Шедан, маг льда

И тут я узнал, что в городе будет ярмарка. Красивая, яркая ярмарка, и — на целых три дня. Я сразу подумал — вот он, мой шанс. Моя возможность поразить ту, кого я люблю. — Родовит замолчал и продолжил нескоро. — И вот, я договорился со своими друзьями, со своими лучшими друзьями, что мы вместе отправимся на эту ярмарку. Почему не вдвоем? Потому что большой компанией путешествовать по дорогам куда безопаснее. И уже не так скучно. — Родовит отвел одну из веток в сторону, случайно посмотрел мне в лицо, и тут же отвел свой взгляд, словно чего-то стыдился. Однако по дороге случился один мелкий казус — я поранился о какую-то ветку. Пока мы шли, я случайно зацепился за ветку и получил небольшую царапину. Тогда я не придал этому значения, ведь рядом была моя возлюбленная, а мои чувства захлестывали меня, не давая сосредоточиться на мелочах.

Прибыв в город, я почувствовал резкую боль в ноге. Недолго думая, мы направились к местному целителю. Он осмотрел мою ногу, издал множество тревожных звуков и тут же вынес вердикт: если я немедленно не начну лечение, через сутки ходить не смогу вовсе.

Это известие стало для меня настоящим ударом. Столько усилий было вложено в это путешествие! Однако мои спутники единодушно решили, что мое выздоровление превыше всего, и настояли на моем лечении. Девушка заверила, что будет навещать меня ежедневно, а мои друзья пообещали присматривать за ней.

Родовит на мгновение умолк, и мы невольно уставились на его красивое, но до крайности бледное лицо, обрамленное печально опущенными уголками губ.

— На лечение ноги ушли все деньги, что я накопил на ярмарку. Но знаете, это было далеко не самым большим моим горем. Гораздо хуже было то, что рядом не было моей любимой. Моей девушки. Не было ее тепла, ее звонкого смеха, ее алых губ, ее волшебных глаз. Не было запаха ее волос, ни...

Родовит вновь замолчал, но это молчание красноречиво показывало, как ему было больно. Как ему до сих пор больно, на мое удивление. Даже через столько лет.

— Единственной... Единственной моей радостью была мысль о том, что моя девушка... Моя девушка будет меня навещать, как мы и договаривались. Но, за все эти дни... За все эти дни она так ко мне и не пришла. — Родовит тихо сглотнул и снова многострадально замолк.

— Может с ней что-то случилось? — не выдержал паузы Тур.

— Может она тоже поранилась, или малость перепила? — предложил свою версию событий Игнац.

— Да, случилось. — Родовит резко кивнул. — Случилась красивая ярмарка, три дня беспрестанных гуляний, и... мой друг, который давно хотел отбить у меня девушку.

Так вот оно что! Вот оно что. Эта история Родовита объясняла многое. Слишком многое, если хорошенько подумать.

— После этого я набил морду своему лучшему другу. Своему бывшему лучшему другу. Знатно набил, раны зажили не скоро. Но он мне в ответ заявил, что если бы девушка этого сама не хотела, то меня бы не бросила. Я отступился, и они вскорости поженились. Они зажили счастливо, а я... — Мужчина скрипнул зубами, словно пытаясь унять какую-то внутреннюю боль.

— Погоди, погоди, — влился в беседу немногословный Трезор. — Я же слышал, что ты женат. И что дети у тебя есть.

— Да, я женат. И дети у меня есть, — подтвердил мужчина, но тут же добавил с горечью. — Но это... Это не то. Все не то. — Мужчина сильно махнул рукой, словно с себя что-то сбрасывая с себя что-то лишнее, наносное. — Не то, что могло бы быть. Не то, что должно было быть. И поэтому я заявляю вам всем — в этом мире нет никакой справедливости — ни божьей, ни этого мира. Ведь в том, что я лишился своей возлюбленной, нет никакой справедливости. И в том, что ее взял другой, справедливости нет. Они до сих пор живут вместе, и живут очень счастливо. И никакой бог их за это не покарал, и никто из них не получил по заслугам! — громко выкрикнул он, вспугнув своим криком стаю невидимых птиц.

Страсть и любовь, мужчины и женщины. К сожалению, это все прошло мимо меня. В этих вопросах я мало что понимал, но понимал другое.

— И поэтому ты бросаешься на всех солдат нашего форта? — спросил я его как можно более твердо. — Именно из-за этого все наши солдаты для тебя сплошь враги? Все мужчины — твои непримиримые недруги, и только из-за того, что кто-то когда-то увел у тебя твою девушку? — связал я две эти вещи. — Запомни одно — никто из этих людей тебе ничего плохого не сделал. Никто. Ни один из них. Наоборот — в бою они должны прикрыть твою спину. Ты раньше не искал зла, там, где оно было, поэтому не ищи зла там, где его нет в помине. Хорошо?

Родовит скрипнул зубами, лицо его исказилось гримасой боли и злобы, но он пересилил себя и ничего не сказал.

Продолжая идти, я вновь поймал на себе изучающий взгляд Трезора. И снова, как и в тот раз, я лишь пожал плечами в ответ. Все верно — о воле богов я совета дать не могу. А вот то, что мне нужен хорошо сплоченный отряд, это и так понятно.

*

Тропинка сделала крутой поворот и вот, мы уже опять приближаемся к границе болота — под ногами противно зачавкала земля, напоминая о приближающейся границе болотистой местности. Воздух мгновенно наполнился назойливым жужжанием — комары и мошки, словно почувствовав нашу слабость, атаковали со всех сторон. А в довершение всего, лягушки устроили настоящий концерт, соревнуясь, чей хриплый голос пробьет тишину громче. Казалось, сама природа отговаривает нас идти дальше.

Но мы продолжали идти, потому что наша цель была где-то там, впереди.

И вновь, как и в прошлый раз, узкая тропка вывела нас на открытую местность. Но на этот раз это был не край лесной поляны, а зыбкая, влажная равнина. Окружающая нас осока уже не образовывала сплошного ковра — теперь она росла стыдливыми редкими кустиками, которые становились все меньше и ниже по мере удаления от берега. Исчезли и деревья, которые раньше встречались нам каждые десять-двенадцать шагов — пусть и небольшие, искривленные, чахлые, но все же деревья. Теперь же их не было и следа. Перед нами, насколько хватало взгляда, простиралась земля, перемежающаяся с водой. Воды было предостаточно, она разливалась повсюду. Мелкие и крупные лужи виднелись тут и там, почти на каждом шагу. Да и сама земля — казалась, лишь тронь ее, и она сама превратится в воду.

А шагах в полусотне от берега передвигалось оно. Новая болотная тварь тоже чем-то отдаленно походила на человека. На человека, передвигающегося по болоту по-собачьи, на четвереньках. Грязного, серого, замызганного, изгвазданного испражнениями болота до той ужасающей степени, что он почти растворялся в однообразной палитре болота. Но были две детали, которые сразу бросались в глаза и делали это существо не просто человеком. Вместо рук из плеч торчали длинные лапы, заканчивающиеся огромными клешнями. И еще — за спиной у него возвышался огромный горб, больше похожий на панцирь. Он был настолько велик, почти с человеческий рост, что, казалось, вот-вот придавит своего носителя к земле.

Немного понаблюдав за этим существом, мы вскоре поняли, из чего состоит этот странный нарост. Существо вдруг остановилось, внимательно вглядываясь в мутную воду. Затем, молниеносным движением клешней, оно выхватило из глубины маленькую черепашку. Некоторое время оно рассматривало свою добычу, словно драгоценность, поворачивая ее в лапах разными боками под яркие лучи солнца. Затем он что-то делал с ним и прикрепил его на вершину горба. Пополнив свою коллекцию, существо снова двинулось вперед, в поисках следующей жертвы.

Сомнений не оставалось — мы пришли куда надо.

— Оно, — заявил всем я.

— Оно, — согласился Трезор.

— Оно, — повторил за ним Тур.

Все остальные солдаты в подтверждение кивнули.

— Каких только странных существ не рождает болото, — с отвращением промолвил толстяк, всматриваясь в чудовище.

— А это точно порожденье болота? — не удержался Игнац и вывалил свои страхи.

— А что это? Человек? — привычно возмутился в ответ Родовит.

— Ну, уж больно он похож, — извернулся светловолосый.

— Ну и что, что похож. Русалки вон, тоже, на человека похожи. Но они же не люди, — заявил ему Торсон. — С таким же успехом можно было бы и наркаров причислить к людям.

Игнац обиделся за замечание о людоящерах и ничего не сказал.

— Эта штука похожа на рака или на краба, — подумав, выдал Трезор.

— Это болотный рак? Или болотный краб? — подхватил за ним Тур.

— А оно разумно? — бросил идею Торсон.

— Ну, не знаю, не знаю. — Я вновь пригляделся к странному созданию. — В этом я не уверен. Мне кажется, ума у нее не больше, чем у обычного рака.

Какое-то время мы еще понаблюдали за тварью, но ничего путного больше не увидали.

— И как с таким сражаться? — с тревогой спросил Игнац.

На этот раз я понимал опасения воина — такие лапы с клешнями испугают кого угодно. Судя по их длине, подойти к твари будет не так-то просто. А судя по размерам клешней, такая тварь легко перекусит ногу. А еще этот огромный горб. Наверняка он прочен, как сто панцирей черепашек, и бить туда — напрасная трата сил. И это все лишь только то, что мы видели. Сколько секретов пока еще скрыто от нас?

Выходит, выхода нет.

— Думаю, что нам будет лучше поступить так, как было в прошлый раз — я нападу на тварь, а там будь что будет, — решился на план я, поборов свои страхи.

— Опять один? — В тоне Трезора слышалось возмущение. — То есть командир форта сам пойдет в этот бой, а мы будем просто стоять и ждать, пока он справиться? — Десятник негодующе фыркнул. — А зачем вообще мы вам здесь нужны? Оставили бы нас в форте — было бы больше проку.

Ого! Трезор что, обиделся? Обижаться на командира форта ему невозможно по всем правилам. Но нет же — Трезор негодует, и совершенно искренне.

— Трезор, послушай — благодаря моей магии я защищен лучше каждого из вас, — повторил я то, что говорил ему в самый первый раз.

— И что с того?

— Моя магия бьет далеко.

— И что с того?

— И урон от нее хороший.

— И что с того? — Трезор не унимался.

— А то, что этот бой лучше провести одному. Больше пользы, меньше риска...

Но Трезор помотал головой

— Это — армия. И мы тут — не наемники. Если кто-то сильней, то он занимает нужное место в строю. Впереди, сзади, сбоку, но свое место в строю. Нельзя сражаться в отряде в одиночку. Или мы воюем все вместе, или...

Вот даже как? Трезор не просто предлагал свою помощь — он на ней настаивал. Я вижу такое впервые.

— Хорошо, Трезор — я над этим подумаю, — сделал предложение я. — Но на этот раз пусть будет по-моему.

— Как скажете, командир. — Увидев, что я не упорствую, не стал упираться и он. — Но если я увижу, что господин не справляется...

— Хорошо, хорошо.

— Или что ваша магия не наносит ран...

— Хорошо, хорошо.

— Или что командиру форта грозит опасность...

— Хорошо, хорошо, — снова ответил я, склоняя голову, словно малый ребенок.

— Договорились. — Трезор, наконец, улыбнулся

Вот и хорошо. Раз мы договорились, пора заняться делом.

— Ларра-луара-тура.

Магический ледяной доспех. Хорошо — немного защиты мне не помешает.

— Ларра-луара-кра.

Магический ледяной щит. Прекрасно. Еще немного защиты.

А теперь вперед. Я сделал несколько шагов, чтобы подойти к твари чуть ближе. Я не знал, как быстро она двигается, поэтому хотел подойти к ней насколько можно поближе, чтобы моя магия била точно в цель. А точность тут крайне важна — если первая тварь оказалась сплошь мягкотелой, и я мог стрелять, куда попадет мой взгляд, то с этой тварью так не получится. Горб, очевидно, был бесполезной мишенью, как и его мощные передние лапы. Оставалось целиться в человеческое тело создания, состоящее из плоти и крови. А его очень мало.

Сделав еще один шаг, я напряжённо замер — земля подо мной предательски заколыхалась. Пару мгновений — и моя обувь ушла в вязкую грязь почти, что по щиколотку. Это мне не понравилось. Я сделал шаг вперед уже другой ногой, надеясь на другой результат. Но все повторилось — под ногами не оказалось ни клочка твердой земли, одна раскисшая жижа. Жижи, на которую в бою очень сложно надеяться.

Плохо. Отвратительно. Я попробовал прицелиться и выставил руку вперед, по направлению к крабу. Как я и ожидал, колыхающаяся под ногами земля мешала мне взять на прицел выбранное место. Нет, в саму тварь я точно попаду. Но просто попасть мне мало — мне нужно попасть туда, куда мне нужно попасть. И никак иначе.

Стараясь не падать духом, я попытался поискать лучшее место. Я сделал несколько шагов влево, несколько шагов вправо, и даже пару шагов вперед. Но все было безрезультатно — мягкая земля была и тут, и там. Мягкая, раскисшая. Не земля, а масло.

Сзади раздались шаги — ко мне подошли Трезор и Торсон.

— Местность не для боя, ага? — догадался опытный лучник.

— Да. — Я едва сдержался, чтобы гнусно не выругаться. — И место тут просторное, и развернуться есть где. Но эта раскисшая, топкая земля...

— Ага. — Лучник несколько раз погрузил обувь в грязь, словно проверяя ее. — Здесь ни прицелиться, ни нормально бегать не получится. А еще ведь можно споткнуться. Упасть во время боя с такой тварью — это последнее, чего бы хотелось. Опасность такого падения я даже представить боюсь.

— И что? Ничего сделать нельзя? — спросил меня Трезор озадаченно.

Можно ли? Можно? Скорее да, чем нет.

— Да нет — сделать-то можно, — протянул я крайне неуверенно. — Но...

Чтобы долго не объяснять, я вытянул правую руку по направленью к земле и тихо произнес:

— Ларра-луара-флуэре.

Рука тут же покрылась инеем, и из нее вылетел небольшой холодный поток. Точнее не поток, а, скорее, плевок. Плевок резким ледяным холодом, после которого часть земли превратилась в лед.

— Это заклинание ледяного потока, — пояснил я воинам. — Оно не атакующее, и даже не защитное. Оно скорее, пригодное для хозяйства. Бьет недалеко, всего на пару шагов, и требует много магии. Оно отлично подходит чтобы сковать эту жижу.

— Но это же хорошо, — радостно улыбнулся Торсон.

— Да. Но чтобы сковать пригодный для боя участок, мне придётся потратить почти всю свободную магию. очень много магии. Поэтому это заклинание и не предназначено для боя — в сражении от него мало толку.

Однако Трезор смотрел на это иначе.

— Мало не мало, а толк от него все же есть, — заявил десятник с неприсущим ему упрямством. — На такой земле все мы можем сражаться. А значит, и помогать. Давай тогда сделаем так — мы с ребятами, по мере сил, отвлечем тварь на себя, а ты, когда сможешь, нанесешь нужный удар.

— Отвлечем тварь на себя? Но как? — спросил я его с удивлением.

— Есть один способ, — уверено ухмыльнулся Трезор.

Идти по замерзшей земле это одно удовольствие — подошва не скользит, ноги не проваливаются, шаг четкий, ровный, размеренный, а в душе уверенность, что все будет хорошо. Слева от меня, плечом к плечу, с шитом и мечом наготове, вышагивает Трезор. Справа — Тур и Игнац. Чуть позади шагают оба лучника. Мы идем в бой с намерением победить.