвернулся, безуспешно пытаясь скрыть легкий румянец.

— Ничего, вы еще не раз сможете увидеться, — умехнулась старая Узумаки, — надеюсь, ты будешь заботиться о Кушине?

— Конечно! Можно было и спрашивать! — возмущенно отозвался мальчик.

— Вот и хорошо!

— Рью, нам пора, — напомнила Нара.

— Спасибо за гостепреимство, — поклонился Рью.

— Не так чопорно, Рью-кун! — пожурила его Линли, провожая к выходу.

— Пока, Лин-чан, ба-чан! — блеснув широкой улыбкой, он обнял обоих женщин и еще некоторое время махал рукой, отходя от дома.

— Ну как, я же говорила, что парень будет разбивателем сердец очень скоро, — неожиданно ухмыльнулась Сенджу.

— Да, необычный ребенок получился у Рюты, несмотря на разбавленную кровь, — согласилась Узумаки, смотря вслед матери и сыну. — Спокойной ночи, Лин-чан, за Кушиной я зайду завтра утром.

— Хорошо, спокойной ночи, Мито-сама.

Отойдя от дома на несколько шагов и услышав стук закрывшейся двери, Мито Узумаки подняла левую руку и вынула из рукава кимоно небольшой клочек бумаги, многократно сложенный. Развернув его, куноичи прочитала неколько строк несмотря на темноту — ее глаза на доли секунды блестнули красным — и начала улыбаться. Но не такой улыбкой, какой улыбаются знакомым и друзьям, а той, при виде которой враги покрываются холодным потом и мечтают оказаться как можно дальше.

— Действительно необычный ребенок, — пробормотала Мито, улыбаясь, и сжала кулак со вспыхнувшей огнем запиской, — очень необычный.

Пепел с раскрывшейся ладони унес налетевший ночной ветерок, а принцесса клана Узумаки продолжила свой путь легким, почти танцующим шагом и лишь где-то в глубине ее глаз остались тлеть маленькие красные угольки, пугая редких встреченных Сенджу.

Глава 16.

— Итак, дети, сегодня мы поговорим о неотъемлимой части жизни шиноби — сражениях с себе подобными, — негромко вещал Торуто Нара, довольно крепкий еще старик. — Хотите вы этого или нет, но при выполнении заданий вам неизбежно будут противостоять такие же бойцы, но обучаемые другой деревней или же нукенины.

Обведя внимательным взглядом каждого из находившихся перед ним будущего шиноби, он довольно кивнул и заложив руки за спину, возобновил свое движение по классу, прихрамывая на правую ногу.

— И прежде чем я начну, вам стоит уяснить себе одну простую истину — неуязвимых нет, есть лишь те, кто сложно убивается. Так что выучив пару техник, не спешите считать себя всемогущими. Впрочем, как и своего противника. Даже генин может убить Каге, если будет проведена достаточная подготовка и последний окажется достаточно самоуверен или расслаблен.

— Даже Хокаге?

— Даже Хокаге может пасть, как вы можете узнать на примере первых двух, — кивнул Нара, — они были чудовищно сильны, но все же погибли.

— А у нас подробные летописи этих событий есть? А то в исторических книгах это не особо точно рассказывается.

— Хмм, может быть в закрытой части библиотеки, но это уже когда чунином станешь, тогда и проверишь. Впрочем, мы отклонились от темы. Существуют несколько условных типов шиноби, разделяемых на подтипы. Это бойцы-специалисты, что выбирают и совершенствуют какое-то одно направление, как тайдзюцу или ниндзюцу, уделяя остальным очень мало времени. Следующий тип — мастера на все руки, умеющие много чего, но нигде не добившиеся особого мастерства по сравнению с первыми. В сражении с ними следует соблюдать особую осторожность. Третий тип — шиноби поддержки, к таковым можно отнести ирьёнинов, сенсоров, мастеров фуиндзюцу, шпионов и мастеров пытки и дознания. Конечно, последних двух вы редко встретите в поле, но это не важно. Хоть перечисленные мной последние шиноби не очень любят вступать в схватки, предпочитая пользоваться поддержкой товарищей, более ориентированных на сражение, но и их не стоит сбрасывать со счетов.

Сделав паузу, учитель дал нам переварить сказанное, а затем продолжил.

— Кто приведет пример подходящих под эту классификацию?

— Узумаки, известные мастера фуиндзюцу и кеккайдзюцу, тем не менее, являются очень грозными бойцами.

— Именно, и большинство из них относятся к последнему типу — шиноби, изучающие несколько направлений, перекрывая имеющиеся недостатки. Конечно, это деление условно, но большинство скрытых деревень придерживаются данного разграничения в обучении своих шиноби. Именно поэтому мы и будем отдельно разбирать их слабые стороны.

Итак, первый тип — очевидная слабость, это сосредоточение на чем-нибудь одном. Обычно, это враги уровня генина-чунина, сосредоточенные на получении большего преимущества за счет собственого мастерства в чем-нибудь одном. Как правило, остальные стороны у них не развиты и представляют довольно большую возможность для противодействия. Подобных шиноби большинство даже у нас и только недавно, с улучшением программы академии, благодаря Сенджу, положение стало исправляться. Система создания команд существует именно для того, чтобы все члены в ней исключали слабости друг друга, создавая боеспообный юнит. Так что наилучшее решение — разбираться по одиночке с каждым, используя имеющуюся слабость. Конечно, только в том случае, если вы уверены в собственном превосходстве и не боитесь отделяться от собственных товарищей. Самый очевидный пример однотипников — Хьюги и Акамичи.

Второй тип, несмотря на очевидные недостатки, представляет собой как легкого противника для некоторых, так и неприятного для всех остальных. Очень, знаете ли, неожиданно получить в лицо дзюцу в тот момент, когда ты посчитал врага контактником и решил закидать издали кунаями. Или он встал после прямого попадания, подлечился и опять бросился в бой в тот момент, когда ты посчитал его выведенным из игры. Мда, было дело... Такие вот в составе четверок являются наиболее непредсказуемыми и их следует выбивать поскорее, иначе несколько неприятных сюрпризов обеспечены. Сенджу и Учиха с их глазками можно считать отличным примером. Опять же, это шиноби уровня генина-чунина.

Третий тип встречается намного реже и в основном — это ирьёнины, которых следует уничтожать в первую очередь, иначе вы рискуете выбивать некоторых врагов по несколько раз, если не смогли нанести завершающего удара. Наилучший выход — закидать техниками с дальней дистанции, поскольку в тайдзюцу ирьёнины могут вывести вас из строя парой касаний. Думаю, все вы слышали о Тсунаде Сенджу — типичный пример боевого ирьёнина. Подозреваю, через несколько лет она станет еще более опасной, если не помрет раньше.

— А что насчет уровня таких противников?

— От генина до джонина, причем последних очень сложно убить, даже если навалиться толпой на одного — живучие они, гады, — скривился дедок. — Ну и последний тип — это практически все токубецу джонины и выше. Не редко обладатели кеккей генкая или особых черт, как огромные запасы чакры и живучесть Узумаки и Сенджу. Такие вас размажут по земле, даже не особо устав, так что о них мы поговорим отдельно и в далеком будущем, когда вы будете как минимум генинами. А сейчас мы подробно разберем схемы противостояния первым двум типам с учетом вашей учебной программы и клановых хидзюцу...

— Темой сегодняшнего урока будет гендзюцу, не такое распространенное направление искусства шиноби, но знать основы и научиться от него защищаться вы обязаны, — Тио Нара, остановилась и осмотрела своих учеников. — Кто может сказать, на что опирается искусство создания иллюзий.

— На контроль чакры, способность незаметного внедрения чакры в систему противника и талант, попросту говоря, воображение.

— Молодец Рью, правильно. Существуют разные способы воздействия на жертвы гендзюцу, но внедрение своей чакры в кейракукей противника является основным и самым распространенным. Так же существуют иллюзии, действующие на определенную местность или объекты, но такие весьма редки и относятся к дзюцу как минимум Б ранга. Кстати, Буншин но Дзюцу относится именно к этой категории, как и Хенге, но ввиду не боевой направленности и простоты, они относятся к Е рангу.

Куноичи немного подождала, давая ученикам время впитать информацию.

— Если вы попали в гендзюцу, то существует несколько способов из нее выбраться. Самый простой, но опасный способ — ранить себя и под воздействием боли, иллюзия слетит. Следующй по простоте — остановить течение вашей чакры на одно мгновение, тогда чужеродная чакра в вашей системе перестанет влиять на чувства и гендзюцу спадет. Следующий способ — использовать специально разработанное для этого дзюцу. Сейчас я вам его покажу.

Учительница сложила печать и с тихим "Кай", выпустила едва ощутимый пульс чакры, пробежавший по комнате.

— Данный способ не только сбросит с вас достаточно сильные иллюзии, но и проделает то же самое и с окружающими, дистанция действия зависит от количества вложенной чакры. И наконец, последний способ избавиться от наведенного гендзюцу — влить вашу чакру другому человеку, то есть, довериться напарнику.

— А как обнаружить, что ты попала в гендзюцу?

— Научиться чувствовать вторжение чужой чакры в ваше тело или определить несоответствие воспринимаемого всеми чувствами окружения, положившись на свою наблюдательность. Все это достаточно сложно, но при большой практике, вполне достигается, так что именно этим мы и будем заниматься на сегодняшнем уроке и всех последующих. И до тех пор, пока все не смогут сбрость с себя как минимум технику С ранга.

— А сами гендзюцу мы будем изучать?

— Только по желанию, после того, как научитесь их определять и сбрасывать.

— Ну вот, все и зажило, — я тепло улыбнулся малышке трех лет, убирая ладони от теперь целой руки. — Больше не падай и смотри под ноги, а то придется опять ко мне идти.

— Не блит! — забавно удивилась мелкая, огромными глазищами смотря на чистую кожу, где еще недавно была безобразная рана от острого камня, на который она и упала.

— Скажи сенсею спасибо! — напомнила о себе ее мать. — Огромное вам спасибо, Нара-сама!

— Шпашиба!

— Не за что, обращайтесь в случае нужды, — помахал я рукой на прощание парочке и устало вздохнул, как только дверь за ними закрылась.

Которые это за сегодня? Двенедцатые или тринадцатые? Я посмотрел на учетный журнал — семнадцатые! И еще только прошло пол дня! Ненавижу такие держурства! Посетителей все время очень много, и несмотря на легкость большинства случаев, где хуже перелома почти ничего не бывает, но постоянный поток больных выматывает изрядно.

В главном госпитале пользуют не только силы шиноби, но и обычных жителей, хотя для этого и существуют другие отделения. Именно под это выделены три-четыре кабинета на первом этаже, в зависимости от дня недели, куда запихивают несчастных практикантов или только получивших лицензию ирьёнинов, так сказать, поднабраться опыта или просто потому, что им не повезло. Хотя платят за такие дни чуть побольше, благодаря премиям, но никто сюда не рвется, так что в этот день выпало дежурить мне. Еще раз тяжело вздохнув, я достал из ящика стола термос и открутив крышку, налил в нее горячий чай. Пока никого нет, можно и отдохнуть чуток.

Но несмотря на мое недовольство, я не жаловался. Пусть и выматывающая работа, но мне очень необходима практика и чем больше, тем лучше. Два года, один из которых приходится на учебу — очень мало для настоящего ирьёнина. Даже заученные мной трактаты особой погоды не сделают, поскольку применять имеющиеся знания на практике не хватает именно опыта. Впрочем, это даже не главная причина. На данный момент, я способен востанавливать поврежденные волокна, убирать шрамы, выращивать кости, немного их уплотнять и поддерживать работу жизненноважных органов во время операции. Ну и выводить яд из крови. Все. На этом список моих возможностей заканчивается. Восстанавливать поврежденные чакроканалы кейракукей я еще не умею, не говоря уж о их создании с нуля. То же можно сказать и про тенкецу даже после тайдзюцу Хьюг, не говоря уж о чем-то более сложном. Работа с нервной системой мне тоже пока не подвластна, хотя кое-что в этой области знаю. И даже не стоит упоминать головной и спинной мозг. С такими повреждениями в госпитале могут работать разве что десяток человек, среди которых уже затесалась и Тсунаде.

Впрочем, эта не самое главное — за все время работы ирьёнином я заметил одну очень интересную особенность. Там, где даже достаточно опытным ирьёнинам потребуется около пяти минут на залечивания раны, мне требуется около трех-четырех. И дело даже не в контроле, что у меня еще не совсем подходящий для сложных операций, хотя в последнее время с разенганом и его вариациями он изрядно улучшился, а в большем потенциале медицинской чакры. При совершенно одинаковых показателях, ткань мышц просто быстрее восстанавливается.

Учитывая большую "плотность" и "силу" моей чакры за счет кеккей генкая Узумаки, у меня есть основание полагать, что подобные свойства в некоторой степени передались при преобразовании. Кстати, сама у меня чакра не светло голубая, как у всех обычных шиноби, а синяя. Но в любом случае, выявленное свойство наводит на размышления. Жаль, но пока мне лаборатории госпиталя недоступны — только при следующим повышении — потому приходится внимательно отслеживать все процессы использования и усиленно думать, где данное свойство можно применить. Ясно, что ниндзюцу будет мощнее, а вот что насчет гендзюцу? Пока в клане мы начали изучать только самые основы, способы обнаружения и развеяния, для чего мне пришлось отключать защитные печати. Впрочем, это можно будет проверить в академии позднее. А вот воспоминание об одной очкастой Узумаки и укусах, невольно всплывает в голове... Была ли данная техника Карин только ее особенностью? Или же это касается любого обладателя кеккей генкая. В Узушио очень мало медиков, потому могли и не обнаружить подобное свойство, тем более, кому придет в голову давать кусать себя раненым и преобразовывать в этом месте обычную чакру в медицинскую. Но очень уж это похоже на перенос нашей способности регенерировать на раненого при помощи ирьёдзюцу. В конце концов, Орочимару наверняка ее обследовал, как обладателя необычных способностей почившего клана, мог и обнаружить что-то со своими извращенными, но гениальными мозгами.