Дейнерис очень медленно и осторожно спустилась по мраморной лестнице, вошла в тронный зал (выкрикнули ее имя и титул, посетители вставали на колени), досеменила до мраморной скамьи… Хорошо хоть, подушку королева могла взять не мраморную.
В зале собрались все, кто обычно.
Гискарцы, уложившие жесткие черные волосы в сложные прически. Кто в крылья, кто в рога, кто в растопыренные руки, кто еще в дракон ведает, что.
Особняком гискарцы Бритоголовые, отказавшиеся от старых обычаев с приходом Дейнерис, и впереди главный их, Скахаз мо Кандак.
Вдоль стен караул Безупречных, с привычными щитами, копьями, в шлемах.
Отдельно от бывших владельцев — освобожденные.
— Поднимитесь, — велела Дейнерис, устраиваясь на скамье. Зал поднялся с колен; только это единственное все собравшиеся сделали вместе.
Сенешаль развернул список и вызвал астапорского посла — снова по обычаю, как делалось в Миэрине до Дейнерис, и как будет после ее смерти. Посол что-то там говорил, кланялся, даже положил к ногам подарок. Дейнерис изображала снисходительное внимание и царственное спокойствие. Все как всегда.
Единственное интересное сегодня — напросился какой-то купец из-за Костяного Хребта, раздал кучу взяток, чтобы пробиться на прием именно сейчас. Убийца? Капитан стражи показал сданное купцом на входе оружие. То ли короткий меч, то ли длинный нож, разве что необычные ножны. Таким сквозь караул Безупречных не прорубиться. Что ж, купец величина не самая, хм, великая. Хорошо, пусть Резнак вызовет его под самый конец приема, когда все унылое и обычное закончится.
Дейнерис получила некоторое образование, хотя и неполное, и потому знала: Старый Гис правил миром на запад от гор, человек же явился с востока. О тех краях не сохранилось ни книг, ни писем, только слухи. Интересно, как там и что там?
Ожидание хоть какой-то новости здорово скрасило прием; наконец, завершилось копание в местных дрязгах, и Резнак мо Резнак прочитал нижнюю строчку списка:
— Вызывается Colonel Charlz Bekvitte, by other side.
Пояснил королеве:
— Он так назвался. Сказал, что на нашем языке означает: “Чарльз Беквит с другой стороны”. Сам он говорит на дотраке, но не очень хорошо.
Дейнерис едва не подскочила в ожидании.
Из толпы обмотанных бесформенными тряпками выступил мужчина ростом чуть повыше капитана стражи Бена Пламма, с круглым лицом, остриженными коротко волосами. На вид крепкий, легкий — неудивительно для путешественника издалека. Одежда его поразила Дейнерис ровными линиями и множеством швов. Настрадавшаяся в токаре королева быстро оценила, как сидят на человеке рубаха и брюки, насколько удобно и просторно скроено то и другое. Удивилась невиданной обуви с тяжелыми носами. Обувь сверкает, неужели не осела уличная пыль? А, вот подсказывают: приехал в паланкине. Тоже понял, что не стоит пачкать парадную одежду. Счастлив народ, у кого парадная одежда столь свободна и легка! Ей, Дейнерис, еще в токаре по лестнице подниматься после приема.
Пояс… Ну, все мужчины носят пояс, но тут совершенно без украшений, одна лишь кожаная сумочка ближе к правому бедру, а в ней то ли фляжка, то ли вычурный амулет. Яркие нашивки на одежде, определенно, знаки: отметки возраста, принадлежности к семье, каких-то успехов или полученных рангов. Украшения бы выглядели по-другому, уж валирийская принцесса и королева Миэрина в таком понимает…
Человек тем временем вышел на указанную сенешалем плитку пола, встал ровно, словно его потянули за макушку к небу. Отчетливо щелкнул каблуками своих тяжеленных ботинок, при том коротко наклонил голову — из-за общей торжественности позы вышел именно что поклон, а не кивок. Поклон удивительно сдержанный, четкий и легкий, как он сам.
Потом гость выпрямился и посмотрел на Дейнерис.
Дейнерис оказалась точно такой, как докладывали: снежно-белые волосы, фиолетовые глаза, редкие даже для иного мира, а на Земле вовсе невозможные. Чарльз увидел, что время выбрано верно: королева Миэрина выглядела усталой и печальной, и смотрела на гостя с жадным любопытством.
Понятно, думал Чарльз. Ни тебе кино, ни даже печатных книжек, одни только свитки по заоблачным ценам, и те читать некогда. Мужчины у нее, видимо, нет. Хотя вон там и вон там смотрят на нее с желанием, а вон тот парень с жалостью, а вон тот карлик рядом с неприятно-лысым толстяком — как на зверя в зоопарке. У них тут, говорили разведчики, и зоопарков нету. Личные зверинцы есть, а пойти погулять некуда. Вместо театра одни Бойцовые Ямы. Рим перешел от гладиаторов к ипподрому; может, им тут скачки предложить? Спорт вполне азартный, но не такой кровавый. По докладам, Дейнерис вдова знаменитого степняка, кхала Дрого. В лошадях наверняка понимает.
Служители внесли к подножию трона подарки. Чарльз подарил фонарик “Losev’s Lighte”, по русской лицензии, батареи хватает на полгода непрерывного свечения. Еще альбом цветных фотографий принятого здесь формата “несем вдвоем, открываем ломиком”. Глянцевая бумага, пластиковая обложка, ярчайшие краски. Ни единой буквы. Содержание: леса, поля, море, скачущие лошади, летящие птицы, пчелы над цветами, кошка в прыжке… Мир и покой. Ни людей, ни машин, вообще ничего, что указывало бы на Землю.
— Мы приветствуем в Миэрине человека, одолевшего столь долгий путь, — произнесла королева. — Скажите нам, зачем вы это проделали? Ищете ли прибытка, странствуете ли по обету, месть ли гонит вас в дорогу?
— Ни то, ни другое, ни третье, — Голос человека “by other side” оказался сильным, ровным и густым. — Я искал ваше величество. Искал, чтобы задать вам вопрос, если будет на то ваша королевская милость.
Дотракийский язык он знал приемлемо; ну да поневоле выучишь, если странствуешь через Травяное Море. Но задавать вопросы королеве?
Дейнерис внезапно развеселилась: хотела чего-то новенького, и уже недовольна?
— Будет. Наша королевская милость. Спрашивайте.
— Спрашивайте…
Карлик и толстяк сидели за доской. Зеленые поля из полированного нефрита, красные сердоликовые, синие из того порошка, что нарастает иногда на очень старой меди. Старый Миэрин знал, как превратить мелкие кристаллики в стойкую краску.
— Сперва начнем, — карлик решительно убрал ширму. Толстяк напротив убрал свою.
Некоторое время игроки рассматривали открывшуюся расстановку. Толстяк не стал перегораживать всю доску “горами”, а в промежутки ставить слонов — счел тактику общеизвестной, и думал, что карлик может взломать это все драконом, довершив разгром легкой и тяжелой конницей. Играть карлик умел; толстяк не собирался его недооценивать. Поэтому свои “горы” он собрал на левом крыле, выстроив из них условную крепость. Но поместил туда не фигурку короля, а литого бронзового дракона.
Карлик поступил проще, выставив “горы” в привычную цепь, собственные же фигуры поместив между “горами”. На первый взгляд, ученическая расстановка, но…
— Тирион, — толстяк двинул вперед самую легкую фигуру. — Спрашивайте.
Против ожиданий, Тирион заговорил вовсе не о королевском приеме и совсем не о наделавшем там шуму пришельце с той стороны Костяного Хребта. Поглядев на сине-желтое послезакатное небо, карлик промочил горло вином, переставил тяжелого конника на клетку, и только тогда спросил:
— Лорд Варис. Слыхали вы о новостях из-за реки с длинным хрустящим названием?
— Скахазадхан?
— Именно. Говорят, что некий могущественный кхаласар встретил там огороженный повозками лагерь путников, попытался напасть и погиб едва ли не весь.
— Весь лагерь? Неудивительно. Кхаласары степняков насчитывают многие тысячи бойцов. Никакой купеческий караван противостоять им не может.
Под стук передвигаемых пешек Тирион выпил еще вина.
— Нет, лорд Варис. Погиб весь кхаласар.
— Странно и подозрительно. Не врут ли… Люди, которые…
Тирион собрал на правом фланге кулак из конников и дракона, однако пока вперед не шел. Выманить вражеского дракона из гнезда пока не вышло. Варис тоже не лез в размен — если, конечно, не считать пехотинцев.
— Может, и врут. Есть ли у вас последние, свежие новости с Вестероса? Неважно, из Королевской Гавани, или из любого иного места?
— Увы, сир Тирион. Мои пташки остались по ту сторону моря. Никто не поет мне интересных песен. Вы можете утешаться женщинами, евнуху же и это недоступно.
— Вино и кайвасса доступны вам, как любому.
— Слабое утешение. Но я невежлив. Крохи известного знания гласят: война за Железный Трон там продолжается.
Тирион отхлебнул еще. Варис тоже сделал глоток и сразу выдвинул дракона прыжком через горы. Следующим ходом он мог ворваться на левый фланг Тириона, а вот потом туда успевала баллиста: единственная фигура, опасная для дракона.
— Так вот, сир Варис. Когда наш гость… С той стороны, — карлик позволил себе ухмылку, — услышал от храбрых гискарцев о гибели всего кхаласара… Вы видели его лицо в тот момент?
Варис поддержал атаку дракона обоими слонами и всей конницей. До самого заката в комнате слышался только стук резных фигурок по драгоценным каменным полям. Наконец, Тирион понял, что придется вмешаться и его собственному дракону — только хитрый евнух уже озаботился подвести баллисту. И теперь, куда бы дракон ни прыгнул, он окажется там под ударом.
— Чем же, Тирион, вас так заинтересовало лицо гостя? Если не врет он сам, то он ехал к нам по Травяному Морю. И вполне понятен его страх перед кхаласарами.
— У меня создалось впечатление, что его новость не удивила. Что в его краях уничтоженная конница, многие тысячи природных наездников — дело, если не совсем обычное, но и не исключительное.
— Вот почему кхаласары и не суются за Костяной Хребет, хотя и кочуют с табунами отсюда к самому Пентосу.
Варис, наконец, добился преимущества и теперь задумался: добить остатки тяжелых фигур Тириона справа, либо перевести своего дракона охотиться на Тирионова короля? И почему это хитрый карлик все не переводит собственного дракона в самую рубку? Надеется обойти по другому флангу?
Тирион снова отхлебнул. Позвонил в колокольчик, велел зажечь свечи. Солнце упало с неба, как убитый с коня. Фигурки заискрили в неровном свете, полированные камни доски тоже заблестели, каждая на свой манер. Тирион подумал, и все-таки решился бросить своего дракона в далекое преследование. Если Варис потеряет короля, проиграет половину партии. А то и всю, смотря как сложится на другом фланге.
— Нет, Варис. Мне показалось… Что наш гость знает, кто мог бы выкосить столько всадников. И его пугает подобная новость.
— Меня бы тоже напугала, — Варис взял свой нетронутый с начала партии кубок, осушил залпом, но только прищурился. В пересчете на его вес кубок вина ничего не значил. — Дотракийцы не смогли одолеть Безупречных перед Квохором. Дело давнее, но все помнят. Сила, равная Безупречным, и так близко?
— Не близко, — теперь от всей души выпил Тирион. — Те слухи, что собрали для меня, говорят о битвах далеко-далеко на севере. О страшной магии молний, о громадных боевых зверях. Скорее всего, обычные слоны в хорошей броне, да, может статься, несколько жрецов Р’Глора с их фокусами. Мечи в Диком Огне, какие-нибудь медные трубы для громкого рева. Но вот количество павших необычно для такой битвы. Если нападение кхаласара не удалось, конница всегда может развернуться и сбежать.
Посмотрев на доску, карлик и евнух согласились: выиграл Варис. Ходов десять, и его дракон сметет фланг Тириона, а дракон Тириона к тому времени никак не догонит короля Вариса.
Оставив пока что доску, взяли куски фруктов, не разбирая в полумраке, что именно. Варис ел аккуратно, чисто. Тирион хватанул что-то сочное, и теперь, сопя, утирал подбородок.
— Мне кажется, гость наш не соврал. — Тирион вздохнул. — Как там выразилась королева? Не прибыток, не обет, не месть. Нет. Нашего Чарльза гонит в странствие ужас. Он знает, кто способен уничтожить полный кхаласар так быстро, что всадники не успевают развернуться и сбежать. Чарльз встречался с такими силами раньше. И теперь не просто сам бежит от них на край света, но и Дейнерис…
— Но и Дейнерис он предложил сколько угодно кораблей, — Варис промокал пот на лысой голове. — Только чтобы она плыла туда, куда намеревалась плыть сразу. На Вестерос.
— И это возвращает нас к вопросу: что нынче происходит на Вестеросе?
— Уточнение. Происходит не сейчас, происходило несколько месяцев назад. Мы в десятках тысяч лиг от Вестероса. То, что новости для нас, там уже история.
Варис взял фигурки кайвассы и начал выставлять их просто на столе:
— На севере лютоволк Старков. Сильно изранен. Кажется, Ланнистеры поставили на Болтона, и тот предал Старков, захватил Винтерфелл, а семью их рассеял.
— Но мой отец мертв и теперь Ланнистеры обезглавлены. — На условно-западный край стола карлик поставил фигурку слона, очевидно задумавшись, не оторвать ли ей голову. Пожалел тонкую работу: все равно фигурки для кайвассы не совпадают с гербовыми зверями Великих Домов. — Дядя Киван…
— Дядя Киван, увы, оставил нас.
— Откуда вы знаете?
— Оттуда же, откуда вы знаете о смерти Тайвина Ланнистера, вашего благородного родителя.
Тирион Ланнистер вздрогнул и заговорил не скоро:
— Выходит, Лев Ланнистеров теперь уполовинен, а не просто обезглавлен. Моя семья потеряла не сильно меньше, чем Старки. Брату отрубили руку. Отец… Погиб. Я вот здесь. Вы говорите, погиб и дядя. Сестра потеряла Джофри. Хотя бы Мирцеллу получилось отвезти в Дорн перед самым штурмом.
— И все же в день моего отбытия Королевская Гавань принадлежала вашей сестре.
— Уточнение, — сказал Тирион. — Из-за дальности некоторые новости отстают, а некоторые спешат. Мы видим то, что будет отменено следующей новостью. Или считаем бывшее — небывшим. Или наоборот. Как будто время не свиток, а лоскутное одеяло.
Варис вздохнул и потянул с блюда что-то еще, аппетитно захрустевшее на зубах. Карлик наполнил кубок.
— Картина получается мутная, не все разберешь. Тем не менее, Копье и Лютоволк, то есть крайний Юг и крайний Север, наверняка отказали Ланнистерам в повиновении. Льву принадлежит Утес на крайнем Западе, Королевские Земли вокруг Королевской Гавани… И все. — Дохрустев, евнух посмотрел в темное окно, на крупные, очень близкие звезды.
— А что же Простор? Они не участвовали в войне. Не теряли рыцарей, поля их не вытоптаны. Что Тиреллы? Может быть, Роза уже усмирила Льва?
— Возможно… — евнух, не оборачиваясь, глядел на засыпающий Миэрин. — Долина Аррен закрылась и ждет, кто победит. Уолтер Фрей все так же сидит на своих Башнях: единственная переправа через Трезубец. Штормовые земли разорены вдрызг, смешно говорить об их участии в чем угодно.
— Потомки Баратеона все еще живы, — Тирион тоже сполз с кресла и прошелся по комнате. — Брат покойного короля неизвестно где, а полководец он, что ни говори, хороший… Мы перечислили только крупных претендентов на Трон Мечей: Лютоволк Старков, Олень Баратеонов, Роза Тиреллов, Сокол Арренов, Копье Мартеллов, Лев Ланнистеров.
