1.Маги звездного мира

Как только закончилось оцепенение, вызванное переносом, Ксейна подошла к другой оле.

— Наконец-то, Чарна, а я уже думала, что Она меня потеряла.

Я подошел к ним:

— Пока ты не ушла сама, Она не может потерять тебя. — уточнил я. — Думаю представляться нужно только мне. Я Эктол Пел Роули, Черный маг. Кольца, правда, предъявить не могу.

— А, я, Гибер Старл Киб, Красно-черный маг — ответил один из дайни. — Сейчас мы ждем приля, а потом уходим: я, ты и олы. Они (боги) ждут.

В круге появилась новая фигура. На пропорциональном лице приля не было никакого выражения, серые глаза бесстрастны, губы сжаты, капюшон откинут назад и свернут.

Приль подошел и высыпал перед нами кусочки мозаики — ворота в Тронный мир, и тут же ушел. Молча.

— Вот нас и пригласили, — подвел я итог после исчезновения гостя, одним взмахом собрав мозаику, добавил: — Сначала мы побываем в моей личной вселенной, а потом навестим Их.

Тем временем, тройка дайни, не принимавшая участие в разговоре, незаметно покинула перекресток. На этом их роль закончилась.

Я раскрыл "дверь" в свой мир. Зрелище довольно странное: в воздухе вдруг появляется дверной проем, за которым виден совершенно обычный мир-кабинет. Одна его стена заставлена стеллажами с книгами, а другие обшиты резными деревянными панелями. Справа от полок с книгами стоял рабочий стол дайни. Кроме необходимых всем вещей (плащ, меч, флонги) на нем располагался мой квинтал, похожий на хрустальный шар для гадания.

После того как все вошли, я закрыл дверь и начал собираться. Я слишком давно покинул Лазуревый Глен и, естественно, потерял здешнее тело, а все мои вещи хранились в Элване (личном мире). Сняв шлем, я вынул электроды из головы, надел плащ и пристегнул меч. Направляясь к остальным, я захватил квинтал и бросил Кибу:

— Я готов.

— Странные у тебя книги, — ответил тот, продолжая рассматривать переплеты, — "Книга потерянной магии", "Потерянные миры", "Способы тайной магии дайни", "Сто самых опасных существ Лазуревого Глена", "Гимны Карго", "Книга Путей Хаоса", "тайна возрождения". А об этой я никогда не слышал! "Заклятья Рока"!

— У роуза всегда есть странные вещи, — заметил я, пытаясь не заострять на этом внимание, — можешь скопировать любые ...чуть позже. К сожалению, нам пора.

Я подбросил головоломку в воздух, где она сложилась, образовав ворота. Я шагнул в них, а остальные последовали за мной. Ворота открылись в Тронный Зал Анера. Это большое (действительно большое) круглое помещение, в середине которого на каменном полу выложены символы всех типов дайни. У одной из стен стояли два трона на небольшом возвышении. Шагнув из ворот, мы оказались прямо перед ступенькой отделяющей их от остального зала.

За нашими спинами вспыхнула картина, на которой был изображен мир-кабинет. Там, если присмотреться, можно было увидеть, как за столом сидит серая фигура и листает страницы фолиантов. Это был мой Мбер.

— Приветствуем вас, — произнес Кольценосец, — Ола Герм Ксейна подойди к нам.

Ксейна прошла вперед, к Олаль. Взглянув в глаза Хозяйке, она стала изменяться, принимая изначальную форму. Точнее форму которую ей дало Заклятье Пути. Ее волосы стали цвета серебра, изменялось также все тело, но, главное, появились крылья — гордость гермов. Они сразу обвились вокруг тела и стали практически незаметны.

— С тобой мы закончили. Не уходи, — сказала Олаль.

Ксейна присела у ее ног, не смея ослушаться.

— Теперь твоя очередь Пел, — продолжил Анер. — Вот твое кольцо.

Анер произнес заклятье, но никто не услышал ни одного звука: оно ушло, и только в книге потерянных заклятий их стало на одно больше. Кивнув, я надел кольцо и тенг на нем моментально почернел.

Внезапно у меня как будто щелкнуло в голове; какой то кусочек сознания взял контроль над всем остальным. Появилось послание. Эноэ начал говорить моими губами. Его голос, как и при последней встрече, был мягким, но четким и властным.

— Приветствую Вечных, вы нашли моего посланника. Отныне эти бездельники могут возвратиться, — я кивнул в сторону Неля и Лонза, — Надеюсь, вы решили свой спор. Принцесса, а каково ваше желание?

— Я остаюсь.

— Анер, ты будешь следить за всем этим гленом.

— Почему? — спросил Анер.

— Здесь образовались новые перекрестки: люди всегда слишком неугомонны. Этой причины достаточно?

— Да.

Тем временем принцы — меченосцы незаметно исчезли.

— Теперь сообщение для Пела. Больше я не буду говорить через тебя без твоего разрешения, но ты всегда сможешь обращаться ко мне напрямую. Это плата за послание. И за доверие.

— Что же мы должны сделать, Анер? — спросил, на этот раз, я сам. В моем голосе постепенно исчезали оттенки голоса Эноэ.

— Сначала устроимся поудобнее, — ответил Анер и продолжил, обращаясь в глубину зала, — два кресла.

— Зачем? — тихо, спокойно и немного печально спросила Олаль, — Мне надоели троны и этот зал, — при этих словах ее трон покрылся побегами, крошащими камень, а когда она встала, камень трона рассыпался, — Вообще этот мир нам больше не нужен. Ранее он был напоминанием принцам, что есть кто-то выше них. А теперь можно не сидеть взаперти.

— Принцесса, ты всегда можешь уйти, — мягко напомнил Анер.

Властные черты ее облика пропали: лицо стало мягким, нежным, голос — чарующим, магическим:

— Но я не хочу, мне интересно, что произойдет дальше. Я очень любопытна, — затем Олаль повернулась к нам. — Пойдемте.

Мы молча пошли вслед за ней к выходу из зала. Вокруг дворца был роскошный сад. Когда все отошли подальше, дворец замерцал и исчез. На его месте появился небольшой домик, который окружали клумбы цветов. Нам было легко на душе, ведь мы находились в Саду Олаль.

Сад представлял собой мир, в котором росли в кажущемся беспорядке все растения, встречающиеся в Лазуревом Глене. Каждое растение имело свою особенность. Центральное место занимала небольшая поляна смертника. От него шел изумительный аромат, который мне навивал грусть. Я слишком хорошо знал, как возник этот цветок. Немного в отдалении от поляны три дерева образовали небольшую беседку. Корни внутри нее изгибались так, что сидеть было необычайно удобно. Ветви переплетались между собой и плюшем, прекрасно затенявшем беседку. Когда все уселись, Анер ввел нас в курс дела:

— В замке на Сьяне заключен один из лучших черных гиберов — Джилайн. Судя по всему, не обошлось без какой-то подлости. Ваша цель: замок и Джилайн. Вы согласны?

Все жестом выразили согласие.

— Тогда в путь. В конце его мы встретимся... если он будет.

Это была долина, плоскую поверхность которой покрывали флонги: большие и маленькие, простые и очень сложные.

Пока здесь находились только мы четверо, по счастью близко к краю. Мало кто знал, что здешние флонги могли перемещаться, чем я и воспользовался.

Неумолимое правило подчинения сделало меня главным на этом пути. Как только я сошел с флонга, на нем появился Мбер. Он, тут же сделавшись невидимым, устремился прочь.

Вскоре мы дошли до края круга — древнего телепортационного узла. И тут я начал петь Гимны Карго — полузаклятья-полупесни, создание впервые очень давно, когда они незримо разделили всех существ Лазуревого Глена на две неравные части, одной из которых помогали, а другой нет. Петь их, а тем более написать новый, считается пределом мастерства. Всего их около сотни, но все помнят, что магия их не истрачена до сих пор. Сейчас я привыкал к миру, а гимны просто помогали мне в этом.

После третьего десятка гимнов, спетых тихим немного грустным тоном, как поют их, обычно, только настоящие маги, понимающие смысл каждого слова, меня прервал Киб.

— Ты и не говорил... — попытался заметить он.

— А зачем? — ответил я, — Ни ты, ни я никому не обязаны ничего говорить. Так легче идти по жизни. Пока есть время, наслаждайся. Для примера посмотри на Ксейну.

Вокруг была цветущая степь. Ксейна шла, постоянно наклоняясь и присматриваясь к встречающимся растениям. Выбрав одно из них, она ускоряла его развитие и собирала семена для своего личного сада. Киб засмотрелся на нее и затих.

— Для нее наш путь, пока это возможно, только прогулка. Пусть даже обязательная, но прогулка, — продолжил я. — Мне бы так!

Чуть позже мы остановились и отдыхали до вечера. Тогда я вызвал иллюзию звездного неба.

— Мне кажется, что это единственное вечное и прекраснейшее зрелище в каждом мире. Созвездия отражают историю своего мира, — я показал на одну группу звезд, — это Корона Герлона.

Созвездие действительно было похоже на восьмивершинную корону, украшенную россыпью мелких разноцветных звезд — "драгоценных" камней. В "короне" преобладали зеленые и голубые звезды.

— Здесь, на Сьяне, это — мое любимое созвездие. Легенда рассказывает, что король Герлон в тот день, когда ему угрожали бесцветные, выбросил свою корону на небо в знак непокорности и ушел далеко за пределы нашего глена. Замок его долго горел, а потом из пепла появился эргиол (смертник). Он до сих пор растет там. Целая поляна среди густого леса. Отныне этот цветок непонятным образом возникает в местах, где бывал человек, знающий, на что он идет, и продолжающий свой опасный путь, — объяснил я своим спутникам.

А как красив этот цветок: у него четыре больших голубых лепестка и 12-16 маленьких розовых поверх голубых, а еще видны четыре крупных тычинки, выглядывающих через щели между лепестками. Изящный стебель высотой 10-20 см настолько тонок, что казалось, не мог выдержать его роскошную головку. Листья, 1-2 на растение, тонко вырезанные, только подчеркивали его красоту. Вокруг него разносится нежный аромат. Сорванный смертник вянет за пару секунд, теряя при этом все свое очарование.

— А ты знаешь другие легенды? — спросила Чарна.

— Можно рассказывать их всю ночь и не рассказать даже малую их часть. Но вам уже давно пора спать.

Все, по своей бродячей привычке, легли на траву, укутавшись в плащи и накрыв головы капюшонами. Кроме того, каждый к тому же накрылся невидимой сферой силового поля, наполовину уходящей в землю. Только там, где сферы пересекались, были видны тонкие голубые линии. Я гораздо раньше поставил каждому "ключ" сделав нас всех слабоконтактными между собой. Иначе активизирующиеся поля разбросали бы нас вокруг места ночлега.

Когда все заснули, я встал и отошел на западный край лагеря: ждал полного захода солнца. Когда верхний край светила коснулся земли, я невольно напрягся. Сейчас я все узнаю.

Да, последнее доказательство было! Мгновенно мелькнул зеленый луч. И я даже его чуть не пропустил — заветную красную вспышку перед голубой. Еще становясь роуни, дайни клялся голубым лучом солнца и красным лучом чести. Я знал, что при появлении такой комбинации я должен собрать все силы и идти вперед, отказавшись даже от снов. Пусть я могу поспорить даже с Олаль, но мое роковое заклятье еще действует. Пришло время избавиться от него.

— Пел, — позвал сзади меня голос мбера, — теперь мы обязаны.

— Да, — я говорил, не оборачиваясь, так как никогда не мог заставить себя видеть маску, которой было закрыто лицо мбера. Только злейшие враги в момент последней своей смерти, покидая глен, видели его, но, естественно, уже не могли рассказать никому об этом, — Ты впереди или позади?

— Как всегда рядом, — в голосе мбера чувствовалась улыбка.

— До встречи. Все как всегда?

— Все как всегда.

Я прошел к своим спутникам, лег и закрыл глаза. После знака мбера я скользнул за грань сна. Всего на мгновение я потерял контроль над обстановкой. И в этот миг меня прикрыл мбер — моя "вторая душа". Разлившись вокруг, я забрал руль сознания обратно. Теперь я мог проснуться задолго до прибытия гостей, если они будут. А мбер тем временем пошел к замку — он во сне не нуждался.

Утром все благополучно проснулись. При этом купола полей убирались, съеживаясь до размеров второй кожи, постепенно темнея, а потом мгновенно обесцвечивались.

Сразу же после этого мы отправились в путь. Примерно через час нас догнал караван, едущий в одном направлении с нами. Это было сюрпризом даже для меня! Несмотря на сторожевой сон! В этом караване все выглядели почти обычно, но все же в них было что-то странное: двигались они чуть замедленно, зрачков не было видно, типичные стенги. Названы они так, потому что тенг их отторгал, они не могли его даже коснуться. В тенговых горах бывало, что они просто зависали в воздухе. Когда они поравнялись с нами, то без предупреждения схватили нас за руки и связали спереди веревкой. В принципе, я не видел в этом ничего страшного. Увидев, что остальные в плену, я решил пока сдаться. Нас грубо затолкали в фургон, сразу же бешено помчавшийся на северо-восток через лес, к замку. Решив облегчить себе путь, мы не сопротивлялись, но попытались подслушать разговоры окружающих. Этого ни у кого не получилось. Вывод напрашивался сам: кто-то опустился до того, что применил глушащую магию. Глушение магии было одним из тех учений, которое было специально забыто и запрещено, в случае его применения наказание было одно — Галерея. Галереей назывался специальный мир, для каждого свой, где не действовали магические способности. Там нет роузов и вено. Это мир воплощенного кошмара — мир без людей. Чтобы уйти оттуда необходимо прощение, далеко не формальное, всех, кто когда-нибудь сталкивался с посланным в галерею. Такое страшное наказание полагалось, потому что глушение магии нарушало основы мира, а часто и не одного. Причем необратимо. Последнее привилегия Хранителей и Высших, которой даже они предпочитают пользоваться пореже.

— Все, достаточно, — не выдержала первой Ксейна, — не могу я это больше терпеть.

Ола начала делать пассы, в которых нетрудно было узнать один из ключей для вызова Олаль — знак, что олу пленили. По древней традиции брать в плен ол нельзя. Нарушающего это правило наказывали даже эрлонзы. Естественно, если он сам не оказывался "случайно" в галерее. Наказывалось также любое насилие — олам ничего нельзя запрещать, можно только советовать. Сейчас правило нарушено дважды. Вокруг рук Ксейны разлилось голубое сияние. В нем исчезли ее путы. Потом сияние переместилось на руки Чарны и потухло. Но иллюзия присутствия пут осталась. Олаль, девушка предусмотрительная!

В фургон забрался главный стенг.

— Вы в плену, черные монахи, и я рассчитаюсь с вами за все!

— Да, у насс ес-сть такое наз-звание, — проигнорировав "в плену" подтвердил я. — А з-зачем вы лез-зете в наш-ш глен. Вас-с никто с-сюда не з-звал, кроме ваш-шего бога — с-самоз-званца.

Из уголков моего рта начал капать яд, но, кажется, мой собеседник этого не заметил. Даже когда я вытер рот рукой (уже свободной!), при этом жестом фокусника освободив вторую.

— Теперь я напьюсь вашей крови.

— У насс нет для тебя крови. Берегис-сь.

— Интересно, чего же мне беречься? — спросил он, нагло усмехнувшись, — кажется это вы мои пленники.