Даша

— Я не стесняюсь, — возмутилась Даша. — Просто на твоем фоне смотрюсь хуже, к тому же все обращают внимание на мою фигуру.

— То есть, лишний раз смотрят на тебя и это не нравится?

— Вовсе нет. Просто рядом с тобой я кажусь серой замухрышкой, и мне это не нравится. Вот и все.

— Хорошо. Значит, ты чувствуешь себя красавицей только рядом с некрасивыми людьми. А как тот друг — интерн?

— С ним все по-другому. С ним меня никто так не препарирует. И вообще мне не нравится эта беседа.

— Я затронул слишком личное? Прости. Просто пробую понять. Ты ходила осенью в том развратном кожаном платье, кстати, где оно? И тебя это не смущало, кажется.

— Оно не развратное, — тут же возмутилась Даша. — Просто кожаное. Красивое, да? Я его приобрела для рок-концертов, а потом поняла, что там оно будет слишком сильно выделяться.

— Понятно. Просто смотри, на новогоднем корпоративе ты своего внешнего вида не стеснялась. Даже наоборот подчеркнула попку. В этом платье тоже самое. На корпоративе посвященном юбилею на тебе было обтягивающее красное платье. Все эти вещи подчеркивали твою фигуру.

— Да, должна же я сделать на чем-то акцент и привлечь внимание.

— Ты вся привлекаешь внимание. В чем бы ни была одета, — с улыбкой заметил Игорь. — Я просто пробую понять в какой момент эта замечательная часть тела начала тебе мешать?

Его руки поглаживающее прошлись по ее бедрам. Даша смутилась. Да, это глупо, но она покраснела все.

— Ты красавица, такая смущенная красавица. Ты знаешь, что у тебя даже кожа на груди покраснела? — с добродушным смешком спросил он.

— Не правда.

Даша посмотрела в вырез платью и снова залилась краской. Да, покраснела.

— А мне нравится. Очень красиво. Так чем тебе помешала попка?

— Она мешала мне стать идеальной, — неожиданно вырвалось у Даши.

— А зачем тебе становиться идеальной? — удивился Игорь.

— Чтобы меня кто-нибудь полюбил. Странно, да? Я всегда хотела любви, но при этом боялась ее. Что кто-то пойдет, я не такая идеальная. Я живая. А не картинка.

— Поэтому тебя так разозлило мое предложение выйти замуж?

— Нет, с тобой нет. С тобой я просто знала, что ты надо мной издеваешься таким образом.

— Почему издеваюсь?

— Не мог же ты на самом дела предложить мне стать твоей женой? Не мог. Я тебе никак не пара. Поэтому решила, что ты издеваешься, показывая мое место.

— Вот как... — задумчиво протянул он. — Ты меня удивила.

Даша опасалась расспросов на эту тему и думала, как бы от них уйти. Личное. Они стали обсуждать слишком личное.

— А знаешь, что меня задевало? Кроме твоей маски, профессиональной маски, как я позже понял. Твое нежелание быть моей. Ты никогда не хотела просто полежать рядом после секса. Тебе обязательно нужно было смыть мой запах. Всегда. В любой ситуации не пахнуть мной. Ты всегда сопротивлялась моим попыткам отвезти и привезти тебя домой. Ты вообще не хотела, чтобы о нас знали. Чтобы все считали тебя моей. Это задевало.

— Не понимаю, зачем тебя это? Игорь, любой разрыв неприятен, но когда в такие моменты раздаются злые шепотки это больно вдвойне.

— Ты изначально не предполагала чего-то большего, верно? Рассчитывала на обязательный разрыв? А сейчас?

Даша промолчала. Она наслаждалась новыми отношениями и хотела взять от них все. Пока есть возможность...

— То есть ты снова рассчитываешь на скорое расставание?

В голосе Игоря не было никаких эмоций. Девушка подняла глаза и посмотрела ему в лицо. Как ни странно, но Игорь рассматривал ее холодно и беспристрастно. Словно изучая. С чего бы это?

— Игорь?

— Я пробую понять, сколько из этого твое личное, а сколько привнесенное извне.

— Ты полагаешь, что во мне так много воздействия психолога? Но я сама достаточно знаю и понимаю в этой области.

— Да, знаешь, понимаешь, но не видишь. Потому что это стало твоим, хотя не твое. Знаешь, как я сужу? У тебя голос меняется, когда ты касаешься определенных тем или говоришь определенными фразами. Чужеродными фразами. Полгода назад ты точно так же восприняла отношения со мной только как роман или допустила небольшую вероятность, что может получиться что-то большее?

— Только как роман. Мы говорили как-то с Марком на эту тему. Когда он стал работать в кабинете.

Даша ответила, а потом задумалась. Она вспоминала свои ощущения на тот момент. Как-то Марк, смеясь, спросил про ее отношения к Игорю Дитриховичу. Потом услышав ответ, все так же смеясь, вывел разговор на "фантастические" предположения. И да, она, подумав, согласилась, что дала бы им шанс, если бы увидела в отношениях что-то большее секса или короткого романа.

— Да, тогда бы дала шанс, не отбрасывая возможность, нечто большего, хотя сама вероятность этого была минимальна. На мой взгляд.

Даша подняла глаза и только сейчас осознала, что разминает пальцы Игоря.

— Мне приятно. Спасибо, что вспомнила.

— Да, тогда я думала иначе, и все мои сомнения были в другой области, ты бы просто меня не заметил. Но почему ТАК поменялась логика? Как подобное возможно.

— Твой психолог была мастером. Она смогла подменить одно знание другим. И ты пока не можешь различить, что истинно твое, а что приносное.

— Хорошо. Давай подумаем, ты не против?

— Нет, я хочу тебе помочь.

Он неожиданно обнял ее и негромко сказал:

— Дашут, я тебя люблю. И хочу, чтобы ты была счастлива.

Он замолчал. А она не знала что сказать. Ей нравился Игорь, но сказать, что она любила девушка не могла. Не было этого чувства. Или она просто не разобралась.

Но Игорь словно не ждал от нее ответа. По крайней мере сейчас. Вместо этого он вернулся к злополучной липосакции. И продолжил спрашивать. Даша же продолжила размышлять и анализировать.

В течение нескольких вечеров, теперь уже свободных вечеров, Игорь проводил психологические беседы с Дашей. Та, размышляла, анализировала, приходила к выводам и поражалась, насколько сильное воздействие на нее оказала психолог. Мимолетом девушка убедилась в профессионализме Игоря и заодно поняла, почему он считается одним из лучших. Потому что, правда, был невероятно хорош. Именно как врач, как психолог. Он практически не высказывал свое мнение, Даша до всего доходила сама. Но по сравнению с прошлым разом, когда ей предлагалась точка зрения, а потом ее убеждали в верности этого мнения, теперь все было иначе. И даже временами когда мнение Даши не совпадало с мнением Игоря, тот ее не переубеждал. Точнее пробовал объяснить, но не как врач, а как мужчина.

Правда при всем этом у нее ни как не получалось отбросить неприятные мысли. Нет, она верила Игорю, но все-таки... как она сможет понять, не вкладывает ли он ей какие-то установки? Да, Даша этого не видела и не ощущала, но и в прошлый раз такого не было. Да, теперь поведение не менялась, не появлялась обиды и прочий негатив, характерный для прошлого воздействия. Но и Игорь профессионал намного более высокого уровня. Разумом девушка прекрасно понимала бредовость этого предположения, но и избавиться от него не могла.

Однажды вечером, поужинав, она не выдержала и подняла этот вопрос. Точнее просто высказала свои опасения, и размышления по данному поводу до начала обычной беседы. Игорь выслушал, а потом горько усмехнулся:

— Я надеялся, что ты мне веришь чуть больше.

— Я верю, но...

— Но не настолько.

— Как я смогу понять? Скажи мне, как? Чтобы я посмеялась над своей глупостью и отбросила эти страхи?

— Никак. Уже никак. Я заметил, что последние пару дней ты словно закрылась, но думал это вызвано другими факторами. А оказывается все дело в доверии. Даша, я не смогу тебя убедить, как и доказать свою невиновность. Предлагаю закончить на этом наши сеансы, так будет лучше.

— Но... если...

Даша так и не смогла произнести вслух свои мысли, она вдруг отчетливо осознала, что ее сомнения ударили по Игорю. Причем настолько сильно, как она не ожидала. Он сел, закрывшись от нее и натянув маску Игоря Дитриховича. Все личное закончилось...

— Если хочешь, для успокоения поговори с другими специалистами. Или что может проще со своей мамой, ты же с ней постоянно общаешься. В прошлый раз именно она первая обратила внимания на изменения твоего поведения. Пусть сейчас скажет, что увидит.

— Хорошо. Игорь, я не хотела тебя обидеть или задеть.

— Но задела. Не ожидал, что будет так неприятно. Даша, я такой какой есть, но если ты готова предположить, что я использую свои знания и навыки против тебя, значит, ты мне не веришь вообще. И в принципе не готова ни к каким отношениям. Этого я даже предположить не мог.

— Я тоже не могу предположить, как ты отреагируешь. Я тебя не понимаю. Ты проводишь со мной консультации, за что тебе большое спасибо, но при этом я не могу задать никакой вопрос, так ведь? Ты отстраняешься от меня, закрываясь своим профессионализмом. При этом умудряясь избегать очень многое из важного для меня. Я не понимаю, почему ты все время отказываешься говорить о моем детстве. Чем тебе это неприятно? Как это может помешать, не понимаю?! Во всех книгах говорится об обратном. Но ты упорно заставляешь меня анализировать события и чувства последних пары месяцев, не переходя установленные временные рамки. Словно до переезда сюда меня просто не было. Почему?

— Потому что хотел услышать от тебя рассказы о детстве как мужчина, а не психолог. Поэтому не хочу выходить за эти как ты выразилась временные рамки. Хотя разбирая все вместе было бы проще заметить разницу. Да, я отстраняюсь профессионализмом, как ты заметила, но только потому, что иначе пересеку грань, отделяющую тебя от моего стремления помочь тебе. Да, да, этого самого воздействия с моей стороны на твою психику, как бы опасаешься.

Он вскочил на ноги и пару раз прошелся туда — обратно по комнате. Потом повернулся к Даше и заметно спокойнее, хотя нет, холоднее сказал:

— Если бы воздействовал, то в первую очередь убрал бы твой глупый комплекс по поводу собственной внешности. Ты красива, по-настоящему красива, но никак не хочешь этого признать и принять. А ведь именно из-за этого ты так обрадовалась, что теперь мы находимся здесь. И снова пробовала убедить меня не приезжать за тобой. Опять прячешься в раковину или скорее прячешь меня, как некую постыдную часть своей жизни.

— Это не так, — возмутилась Даша.

— Ты кому-нибудь рассказала обо мне?

— Да, конечно, — удивленно отозвалась она.

— Как о своем мужчине или враче?

Даша промолчала. Она действительно расхваливала Игоря, но как психолога. И все их знакомство свела к помощи ей.

— Понятно. Значит я психолог, которому ты, к тому же, не доверяешь. Неудачная предпосылка для работы. Предлагаю на этом закончить.

— Хорошо. Хотя я действительно не хотела тебя обидеть.

— Но обидела.

— Прости.

— Угу...

Он собрался и ушел. А Даша задумчиво смотрела в стену и не видела ничего. Она понимала, что совершила ошибку своим недоверием, но извиняться не собиралась по одной простой причине — где-то в глубине был червячок сомнения в искренности Игоря. Сомнения так никуда и не делись, а просить прощения и при этом не верить было глупо.

Через два дня одиночества, Даша поняла насколько привыкла к Игорю. К их постоянному общению, к его присутствию рядом, к его ненавязчивой заботе, и даже смешным букетикам в подарок. Оставшись одна, она поняла, как многое получала в последнее время. В отличие от прошлого раза сейчас все было иначе, теперь не Даша приноравливалась к "гению", а два человека изучали друг друга. Что было частью личности, привычкой вошедшей в кровь, а что наносным, поверхностным. Тем, чем легко можно было поступиться. Да, кое-какие разногласия были основополагающими для обоих, как например публичность и открытость. Все же Даше не нравилось привлекать к себе внимание рядом с Игорем.

Но во многом с ним было удобно, рядом с ним становилось хорошо, тепло, как-то правильно, что ли...

К сложным моральным дилеммам примешивались практические мелочи жизни, такие как смена работы. Как-то, попросив Дашу присмотреть за практикантами, старшая сестра пообещала потом ответную услугу. Недоумевающая девушка согласилась. И так до конца смены не понимала, в чем заключалась трудность. Да, неловкие, да, не знающие, да с глупыми вопросами, но и что? Всех следующих практикантов студентов так же поручали ей. А вот теперь старшая сестра предложила перевод в отделении при меде. Там оказывается большая текучка, так как вместо пациентов основную часть проблем создавали студенты. Даша, чуть подумав, согласилась, на новом месте обещали только дневные смены. Все таки к хорошему привыкаешь быстро, поэтому ночные смены и дежурства сутками, немного напрягали, не так чтобы совсем, но любой вариант без них был предпочтительнее.

Новая работа была интересной. Даша сохраняла привычную доброжелательность ко всем и скоро о ней говорили. С ней предпочитали работать студенты, ее любили пациенты. На что сама Даша просто смеялась. Одно плохо, поначалу она делилась радостью, переживаниями и веселыми историями с Игорем. Теперь рассказывать стало некому. Это почему-то удручало.

На третий день девушка поняла, ей нужна компания. И она позвала в гости знакомых по клинике. Несмотря на уход, Даша старалась поддерживать связи с девчонками. Они тоже охотно общались с Дашей. И вот вечером к ней в гости пришла Люба и Оля.

После привычных разговоров о еде и семьях, Даша, посмеиваясь, принялась рассказывать, как ей помог Игорь Дитрихович, потом перешла к историям с работы. Гостьи смеялись, только переглядывались несколько раз.

— Так, вы меня заинтриговали своими перемигиваниями, — прервала Даша рассказ о студенте. — Что все это значит?

— Даш, ты только не обижайся, но мы хотели спросить — ты ему специально нервы мотаешь, чтобы больше ценил? — ошарашила Оля вопросом.

— Не понимаю.

— Игорь Дитрихович разве что не летал по клинике, мы сразу поняли — у вас все налаживается, как пару дней назад он пришел не то чтобы злой...

— Просто недовольный всем на свете, — прервала Люба. — Он прошелся по клинике, нашел кучу несоответствий, сделал массу замечаний и оштрафовал пару человек. В том числе твоего бывшего гения — Павла Владимировича за несоблюдение медицинской этики.

— Да, мы сразу поняли, у вас проблемы в отношениях.

— Он конечно сдержанный человек, ничего личного, никаких криков. Но сразу стало работать посложнее.

— А Жанна, его секретарша, вообще почти шипит, услышав о тебе.

— Вот мы и пытаемся понять — зачем ты так поступаешь?

— Нет, конечно, некоторая дрессура мужикам не помешает, но ты уверена в методах?

Ошарашенная Даша слушала слаженный дуэт и никак не могла осознать сказанное. Эти две девушки, которые хорошо, условно хорошо ее знают, предполагают подобные вещи, словно это для нее норма.

— Даш, ты чего? — прервала размышления вслух Оля.

— Ты побледнела вся, тебе нехорошо? — забеспокоилась Люба.

— Вы думаете, я его дрессирую? Как будто я такой человек, да?

— Нет, мы так не думаем, но как понять тебя, тоже не знаем.