Развитие от рамапитека до человека разумного разумного пред-ставляется длиннейшим марафоном. "Если говорить о существенной осо-бенности ситуации, которая сложилась сейчас в теории антропогенеза, то она склоняет к идее не прямолинейного и однозначного, но сложного и многопланового процесса становления людей, что уже само по себе неиз-бежно порождает ожесточение дискуссии. Речь идет не только о потряса-ющем удревлении возраста обезьянообразного предка, к чему трудно при-выкнуть, о неравномерности эволюции на ранних стадиях антропогенеза, но также о поисках приемлемого решения проблемы сосуществования особей конкурирующих ответвлений родословного древа человека. Герои-предки более не выстраиваются в строгую линейку, сменяя друг друга в отсчете тысячелетий. К финишу, черте, за которой открывается мир отно-сительно совершенного разума и труда, они устремляются теперь, не вы-тянувшись в цепочку, согласно субординации, а нестройной толпой, об-гоняя друг друга и выталкивая с дорожки замешкавшихся и нерастороп-ных" .
Австралопитеки
При этом последние австралопитековые и их первые потомки-люди не сменялись "как дети одного года рождения сменяют ясли на детсад и школу на вуз. Они продолжительное время могли сосуществовать сов-местно, и сосуществование порой не было мирным. Одна "стадия", более прогрессивная, или поглощала, растворяла в себе предыдущую, или же вытесняла ее в бесплодные местности, обрекая на вымирание, или же по-просту истребляла физически" . В то время как австралопитеки грациль-ные стали на путь очеловечивания и использования орудий, бок о бок с ними сосуществовал массивный тип R. Эти представители австралопите-ковых, как уже отмечалось выше, повернули вспять в своем развитии и возвратились в леса, где стали вести образ жизни, во многом напоминаю-щий жизнь современных горилл. Австралопитеки массивные стали му-скулистыми растительноядными великанами, тем самым закрыв себе до-рогу к совершенствованию. Массивные австралопитеки типа R приспо-сабливались к узким рамкам существования в тропическом лесу, богатом растительной пищей. Всякая перемена в окружающей среде переносилась ими чрезвычайно болезненно. Это был весьма негибкий, непластичный биологический вид, жесткая специализированная биологическая система, оказавшаяся неспособной ни к какой перестройке и развитию. Узость и ограниченность приспособления к жизни в строго определенных условиях сделали из массивных австралопитеков R животных, хотя и высокоорга-низованных. Универсализация же создала из грацильного типа А людей, хотя и примитивных. Так что "речь идет не только о потрясающем удрев-лении возраста обезьяноподобного предка, к чему пока трудно привык-нуть, о неравномерности эволюции на ранних этапах антропогенеза, но также о поисках приемлемого решения проблемы сосуществования особей конкурирующих ответвлений родословного древа человека" .
Австралопитеки
Какими бы ни были стаи рамапитеков, можно уверенно утвер-ждать, что у их австралопитековых потомков существовала и укреплялась стадная структура организации. Впоследствии она станет основой для складывания человеческого стада. Разумеется, структура стада австрало-питеков наследовала чрезвычайно много из строения стаи рамапитековых предков. Поэтому, изучая современных шимпанзе, во многом напомина-ющих рамапитеков, мы можем приблизительно представить, как происхо-дил переход от стаи животных к стаду промежуточных между животными и людьми существ.
Сообщества теперешних древолазающих обезьян отличаются рых-лостью и слабой сплоченностью. Напротив, обитатели саванн сплочены и организованы. Значит, переход от рамапитеков к австралопитекам неми-нуемо должен был сопровождаться усложнением и укреплением структу-ры их сообществ. Австралопитеки типа А, ставшие саванновыми жителя-ми, держались только группами и немыслимо даже представить себе ав-стралопитека-одиночку, будь он самым сильным самцом . Австралопи-тек, отставший от стада, не сумевший вновь влиться в него, был обречен на неминуемую гибель. Стада весьма редко обменивались отдельными особями и были довольно замкнутыми объединениями. Это объяснялось в первую очередь необходимостью совместной обороны, прежде всего детей, от многочисленных хищников. Интересно, что исследователям известны случаи, когда стаи шимпанзе оказывались "выброшенными" из леса в са-ванну. В короткие сроки заметно изменялись структурные связи в сообще-стве. Оно быстро утрачивало рыхлость и становилось довольно устойчи-вым и жестко организованным.
Австралопитеки
О повседневной жизни стад австралопитеков А можно судить только по немногочисленным дошедшим до нас находкам мест стоянок их стад . Сопоставив полученные данные археологии с наблюдениями жиз-ни современных приматов, можно приблизительно представить нашего предка за его обычными занятиями.
Стадо обычно располагало стоянку неподалеку от ручья или на озерца. Там 40-50 особей вполне могли найти воду, съедобные растения, мелкую охотничью добычу. Все располагалось рядом. Там же были обка-танные камни: заготовки для будущих простейших орудий.
Часто стоянки оглашались призывным уханьем вожака или друго-го самца, обнаружившего или добывшего пищу. Судя по поведению со-временных высокоорганизованных приматов, австралопитеки не набра-сывались на еду, а распределяли ее достаточно сосредоточенно, спокойно, соблюдая известный порядок. Внимательно наблюдая за стадом австрало-питековых, мы могли бы заметить в его составе некое подобие "семей": мать, ее взрослый брачный партнер, маленький ребенок и один-два под-ростка, которые держались вместе. Взрослые самцы особой родительской нежностью не отличались, хотя и опекали молодежь.
Австралопитеки были не меньшими лакомками, чем мы. Прутьями выковыривали из муравейников кисловатых на вкус термитов. Могли по-тратить много времени на поиски сладких плодов. При случае добывали мед, если риск быть искусанными дикими пчелами не был слишком велик.
Молодые австралопитеки часто выклянчивали вкусные кусочки у старших, шумно возились, играя и бегая друг за другом, хотя и соблюдали при этом осторожность, не отходя далеко от стада. Старшие предпочитали дремать в тени, если были сыты. Посреди кустов устраивали некие подо-бия гнезд. Как и современные шимпанзе, австралопитеки любили отды-хать, сидя рядом, обнявшись и почесывая друг друга.
Самцов и самок австралопитеков связывали не только кратковре-менные половые контакты. Половая близость стала порождать более по-стоянное общение и некоторую заботу о близком существе, оказывающем ответную заботу. Разумеется, никак нельзя сказать, что половое общение в стаде ограничивалось определенными попарными связями "самец-самка". Оно по-прежнему оставалось неупорядоченным. Однако теперь некоторое предпочтение старались оказывать какому-то одному половому партнеру, который нравился больше других, а остальные отодвигались на второй план. Предпочитаемому выказывали больше знаков внимания, к нему от-носились с большей предупредительностью, с ним проводили больше вре-мени.
Австралопитеки
Брачный сезон у австралопитеков удлинился и это привело к тому, что самцы не отделялись надолго от самок, держались постоянно среди них. Размывались границы подгрупп внутри стад, прежде существовав-ших по половому и возрастному признаку (молодняк, взрослые самцы, взрослые самки).
Переход к постоянному уверенному прямохождению изменил ске-лет наших прародителей. Особенному переустройству подверглись кости таза. Прямохождение требовало их уменьшения и упрочения. Но роды становились вследствие этого все более мучительными. Появление ребен-ка сопровождалось болями, возникли многочисленные послеродовые осложнения и заболевания матерей. Ребенок австралопитека типа А был беззащитен перед болезнями и хищниками, как ни одно живое существо. Детская смертность была ужасающе велика .
Австралопитековые взрослели заметно медленнее своих рамапите-ковых предков. Давно замечено, что чем сложнее организация приматов, тем дольше длится у них детство. Это объясняется просто. Чем развитее животное, тем больше требуется его детенышу времени на усвоение слож-ных норм поведения в стаде. Нам отпущено такое долгое детство, чтобы мы стали членами сложнейшей общественной системы, усвоив много-гранные нормы взаимоотношений в группе себе подобных. Но у всякой медали — две стороны. Растянутое детство означало увеличение возможно-сти гибели до зрелости. Еще одной причиной повышенной смертности было недоедание. Антисанитарные условия тоже накладывали черный отпечаток на жизнь австралопитековых — эпидемии выкашивали целые стада. Зачастую в половую жизнь вступали самки, не достигщие рубежа созревания, то есть 14-15 лет и вовлекали в связь самцов моложе 15-16 лет, что также отрицательно сказывалось на здоровье последних.
Австралопитеки
Растянутые сроки взросления и увеличения детства вызвали рост смертности. Чтобы компенсировать потери, австралопитеки перешли к круглогодичному размножению, их половой цикл стал, как у людей, по-стоянным, а не сезонным. Дети появлялись в любое время года.
При беременности и после родов самки часто становились легкой добычей извечных врагов — кошачьих хищников. Так что к моменту до-стижения австралопитеками половой зрелости их родители уже сходили со сцены, половая связь между родителями и детьми почти исключалась низкой продолжительностью жизни вообще и ранним прекращением по-ловой жизни самок (организм которых быстро исчерпывал свои ресурсы), в частности. Еще недавно вопрос о кровосмесительных связях не только внутри стад австралопитеков, но и в стадах первобытных людей решался с многозначительной утвердительностью. Но в последнее десятилетие ис-следователями разных стран доказано, что совместно проведенные годы внушают и матерям, и детям сильнейшее инстинктивное отвращение к по-добным связям. Так что на основе новых данных приходится считать по-ловые связи между матерями и сыновьями в стадах австралопитековых редким исключением, существенно не влияющим на генофонд стада. Это стало первым ограничением половых взаимоотношений внутри стада.
Австралопитеки
До недавних пор считалось бесспорным, что австралопитеки жили гаремными семьями, в составе которых были самец-вожак и несколько самок. Изгнанные молодые самцы, якобы, тоже пытались обзавестись га-ремами и между ними и вожаком происходили свирепые дуэли с исполь-зованием дубин и камней. Конечно, любое животное прежде всего желает удовлетворить свои личные потребности и инстинкты. Иногда это согла-суется с аналогичными желаниями других животных стаи или стада, ино-гда — противоречит последним. У одиночных животных возникающие на этой почве столкновения случайны. У стайных и стадных животных они могут стать весьма непростой проблемой. Поэтому одной из важнейших задач любого сообщества высокоорганизованнных живых особей является постоянное укрепление структуры сообщества-системы, устранение внут-ренних противоречий. Это достигается при помощи структурной связи доминирования. Доминированием называется такое отношение между особями, при котором принимающие на себя чрезвычайно обременитель-ную роль вожака получают чуть большую, чем прочие, возможность пер-воочередного удовлетворения своих потребностей. При этом подчиненная особь ограничивает удовлетворение инстинктивных побуждений, руко-водствуясь определенными нормами поведения. Доминирование стало для австралопитековых первой организующей и упорядочивающей их стада достаточно мощной структурной поведенческой нормой. Ранее считалось, что доминирование было чрезвычайно жестким и даже жестоким, что оно опиралось на беспощадное подавление слабых физически сильным. Пред-полагалось, что свирепые схватки с использованием камней и дубин даже были полезны для стада, поскольку, якобы, помогало вычистить всех сла-бых и неприспособленных самцов из стада. Разумеется, это совершенно неверно. Появление в человеческой руке людей дубины свело на нет по-лезное действие поединков (если допустить, что они вообще были часты-ми и жестокими). Такую схватку следовало бы назвать не естественным, а "противоестественным" отбором, взаимоистреблением, а отнюдь не выде-лением наиболее перспективных особей . "Разумеется, неправомерно утрировать противоречивость генетической "середины" процесса антро-посоциогенеза, представляя ее "население" в виде злобных волосатых монстров, погрязших в сексуальных оргиях и бесконечных драках с при-менением камней из-за самок и пищи. Черты обезьяны и человека... вовсе не сочетались механически, вроде "комбинации" уже человеческих рук с еще обезьяньим мозгом, животной агрессивности с использованием ору-дий труда" .
Находки же проломленных черепов австралопитековых могут быть вполне успешно объяснены иначе. Во-первых, далеко не всегда возможно доказать, что пролом был сделан орудием, зажатым в руке другого австра-лопитека. Во-вторых, даже если это и справедливо, то не доказывает наличия ожесточенной борьбы внутри стада. Наблюдения за современны-ми высшими обезьянами Африки показали, что их стаи довольно открыты для отдельных пришельцев извне и что одинокий чужак чаще всего встре-чается настороженно, но не как враг. В стадах же австралопитековых по-ложение было иным. Они замыкались на своих охотничьих и собиратель-ских участках, все более враждебно реагируя на нарушения границ сосе-дями. Так что гораздо вероятнее видеть в пострадавшем чужака из сосед-него стада, который, вдобавок, мог рассматриваться как охотничья добы-ча, мало чем отличающейся от, скажем, антилопы.
Поэтому утверждения о "изначальной звериной агрессивности" людей и последующей "гуманизации" представляются необоснованными. С сожалением приходится признать обратное: агрессивность и склонность к запланированному и осознанному уничтожению себе подобных возрас-тала по мере очеловечивания наших первобытных предков.
2.Так где же наша прародина?
По сей день в науке продолжаются споры о том, какие области зем-ного шара, заселенные австралопитековыми, входили в зону, где произо-шел переход от "промежуточного звена" к человеку. И "нет никаких ос-нований предполагать, что процесс выделения человека из животного ми-ра охватывал весь ареал близких к человеку человекообразных, т.е. прак-тически весь тропический пояс. Такая постановка вопроса сводит пробле-му прародины фактически на нет, и по существу не может быть принята, так как полностью исключает из рассмотрения проблемы момент нерав-номерности исторического развития" . Одна из локальных групп австра-лопитековых (элемент в системе биологического вида австралопитеков) смогла расшириться, усовершенствоваться и стать системой нового, более высокого уровня. Какая же именно? Твердо установлено, что ранняя исто-рия человечества не разворачивалась на просторах Антарктиды, Австра-лии, Америки и Северной Евразии. (Не так давно сибирский археолог Ю. А. Мочанов выдвинул любопытную гипотезу. По его данным, Якутия бы-ла областью проживания самых ранних людей, изготовлявших простей-шие каменные орудия. Трудно судить о значении его находок, однако, ду-мается, в ближайшее время они будут удовлетворительно объяснены. Пока же теория Ю. А. Мочанова никак не согласуется с остальной массой све-дений о древнейшем прошлом человечества). Если не увлекаться подоб-ными экзотическими предположениями, можно рассматривать лишь дол-гий спор в науке между сторонниками африканской и азиатской праро-дины человечества. Ч. Дарвин считал, что особое внимание ученым сле-дует обратить на Африку. Весы несколько покачнулись в сторону Азии, когда голландский военный врач Э. Дюбуа обнаружил останки ставшего знаменитым питекантропа на о. Ява, а потом китайские ученые открыли в пещере под Пекином череп синантропа. В Индии же в 1934 г. были впер-вые обнаружены и кости рамапитеков. Однако, сейчас большинство исто-риков, изучающих первобытность, все более склоняются к мысли, что пе-реход от австралопитеков к первым людям произошел в восточноафри-канском районе австралопитекового ареала.
