Записки фаворитки Его Высочества

— Можно заночевать здесь, — неуверенно предложила я, — а можно проверить, нет ли поблизости какой-нибудь деревни.

— В животных ты разбираешься хорошо, а вот в географии хуже, — заметил принц. — Здесь нет никакого жилья, одни леса. Так что остановимся на первом варианте.

Пришлось распрячь повозку и устроиться на ночлег в стороне от дороги. Собак я отпустила погулять, птицы расположились на низких ветвях ближайших деревьев. Я принесла из фургона старое потрёпанное одеяло и расстелила его на траве; большего комфорта здесь, к сожалению, было не создать. Правда, в фургоне обнаружились кремень и кресало, и я решила попробовать отыскать немного сухого мха и развести огонь, хоть и сомневалась, что из этого что-нибудь получится.

В своих сомнениях я оказалась права. Не получалось ничего. Принц подошёл ко мне в тот момент, когда я почти уже убедила себя в том, что обойтись без костра вполне можно, кому они в самом деле нужны, эти свет и тепло? Немного понаблюдав за моими стараниями, он вытянул руку.

— Дай сюда.

— Да пожалуйста.

Я вручила ему кремень и кресало. Думаете, это безумно легко, Ваше Высочество? Это только со стороны так кажется. А на деле для того, чтобы высечь огонь, нужен опыт. При жизни же во дворце, где добывать огонь нет необходимости, такой опыт не приобретается...

Мои ехидные размышления были прерваны треском искры. Рауль разжёг огонь со второго раза. Я изумлённо подняла голову.

— Откуда у вас такие навыки, принц?

— Было дело, — уклончиво ответил он.

Следующие несколько минут я занималась костром. Мысли о ненужности и бесполезности огня были нещадно отброшены. Солнце уже заходило, и в лесу заметно похолодало, а я, как на грех, не прихватила с собой тёплой одежды. Маскировочное платьишко оказалось очень лёгким, а впереди была целая ночь.

Костёр, наконец, разгорелся; искры полетели вверх, навстречу ветвям. Я села, предварительно подтянув одеяло поближе к огню, принц опустился рядом. Кирилл, ловко перебежав по ветке, тоже подобрался поближе к костру, поджал одну лапку и довольно прикрыл глаза. Я запустила руку в сумку.

— У меня есть с собой кое-какой перекус, — объявила я, — но должна предупредить, еда совсем не королевская, не то, что у вас за завтраком.

До сих пор не могла забыть, как осталась в то утро голодной.

— Что там у тебя? — подчёркнуто безразлично спросил Рауль.

— Бутерброды с колбасой.

Делая это признание, я испытала немалую неловкость, будто подписывалась в собственной отсталости.

— Это такие примитивные, неэстетичные, пахучие бутерброды типа кусок хлеба — колбаса — опять кусок хлеба? — поморщился он.

— Ну да.

— Давай скорее сюда.

Я протянула ему бутерброд, ещё один взяла себе. Я едва успела прожевать первый кусок, а принц уже разделался со своей порцией.

— Ещё есть?

Не отвечая, я извлекла ещё один бутерброд из сумки. Всего их было четыре, и я подумала, что последний, пожалуй, тоже оставлю ему. Передавая Раулю бутерброд, я заметила у него на рукаве следы крови.

— Что это, вы ранены? — спросила я.

— Где? А, это, ерунда. Просто расцарапал руку и перепачкался.

— Покажите.

Пожав плечами, он раскрыл правую ладонь. Царапина была довольно глубокая и до сих пор слегка кровоточила. Я снова полезла в сумку, на этот раз не за едой.

— Обо что вы так?

Я вытащила небольшой флакон с жидкостью для дезинфекции.

— Какая разница? О решётку.

— Раскройте руку. — Я принялась отвинчивать крышку флакона. — Как это вы умудрились?

— Тебе так важно это знать? Ты очень натурально закричала, когда тот рыжий полез на повозку.

Бросив на него быстрый взгляд, я снова опустила глаза и сосредоточилась на флаконе. Вылила немного жидкости на чистую тряпицу и крепко прижала её к царапине.

— Что это? — спросил принц, кивая на сосуд.

— Водка, — ответила я. — Я всегда ношу её с собой на такой случай.

— Что же ты молчишь? Дай сюда!

— А может, не надо? — взмолилась я.

Он молча отобрал у меня флакон и вылил его содержимое себе в рот.

— Это для дезинфекции, а не для внутреннего пользования!

— Много ты понимаешь.

— Фи, — скривилась я. — Я понимаю, вино, ликёр, на худой конец коньяк. Но банальная водка, при вашем-то статусе?

— При моём статусе ничего другое не поможет, — отозвался Рауль.

Желания видеть принца нетрезвым у меня не было вовсе, но, к счастью, водки во флаконе было мало. Насколько я могла судить, никакого особого влияния на его поведение она не оказала, разве что цвет лица перестал быть нездорово бледным.

— Кстати о статусе. Можно задать вам один вопрос?

— Задавай.

— Вы в самом деле были готовы умереть, лишь бы не подписывать ту бумагу?

Рауль откинулся назад, опираясь о землю локтями.

— Смерть или отречение — это очень тяжёлый выбор, — медленно проговорил он, глядя в сгущающуюся за костром темноту. — Но он передо мной не стоял.

— То есть как?

— Сама подумай. Подписанное наследником отречение — это хорошая вещь, но ещё лучше, когда она подкреплена окончательным и бесповоротным исчезновением этого самого наследника.

— Хотите сказать, что вас убили бы в любом случае?

— Конечно.

Я отвела глаза. Как и всегда, меня больше всего сбивал с толку его тон — спокойный, даже слегка отстранённый.

— У тебя случайно не завалялось ещё одного неправильного бутерброда?

— Случайно завалялось, — ответила я. — Вот, но этот — последний. Постойте! — Только теперь до меня, кажется, дошло. — Вас что, вообще не кормили всё это время?

— А зачем им меня кормить? Только зря переводить продукты.

Я почувствовала угрызения совести в связи с тем, что потратила на себя один из бутербродов.

— Ну и досталось же вам.

— Ничего, не в первый раз, — махнул рукой Рауль.

— Что? Может, объясните, о чём вы это? Сначала огонь высекаете, потом водку пьёте, а теперь ещё и хотите сказать, что уже проходили через что-то подобное?

Из полу лежачего положения принц со вздохом вернулся в сидячее.

— Ты действительно совсем не знаешь историю, — констатировал он.

Ну да, не знаю. Эрудированным человеком меня никак не назовёшь. В вещах, которые меня интересуют, я разбираюсь хорошо; в тех, которые мне неинтересны, не разбираюсь вовсе.

— Ну ладно. — Он опустил глаза на перевязанную ладонь, затем перевёл взгляд на огонь. — Когда мне было четырнадцать лет, к власти в королевстве пришёл Кристофер Третий, двоюродный брат моего деда. Наше семейство являлось естественной конкуренцией для его династии, поэтому он решил подстраховаться. Деду повезло: он как раз находился за границей, и добраться до него оказалось слишком сложно. К Мелинде как к девочке отнеслись не слишком серьёзно, и ей удалось отсидеться в одном из дальних монастырей. Нашим родителям повезло меньше. Их убили наёмники, а меня заперли в Стонридской Башне. Это на севере.

— Я знаю, где это, — мрачно сказала я. Про Стонридскую тюрьму мне слышать доводилось. — И долго вас там продержали?

— Два года.

— Ничего себе!

Принц пожал плечами.

— Это могло бы быть терпимо, если бы я изначально знал, что речь идёт о двух годах. Но я на тот момент думал, что останусь в башне на всю жизнь. Причём жизнь могла оказаться невыносимо долгой, а могла закончиться очень быстро, ударом кинжала в спину. Каждый раз, ложась спать, я знал, что могу не проснуться. Поэтому первое время я почти не спал...а потом привык.

Два года? С четырнадцати до шестнадцати? Как вообще можно было вырасти нормальным человеком после такого? А он всего лишь отгородился от мира пеленой высокомерия...

— Что было потом, после этих двух лет? Вас выпустили?

— Нет. Дед переправил через границу людей, которые смогли устроить мой побег. Ещё полтора года я провёл в бегах.

— А потом?

— А потом Кристофер получил то, чего всё это время опасался я, — нож в спину. Все остальные годы я прожил вполне спокойно — до недавних пор. Поэтому от права на корону так просто не отказываются, — заключил он, подбрасывая ветку в костёр. — Оно покупается слишком высокой ценой, и платят её как правило несколько поколений.

Огонь стал быстро продвигаться по ветке, то энергично подскакивая вверх, то ползком, прижимаясь к самой коре. Листья почернели и, съёжившись, опали на землю горсткой пепла.

— Я слишком долго говорил, — заметил Рауль, поворачиваясь ко мне в первый раз за всё это время. — Мне это надоело. Теперь твоя очередь. Расскажи, например, в чём секрет магии Говорящих?

— А вы знаете, какие вопросы задавать, — усмехнулась я. — И наверняка знаете, что мне не положено на них отвечать.

От туго заплетённых косичек начинала болеть голова, и я принялась торопливо их расплетать. Впрочем, возможно, голова заболела не от причёски, а от услышанного. Но от косичек можно и нужно было избавиться, чего не скажешь об информации.

— Но я ответил на твои. Полагаешь, это положено было делать?

В словах принца присутствовала своя логика. В эту ночь правила этикета определённо были нарушены.

— Ваше Высочество, вы хотя бы раз видели, чтобы я заставляла животных делать то, что противоречит их собственным свойствам? — вздохнула я. — Ну, скажем, заставляла ли я лягушек говорить, а собак лазить по деревьям?

— Разве для попугаев естественно считать?

— Очень многие животные умеют считать, — отозвалась я. — Даже муравьи. А попугаи существенно умнее. Странно не то, что они умеют считать, а то, что не знают таблицу умножения. Впрочем, не исключено, что они и её смогут освоить, если найдётся достаточно хороший учитель.

— Ты хочешь сказать?..

— Да нет никакой магии, — устало махнула рукой я. — Есть много знаний и любовь...К животным.

Что-то в его глазах заставило меня добавить последнюю фразу.

— И что, совсем никакой магии?

— Ну, если только самую малость, — ответила я. — Только вы никому всего этого не говорите. Это большой секрет.

— А как же отвороты, привороты, проклятия и чары?

Я тряхнула головой, возвращая естественную форму освобождённым из косичек волосам, и перевязала их широкой лентой.

— Ну вы же сами сказали Эльвире, что магия Говорящих распространяется только на животных. Так посудите сами: зачем мне привороты? Чтобы приворожить какого-нибудь крокодила?

— Привороты тебе действительно не нужны.

Мне очень хотелось спросить, что именно он имел в виду, но я поборола искушение и вместо этого сказала:

— Между прочим Эльвира по-прежнему ненавидит меня лютой ненавистью. На приёме они чуть не разорвали меня на части с её подружкой. Рыженькая такая, как бишь её...

— Отилия?

Быстро же он вспомнил. Наверняка и с ней у него тоже что-то было. Ах да, принцесса так и говорила. Да и вообще, чему тут удивляться?

— Не думаю, что они подружки, — заметил Рауль. — Но если проблемы продолжатся, дай мне знать.

— Да ладно, с двумя ревнивыми дамочками я как-нибудь разберусь сама.

— После того, как ты справилась с бандой разбойников? Пожалуй.

Я улыбнулась краешками губ, но новый порыв ветра, всколыхнувший пламя костра, резко испортил мне настроение. Поёжившись, я вытянула руки к огню.

— До чего же холодно, — пожаловалась я. — Не думала, что придётся ночевать под открытым небом, и совершенно не рассчитала с одеждой. Эй, нет, я не в том смысле! — воскликнула я, поняв, с какой целью Рауль развязывает шнуровку своего плаща. — Не надо! — От неловкости момента мне и правда стало теплее. — Вы и сами небось успели промёрзнуть насквозь в той пещере.

— Вот видишь, у меня уже выработался иммунитет, — спокойно сказал он, продолжая снимать плащ.

— Нет! — не сдавала позиций я. — Вы — принц, от вас принимать что-то подобное не полагается, это как-то не комильфо.

— Тебе никогда не приходило в голову, что принц иногда тоже хочет почувствовать себя мужчиной? — отозвался Рауль.

— Нет, — честно ответила я, — никогда не задумывалась об этом с такой стороны.

— А ты и не задумывайся. Просто бери, пока дают.

Если бы Рауль просто передал мне плащ, ничего бы этого не произошло. Но он сам набросил плащ мне на плечи. И замешкался, не убирая рук. Я подняла голову и в полном смятении встретила его взгляд. Рауль молча развязал ленту и провёл рукой по моим волосам; я приложила ладонь к его щеке. И дальше нас уже было не остановить.

Он снова горячо поцеловал меня в губы, я снова ответила, вот только на этот раз поблизости не было свидетелей, которыми можно было бы оправдать подобное поведение. Положив руку мне под голову, он бережно опустил меня на одеяло. Плащ слетел с плеч, но в нём уже не было необходимости. Я пробежала пальцами по веренице серебряных пуговиц, запустила руки ему под рубашку и, обхватив тёплую, чуть вспотевшую спину Рауля, с силой прижала его к себе.

— Девочка, — прошептал он, на мгновение отрываясь от моих губ. — Господи, как же я об этом мечтал!

Самым странным оказалось то, что в дремучем лесу, в отсутствие дворцовых декораций, когда спала одежда, являющаяся их неотъемлемой частью, не стало принца и Говорящей. Были просто мужчина и женщина, два тела и две души, две судьбы, которые сплелись воедино, не разделяемые законами и условностями.

Когда всё было позади, Рауль быстро уснул, утомлённый событиями последних двух дней. Я же долго ещё ворочалась с боку на бок, прислушиваясь к его ровному дыханию и раз за разом возвращаясь к одной не дающей покоя мысли. Завтра все декорации встанут на свои места, а вместе с ними и непреложные правила общественной жизни. Неужели я теперь на всю жизнь останусь несчастной только из-за того, что одному принцу захотелось почувствовать себя мужчиной?..

Глава 13. Следствие

К утру в моей голове сформировалось чёткое решение касательно того, как выйти из сложившейся ситуации, и я сразу почувствовала себя лучше. Я сочла, что самым правильным будет вести себя так, как будто этой ночью ничего не произошло. В конце-то концов, навряд ли для принца это событие было таким уж из ряда вон выходящим... и для меня будет лучше всего, если я тоже не стану считать его таковым. Я проснулась раньше Рауля и привела себя в порядок — в той степени, в какой это было возможно в данных условиях. К тому моменту, как проснулся принц, я вовсю занималась животными, и продолжала это занятие до тех пор, пока мы не отправились домой. Нога у лошадки к этому времени зажила, и мы достаточно быстро и безо всяких приключений добрались до дворца.

Если первая стадия переполоха охватила королевскую резиденцию после того, как принц оказался похищен, вторая началась в ту же секунду, как наша повозка остановилась у главных ворот. У стражников, не сразу, но всё-таки узнавших наследника, невзирая на его не слишком опрятный вид, глаза вылезли на лоб. Выражение их лиц смотрелось особенно забавно, учитывая, что при этом они дружно вытянулись по стойке смирно. Впрочем, по-видимому, не все: кто-то всё-таки отправился бегом во дворец. Во всяком случае к тому моменту, как, прокатившись по двору, мы подъехали ко входу в здание, на крыльцо уже высыпало некоторое количество придворных.