— Да, это так, но у меня нет такой нейросети, а ту, которую я тебе установил, ждать активации надо ещё лет 20, так ты пока не развился настолько, чтобы смочь пользоваться её возможностями.

Так, рыбка почти заглотила крючок, осталось подсечь и вытаскивать.

— Паучок, продолжил я свою мысль, ну вот ты же сам вчера говорил, что сеть Содружества — это детская сеть древних, которую грубо переделали Джоре в своих экспериментах, сами, порой не понимая, что делали для подчинения младших рас.

А современная сеть Содружества — это фактически рабская сеть Джоре, но которую ты, именно ты, оптимизировал, работая в аварийном режиме по спасению жизни разумного. Убрав из неё опасные закладки, отключив большинство протоколов для внешнего управления, она перестала выжигать мозг, а стала, пусть частично, но исполнять свои функции. И ты её можешь оптимизировать для меня.

-Да всё верно, именно так и есть, — согласился паучок.

Всё, рыбка попалась, подсекаю, теперь никуда не денется, пусть даже не пробует трепыхаться.

-А теперь скажи мне, что мешает тебе взять современную, уже многократно оптимизированную сеть. Не думаю, что аграфы все это время в лабораториях лаптем щи хлебали, и на её основе, как и разработок и оптимизации аграфов, так и своих улучшений, которые ты вносил раз за разом, когда тебя пытались активировать. В общем, что тебе мешает на этом основании разработать для меня личную индивидуальную, или как ты называешь — детскую сеть, которая поможет мне развиться. Раз уж в твоих глазах моё развитие — это уровень ребёнка чуть старше десяти лет.

Пора рыбку вытаскивать.

Паучок замолчал, потом браслет, сорвавшись с руки, стёк на пол в виде большой капли, превратившись в паучка, пробежался по комнате вперёд и назад, остановился неподвижно, зависнув на пару секунд, и вернулся снова на мою руку.

-Знаешь, Селариэль, привыкай откликаться только на это имя, сразу поправил он меня, дёрнувшегося было объяснить, что вчера ещё я был для него Сергеем, и он прекрасно знает как меня, на самом деле, зовут. А ведь ты прав насчёт сети, почему эта идея не пришла мне самостоятельно и опять завис.

Вот ты и попался, друг ты мой восьминогий, — подумал я, — никуда ты теперь не денешься, приручать тебя буду не спеша, но с крючка уже у меня не сорвёшься.

-Пойдём тогда, займёмся делом, а то жалко время терять.

Выйдя в коридор и направляясь в сторону закрытой личной лаборатории Самиэля, я стал отдавать распоряжения.

-Искин, сколько сейчас на исследовании находится нейросетей на этой базе, какой запас их дубликатов?

-Вопрос не совсем корректен, — откликнулся академик. — Нейросетей сейчас на исследовании 24 экспериментальные версии различных спецификаций двенадцатого поколения, идёт отладка существующих и подготовка этих сетей под разработку основы для тринадцатого, следующего поколения. Количество дубликатов нейросетей неограниченно, на базе находится репликатор по производству любого количества любых нейросетей и имплантатов.

-Так, это хорошие новости. Слушай задание, бери дроидов и подготовь 24 капсулы с гелем, где производится распаковка сети для её тестирования и настройки. Разверни в капсулах по одной разной дополнительной нейросети, приготовь все существующие имплантаты в тройном количестве, и перемести всё это к моей личной лаборатории, я предупрежу местного Искина, он тебя встретит и заберёт все приготовленное.

Академик прервал мои умствования и сказал, — У нас давно отработаны протоколы взаимодействия с умником, мы проводим эти операции самостоятельно, я доставляю, обычно, все необходимое до шлюза, дольше его дроиды сами заносят внутрь все необходимое.

— Вот и действуй, — разрешил я.

-Паучок, есть ещё что-то, что тебе будет необходимо?

-А что, ты что-то сказал? — встрепенулся браслет, — Угу, понял, мне необходимо, — и снова замолчал.

"Завис, наверное, странный он какой-то",— подумал я.

— Всего, заказанного тобой, вполне достаточно, — наконец разродился браслет внятным ответом.

Зайдя в лабораторию я прошёл опознавание. Снова выдвинулась пластинка с рукой, снова что-то легонько кольнуло палец, под противный голос, отсчитывающий время до самоликвидации — нервирует он меня, надо будет потом перенастроить, а то слишком уж параноидально настроена безопасность. Хотя параноики, говорят, живут дольше оптимистов. Стал ждать, когда доставят капсулы. Через пятнадцать минут зашевелились дроиды, стали закатывать капсулы с гелем, в каждой капсуле плавала своя паутинка развёрнутой нейросети.

-Ну вот, скажи мне, паучок, — видать тоже нервничаю, раз на поговорить потянуло, — что мешало Самиэлю активировать тебя над такими капсулами, и никто бы не пострадал.

-Это невозможно, — сразу получил от него ответ, — активировать таким способом он меня не мог. Пробудившись по аварийному протоколу, убедившись, что опасности для жизни разумного нет, заниматься оптимизацией этих поделок, тратя драгоценную энергию — я точно бы, не стал.

А ведь и правда, подумал я, его ведь каждый раз заставляли прыгать через голову, ставя перед фактом, что разумному угрожает опасность. Вроде простейшее манипулирование, а сработало, даже над этим, подумать только — энергетическим и полноценно разумным. Браслет на моей руке, мне показалось, немного нагрелся.

-И чем ты сейчас занимаешься, — спросил я, лёгкий мандраж явно присутствовал у меня.

— Веду анализ и провожу полную оптимизацию, — ответил браслет, — есть, даже в этих поделках любопытные решения, которые можно будет использовать и в будущем, когда основная сеть развернётся и поглотив эту, значительно её усилит. Значит, делаю из этого вывод, мои хозяева тоже использовали детские нейросети, а потом уже ставили поверх себе взрослую. Поэтому-то я все не мог решить проблему, почему у тебя при выходе на полную мощность основной нейросети, всё равно параметры просчитывались значительно слабее, чем она должна выдавать. Хотя я установил тройной комплект саморазвивающихся имплантатов, а решение оказалось на поверхности.

-И я так думаю, — согласился с ним, — не могли же Сеятели распространять то, чем не пользуются сами. А раз цель экспериментов была, даровав разум гармонично подтянуть другие расы до своего уровня, то давали для этого лучшее средство, которым и сами пользовались. Видать просто, Джоре оказались к развитию неспособны, а потом у них развился комплекс неполноценности и думы, что старшие от них что-то скрывают. Многие дети так думают, что родители их пораньше спать укладывают и сладкое не дают кушать потому, что им жалко и они злые. Только когда повзрослеют, начинают понимать своих родителей.

— А этот тройной комплект мне не навредит?

-Нет, конечно, просто симбионтам легче разворачиваться будет, а все лишнее и ненужное нейросеть сама потом переработает под свои требования.

-И что именно, ты сейчас делаешь, — спросил я. Не потому что надеялся понять в деталях, для меня это были просто паутинки в каком-то геле, но пусть паучок привыкает ставить в известность о своих планах, не за один день, но приучу его обязательно.

-Примерно в восьмистах потоках реальности я сейчас произвёл полный анализ и оптимизацию, сейчас идёт индивидуальная, точная настройка нейросети под твои параметры.

-И что у нас получится в результате, — стало мне любопытно.

-Хорошо, давай дам немного теории, — ответил паучок, — время у нас ещё есть — примерно двадцать пять минут. Есть очень важная характеристика каждого разумного, называется интеллект, это способность оперировать большими объёмами данных, нейросеть, в числе прочего повышает этот параметр, оптимизируя и структурируя различные участки мозга. Значение интеллекта можно повысить имплантатами до физического максимума биологических существ, равного, примерно 500 единицам. Выше уже ни один биологический разум не справляется, это естественное ограничение, идёт перегрузка сознания большим потоком раздражителей, приводящая к негативным последствиям.

-Угу, звучит логично. Это как машина, если может ехать 140 км в час при скорости триста км в час, её двигатель просто разорвёт вместе с коробкой, так как не предназначен для такой скорости.

-Ну, огрублённо, понятие примерно такое, — согласился паучок. От величины интеллекта и объёма памяти, что тоже наращивается имплантатами, зависит скорость усвоения баз знаний.

Кстати, именно поэтому ты раз в год и ездил в свои поездки один, неожиданно сказал паучок мне. Сам подумай: постоянная реклама, движение машин, сигналы светофора, в голове крутятся контракты, договорённости, предстоящие встречи, постоянное планирование — как себя там надо вести. Большой город со своей суетой и ритмом постоянно давит, нейросети у тебя не было, которая бы облегчала обработку и планирование, плюс сам ещё активно нагружал разум, продолжал читать и учится. Вот и надо было твоему мозгу раз в год отдохнуть, чтобы не сорваться.

-Продолжай пояснения, мне пока все понятно.

-В Содружестве уже давно упёрлись в этот потолок 500 единиц интеллекта и дальнейшие улучшения очень незначительны, в основном за счёт внутренней оптимизации баз знаний и обработки информации. Мои создатели с самого начала развивались, как раса псиоников и, в результате — научились запускать работу своего сознания в несколько различных потоков, одновременно обрабатывающих одну общую задачу или в каждом потоке разную, при необходимости. Что, как понимаешь, помогает значительно превысить ограничение в 500 единиц интеллекта. Дети до периода полного взросления умеют, как правило, оперировать 42 потоками сознания одновременно, после установки нейросети ты тоже так сможешь. У взрослых количество одновременно возможных обрабатываемых потоков сознания возрастает и превышает этот минимум — в три, и больше, раз.

На основании этих нейросетей я спроектировал и уже сейчас, виртуально обкатываю сеть, которая мало того, что органично вобрала в себя все полезные расширения с каждой специализированной нейросети, так как аграфы, видать интуитивно, тоже пришли к этому же решению. Изобретя то, чего я не встречал раньше даже у Сеятелей, так называемые — имплантаты сопроцессоры, позволяющие в нейросетях Содружества распараллеливать потоки сознания в пределах 500 единиц. То есть, например, у тебя есть 500 единиц интеллекта — благодаря встроенным сопроцессорам, появляется возможность разбить сознание на потоки. 120 единиц теперь будет занято пилотированием, 100 в этот момент управляют дроидами в режиме прямого подключения, остальные 280-300 свободных единиц интеллекта учат в этот момент какую-либо базу, а сопроцессоры берут на себя часть нагрузки и позволяют полностью задействовать эти потоки.

Особой популярности эта технология в Содружестве свободных миров пока не получила.

Видать, из-за большой стоимости сопроцессоров и их ещё большой недоработки. Я нашёл в них кучу неоптимизированных решений, очень ещё сырое программное обеспечение. Но, исправив это, мы можем запустить у тебя индивидуальную нейросеть сразу на 42 потоках. Я поставлю мои, значительно улучшенные сопроцессоры, которые будут облегчать их совместную, или параллельную работу, снимая нагрузку с мозга, так же я существенно переработал другие имплантаты, усиливающие различные характеристики. Обладающие более низкими ПСИ способностями, аграфы нашли несколько, весьма любопытных решений, усиливающих работу мозга псиоников. А имплантаты по ПСИ защите — у нас вообще таких не было. Обычно просто требовалось пройти обучение по умению закрываться и защищать свой внутренний мир.

Для тебя, в самом начале все это будет вполне востребовано, потом по мере развития личной нейросети все лишнее просто поглотится основной сетью, часть имплантатов усилит работающее, часть просто станет ненужной и переработается в другие полезные опции.

-У меня уже все готово, — отрапортовал паучок.

Вот так, незаметно, за рассказом и пояснениями пролетело время.

-Давай тут заканчивать, тебе, Селариэль, стоит пообедать, а потом пойдём в реаниматор. Там под контролем медоборудования, пусть оно и примитивное, хотя я, конечно настрою, что смогу, для более оптимальных характеристик, но и такое оборудование поможет мне в установке и подгонке уже по месту того, что у нас получилось.

-А где ты возьмёшь нейросеть? Надо будет запускать и программировать репликатор?

-Зачем, — удивился паучок, — я же объяснял тебе, что я больше — энергетическое образование, а видимый браслет — это только та часть нанитов, что находится под моим управлением. Прямо в медицинской капсуле и выращу её, у тебя в голове.

-А зачем тогда меня в медкапсулу, — не успокаивался я.

Паучок, отвечая мне, напоминал мудрого родителя, беседующего с несмышлёным чадом — столько терпения было в его лекции.

— В это время, — сказал он, — находясь в состоянии лечебного сна, мне проще будет подстроиться на твои параметры мозга, чем когда он находится в активном состоянии.

-Пошли, пообедаем, — согласился я с планом.

Пообедать я был согласен, меня легонько потряхивало, совать к себе в голову инопланетный девайс — пусть и такой полезный и нужный, даже проверенный на стольких поколениях прочих разумных — что ни говори, было страшновато.

Перед выходом с лаборатории отдал указание вернуть исследовательскому комплексу капсулы с нейросетями и имплантатами, выйдя в коридор станции, предупредил главного Искина, что пора бы и пообедать.

-Надо забрать исследовательский материал, — сказав Искину, — что пока с нейросетями — ничего не сделано, но, возможно скоро ему и всему исследовательскому кластеру прибавится работёнки.

Еду поглотал, как чайка — не различая вкуса, было немного страшно и волнительно, а ну как пойдёт что-то не так на этих автоматических станциях с древними роботами, может браслет что-то не то рассчитал. Вырастет, например, третий глаз на самом интересном месте, и что я тогда делать буду. На чём сидеть мне тогда прикажете?

Но не зря говорят, перед смертью — не надышишься. Выпив третий стакан какого-то напитка, так и не ощутив вкуса и поняв, что дальше откладывать уже нельзя, собравшись с силами, решительно поднялся. А то накручу сейчас сам себя, собственной тени бояться буду.

-Искин, я иду в медицинский отсек, приготовь капсулу и заряди её полностью свежими картриджами, отсутствовать буду примерно три дня.

Время я взял из расчёта, полученного от паучка на установку и щадящее развёртывание с оптимизацией индивидуальной нейросети. Которую он сделал чуть ли не на коленке, за чуть больше, чем полчаса реального времени. Может он и использовал лучшие образцы этой цивилизации, да и сам, видать много что может, но голова-то моя, жалко её. Хотя уже и голова не моя и тело не моё, и в зеркало не узнать. Эх, сгорел сарай — гори и хата. Буду нырять, как в прорубь зимой, главное — решимости набраться.

Так, переживая и волнуясь, дошёл до капсулы, скинув уже привычный военный комбинезон, удобная вещица, на себе вообще его не ощущаешь, а и тепло держит, и тело всегда чистое. Хотя, может аграфы и не потеют вовсе, или это только мёртвые не потеют, надо будет потом узнать, потеют ли аграфы. С такими вот, мятущимися туда-сюда мыслями и лёг на привычное удобное ложе, крышка медицинской капсулы стала медленно закрываться.