Я твою маму видела пару раз еще когда вы учились в школе. Симпатичная, милая, одевалась очень хорошо, со вкусом. Больше ничего не могу сказать, я ее совсем не знала.
Я, как оказалось, тоже ее не знала. Понимаешь, они с отцом всегда были где-то далеко. Потом, когда жили вместе здесь, в Москве, с утра до ночи ругались. На меня особого внимания никто не обращал. Хорошо учусь, и слава Богу. А в Литве я как будто снова с ней познакомилась. С Йонасом она стала просто замечательной. Счастливой. Я раньше думала, ей на меня плевать. Оказалось, она меня любит. И сына моего любит. Я ей не стала рассказывать про Туманского и бабушку Люсю. Все-таки это была ее мать. Просто дала понять, что мой муж оказался мерзавцем. Этого оказалось достаточно. Она меня полностью поддержала. Я у нее прожила три месяца, потом оставила ей Толю и поехала в Москву. К этому времени у меня уже был план, как развестись с минимальными потерями. На капитал я претендовать не стала, Мне от него ничего не было нужно. Только чтобы дал развод и оставил в покое. Ну, он развод дал, даже деньжат подкинул на первое время. Тогда же я работу нашла.
Это я помню. Ты тогда ко мне пришла с тортом и шампанским, отмечала новую жизнь. Но я вот что хотела тебя спросить: ты ему даже не намекнула? То есть, получается, твой муж не знает, что ты знаешь?
Что я, с ума сошла?! Я себе не враг. С него бы сталось сына сиротой оставить, без матери. Нет, чтобы на него надавить, я обошлась другой информацией. Про любовниц. Главное не в этом. После развода он сыном не интересовался. Появлялся для порядка пару раз в год. Не приходил даже, а звонил. На день рождения и на новый год присылал Толику подарки с курьером. Самые дурацкие. Ну, без учета того, что мальчик растет. Парень мой обижался страшно. Говорил: он что, не понимает, что это игрушки для трехлетних малышей? Этим летом не звонил, ничего. А тут, как раз когда мы с тобой были в кафе, позвонил в первый раз. И с тех пор названивает Толику, уговаривал его ехать с ним отдыхать на зимние каникулы. А сегодня в цирк повел.
Да. дела. Может, он хочет у тебя ребенка отобрать?
Это он может сделать через суд. Купить такое решение у него денег хватит. Но что это он вдруг? Ведь тогда даже не пытался мальчика у меня забрать. Даже вопрос такой не возникал.
Тань, подумай, может, ты знаешь: что изменилось в жизни твоего бывшего мужа в последнее время?
Да откуда я знаю? Думаешь, я за ним слежу? Не видно на горизонте, и слава Богу. Нет, вру, кое-что знаю. Он недавно женился. Может, год назад, не больше. Представляешь, на ком? На бывшей жене Витьки Андрианова. Она какая-то телекуколка, модель, одним словом.
Ну ни фига себе! А Витька, он кто?
У него фирма строительная. Ну, не совсем строительная. Они делают инженерные коммуникации: водопровод, канализацию, электрику, вентиляцию...
Не перечисляй дальше, я поняла. Ясно, человек не бедный. А ты откуда знаешь?
Витька нас подрядил их фирме рекламные материалы разрабатывать. Встречались, чтобы все обговорить, посидели, слово за слово... И выяснилось. Он прямо обалдел, да и я, признаться, тоже.
Странно.
Что странно?
Все. Обычно когда мужик на новой жене женится, все, что со старой связано, отбрасывает. Особенно в вашем варианте. Он и раньше парнем не интересовался, теперь должен совсем его из головы вон. Ан нет! Тут вдруг ему сын понадобился. Не верю я во внезапный всплеск родительской любви. Если я правильно понимаю твоего Туманского, Толик ему именно для чего-то стал нужен. Ты об этом думаешь?
Об этом. Лина, ты одна меня правильно понимаешь. Вообще понимаешь. Поэтому я тебя так и люблю.
Девочка моя, ведь и ты единственная меня понимаешь. Когда я вышла за Севу, все в меня только что не плевали. Родная дочь отвернулась, а ты поддержала.
Тебя Лешка поддержал.
Ну, во-первых, он сын, во-вторых, Севу он сам привел, дружил с ним до всего и очень уважал. А потом, он практичный. Севка-то его научный руководитель. Хотя поначалу тоже мне высказал. Не знаю, в курсе ты, или нет... Сева меня моложе на десять лет. Миша был на шесть старше, а этот на десять моложе. Лешку поначалу это шокировало. Потом привык, даже считает, что так лучше. А ты что рот разинула?
Никогда бы не подумала. Со стороны все выглядит ровно наоборот. Ты у нас юная и прекрасная, а Сева — солидный немолодой мужик.
Лина захохотала весело и звонко, как будто стеклянные бусинки по паркету рассыпала.
Дорогая моя, посмотрим, что ты скажешь еще через десять лет. Брось, речь не об этом. Хорошо, что ты мне все рассказала. Помочь я не могу, это верно. Но теперь хоть сможешь приходить советоваться, обсуждать, тебе поговорить — и то облегчение. Я не представляю, как ты столько лет терпела, ни с кем об этом словечка не молвила. С бабкой твоей не поговоришь, понятное дело, а больше никто не знал.
Йонас знал, мамин муж. Я ему все рассказала. Он такой... Ему не хочешь, а все вывалишь, как-то само получается. Ну, мы с ним прикинули и решили маме ничего не говорить. И он, кстати, с того раза ни словом не заикнулся. Меня всегда принимает как родную дочь. С Толиком возится — с родными внуками так не возятся. Но про Туманского с тех пор ни он, ни я не заикались.
Классный мужик, отличный просто. Твоей матери несказанно повезло. Где она нашла такого?
Где-где? На работе. Она в тогрпредстве работала, а он был главным инженером на каком-то объекте, который наши строили в Алжире. Виделись несколько раз по делу, симпатизировали друг другу. Но больше ничего. А тут разом Советский Союз развалился, у Йонаса жена умерла, перестройка, перестрелка... Приходилось всю жизнь менять. Он приехал по делам в Москву и позвонил маме. У нее в то время отношения с папой совсем разладились. Еще немного — она бы его просто убила. Йонас для нее оказался спасением. Теперь живут вдвоем на хуторе как Адам и Ева в раю. У Йонаса трое сыновей. Один в Клайпеде большим начальником, второй судья в Паневежисе. Они мою маму едва терпят, к отцу на хутор никогда не приезжают. А младший, Альгис, ничего. К маме хорошо относится, со мной, можно сказать, дружит. Йонас расстраивается, что из сыновей двое неженаты и детей ни у кого нет, хотя все они старше меня.
Что ж, теперь это сплошь и рядом. Ничего, зато твой Толик у него любимый внук, хоть и неродной. Давай суши поедим, пока свежие. Потом я тебе кое-что расскажу.
Суши действительно были свежие. Подруги наслаждались любимой едой, давая себе отдых от переживаний. Еда палочками требует определенной сосредоточенности, концентрации на процессе. Обмакивая рисовые колобки в соевый соус, отрываешься душой от повседневных забот. Если не следовать этому правилу, колобок развалится, а соус разбрызгается. Когда минут через сорок они все доели, вымыли посуду и сели на диван с чашечкой зеленого чая, наступило умиротворение.
Лина, я прекрасно помню, ты хотела мне что-то рассказать, а я перебила тебя своими делами.
Тань, у тебя такие дела, просто с ума сойти, а у меня так...
Ничего не так. Рассказывай. Это с Олей связано?
Конечно. Ты понимаешь, как бы она ко мне не относилась, я ее люблю. Она же дочка моя. Вот я что хотела спросить: ты в Праге с ней встречаешься? На Новый год?
Да. Теперь уже точно. Она приедет по делам, какая-то у них там конференция, симпозиум, или просто встреча. Знаешь, то, что называют corporate meeting. В общем, что-то такое по ее отделу научному. А я еду с Толиком, хочу ей сына показать. Мы пересечемся на три дня. Потом она уедет, а я останусь. Да ты же все это знаешь.
Тань, у меня в феврале намечается поездка на переговоры в Хьюстон. Туда, где моя дочь работает, на эту самую фирму. После переговоров я смогу там задержаться на недельку-две. Если Ольга будет продолжать меня игнорировать, то на фиг мне такое счастье. А если мы помиримся, пойми, у меня же там внуки, а я их ни разу не видела!!!
Лина, как здорово! Конечно, вы помиритесь! Не может быть, что она на самом деле до сих пор на тебя дуется. Просто... Ты же знаешь свою дочь. Она упертая. Раз сказала, теперь от своих слов не отступится.
Вот именно. Не отступится, я же ее знаю.
Лина, ты понимаешь, я свой долг вижу в том, чтобы вас помирить. Ты такая замечательная, а ее дети растут без бабушки из-за каких-то дурацких фанаберий. У меня есть идея, как ее переубедить. Не знаю, сработает ли, но надеюсь. Не полная же она дура, раньше вроде была умная девочка, вся в маму.
Вся в папу. На меня она только носом и кудряшками похожа. А мозги папины и характер его. Такая же упертая и несгибаемая.
Вот уж никогда не думала так про дядю Мишу. Он был совершенно ручной и кроткий. Тебя он слушался беспрекословно. По крайней мере, мне всегда так казалось.
Иллюзия, мой дорогая. Слушался, конечно, в том, что касалось домашних дел. А в принципиальных вопросах, вернее, в том, что он считал принципиальным, его было с места не сдвинуть. В нем совершенно не было житейской гибкости, поэтому и карьеру не сделал. Вернее, мог сделать гораздо лучшую, добиться большего. Я не жалуюсь, поверь, просто объясняю, как дело было.
А Сева?
Такой же упертый. Я и связалась тогда с ним потому что он мне казался копией Миши. Ну, во многом так оно и есть. Тогда он приходил каждый день, помогал по хозяйству, для физика-теоретика это подвиг, поверь. Сидел со мной. Я себя убедила, что он и Миша — почти одно и то же. Вроде, мне Бог его послал в утешение, чтобы я не чувствовала своей потери. На самом деле он другой, конечно, но это особой роли не играет. Я его все равно люблю. Вот, как всегда меня заносит. Сейчас речь не о Севе.
Речь об Ольге и о тебе. В общем, когда я с ней поговорю, тут же тебе сообщу. Ты примешь решение: ехать, не ехать, куда и как. Если все получится так, как мы хотим, я буду просто счастлива.
Про твоего Туманского я узнаю, что смогу. Думаю, лишние сведения не помешают. Свекрови твоей уже нет, но кое-какие связи у меня остались. Те еще сплетницы. Надо признаться, они просто отлично информированы, сведения всегда точные.
Спасибо, моя хорошая. Слушай, и зачем я к тебе на машине приехала? Черт, я так испереживалась, что впору бы водки хлопнуть, а нельзя.
Ты от меня к своему хахалю Ермакову собиралась. Забыла?
А ведь точно, забыла. Что это значит, по-твоему?
То и значит. Давай ноги в руки, и вали к своему ненаглядному. Не мне тебя задерживать. У него и хлопнешь. Увидишь, он только обрадуется. А не обрадуется — гони такого дурака в шею.
Ты насоветуешь. Ладно, спасибо тебе, рыбка моя. Я побежала. Созвонимся.
Татьяна вылетела, как на помеле. Она обещала Сергею прибыть в три, а сейчас шел уже пятый час. С дороги позвонила, но телефон был занят. Когда она позвонила у двери, Ермаков открыл с видом виноватым и несколько ошалелым. Было видно, что он тоже забыл. Забыл не то, что она должна прийти, а про время. Правда, Сергею удалось довольно быстро прийти в себя и исправиться. Он обнял Таню, поцеловал, втащил в комнату и закрыл за собой дверь. Потом извинился: утром начал читать материалы, которые дали на работе, увлекся... Два «произведения» ни в какие ворота не лезут, авторы грамоте толком не обучены, зато третий роман — просто находка. Он на автомате начал с ним работать как редактор и так увлекся, что потерял счет времени. Даже не обедал. А Таня как, не хочет с ним поесть?
Таня и поела, и от выпивки не отказалась. Конечно, если выпивкой можно назвать рюмку коньяка. Ей казалось странным: если бы оба не забыли о встрече, старательно к ней готовились, то так хорошо, тепло не получилось бы. А тут и поболтали, и посмеялись, и к ласкам перешли как-то само собой. Вчера оба были напряжены, а тут удалось полностью отпустить себя. Даже тревога из-за Толика, казалась далеким сном. Поэтому когда Таня вдруг поняла, что уже половина одиннадцатого, она очень удивилась. Вроде только недавно пришла. Вставать не хотелось, но чувство долга заставило подняться. Сергей, хотя и был предупрежден заранее, не мог скрыть своего разочарования.
Так было хорошо, а ты уже уходишь... Неправильно это. Ладно, Тань, я понимаю, ты обязана, и все такое... Но, может, следующие выходные...
Сереж, обещаю, в следующие выходные мы вместе.
В одиннадцать Татьяна вошла в свою квартиру. Бабушка вышла, оглядела ее критически,, хмыкнула и ушла к себе, буркнув с порога:
Ты, скорее всего, не голодная. Но, если хочешь, еда в холодильнике.
Можно подумать, еда бывает где-то еще. Таня умылась, переоделась, включила чайник и посмотрела на часы. Одиннадцать, названное как крайний срок, уже стало прошлым. Десять минут двенадцатого. Где ребенок?
Толик появился в половине двенадцатого. Вид у него был несколько обалделый: для одного дня впечатлений было явно многовато. За ним в квартиру вошел не Туманский, а незнакомый амбал. Он принес несколько коробок и фирменных пакетов. Спросил, куда сгружать, занес все в Толину комнату, извинился, и ушел.
Толь, это кто?
А, это водитель. Он меня домой отвозил. Папа со своей Дашей куда-то на тусовку отправился, а меня этот Егор отвез. Да не запирай дверь, он еще не все принес. Сейчас вернется.
И точно, Егор вернулся через пять минут, принес еще коробку и еще пакеты. Попрощался и ушел.
Ну, папа тебе полМосквы купил. Сейчас будешь хвастаться, или сначала спать пойдешь?
Я бы съел чего-нибудь. И чаю выпил. А потом спать. Но подарки я тебе покажу. В коробках компьютер, монитор и принтер цветной для фотографий. Их можно завтра распаковать, все равно надо устанавливать.
А в пакетах что?
В пакетах шмотки, это мне Даша накупила. Да не волнуйся, все нормально. Она ничего, не вредная, и даже красивая. Не такая как ты или Лина, но тоже ничего.
Что значит «ничего»?
Она красивая как в телевизоре. Как не взаправдашняя. С ней все время кажется, что это не на самом деле.
Понятно, — сказала Таня, которой ничего не было понятно, — Шмотки-то какие? Ну, что именно?
Свитера, там, рубашки, джинсы, ботинки клевые, куртка зимняя с капюшоном. Все фирменное. Мам, ты не думай, я не клянчил, она сама. А еще фонарик, и фляжку, и набор такой походный, помнишь, мы в «Экспедиции» видели?
Помню, — сказала Таня, хотя ровным счетом ничего не помнила, ладно, чайник сейчас вскипит, иди мой руки и на кухню живо!
Она намазала Толику пару бутербродов, но сама полностью потеряла аппетит. Это желание новой жены Туманского подъехать к его сыну с помощью подарков было понятно, но внушало иррациональный ужас. С трепетом Таня спросила:
А на следующие выходные папа тебя куда-нибудь звал?
Нет, на следующие выходные их с Дашей не будет в Москве. Он уже извинялся, что не сможет гулять со мной каждые выходные.
Таню немного отпустило.
Ну вот и прекрасно. Тебя Лина приглашает на следующие выходные съездить к ней на дачу. Они там наконец отопление запустили.
Ура! Люблю Лину и люблю ее дачу!!! У них так здорово! Леша веселый, с Севой интересно, а Лину я просто обожаю! Мам, и нам нужна дача. Давай возьмем хоть участок, говорят, это недорого. А дом я сам буду строить, меня Леша с Севой научат. Конечно, мы не сможем построить такой дворец, как у папы, но нам и не нужно, правда?
