Чёрный Гарри

— Ну... ладно. Тогда я пойду домой, а ты подходи попозже.

— Договорились.

* * *

*

________

Кричер явился по первому зову и перенёс меня прямо к ступеням лавки Олливандера. Торговля в этом году, видимо, так и не пошла — но лавка Олливандера, на удивление, была открыта. А вот атмосфера на Косой Аллее далеко не праздничная — людей почти не было, ну оно и понятно — тут аншлаг только перед школой. Хотя волшебники всё же где-то должны покупать всё необходимое, и физически не было смысла создавать много рассеянных торговых точек — если есть Косая Аллея и на неё можно аппарировать. Это не маглы.

Я толкнул дверь и словно в баню зашёл — жар окутал меня. Внутри было градусов тридцать! Олливандера видно не было. Но вскоре старик появился, услышав звон колокольчика.

— А, мистер Поттер... — он появился из-за стеллажей, и разглядывал меня своими немигающими глазищами, — что такое, мистер Поттер? С палочкой всё, надеюсь, в порядке?

— И да и нет, сэр. Мне показалось, что она очень плохо меня слушается. Всё хуже и хуже.

— Да, такое иногда бывает, если произошли серьёзные изменения в магии волшебника или его характере. Могу я взглянуть на вашу палочку?

Олливандер принял у меня палочку, поданную рукоятью вперёд, как это принято у волшебников, и разглядел её, поводя сухими длинными пальцами по полированной поверхности дерева.

— Так-так-так... немного потёрта, но вполне в рабочем состоянии. Авис!

Из палочки вылетели множество птичек, закружив по помещению. Олливандер не удостоил их даже взгляда и положил палочку на стол:

— Она полностью исправна. Так вы говорите, стала плохо слушаться?

— Да, сэр. Нет больше такого ощущения, и заклинания она стала творить иначе — капризнее, что ли, и слабее. Зачастую с множеством ошибок в деталях заклинания.

— Боюсь, мистер Поттер, вам придётся подобрать новую палочку, — нахмурившись, сказал мастер, — памятуя прошлый опыт, мне стоит набраться терпения. Как насчёт... Сердечной жилы дракона?

И началось... Олливандер приносил палочки, они не подходили — почти никакие, которые он приносил. Вообще, он работал с универсальными сердцевинами, экзотика в мире тоже существовала, и некоторые маглорождённые думали, что получить какую-то 'экзотическую' палочку — круто. Выделиться, так сказать, из толпы. Но не всё так просто — экзотика означает, что магия волшебника такая же экзотичная.

Ничего хорошего в этом нет — это скорее уродство, если честно, только магическое, а не физическое — экстремальная жирнота или худоба — это тоже дефекты, и ничего престижного в том, что им не подходят обычные одежды — нет.

И тем не менее, помимо олливандеровских сердцевин, были ещё и другие, имевшие широкое распространение в целом по миру.

Когда дракон, феникс и единорог не вывозили — Олливандер снова назвал меня необычным клиентом, и предложил палочку с пером гром-птицы. Я попробовал, и... ничего.

— Решили попробовать экзотику?

— Да, знать бы, в какую сторону двигаться... К сожалению, мистер Поттер, у меня в лавке очень немного экзотических палочек, и шанс, что какая-то из них вам подойдёт... — он развёл руками.

— Понятно.

— Мне неприятно это говорить, но я советую сходить в лавку Киддела, может быть, у него найдётся та самая палочка, которая вам подойдёт.

— Хорошо, сэр. А где она находится?

Олливандер дал наводку на Киддела, и я отправился к его конкурентам. Это была лавка достойного мастера — но в ней не было олливандеровского духа — англичане любили всё традиционное, и палочка от Олливандера — тоже часть традиции общества. Поэтому менять их на Киддела не хотели — но тем не менее.

Мастер был на месте, и осмотрев меня, выслушав историю с Олливандером, присвистнул и пригласил за собой. Внутри было несколько тысяч палочек, рукояти которых торчали из стены, по видимому, в отверстиях в стенах. Стены были устланы торчащими рукоятями.

— Попробуйте вот эти палочки, — предложил Киддел, — пожалуйста.

— А... как?

— Коснитесь рукоятей.

Я перебрал несколько десятков рукоятей, пока наконец не свершилось чудо — палочка отозвалась, и отозвалась очень мощно — засияла, словно прожектор, и тут же аккуратно легла в руку, отозвавшись магией.

Магически палочка соединилась, и льстилась ко мне как верный пёс.

Я вынул её из стены, и Киддел радостно похлопал в ладоши:

— Великолепно. Ваша палочка, сэр. С вас пятнадцать галеонов.

— Одну минуту.

После оплаты, я спросил:

— Сэр, а вы не расскажете, из чего эта палочка сделана?

— Это граб, очень необычный дизайн, в стиле ар-деко, — мастер посмотрел на палочку, — да, определённо.

Она была вся белой, но окантовка ручки — чёрная, палочка конечно не белоснежная, а скорее кремового цвета.

— А сердцевина?

— Неизвестно. Я не изготавливаю палочки, а эта вообще привезена из южной америки — скорее что-то местное, из тамошних джунглей.

— Понял. Спасибо, сэр.

* * *

*

________

— Гарри! — Беллатрикс обрадовалась моему появлению, и было видно, что она правда рада — сидеть столько месяцев в доме одной — это уже слишком для неё. Она аж меня обняла.

— Привет, Белла.

— Как добрался?

— Купил новую палочку. У Киддела, какую-то южноамериканскую.

— Ммм... экзотика. Редкость для нашей семьи. Кстати, Гарри, когда будем вызволять Сириуса?

— Я думаю, завтра. Сегодня я обещал зайти к Гермионе и её родителям, у нас маленький семейный вечер, но рождество мы проведём всей семьёй, обещаю. И нашего идиота приведём.

— Кричер уже давно подготовил его комнату. Жаль, что ты уходишь, — вздохнула Белла.

— Я вернусь скоро. Ночевать в доме тёщи точно не намерен. Как думаешь, что лучше одеть на встречу с родителями супруги?

— Что-нибудь неволшебное, полагаю.

— Да, думаю, мантия их шокирует. Я пойду.

— Давай уж, и не забывай вернуться!

Белла скучала, ну и очевидно, отъелась, стала намного красивей и уже не выглядела как бывшая узница Азкабана. А я вынашивал подарок ей на рождество — очень полезный и ценный подарок...

— Кричер! Перенеси меня в дом маглов грейнджеров.

Домовик исполнил и я появился посреди их гостиной — застав родителей Гермионы. В доме царила атмосфера шума и гама — предрождественская и праздничная. Праздничная атмосфера хорошо чувствуется — люди активней, интересней, не такие снулые, как обычно, а сейчас голоса доносились с кухни. Моё появление некоторое время оставалось незамеченным. Я кхекнул.

— Гермиона!

— Гарри! — ко мне выбежала Гермиона, обняла и потащила за рукав на кухню, — пойдём, мама хочет с тобой поговорить. Я даже слова вставить не успел — меня втащили на кухню, усадили, и миссис Грейнджер, оглядев меня с ног до головы, поприветствовала:

— Гарри, добрый день, рада видеть тебя.

— Я тоже рад вас видеть, мэм. С наступающим праздником. Как вы тут?

— Мы? Мы то что — вот ты рассказывай, как вы с Гермионой?

— Похвастаться нечем, — вздохнул я, глядя на Гермиону и ища подсказку, что говорить то?

— И почему же так уныло? Как продвигаются ваши отношения?

— Никак, мэм, — вздохнул я, — то есть... пока что внуков вам не сделали.

— Ну это понятно — а в школе как?

— Мэм, я не улавливаю сути вашего интереса. Школа как школа, учимся, ходим на отработки, занимаемся магией.

Миссис Грейнджер выглядела как повзрослевшая Гермиона, только у неё были модные завитые волосы, а у Гермионы более прямые, как у её отца, и непослушные. Гибрид.

— Гермиона, дорогая, иди к папе, я тут посекретничаю с твоим парнем.

Гермиона встала и вильнув своими задними достоинствами, покинула кухню. Миссис Грейнджер — звали её Элеонора, села напротив меня, посмотрев пристально.

— Мэм? — выгнул я бровь.

— Гарри, я спрашиваю, ты с Гермионой как, лучше стало, хуже, часто... занимаетесь этим?

— Мэм! — я даже возмутился, — к сожалению, нечасто. В школе крайне неподходящие условия, да и Дамблдор влепил нам отработки ежедневные, поэтому мы так выматываемся, что... никаких сил не остаётся.

— Это хорошо. Некуда вам торопиться.

— Мэм, позвольте, наша личная жизнь вас не касается. Что и как мы делаем в постели, и сколько раз — сугубо личное дело.

— Конечно, конечно, прости интерес, — замахала она руками, — всё же таки ты Гермиону, считай, совратил и соблазнил, и она ещё девочка... недостаточно ответственная в этом плане. За ней нужно присматривать.

— Я не думаю, мэм, что она нуждается в присмотре. Гермиона достаточно самостоятельная и ответственная Леди.

— Тогда это старческое любопытство. Я не интересуюсь подробностями, конечно, — подняла она руки, — просто интересно.

— А, ну если вы про это — супружеский долг с меня она регулярно выбивает. Прямо как налоговая, не отвертеться.

Элеонора рассмеялась, заливисто, аж слёзы выступили.

— Налоговая... да, она у меня такая. Гермиона сказала про ваши отработки, должно быть, вы устали?

— Очень. Я думаю, что Дамблдор хотел одновременно скрыть меня от Сириуса Блэка, и рассорить с Гермионой. Посчитав, что если нас достаточно загрузить, чтобы на любовь не оставалось сил, то мы забудем друг про друга.

— И как результат?

— Подействовало наоборот. Мы серьёзно сблизились, тем более Рона и других посторонних с нами нет, и я думаю, что мы стали намного ближе, чем раньше, друг к другу.

— Чем занимаетесь на отработках?

— Колдомедициной.

— О как! Как это интересно!

— Ничего интересного на самом деле. Это совершенно не похоже на магловскую медицину. Даже анатомия нужна только как факультативные, почти необязательные знания.

— И как Гермиона?

— Учится. Колдомедиком она вряд ли станет — её амбиции куда масштабнее, но она может неплохо оказать первую помощь. Это уже большая редкость в волшебном мире. Думаю, на этих отработках мы окончательно определились со своими чувствами, оба.

— И...

— Это любовь.

Элеонора помолчала. Потом вздохнула обречённо:

— Гарри, ты же должен понимать, что в вашем возрасте любовь... очень непостоянна.

— Понимаю. И тем не менее, мы вместе, и будем вместе. Далеко не все семьи волшебников живут вместе ради любви — я вообще не строил бы семейную жизнь на таком шатком фундаменте, как чувства. То, что они есть — великолепно.

Миссис Грейнджер выглядела удовлетворённой ответом.

— Теперь я хочу узнать, как ты можешь позаботиться о будущем Гермионы?

— Мэм? — я выразительно выгнул бровь, — что значит — позаботиться о будущем?

— Ты её муж, верно?

— Совершенно верно.

— И как муж ты обязан помогать своей жене. Меня интересует её материальное положение, где вы планируете жить?

Я задумался.

— Гермиона вам ничего не рассказывала?

— Что именно?

— По большому счёту Гермиона унаследовала всё, что принадлежало семье Поттер — Алтарь, землю, дом, драгоценные книги... И более чем восьмисотлетнюю историю семьи Поттер в придачу. Это не считая моего дома в Лондоне. У меня от семьи Поттер остались накопления и акции двух компаний, основанных моими предками, и всё.

Женщина выглядела озадаченной.

— Получается, она теперь обеспеченная леди?

— Да, мэм. Во всяком случае, вопрос на что жить — никогда перед ней стоять не будет. После рождения детей она сможет заняться своей карьерой.

— После?

— Род, мэм, это не пустой звук. Ей захочется детей, поверьте, захочется так, что она не устоит. Когда придёт время. Волшебников, которые не слишком спешат с потомством, родовой алтарь... стимулирует. Но это дела будущего, мэм.

— Интересные новости, Гарри... Ладно, ты удовлетворил моё любопытство. Вы проведёте Рождество с нами, или...

— Я ещё не решил окончательно, мэм. Но я думаю, что мы заскочим к вам, а потом встретим рождество в кругу своей семьи. Пригласим гостей, это всё-таки наше первое совместное рождество.

— Как жаль, мы так долго не видели нашу девочку... — попыталась она давить на жалость.

— Вы сможете её увидеть когда захотите, мэм. Жить на две семьи — свою и вашу, Гермиона не сможет, и сочетать роль ребёнка семьи Грейнджер и моей жены — тоже невозможно.

— Она наша дочь, Гарри!

— И останется таковой, но она не ребёнок, мэм. И ей будет очень некомфортно пытаться продолжать быть ребёнком и при этом оставаться моей женой и взрослой девушкой, играя для вас роль девочки, а для меня женщины... — я хмыкнул, — боюсь, это вам придётся выстраивать с ней новые отношения, а не мне менять отношения с женой.

— Хорошо, мы это обсудим позже. А сейчас пойдём в гостиную...

* * *

* *

__________

Сириус Орион Блэк Третий, он же Сириус, Бродяга, блохастый, беглец из Азкабана, прятался. Прятался он в пещере близ запретного леса.

Дементоры здесь его не нашли, он был в безопасности, пока что. Так он думал — в рождественское утро Сириус Блэк снова хотел проникнуть в Хогвартс через один из тайных ходов. Утро его началось с домовика — который стоял в центре его пещеры и смотрел осуждающе на Сириуса. Блэк вскочил, направив палочку на Кричера.

— Домовик!

— Кричер, сэр, — представился Кричер, — давно не видел хозяина Сириуса.

— Кричер? — Сириус удивился, — ты... что ты тут делаешь? Как ты меня нашёл?

— Домовики знают, где их хозяева, — не без гордости, как глупому ребёнку, объяснил домовик, — Кричер послан, чтобы забрать хозяина Сириуса домой.

— Домой? — Сириус нахмурился.

— Домой. Отказ не принимается!

* * *

* *

__________

Я ожидал прибытия Сириуса с минуты на минуту. И вот, Кричер перенёс его, Блэк брыкался и отпирался.

— Эй, эй, не стоит ругаться на домовика, — остановил я поток эмоций от Сириуса, — он выполняет приказ!

— Где я? — Блэк начал оглядываться, всматриваясь в интерьер дома. Он выглядел куда лучше, чем раньше — его украсили весёлыми нарядами, иллюзиями и игрушками, в гостиной стояла большая ёлка, горел камин. Сириус Блэк оглядывался.

Он выглядел гораздо лучше, чем узники азкабана — здоровый и румяный на вид, подпитка магией родового алтаря — пошла ему на пользу. Однако, худой слишком. Наконец, Сириус заметил меня и посмотрел, протёр глаза:

— Гарри Поттер? Боже, ты так похож на Джеймса!

— Я слышал, только глаза мамины, — улыбнулся я, — Приветствую в доме древнейшего и благороднейшего семейства Блэк, Сириус. Добро пожаловать обратно! И нет, я не отпущу тебя опять сидеть там. Для начала — тебя нужно помыть, постричь, расчесать, выпить зелья, а потом мы с тобой поговорим.

— Гарри, что ты тут... делаешь? — он поёжился, — в доме Блэков!

— Хозяйничаю. Я же теперь не Поттер, а Гарри Джеймс Блэк. Твоими стараниями, Сириус! Лорд Блэк и хозяин этого дома. Кричер!

— Господин! — голос кричера по прежнему пугал меня своей фанатичной преданностью — он видел во мне не иначе как бога.

— Вместе со своими помощниками займитесь Сириусом. Помыть, одеть прилично, зелья для него уже приготовлены — пусть выпьет всё, потом — к столу! Сириус, марш мыться!

— Хорошо, мамочка, — недовольно буркнул Сириус и домовик его увёл.