Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Надька, — заорал я дурниной. Голос прорезался моментально. — Бегом сюда.
По лестнице зашуршали голые пятки. Ни как не могу приручить их ходить дома в тапочках, и не таскать сюда, на босых ногах, грязь.
Растрёпанная голова показалась в двери, и выжидательно замерла на пороге. Тело осталось на ступеньках.
— Это, что? — я показал в окно на горящий костёр.
Надька вошла в комнату полностью и посмотрела туда, куда я показал пальцем.
— Еду готовят, — спокойно прокомментировала происходящее девушка.
— Потушить.
Надя замялась, потупив глаза в пол.
— Я не могу...
Понятно, появился кто-то шибко крутой, и маленькую девочку решили бортануть. Ну, ну. Посмотрим, кого нелёгкая принесла.
— Зови сюда всех.
Лёгкая улыбка промелькнула на лице Нади, и она, развернувшись на пятках, собралась исчезнуть из комнаты.
— Этих, не зови, только своих, — крикнул я вдогонку и, добравшись до своей койки, принял горизонтальное положение.
Пришли только дамы, Немо, сбежал на охоту с каким-то Омумом.
— Что здесь твориться? — задал я самый главный вопрос.
— Всё хорошо, — поспешила меня уверить Верка, — всё как обычно.
Я посмотрел на окно, выходящее на Яузу.
— Ты это называешь — хорошо? Почему, не покрашены... тьфу, не помыты? Почему огонь около забора горит? Вы чем занимаетесь? Кто сейчас на дежурстве у печи?
Девушки молчали. Ответов они не находили, и всё чаще стали переглядываться между собой, стараясь не встречаться со мной взглядами.
Первой решилась Надя.
— Их много. Мы не можем.
— Много значит. Ну, ну. А кто здесь хозяин?
— Ты, — встрепенулись три девицы.
Тьфу, на них. Дурами были, дурами и остались.
— Доспех сюда волоките...
И опять тишина.
— Не понял? Надя, я слушаю.
— Они его взяли.
— Кто они?
— Немо и Омум. Они сказали, что тебе это больше не пригодится.
— Кто сказал? Немо или этот... как его...?
— Омум.
— Понятно.
Всё встало на свои места. Пришло "большинство", и решило подмять под себя меньшинство. И на то, что вы спасли их шкуры, сэр, им глубоко начхать. Право сильного диктует здесь совсем другие законы, а не те к которым вы привыкли.
— Почему вы не сними?
— Есть плёх... — проговорила Ева, и посмотрела на меня жалобными глазами. — Лазить на..., — она раздвинула ноги, бесстыже выставив напоказ женскую достопримеча-тельность, окружённую ссадинами и сплошным синяком.
— И меня тоже, — наклонила низко голову Надя.
У меня зашевелились волосы, а на глаза упала розовая пелена. Первобытный вой вырвался из меня наружу. Я выл, выворачивая от натуги голосовые связки, до полного исступления. Где-то далеко в степи, мне ответил одинокий саблезубый волк, и его одинокую песню подхватили степные псы. Девушки в испуге отшатнулись от меня, и шарахнулись в разные стороны.
— Одежду мою тоже себе забрали? — просипел я сорванным голосом.
— Нет. Омуму не понравилась.
— А Немо?
— Немо боится Омума. И Изыра тоже боится.
— Изыр? Это ещё кто?
— Друг Омума.
— И где он?
— У костра сидит, вещи разбирает.
— Какие вещи?
— Твои.
Я посмотрел на Еву.
— Это он тебя трогал?
Ева ещё плохо понимала русский язык, поэтому за неё ответила Надя.
— Нет, он Еву не трогал. Это Омум сделал.
— А тебя?
Надя промолчала. Что ж, и без слов всё понятно.
— Помогите одеться, пойду знакомиться с вашим Изыром.
Меня одели быстро. Даже слишком.
— А теперь все вниз, и меня с собой захватите.
Вот он, заветный ящичек, с полным комплектом тупых ножей. Режущие кромки тупые, а кончики, очень даже острые. Я твёрдо решил, что на МОЕЙ земле насильникам не бывать. И мне плевать, на местные законы. Здесь я закон. И я хозяин. И всё будет, по-моему.
— Где же он? — я лихорадочно перебирал трясущимися руками кухонные ножи. — А вот ты где завалялся.
Длинный нож, из нержавеющей стали, с тёмно-коричневой деревянной рукояткой, с просверленной в самом конце дыркой, предназначенной для кухонных крючков, сверкнул хромированным боком у меня в руках.
Теперь надо найти кусок верёвки.
— Вера, в твоей комнате, в комоде, моток верёвки лежит. Тащи его сюда.
Так, замечательно. Отрезав от мотка кусок капронового шнура сантиметров в двадцать, я протянул его в дырку на рукоятке ножа и, связав петлю, натянул её на руку. Чтобы нож не выскользнул из ещё слабой руки, особенно когда она запачкается кровью.
Надю с Верой я оставил в доме. Незачем им смотреть на то, что я собрался учинить со спасёнными товарищами.
— Это кто? — спросил я Еву, увидев шагающего вразвалочку на кривых ногах нам на встречу, засранца, держащего в руке тяжёлый дрын.
— Изыр, — прошептала Ева, и спряталась мне за спину.
Что ж, на ловца и зверь бежит.
Дикарь, заметив нас, улыбнулся сквозь грязную и плешивую бородку, поправил засаленную и подгнившую набедренную шкуру, перевязанную плетённым из травы ремешком, на котором висел мой колун, и нож подаренный мной Немо.
Подойдя ближе, похожий на бомжа гад, выставил вперёд дрын и, уперев его мне в грудь надавил, отталкивая меня назад. Я ему, понимаешь, не интересен. Его привлекала сексуальная Ева, с чисто вымытым телом и пышной копной чёрных коротких волос, не скрывающих больших миндалевидных глаз.
Сказать бы ему пару горячих, но... Говорить я не собирался. Потому что болтовня, в таком деле признак слабости. А с насильниками и захватчиками вообще разговоры противопоказаны.
Встряхнув правой рукой, я перехватил нож из обратного хвата в прямой, одновременно развернулся к дикарю боком, пропуская давящий дрын мимо себя.
Дрын скользнул по груди оставляя на ней царапину, и дикарь спеша сохранить равновесие сделал пару шагов вперёд, налетев на нож. Жидкая шерсть растущая на груди, не очень надёжная защита от холодной стали. Нож чиркнул по девятому ребру, и вошёл в волосатую, грязную грудь, снизу вверх, проткнув сердце.
Дикарь не сообразив, что произошло, размахнулся дубиной и медленно завалился назад, съезжая с пятнадцати сантиметрового клинка.
Вытерев нож о набедренную повязку трупа, я снял с него колун, и протянул Еве. — Держи ты, я не удержу.
Ева взяла колун в руку, покачала, примеряясь к весу, и сморщила носик. Тяжеловат он для неё. Но ей им не махать. Он нужен для представительности, и обозначения власти. Моей власти!
— Пошли, потом уберём эту падаль.
Перешагнув через труп, я подошёл к калитке и, набрав в грудь воздуха вышел к дикарям, сосредоточено ворошащими костёр.
— Ба... — вырвалось у меня в начале выдоха. — Бы, — добавилось в конце выдоха.
Пять штук дам, у двоих на руках были грудные дети, сидели кружком и что-то выкатывали из огня палочками. Я принюхался. Пахло печёной картошкой и жареным мясом. Уроды, ведут себя как хозяева, я что-то не помню, чтобы ко мне кто-то подходил и спрашивал разрешения. Взбесила меня не только украденная картошка, но и куча барахла вытащенная из моего сарая, в том числе и лопаты.
— Ах, суки...
Женщины между тем, не обращая на меня внимания, откатывали крупные картофелины и куски мяса в сторону, хватали жаркое помельче и, обжигаясь, запихивали себе в рот.
Ясно. Лучшие куски для подонков, а себе, что похуже...
— Встать, — гаркнул я.
Женщины вздрогнули от неожиданности и, посмотрев в мою сторону, продолжили заниматься своим делом. Катать угли из огня, и жрать.
— Подержи ка, — сняв с руки нож, я протянул его Еве, и вытащил из брюк ремень. Со снятым ремнём штаны повисли на бёдрах, и ходить стало неудобно. Да, особо и не пришлось.
Попеременно меняя непослушные руки, я загнал всю кодлу в угол около ворот и отделал по первое число. Шипение и вой прекратились на пятой минуте потехи, и перешли в жалобные всхлипывания.
— Что, суки дранные, хозяевами себя почувствовали? — я бил с остервенением, но с умом. Молодым мамашам, досталось исключительно ниже спины, а остальным без разбора, куда бог пошлёт.
— Ева, зови девчонок, а я пока с этими тварями потолкую.
И толковал ещё полчаса, пока Ева не привела Верку с Надей. Однако не торопилась, сводила моими руками свои счёты. Осуждать её не за что.
— Аурумцы, слушайте мою команду, и переведите её тем, кто не понимает. А кто не захочет понять, разрешаю втолковать любым способом. Ваша задача, не таскать, а следить за тем, что бы каждая из этих драных кошек не отлынивала от работы. Всё, переводите.
— Костёр затушить. Всё что нажарили собрать, и в общий котёл. Верка, проследи. Каждый кусок, с моего разрешения. Потом, вынесите труп, и скиньте в реку. Все вещи, вернуть в сарай, Надя это на тебе. Проследи чтобы ничего не пропало. Закончите с этим, будем решать, что делать дальше. Выполнять. Отставить. Где ещё один?
— Кто? — сделала брови домиком удивлённая Надя. Её удивление разделила и Верка. Одна Ева осталась безучастной, как к моей речи, так и к последнему вопросу.
— Их было восемь, — я показал пальцами названную цифру, для закрепления материала. — А сейчас их семь. Пять здесь. Один на дорожке у нас валяется. Второй с Немо, где-то бегает. Где ещё один?
Вера поняла, и махнула рукой в сторону забора.
— Там.
— Где, там?
— Львы забрали.
Наверное, хороший человек был. Это он прикрывал группу с левого фланга, когда она двигалась к воротам. Прикрыл, и остался там. Да будут ему желудки белохвостых львов пухом, а потом и земля.
— Хорошо, приступайте, — я отпустил девчонок и, отойдя в сторону, стал смотреть, как шустро мои помощницы наводят порядок.
Девчонки перевели мои приказы быстро, и без лишних слов, под прикрытием Евы, стоящей среди кутерьмы с колуном на плече, пошли раздавать оплеухи.
Сволочи. Дикари сожгли приставные лесенки, с которых мы наблюдали за степью, и местами распустили на дрова верх стены. Удавлю гадов.
А работа тем временем спорилась. Пять женщин, раскидали огонь и залили головешки водой.... А дети где?
Ага, вот, лежат на вспаханной земле. Шкуры, суки, пожалели, так и положили голышом. Кобылы.
— Ева, — я поманил пальцем надзирающую за работами женщину. — Одну мамашу сюда приведи, пускай за мальцами посмотрит, — для понятливости плохо понимающей русскую речь Еве я показал пальцем, на детей и на одну из женщин. Ева всё равно ничего не поняла.
— Надя, — я оторвал девушку от серьёзного дела, раздавания пинков направо и налево. — Одну мамашу тащи сюда. Пускай за мальцами следит. И переведи, если ещё раз положит на землю, я её в ней закопаю.
Надя ускорилась, и через минуту, выпихнула пред мои очи молодую девицу.
Я присмотрелся. Тьфу, непотребство. Эта мамаша, была едва ли старше Надьки. А может и моложе.
— Это точно мать? Ты уверена?
Надя кивнула, и приступила к своим обязанностям.
Молодая мамаша подхватила одного малыша, забыв о другом, и сев голой задницей на землю подтянула его к груди.
Вот дрянь. Не уразумела доводов разума, уразумеет по-другому. Ремень я из рук ещё не выпустил. Несмотря на то, что русский язык она вообще не понимает, до неё дошло, что от неё хотят достаточно быстро. Пока воспитывал молодую мамашу, разглядел детишек.
Ну, почему мне так не везёт. Тоже девки. Да где же пацаны-то? У меня не хватает мужских рук, ни сейчас, ни в перспективе. Мне, что, их самому штамповать? Нет, это не выход, это чертовски долгий процесс. Вынашивание, потом воспитание до возраста самостоятельного принятия решений. В местных условиях это лет четырнадцать. Но лучше лет до шестнадцати подождать.
Я осмотрел копошащихся около забора дикарок. Фу! Эти товарки были грязнее, чем Верка с Надькой, когда я увидел их в первый раз. Ева, в этом ряду оборванцев, выглядела куда более чистоплотной. Наверное, в разных родах, разные обычаи.
Почесав затылок, задумался. Отмыть их конечно можно, но во что одеть? У меня запасных шмоток нет. Всё, что есть с трудом хватает, на своих. Не плести же им сарафаны из ивовых прутьев....
Всегда догадывался, что большинство идей рождаются на противоположных аналогиях. Сарафан не сплести, а почему нельзя сплести хороший и прочный доспех? Ну, это потом, а сейчас о дамах.
Крапивы мы наготовили и насушили много, забив одну из кладовых погреба под крышу. Но переработка, и производства нити это долгий процесс. А ещё не понятно как ткать ткань. Устройство ткацкого станка мне не известно. Значит, это пока отложим. Нужны шкуры. Будем осваивать кожевенное производство. Если будет кому, эти кожи добывать.
Эх, всего три пацана, и двое не дееспособных. А может всего двое.... На счёт Немо у меня смутные сомнения.
— Ева, — окрикнул я девушку, угрожающе покачивающую колуном, перед носом одной из спасённых, а теперь ещё и выдранной. И откуда силы взялись?
Ева вздрогнула и, опустив колун, отошла от дикарок, не поворачиваясь к ним спиной.
— Ева, где Лёлик и Болик?
Русский язык Еве пока не доступен, но имена своих спиногрызов, она узнала.
— Погреб быть.
— Почему?
Ева вопроса не поняла, пришлось отрывать от дела Верку собирающую жареную картошку в ведро, и куски мяса в небольшой тазик.
— Вер, что Лёлик с Боликом делают в погребе?
Вера подцепила с земли кусок мяса маленьким прутиком и, обнюхав его, отбросила в сторону, скривив уморительную рожицу.
— Тухлое, — прокомментировала она и вопросительно посмотрела на меня. Времена меняются, люди меняются и,... красиво жить не запретишь! Не прошло и двух месяцев, как Верка перестала считать деликатесом тухлую рыбу. — Ты, что-то хотел?
— Почему Лёлик с Боликом в погребе?
— Прячутся.
— От кого?
Верка поискала глазами кого-то среди женщин, и ткнула прутиком в сторону той, которую только что запугивала Ева.
Я внимательно посмотрел, на дикарку.... И ничего не понял. Молодая девка, лет двадцати, как и все аборигенки, в меру грязная, лохматая и вонючая. Страшна конечно, но не настолько, что бы прятаться от неё в погребе.
— Объясни.
Верка вздохнула и, подобрав с земли печёный картофель, отправила его в ведро.
— Она подруга Омума.
Вот так всегда. Сказала, что считала нужным, и отвернулась, об остальном сам догадывайся. Да уж, со своими аурумцами я готов идти в разведку, никогда ничего лишнего не взболтнут. И не лишнего тоже.
— И что?
— Он на Болика... — Верка задумалась, подыскивая слова не родного ей языка, — глаз положил.
Тьфу, надо же. Другая планета, инопланетяне кругом, а болезни одни и те же. И здесь гомосятина торжествует.
— Ему что, своих скво не хватает?
— Кто такие "скво"? — Не поняла Верка.
Я показал на Еву, пришлых женщин, и саму Верку.
— Синоним слова женщина.
Верка поняла, и сильно удивилась.
— Своих женщин не едят. Едят чужих.
Час от часу не легче. Бедный Болик. И какая мразь этот Омум.
— А она здесь причём?
— Она гонялась за Боликом, только Ева не дала.
Блииин, и что с ней делать? Омум подписал себе смертный приговор, когда поднял руку на аурумца, и на своих спасителей. С ним всё ясно. А с этой?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |