Начальник охраны увидел мое белое лицо и удивился.
— Ты чего, испугалась? — недоуменно спросил он.
А потом перевел взгляд на девчонку и все понял.
— Ее же могли убить просто так... — трясясь от ужаса, тихо прошептала я. — Точно так же, как он хотел меня, шилом....
Начальник охраны заворожено смотрел на ее грудь.
Та поспешно запахнула лифчик. Мы обе рыдали, обнявшись.
— Надо сделать ей прививку от столбняка... — быстро сказал начальник.
— Прививку от столбняка мне делали, когда с Анной Сергеевной пришлось в арабскую страну ехать... Очень больно...
— Болит? — встревожилась я.
— Прививка больно... — как ребенок сказала она.
— Да ты просто боишься! — рассердилась я, и потащила ее в аптеку, которая была на первом этаже.
Девчонка нагнулась, и что-то сунула в карман с деньгами с пола. Какой-то квадратик...
И тут я увидела второго бандита. Точнее, уловила движение. Он до этого времени прятался за колонной. А сейчас выскочил с оружием.
Уловив звук, я наотмашь ударила тяжелым пулеметом, как палкой, в пространство за колонной. Почему я била туда, я не знала и сама. Но тяжелая железная станина ударила его по голове, когда он только вылетел. Он просто налетел на идущую навстречу станину.
И закрутился на месте, словно боксер, получивший удар.
И все-таки успел несколько раз выстрелить в девчонку.
— Это моя ошибка, девочки, простите, — как-то горестно прошептал, заревев от ярости, начальник. Он кинулся к нему, но я уже, мгновенно раскрутив пулемет дулом к убийце, прострочила его снизу вверх.
А потом кинулась к лежавшей теперь почему-то на полу девчонке. Я уже видела, что курточка на груди у нее превращена в клочья, и в ней подозрительное отверстие.
Я упала на колени, разрыдалась. Она лежала, широко открытыми глазами глядя на меня.
Ее глаза странно глядели на меня.
Я горестно смотрела на них.
— Она умерла...
А потом увидела, что грудь ее приподнимается и опускается.
Не поверив, я сорвала с нее курточку.
Были какие-то царапины.
Я начала лихорадочно разрывать карман, в котором нащупала какие-то осколки. И вытащила оттуда куски разбитой твердой керамической плитки.
— Что это?! — недоуменно спросила.
— Плитка! — сквозь рев ответила мертвая. — Когда ты сказала, что он чуть меня не убил шилом в сердце, я подняла с пола отбитую выстрелом плитку и вложила поверх денег, чтоб он меня не убил снова...
Я истерически засмеялась сквозь рев.
Плитка и пачки денег, и выстрел по касательной привели к тому, что пуля отрикошетировала, лишь разбив плитку, но не пробив пачки...
Охранник потащил нас в медпункт, ибо меня тоже задело. Но слабо.
Я никак не могла успокоиться и хохотала, даже когда ей вкололи двадцать уколов.
— А теперь я пойду положить деньги! — упрямо сказала она.
— Я пойду с тобой... — заявила я. — Я боюсь, что даже этого сделать ты не сможешь...
— Ох, девочки, девочки... — вздохнул охранник.
И мы пошли на четвертый этаж. Третий раз.
Увы.
Ей и здесь не повезло.
Громко, очень громко играла музыка в банке. Никто здесь ничего не слышал. Никаких выстрелов. Это было подозрительно.
Как ни странно, увидев девочку с деньгами, сидевший за стойкой клерк чудовищно удивился.
Какое-то даже недоумение мелькнуло у него на лице.
Девочка выложила деньги.
Я скромно стояла сзади.
Глаза у того вообще стали большие.
— А мы денег не принимаем от вас! — вдруг сказал, успокоившись, он ей. — Идите, идите в другой банк!
По лицу у него расплылось какое-то странное хамское мужское выражение довольства.
— Как не принимаете? — удивилась наивная девочка.
— Вот так! — он злорадно усмехнулся.
— У нас же и счет здесь, и документы...
— А ты иди нафиг... — злорадно сказал он и как-то подозрительно усмехнулся.
Я с удивлением слушала этот нереальный диалог, и что-то мне в нем не нравилось. Мне казалось, что он почему-то стремится выпроводить ее на лестницу, усиленно набирая чей-то номер.
Служащие банка с каким-то мистическим ужасом слушали этот разговор. Мне вообще было непонятно, почему они до сих пор не вызвали милицию, раз внизу стреляли и на нас напали.
— Но как же мы... — растерялась девочка.
— Ну, если хочешь... — нахально сказал он. — То стань моей девочкой... Вам счет только через постель... — он как-то оскалился. — Объяснить!?
Он не заметил, как к нему подошел начальник моей охраны.
— Ты здорово ошибся, парень... — ласково сказал он. — И здорово за это заплатишь...
С этими словами он с размаху ударил его железным прикладом спрятанного под плащом ручника. Буквально вбив осколки зубов ему в глотку.
Я не видела еще, чтоб так страшно били. Клерк слишком поздно понял, как ошибся, и лицо его исказилось ужасом. Да только мало что осталось от этого лица.
— Постой... — сказала я. И медленно пошла к этому полутрупу. Спокойно, шаг за шагом. Он заворожено смотрел на меня.
И все в страхе смотрели на то, как я медленно подняла свой пулемет, бывший под плащом.
Глаза его застыли в безумном ужасе.
— Кто навел на нас бандитов... — тихо спросила я.
Дуло поднялось до его головы.
— Я лишь позвонил Мочиле!!! — закричал дико он, как-то странно шипя и шепелявя.
— Я это уже поняла... Кто предупредил, что придет девушка с деньгами? — тихо повторила я, ибо с тем, что это он навел, уже было ясно. — Кто звонил с фирмы?
— Дура! — прошепелявил тот. Я не сразу даже поняла, что это не оскорбление, а правильный ответ.
Глава 17.
— Я позвонила... — виновато прорыдала девочка. — Спросила, можно ли положить деньги сейчас, сказала, что сейчас прибегу... Кто ж знал, что администратор банка наводчик?! — она со слезами подняла громадные обиженные и потрясенные глаза.
— Дура! — выругалась я.
— Ну, дуры, вы обе словно сестры! — выругался мой охранник.
Сзади царил шум.
Я обернулась — мои те же пять человек сзади из моей охраны с автодрома, но уже в масках, ворвались в банк и шевелили раструбами пулеметов на людей, один деловито стирал из охранной системы записи наших лиц, второй связывал выбежавшего откуда-то охранника. Это были мои люди, я легко их узнала и не стала их строчить. Они подумали, что я хочу взять банк!
Я даже не среагировала.
— Сколько ты человек подставил? — тихо спросила я клерка.
— Двенадцать...
— Они живы?
— Не я, не я... Это не я их убил!!! — истерически зашепелявил он, видя, как я медленно наклоняюсь к нему. — Их всего двенадцать мертво!!!
И тут выбежал какой-то старичок.
— Что происходит? — закричал он. — Ограбление!?!
Я молчала, смотря на его клерка.
— Сейчас, сейчас, я дам вам все деньги!
— Ваша кнопка не работает... — сказала я.
— Тогда я дам вам больше! — взмолился тот.
— Зачем нам ваши деньги? — удивилась я. — Мы их положить пришли!
— Не понимаю... — тот в изнеможении откинулся на стул.
Я промолчала.
— Виктор Павлович, это клиенты... Они пришли положить крупную сумму, у них уже был договор... — вдруг сказала одна из секретарш.
— Но что...
— Но ваш Кирилл не просто отказал им, а крайне грубо оскорбил вот эту женщину, предложив ей заняться сексом, чтобы она могла заплатить... — бесстрашно сказала она.
Тот аж приподнялся со стула.
— Оля Павловна? — наконец узнал он девочку. — Мы же с вами догова...
— И это после того, как на клиентку напали на нашей лестнице... — холодно продолжила сдавать Кирилла сотрудница, — и чуть не убили... Кирилл только что признался, что это он навел киллера на клиентку... Он сказал — это двенадцатая жертва...
Тот в изнеможении опустился на стул.
— Как ты могла выбрать такое дерьмо, когда есть куча нормальных банков!? — в сердцах сказала я Оле, которая все еще хотела положить деньги, и даже положила их перед администратором.
— И вовсе наш банк не дерьмо! — сказал отчаянно администратор. — Просто нам навязали этого Кирилла, ибо этот урод имел несчастье стать сыном нашего второго компаньона.
Я отвернулась к допрашиваемому.
Надо было кончать этот базар.
— Сколько денег ты своровал? — медленно спросила я сынка, поднимая пулемет.
Очевидно, он что-то прочитал в моем лице, или оно как-то изменилось, потому что вдруг отчаянно закричал:
— Не убивайте, не убивайте, все расскажу, дайте жить! Жи-и-ить!!!! Не пожалеете! Я похитил двести пятьдесят миллионов долларов с помощью программы и сообщников еще вчера! И сегодня должен был уйти... Поскольку я близкий, я сделал так, что никто ничего не заметил, и еще долго не узнает... Мы полностью переставили некоторые программы в банке, все результаты некоторое время будут правильными, а вот денег уже не будет... Это даже проверить нельзя будет, таких систем контроля нет, мы сменили вообще всю систему, ибо я родственник одного из главных... Банк может вообще не заметить этого, если клиентские счета очень большие, и не изменятся...
Он захлебывался в рассказе, спеша сказать, прежде чем убьют, чтоб не убили.
— Не убивайте!
— Так... — как-то странным, вдруг ставшим очень жестким голосом сказал администратор. И словно перестал быть старичком, а стал каким-то жестким и безжалостным...
— Мы даже из зарубежных банков отозвали счета, но этот банк об этом не скоро узнает... — сломавшись, быстро говорил умный клерк.
Администратор как-то строго набрал какой-то номер.
— Алексей Михайлович...
Охранник перехватил его руку и посмотрел на меня.
Я подошла и посмотрела на список телефонов.
— Алексей Михайлович? — спросила я, взяв трубку.
— Да... — удивленно сказал баритон. Я увидела это имя в списке — директор банка.
— Не бойтесь, это не охрана... — сказал мне здешний администратор, униженно объясняя. — Это директор. Мы вам еще и благодарны будем за вычисление убийцы!
Он, похоже, не лгал, и потому позволил себе многие вольности.
Он переключил какую-то кнопку на селекторе, и звук услышали все. То есть он мог говорить через транслятор в микрофон на столе.
— Алексей Михайлович, ваш Кирилл только что грубо оскорбил клиентку... — сказал он собеседнику. — И не просто оскорбил, а особо гнусно, предложив ей... — он замялся.
Человек на том конце провода выругался.
— Это после того, как на клиентку напал киллер у на лестнице... Но она все равно к нам пришла...
Там выругались еще жестче.
— Кирилл только что признался, что это он навел... — медленно сказал администратор.
Там раздалась просто бешеная ругань.
— Что еще?
— Он сказал, что это двенадцатый наведенный им... Помните, у нас пропадали клиенты, и люди считали, что они пропали из нашего банка...
— Этот ублюдок еще у вас?! — мрачно спросил голос.
— Но это еще не все... — мрачно сказал администратор. — Алексей Михайлович, а можно так снять двести пятьдесят миллионов с нашего банка, чтоб никто и не заметил? — как-то странно жестко спросил.
— Да что ты городишь!?! — заорали там.
— Дело в том, уважаемый Алексей Михайлович, что Кирилла допрашивали профессионалы. И он запел... И рассказал очень много интересного... Например, что они взяли двести пятьдесят миллионов, сменив всю систему... И назвал номера счетов, пароли, банки... — он издевательски кратко пересказал ему разговор. — И даже признался, в истерике крича, чтоб его повременили убивать, ибо он может пригодиться, что он обнулил счета даже в других банках за рубежом, но мы об этом не можем узнать, ибо... Не могли бы вы проверить по своим каналам, насколько это правда, а?
Не хотела бы я драться с этим старичком. Он задавить мог голосом.
— Повтори, на какие счета он перевел? — попросил собеседник, отдав какие-то приказания, выслушав показания Кирилла. — Жди... Проверю счет окольным путем, перекинув крупную сумму с нашего иностранного счета на другой банк по телефону...
Слышно было, как он что-то говорил по-английски и немецки.
А потом сказал по-русски, да так, что я закрыла поспешно уши и покраснела.
— Виктор Павлович, где он!? — как-то по ненормальному спокойно спросил он.
— Поет... — коротко и поэтически ответил тот, ибо "героя" действительно потрошили, записывая на микрофон. — Но нам его вряд ли отдадут... Ибо, как я понял, к нему большие претензии, судя по настроению клиентки...
Я поспешно перехватила микрофон.
— Алексей Михайлович, не глупите... — тихо сказала я. — Мы не собираемся грабить ваш банк, нам такая мелочь не нужна...
— Конечно, если вам достаточно забрать этого урода, и все деньги чистыми лягут вам в карман...
— Она приехала на "жигуленке" с подругой... — буркнул администратор прежде, чем я успела его остановить. — А охрана — на гоночной машине за полтора миллиона долларов и более полумиллионном гоночном "Ниссане" эксклюзивной модели...
— О Господи... — тихо упал голос. И, помолчав, почему-то сказал: — Королева, я не могу предложить вам более 5 миллионов за то, что вы вернули нам деньги... Вернете... — поправился он. — Но это лишь после того, как мы их полностью вернем, и если вернем... Но сейчас мы разорены... У нас уже заблокированы даже элементарные счета... Поймите, мы не можем предложить вам половину, как это бывает обычно у вас при возврате долга. Ибо это не наши деньги, а клиентов... — обречено сказал он. — Мы просто обанкротимся... Сейчас могу дать только двести кусков за беспокойство... Напали на вас?
— На девчонку... — буркнула я. — Она, дура, хотела положить деньги в ваш банк и схлопотала шило в сердце... А потом пулю от второго. Осталась жить лишь по своей глупости, деньги шило задержали, и оно не дошло до сердца. Хорошо еще, что я заподозрила неладное и поднялась за ней... Этот ублюдок мне тоже воткнул шило мне в ручной пулемет, который я тащила под плащом, как раз над сердцем!
— Где они?
Я показала пальцем вниз.
— Она показывает — в аду... — пояснил собеседнику невидимый жест администратор.
— Ничего подобного, я не знаю где... — мрачно сказала я.
— На их трупы мы натолкнулись внизу, их кто-то убил пулеметной очередью... — иронично сказал мой начальник охраны.
— А мне что делать? — вдруг растеряно сказала девчонка. — В другой идти? Я не знаю и боюсь...
Я рассердилась, но Алексей Михайлович спросил:
— А это кто?
— Это та выжившая клиентка, перевязанная, что деньги пришла положить, — сказал администратор с нашей стороны. — Оля Ивановна... У нас были подготовлены все их счета и договора, они только начинают бизнес. Семьдесят тысяч...
— Быстро предложи ей оформить все документы через другой банк... — быстро сказал голос. — И двадцать тысяч моральной компенсации... И попроси молчать... Нам только скандала с убийствами не хватало, тогда точно конец... Все документы сам проплати, и оформи и открой счет в другом банке, как юрист и распорядитель средств... Все проделай прямо сейчас, чтобы не было сомнений. Поработаешь с ней, как юрист.
— Ты согласна? — спросила я.
Та быстро согласилась. Она доверяла ему. Он действительно был деловой и надежный.
